Содержание тома 45

ПЕЧАТАЕТСЯ
ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ
ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА
КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ
СОВЕТСКОГО СОЮЗА

---

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

ИНСТИТУТ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА ПРИ ЦК КПСС

К. МАРКС
и
Ф. ЭНГЕЛЬС

СОЧИНЕНИЯ

Издание второе

ИЗДАТЕЛЬСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва-197?

---

К. МАРКС
и
Ф.ЭНГЕЛЬС

ТОМ

45

3K1

10101—245

M -------------- Подппсное

079(02)—75

[ v

ПРЕДИСЛОВИЕ

Сорок пятый (дополнительный) том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит работы, написанные в 18(57 —1898 гг. и не вошедшие в состав 16—22 томов второго издания.

Всего публикуется 21 работа Маркса и Энгельса. Две трети из них составляют незавершенные рукописные произведения и подготовительные материалы к ним. Это прежде всего три рукописи по истории Ирландии, две из которых — работа Маркса «Ирландия от американской революции до унии 1801 года. Выписки и заметки» и работа Энгельса «Замечания на книгу Голдуипа Смита «Ирландская история и ирландский характер»» — публикуются впервые, а третья — «Varia к ис­тории ирландских конфискаций» Энгельса — была опублико­вана в 1948 г. в «Архиве Маркса и Энгельса», т. X . Это, далее, четыре работы Маркса по проблемам истории докапиталистиче­ских формаций: «Конспект книги М. Ковалевского «Общинное землевладение, причины, ход и последствия его разложения»», «Конспект книги Льюиса Г. Моргана «Древнее общество»» (обе работы печатались ранее в других изданиях), впервые публикуемые на русском языке конспекты книг Г. Мейна «Лекции по древней истории институтов» и Дж. Леббока «Про­исхождение цивилизации и первобытное состояние человека». Впервые полностью на русском языке публикуются «Заметки о путешествии по Швеции и Дании» и «Заметки о Германии 1789—1873 гг.» Энгельса. К ранее неизвестным работам от­носятся рукопись Маркса «Монометаллизм или биметаллизм» и рукопись статьи Энгельса «Не прелюбо сотвори». В том включен также ряд работ Маркса и Энгельса, опубликованных при их жизни в различных периодических изданиях и после

VI

ПРЕДИСЛОВИЕ

этого не перепечатывавшихся. Большинство из них было обна­ружено после выхода соответствующих по хронологии томов второго издания. В составе приложений — две (неавторизован­ные) записи бесед Маркса с американскими корреспондентами, одна из которых — запись беседы с корреспондентом газеты «The Sun» — на русском языке публикуется впервые. В этот раздел входят также впервые публикуемые на русском языке записи некоторых публичных выступлений Энгельса, а также написанная Каутским на основе его замечаний рецензия на книгу Г. Адлера «История первого социально-политического рабочего движения в Германии». Все эти работы печатались только при жизни Маркса и Энгельса.

Включенные в том рукописи знакомят читателя с остав­шимися нереализованными творческими планами Маркса и Энгельса, с важнейшими выводами и результатами, к которым они пришли в процессе исследовательской работы, позволяют вникнуть в методику изучения ими ряда социологических и исторических проблем. Публикуемые материалы существенно расширяют представление о разработке ими различных обла­стей общественных наук, в первую очередь истории ранних стадий развития человеческого общества, а также истории отдельных стран и народов.

Открывающая цикл рукописей по истории Ирландии работа Маркса «Ирландия от американской революции до унии 1801 го­да» представляет собой детальное исследование, написанное в октябре—ноябре 1869 г., по всей вероятности, в порядке подготовки ко второму этапу дискуссии по ирландскому во­просу в Генеральном Совете Интернационала (на первом этапе обсуждалась позиция Интернационала в кампании за амнистию ирландским политическим заключенным). Обсуждение в Совете ирландской проблемы в 1869 г. диктовалось обострением нацио­нально-освободительной борьбы, участники которой добива­лись отмены англо-ирландской унии 1801 г. и выдвигали ряд других радикальных требований. Хотя продолжение дискус­сии не состоялось, выработанные Марксом при подготовке к ней положения о заинтересованности английского рабочего класса в освобождении Ирландии и необходимости поддержки международным пролетариатом ирландского национально-осво­бодительного движения вошли в документы Интернационала, принятые Генеральным Советом в начале 1870 г. (см. настоящее издание, т. 16, стр. 405—407). В публикуемой рукописи Маркс отмечает важное значение ирландского вопроса «для англий­ского рабочего класса и для рабочего движения вообще» (см. на­стоящий том, стр. 8).

ПРЕДИСЛОВИЕ

VII

Избрав в качестве объекта исследования драматические события ирландской истории конца XVIII века, завершивши­еся национально-освободительным восстанием 1798 г., Маркс ставил своей задачей выяснить обстоятельства, которые при­вели к установлению унии 1801 года. Он стремился рас­крыть исторические корни тех форм колониального и социаль­ного угнетения Ирландии, которые были закреплены этим колонизаторским актом, сохранялись в силе в течение всего XIX века и послужили главной причиной не утихавшей нацио­нально-освободительной борьбы ирландского народа. С другой стороны, опираясь на труды ряда прогрессивных историков и публицистов, Маркс показал, что уния 1801 г., уничтожив­шая парламентскую автономию Ирландии, имела тяжелые последствия и для народа Англии. Подавление ирландского восстания и введение унии укрепили господство английской буржуазии и лендлордов не только над Ирландией, но и над английскими трудящимися. «Проигрыш Англии» — так оза­главил Маркс один из параграфов рукописи, посвященный последствиям введения унии (см. настоящий том, стр. 65). Прямым выводом из анализа ирландской истории был знамени­тый тезис Маркса о том, что «парод, порабощающий другой народ, кует свои собственные цепи» (см. настоящее издание, т. 16, стр. 407).

Чрезвычайно много дает рукопись Маркса для разоблаче­ния методов колониального господства английских правящих классов в Ирландии. Это документ большой обличительной силы. Маркс показывает, что в арсенале колонизаторов имелся богатый набор средств экономического и политического угне­тения: провокации, шпионаж, полицейский произвол, судебные преследования патриотов, использование военных наемников и террористических банд, а в критические моменты — лавиро­вание и показные уступки. Коварство английских государст­венных деятелей, подчеркивает Маркс, состояло также в том, что они постоянно стремились вносить раскол в ирландский национальный лагерь, прибегали к подкупу, разжигали рели­гиозные распри между протестантами и католиками.

Маркс анализирует движущие силы ирландского националь­но-освободительного движения, роль крестьянства в освобо­дительной борьбе. Он дает яркую характеристику ирландским буржуазным революционерам — левому крылу общества «Объ­единенные ирландцы», — отмечая их демократизм, готовность действовать вместе с народом, и противопоставляет их умерен­ным и колеблющимся либералам. Вскрывает Маркс и слабо­сти движения «Объединенных ирландцев», причины неудачи

VIII

ПРЕДИСЛОВИЕ

восстания 1798 года, уроки которого, несмотря на пора­жение повстанцев, имеют большое значение для понимания условий освобождения угнетенных народов.

Б рукописи отмечается большое влияние, оказанное на ирландское движение американской войной за независимость и особенно французской буржуазной революцией конца XVHI века. Эти замечания весьма важны для понимания между­народного характера этих революционных событий, для уяс­нения общего хода исторического процесса на этом этапе борьбы буржуазии с феодализмом.

Две рукописи Энгельса — «Замечания на книгу Голдуина Смита «Ирландская история и ирландский характер»» и «Varia к истории ирландских конфискаций» относятся к числу подго­товительных материалов, предназначавшихся для большого труда по истории Ирландии, который он начал писать в 1869— 1870 гг. Энгельсу не удалось полностью осуществить этот замысел, он написал вводную главу и часть главы по древней истории страны (см. настоящее издание, т. 16, стр. 479—522). Тем большее значение приобретают эти две работы, в которых отражены взгляды Энгельса на более поздние периоды ирланд­ской истории.

Особый интерес представляет первая из них, в которой разоблачается либерально-буржуазная фальсификация ирланд­ской истории в английской историографии. Замечания Энгель­са — образец бичующей критики попыток идеологической за­щиты колониального господства. В концепции либерального историка Смита Энгельс справедливо усмотрел характерные для идеологов английской буржуазии тенденции оправдать колониальное подчинение Ирландии и существующий там социальный и национальный гнет. Энгельс прямо называет Смита «английским буржуазным профессором, под маской объективности занимающимся апологетикой» (настоящий том, стр. 82). Критикуя Смита, Энгельс вскрывает порочные стороны буржуазного объективизма, являющегося по сути лицемерным прикрытием классового пристрастия, и разоблачает присущие буржуазной английской историографии шовинистические пред­убеждения.

Энгельс разоблачает попытки Смита обелить английских завоевателей лживой версией об их якобы цивилизаторской роли. Даже с прямых виновников кровавых репрессий против ирландцев, жестоко подавивших восстание 1641—1652 гг., Смит стремится снять всякую ответственность, приписывая им заботу о «процветании страны». В то же время Энгельс показы­вает, что ирландское национально-освободительное движение

ПРЕДИСЛОВИЕ

IX

изображается в книге Смита в искаженном виде, как нечто беспочвенное, не имеющее глубоких корней. По поводу ретро­градных выпадов Смита против французской революции конца XVIII века Энгельс замечает: «Здесь прекращается всякая объективность» (настоящий том, стр. 90). Характерным для колониалистской апологетики Смита является его стрем­ление представить вырванные ирландцами в результате борьбы отдельные уступки актами «доброй воли» со стороны англий­ского правительства. Так, иронизируя над суждениями Смита по поводу предоставления Ирландии свободы торговли в конце XVIII века вследствие усиления национального движения под влиянием американской войны за независимость и фран­цузской революции, Энгельс замечает: «Все это сделали прият­ный «дух терпимости», «либеральные идеи новой эры» и т. п. А но страх англичан перед американцами и французами! Таковы «причины общего характера», на которые следует обратить внимание! Лишь бы не на действительные причины!» (настоящий том, стр. 94).

Энгельс отмечает, что в целом автор книги «Ирландская история и ирландский характер» является ярым противником независимости Ирландии, готовым прибегнуть к любым аргу­ментам для доказательства необходимости сохранения власти Англии над ирландским народом.

В ряде случаев Энгельс, не ограничиваясь критикой утвер­ждений Смита, формулирует собственную точку зрения на общие вопросы исторического процесса. Так, еще до знакомства с книгой Моргана «Древнее общество» он высказывает мысль об общераспространенности родоплеменных связей не только у древних ирландцев, но и у всех первобытных народов (см. настоящий том, стр. 82—83).

Вторая рукопись Энгельса посвящена стержневой проблеме истории установления английского колониального господства в Ирландии — земельным конфискациям в этой стране в XVI— XVII веках. На конкретных примерах экспроприации ирланд­ских земельных владений в пользу английских лендлордов Энгельс показывает, как закладывались материальные основы колониального владычества буржуазно-аристократической Анг­лии над Ирландией. Он отчетливо выявляет преемственность этой политики, прослеживая ее развитие на протяжении полу­тора столетий. Из собранных Энгельсом материалов явствует, что лидеры английской буржуазной революции середины XVII века унаследовали колонизаторские традиции абсолютизма. Осуществление конфискаций в Ирландии, подчеркивается в рукописи, сопровождалось беспощадным подавлением сопро-

X

ПРЕДИСЛОВИЕ

тивления коренного населения. Разоблачая действия англий­ ских колонизаторов, Энгельс пишет: «За ирландцами не призна­вали никаких прав... когда же они начинали сопротивляться, то это объявлялось мятежом» (настоящий том, стр. 97—98).

Центральное место в томе занимают исследования Маркса по истории докапиталистических обществ. В рукописном на­следии Маркса сохранилось множество конспектов и выписок из книг, посвященных упомянутой теме. Особенно интенсивно Маркс начал заниматься этой проблемой с середины семидеся­тых годов, уделяя главное внимание истории разложения первобытных общин.

Из всех этих рукописей для включения в том отобраны лишь четыре, которые содержат более всего замечаний Маркса, позволяющих проследить процесс изучения им истории перво­ бытнообщинного строя. Публикуемые в томе рукописи являются важнейшим источником для ознакомления со взглядами Маркса по этой проблеме. Эти рукописи — конспекты книг Ковалев­ского, Моргана, Мейна и Леббока, составленные Марксом п 1879—1882 гг., представляют собой как бы этапы единого исследования, единый комплекс, составные части которого свя­заны между собой it взаимно дополняют друг друга. Изучение их позволяет ближе ознакомиться с творческой лабораторией Маркса.

Интерес Маркса к этим проблемам отражает его стремление расширить и углубить выработанную им ранее общую материа­листическую концепцию всемирной истории, его намерение всесторонне разработать политическую экономию, в частности, обстоятельно исследовать экономические закономерности дока­ питалистических формаций. Как следует из публикуемых в томе и других рукописей Маркса, огромный фактический материал, на­ копленный к тому времени наукой, а также выводы, к которым пришли наиболее прогрессивные ученые, не только полностью подтвердили сложившиеся у него ранее продстаилония о сущности первобытного общества, как общества бесклассового, но и позво­лили их конкретизировать. Особенно внимател ьпо изучал Маркс проблемы, связанные с эволюцией и историческими судьбами общинного землевладения, с происхождением социального неравенства, частной собственности, классов и государства, а также с ролью семейных отношений на ранних этапах разви­тия человеческого общества. Сопоставление этих рукописей Маркса с публикуемыми в томе материалами Энгельса по истории Ирландии, а также с другими его работами показывает полное единство выводов Маркса и Энгельса по всем этим вопросам.

Предисловие

XI

Книга русского ученого М. Ковалевского «Общинное зем­левладение, причины, ход и последствия его разложения», в которой проводится сравнение исторических судеб общи­ны у американских индейцев, в Индии и в Алжире, доставила Марксу ценный фактический материал для анализа процессов разложения общины, рассмотренных теоретически еще в эко­номической рукописи 1857—1858 гг. (см. настоящее издание, т. 46, ч. I , стр. 461—487). В своем конспекте Маркс подробно прослеживает вслед за автором возникновение и развитие имущественного неравенства внутри общины, процесс посте­ пенной утраты общинами самоуправления и подчинения их государству. Маркс обращает при этом особое внимание на последствия колониального закабаления европейцами отста­лых стран, насильственное уничтожение капитализмом общин­ ной собственности, разложение традиционных социальных от­ношений порабощенных народов не только вследствие внутрен­него развития, но в значительной степени вследствие вмешатель­ ства европейских колонизаторов. Маркс отмечает, что внутренние раздоры, возникавшие в результате процессов имущественной дифференциации и преднамеренно обострявшиеся колонизато­рами, лишали народы «силы сопротивления» своим поработите­лям, искусственно ускоряли разрушение общины, ввергали в нищету крестьянские массы. Колонизаторы всячески способ­ствовали развитию частной земельной собственности, облегчая переход общинной земли в руки местной знати, ростовщических посреднических элементов и европейских спекулянтов и земле­владельцев. В результате этого, как отмечает Маркс, общин­ник превращается в «простого возделывателя» на своем наделе (см. настоящий том, стр. 213). Анализируя ход этого процесса, Маркс отмечает особую роль ростовщичества для всех стран «с некапиталистическим производством и преобладанием сель­ского хозяйства» (см. настоящий том, стр. 210). Вместе с тем он стремится с максимальной точностью проследить конкретный путь исторического развития отдельных стран. Именно в связи с изучением книги Ковалевского Маркс составил (на основании других источников) «Хронологические выписки по истории Индии» (опубликованные Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС отдельным изданием в 1947 году). Опираясь на свои выписки, Маркс уточняет и конкретизирует некоторые явле­ ния социально-экономического развития Индии, описываемые Ковалевским в обобщенной и несколько схематичной форме.

Помимо богатейшего материала, характеризующего причи­ ны и различные формы разложения сельской общины, книга Ковалевского дала Марксу новые доказательства всеоб-

XII

Ш'КДИГ.ЛОПИВ

щего характера общинного землевладения, свойственного на определенных этапах всем районам земного шара. Маркс по­черпнул здесь также данные, свидетельствующие об относи­тельной устойчивости земледельческой общины, которая, пре­терпев известные изменения, продолжала сохраняться в той или иной форме вплоть до утверждения капиталистических отношений. Многие мысли Маркса, высказанные им в замеча­ниях па книгу Ковалевского, были использованы им в 1881 г. в набросках ответа на письмо В. Засулич (см. настоящее изда­ние, т. 19, стр. 400—421). Сопоставление конспекта книги Ковалевского с этими набросками, в которых рассматривается вопрос об исторических судьбах сельской общины вообще и в России в частности, о возможности некапиталистического пути развития слаборазвитых стран при условии поддержки со стороны победоносной социалистической революции в основ­ных странах капитализма, показывает прямую их связь с этой работой Маркса.

Из конспекта явствует, что Маркс высоко ценил Ковалев­ского как ученого, который не только собрал огромный факти­ческий материал, относящийся к различным странам и конти­нентам, но и успешно обобщил его, сделав ряд важных науч­ных выводов.

Критические замечания Маркса по книге Ковалевского, который в основном придерживался эволюционистских взглядов, касаются непоследовательности автора в объяснении социальной истории (см. настоящий том, стр. 168), отдельных противоречий в его концепции (см. настоящий том, стр. 176), а также уточнения исторических фактов. Но главным образом замечания Маркса направлены против поверхностных ана­логий и связаны с требованием глубокого исследования сущно­сти и закономерностей социально-экономического строя доко­лониальной Индии и Алжира. «Ковалевский видит здесь фео­дализм в западноевропейском смысле. Ковалевский забывает, между прочим, о крепостном праве, которого в Индии пет и которое представляет собой важный момент», — пишет Маркс. Он отмечает далее: «Земля нигде в Индии не благородна, в том смысле, чтобы она была, например, неотчуждаема в пользу недворян!» (настоящий том, стр. 200). Полемизируя с Кова­левским, Маркс по существу дает здесь вместо с тем и характе­ристику таких важнейших черт западноевропейского феода­лизма, как судебные функции феодальных сеньоров, коммен­дация, крепостное право.

Важнейшее теоретическое значение имеет публикуемый в томе конспект книги Л. Моргана «Древнее общество». Как

ПРЕДИСЛОВИЕ

XIII

писал позднее Энгельс, Морган «своей предысторией» дал отсутствовавшую до тех пор «фактическую основу» для пони­мания процессов зарождения и развития частной собствен­ности как источника классовых противоречий (см. настоящее издание, т. 36, стр. 123, 124).

Важнейшим из открытий Моргана было выяснение социаль­ной структуры первобытного общества, доказательство того, что в основе этой структуры лежал род, базировавшийся на кров­нородственных отношениях. Морган доказал наличие в этом обществе группового брака, что объясняло счет происхожде­ния по материнской линии п, следовательно, первичный харак­тер материнского, матриархального рода по отношению к от­цовскому, патриархальному. Морган проследил эволюцию семешю-брачпых отношений вплоть до образования моногамной семьи и связь этого процесса с разложением рода. Многолет­ние исследования Моргана послужили еще одним важным подтверждением не только концепции Маркса о характере родового общества, по и материалистического понимания исто­рии вообще.

Как следует из публикуемого конспекта, Маркс весьма высоко оценивал эти открытия Моргана, которые тогда факти­чески игнорировались официальной буржуазной наукой. Маркс с похвалой отзывается о «республиканце-янки» Моргане, свободном от монархических предрассудков в отличие от мас­титых европейских ученых — «в большинстве своем при­рожденных придворных лакеев» (см. настоящий том, стр. 336). Отдавая должное открытиям Моргана, Маркс отнюдь не огра­ничивается в конспекте их изложением, а подвергает критиче­ской проверке, дополняет и обобщает их. Так, в связи с заме­чанием Моргана о том, что изменения в формах семьи ведут за собой изменения систем родства, Маркс обращает внимание на такую общую закономерность — зависимость надстроечных явлений от изменений в базисе. Он пишет, что так «обстоит дело с политическими, религиозными, юридическими и фило­софскими системами вообще» (см. настоящий том, стр. 242). Маркс приводит дополнительные исторические примеры, под­тверждающие и уточняющие некоторые положения Моргана. Так, в связи с вопросом о сохранении пережитков коллектив­ной собственности вплоть до XIX века он ссылается на русские и южнославянские общины (см. настоящий том, стр. 245, 246). Примером использования данных языка как исторического источника являются содержащиеся в конспекте лингвистиче­ские экскурсы Маркса (см. настоящий том, стр. 230, 301). Маркс подвергает сомнению достоверность испанских источ-

XIV

ПРЕДИСЛОВИЕ

ников, на которые опирается Морган при описании обществен­ного устройства ацтеков (см. настоящий том, стр. 323). В до­полнение к материалам по истории Древней Греции и Древнего Рима, приводимым в книге Моргана, он привлекает и другие источники, в частности, свидетельства ряда античных авторов, подвергая их критическому анализу (см. настоящий том, стр. 339, 340). Более резкой и непримиримой критике, чем Морган, подвергает Маркс таких представителей буржуазной историографии, как Грот и Моммзен, не сумевших уяснить сущности родовых отношений (см. настоящий том, стр. 329— 332, 354).

Нисколько не умаляя научных заслуг автора «Древнего общества», Маркс в ряде вопросов поправляет его, отмечает его непоследовательность и ошибочные суждения. Об этом свидетельствует сама структура конспекта, в котором материал расположен иначе, чем у Моргана. Так, изложив содержание первой части, посвященной способам добывания пищи, Маркс опускает вторую часть и переходит сразу к рассмотрению эволюции форм первобытной семьи, составляющей содержание третьей части книги Моргана, затем конспектирует четвертую, трактующую о возникновении частной собственности, и лишь потом обращается ко второй — о происхождении государства. Тем самым Маркс устраняет допущенную Морганом непосле­довательность и показывает, что появление государства связано с достижением определенной стадии в развитии собственности, а не наоборот. Из самого отбора материала для конспекта, а также из метода изложения видно, насколько глубже, чем Морган, понимал Маркс причины разложения родового строя.

Маркс выражает сомнение в правильности тезиса Моргана о том, что человечество уже на ранних ступенях истории «до­стигло абсолютного контроля в добывании пищи» (см. настоя­щий том, стр. 229); он подчеркивает свое несогласие с тем, что Морган относит сверло для добывания огня к второстепен­ным изобретениям, отмечает ошибочность утверждения Морга­на о том, что огораживание земельных участков само по себе является признаком наличия частной собственности на землю и т. д.

Считая открытия Моргана важными для науки вообще и для обоснования идеологии рабочего движения, Маркс, по свидетельству Энгельса, предполагал написать работу о перво­бытнообщинном строе, его разложении и происхождении клас­сов и государства. Этот замысел в значительной степени осуще­ствил после смерти Маркса Энгельс, использовав при этом его замечания. Им была написана знаменитая книга «Происхожде-

ПРЕДИСЛОВИЕ

XV

ние семьи, частной собственности и государства», которую В. И. Ленин впоследствии характеризовал как «одно из основ­ных сочинений современного социализма, в котором можно с доверием отнестись к каждой фразе» (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 39, стр. 67).

К конспекту работы Моргана непосредственно примыкает конспект книги Г. Мейна «Лекции по древней истории инсти­ тутов». Многочисленные замечания на эту книгу, написанную либеральным юристом, апологетом английского буржуазного общества, носят резко критический характер. Маркс разобла­чает аитиисторизм официальной буржуазной науки, научную несостоятельность и лицемерие ее так называемых корифеев. Маркс отмечает, что в книге Мейна (изданной всего за два года до появления труда Моргана) нет и следа понимания родового строя (см. настоящий том, стр. 375, 378, 379), что было тогда типично для буржуазной науки. Первоначальной формой обще­ства Мейн считает не род, а патриархальную «объединенную семью» в том виде, как она к тому времени существовала в Индии. Между тем, указывает Маркс, эта семья «имеет весьма вторич­ный характер, и именно поэтому господствует за пределами сельских общин, в частности в городах/» (см. настоящий том, стр. 379; см. также стр. 398). Маркс критикует модернизацию Мейном древних общественных институтов, непонимание им происхождения и исторического назначения этих институтов, его лицемерные попытки противопоставить общинным обычаям современные буржуазные порядки как якобы царство личной свободы. При этом Маркс дает свое объяснение приводимому в книге материалу по истории социальных институтов Ирлан­ дии и Индии, рассматривая их в свете собранных и проанали­зированных Морганом данных о родовом строе.

Большое теоретическое значение имеют сделанные Марксом в этой связи замечания об источниках зарождения частной собственности на землю (см. настоящий том, стр. 379), о «посте­пенном установлении преобладания (связанном с развитием частной собственности на землю) частной семьи над родом» (см. настоящий том, стр. 401; см. также стр. 414—415), о про­цессе образования классов (см. настоящий том, стр. 382, 388).

Маркс раскрывает роль религиозных и правовых институтов, юристов-брегонов и христианской церкви в Ирландии, и жре­ цов-брахманов в Индии, способствовавших порабощению масс свободных общинников и установлению господства над ними привилегированной верхушки (см. настоящий том, стр. 383, 417—419). «...Перегруженность древнего права мелкими фор­мальностями показывает, что юриспруденция того же поля

XVI

ПРЕДИСЛОВИЕ

ягода, что, например, религиозные формальности у авгуров, или фокусы знахарей у дика [»ей!» — замечает Маркс (см. на­стоящий том, стр. 410).

Маркс резко критикует Mei'nia за его фарисейские попытки оправдать английские завоевания ссылками на «превосход­ство» английских правовых институтов и т. н. и разоблачает грабительский характер действий английских колонизаторов (см. настоящий том, стр. 392—395, 412).

Значительный интерес представляет содержащаяся в кон­спекте критика Марксом правовой доктрины английских бур­жуазных юристов, раскрытие ее абстрактно-схоластического характера. В этой связи Маркс, выступая против стремлений приписать государству надклассовый характер, объявить его извечно существующим институтом, замечает: ((...Самостоятель­ное существование государства само является лишь кажущимся и... оно во всех своих формах является наростом на обществе; так яге как оно появляется только па определенной ступени развития общества, оно опять исчезнет, как только общество достигнет до сих пор еще не достигнутой ступени..., экономиче­ские условия... представляют ту основу, па которой строится государство, и служат его предпосылкой» (см. настоящий том, стр. 422). Эти мысли Маркса о происхождении и классо­вом характере государство, о неизбежности его отмирания при коммунизме отражают важные стороны марксистского учения.

Критический по преимуществу характер посит такжо краткий конспект книги Дж. Леббока «Происхождение циви­лизации и первобытное состояние человека». Маркс конста­тирует, что и Леббок, видный специалист в области этнографии и истории первобытного общества, также ничего не знает «о роде, который существует внутри племени...» (см. настоящий том, стр. 432). Выписки, сделанные Марксом из книги Леббока, касаются, главным образом, форм брака, а также религиозных культов у первобытных народов. Буржуазные предрассудки Леббока, его антиисторический подход к ранним формам семей-но-брачиых отношений, к вопросу о происхождении христиан­ской религии, его высокомерную трактовку обычаев неевропей­ских народов Маркс критикует в ряде замечаний, полных острого сарказма (см. настоящий том, стр. 43.1, 438—442).

В составе тома публикуются произведения, посвященные вопросам социалистического движения и истории освободитель­ной борьбы пролетариата. Эти произведения проливают допол­нительный свет на деятельность Маркса и Энгельса как вож­дей международного пролетарского движения, практические усилия которых в данный период были направлены на укреп-

ПРЕДИСЛОВИЕ

XVII

ление формировавшихся в странах Европы и Америки массовых революционных партий рабочего класса. Всячески содействуя этому процессу, основоположники марксизма стремились вооружить складывающиеся социалистические партии пере­довой теорией, помочь им выработать последовательную революционную тактическую линию, способствовать их идей­ной закалке, воспитанию их в духе пролетарского интернацио­нализма, правильному усвоению ими опыта предшествующих ступеней развития освободительной борьбы пролетариата.

Среди публикуемых работ этой группы наибольший теоре­тический интерес представляет набросок статьи Маркса «Прения « рейхстаге о законе против социалистов». Он был написан в сентябре 1878 г. на основании протоколов заседания, на ко­тором обсуждался правительственный проект исключительного закона против социалистов, вынудившего социал-демократиче­скую партию Германии перейти на нелегальное положение.

Решительно опровергает Маркс попытки реакции очернить ренолюциопную социал-демократию, изобразить ее поборницей насилия при любых обстоятельствах, сторонницей террористи­ческих актов, отояедествить ее с анархистскими элементами. Оп дает глубокую характеристику анархистской «ура-рсво-люциошгости» как отражения чуждой пролетариату психоло­гии деклассированных элементов. Маркс указывает, что про­летариат не отрекается от революционного насилия в тех условиях, когда его применение является необходимым. Однако оп отнюдь не рассматривает его как орудие искусственного уско­рения событий, когда объективные предпосылки для револю­ции еще не созрели. В этом наброске Маркс, развивая идеи, высказанные им еще в период Интернационала, ставит вопрос о диалектическом соотношении мирных и немирных форм борьбы пролетариата, о переходе от одних к другим, о тактике ра­бочего движения. Он подчеркивает, что освободительная борьба пролетариата ведется с применением различных средств как на­сильственных, так и мирных. В тех странах, где для этого имеются благоприятные условия, рабочий класс ориентируется на мирный переход политической власти в его руки, хотя и в этом случае он сознает, что этот мирный путь может быть прерван «сопротивле­нием заинтересованных в старом порядке» (см. настоящий том, стр. 142). Переход от мирной к немирной форме освободи­тельной борьбы определяется не субъективным желанием лиде­ров движения или их доктринами, а поведением господствую­щих классов, той формой, в которой они оказывают сопротивле­ние назревшим общественным преобразованиям. ««Мирным» историческое развитие может оставаться лишь до тех пор, —

XVIII

ШТДИСЛОВИЕ

указывает Маркс, — пока те, кто в данном обществе обладает властью, не станут путем насилия препятствовать этому раз­витию» (см. настоящий том, стр. 142). Маркс разоблачает провокаторские полицейские методы правительства Бисмарка и шулерские приемы, к которым оно прибегло в рейхстаге для того, чтобы придать видимость законности своим действиям. «На деле, — пишет Маркс, — правительство пытается насильно подавить неугодное ему, но с точки зрения закона неуязвимое развитие» (см. настоящий том, стр. 143).

Судеб германской социал-демократии Маркс касается также в беседе с корреспондентом американской газеты «Chicago Tribune», публикуемой в приложениях к тому. В своих отве­тах он раскрывает подоплеку введения исключительного закона против социалистов, показывает бонапартистскую сущность политики Бисмарка, направленной на усиление военно-поли­цейской диктатуры. Маркс подчеркивает, что одной из целей подавления социалистического движения было стремление правительства увеличить налоговое бремя. Он выражает свою уверенность в неизбежном в конечном счете крахе деспоти­ческого режима в результате нарастающей волны народного сопротивления.

Ответы Маркса содержат также глубокие мысли о закономер­ностях социалистической революции и революционного про­цесса в целом, примыкая в этом отношении к вышеуказанному наброску статьи. Маркс здесь вновь возвращается к вопросу о революции и, опровергая измышления буржуазной пропа­ганды, подчеркивает, что подлинная революция не может явиться только результатом деятельности одних социалисти­ческих партий. «Ни одна революция не может быть совершена партией, она совершается только народом», — указывает Маркс (см. настоящий том, стр. 475). Он отмечает также, что назре­вающие в ряде стран — России, Германии, Австрии, Ита­лии — революции будут на первом этапе неизбежно носить не социалистический, а буржуазно-демократический характер, но социалисты будут участвовать в них, ибо эти революции по существу своему прогрессивны, будут совершены большин­ством народа и создадут благоприятные возможности для даль­нейшей освободительной борьбы. Касается Маркс здесь и таких важных вопросов, как отношение социалистических партий к религии, оценка значения деятельности Интернационала и Парижской Коммуны и др.

В беседе с чикагским корреспондентом Маркс нарисовал общую картину состояния международного рабочего движе­ния к концу семидесятых годов и охарактеризовал перспективы

ПРЕДИСЛОВИЕ

XIX

его развития в различных странах. Высказывания Маркса отражают его конкретный подход и конкретные требования к тактике отдельных национальных отрядов рабочего класса в зависимости от условий, существующих в той или иной стране (см. настоящий том, стр. 471). Представителя газеты, как и корреспондента другой американской газеты «The Sun», беседа с которым также публикуется в приложениях, поразила осведом­ленность Маркса в американских делах, его точная ориенти­ровка в вопросах внутренней жизни Америки. Касаясь, в част­ности, проблем рабочего движения в Соединенных Штатах, Маркс подчеркивал, что социалистическое движение в этой стране зародилось вследствие внутренних причин, противо­речий развития американского капитализма. Эти слова Маркса направлены против имевшей уже тогда широкое хождение кон­цепции идеологов американской буржуазии об отсутствии в США почвы для распространения социализма, идеи которого якобы проникли в страну исключительно в результате привнесе­ния извне.

Многие вопросы, затронутые Марксом в указанных работах, нашли свое отражение и в публикуемых в томе статьях и дру­ гих материалах Энгельса, посвященных рабочему движению и расширяющих наши представления о его борьбе за чистоту ре­волюционной теории, против прудонистского и анархистского влияния на рабочий класс, особенно сильного в то время в эко­номически отсталых странах, таких как Испания, Италия и др.

В этой связи, а также с теоретической точки зрения пред­ставляет значительный интерес статья Энгельса «Республика в Испании», напечатанная в марте 1873 г. в органе немецкой социал-демократии, газете «Volksstaat». Развивая здесь мысль о том, что буржуазная республика в какой-то степени уже исторически изжила себя, Энгельс вместе с тем подчеркивает, что эта республика в известном смысле более выгодна для пролетариата, чем для буржуазии, ибо республика «есть та форма государства, в которой классовая борьба освобож­дается от своих последних оков и в которой подготавливается арена для этой борьбы» (см. настоящий том, стр. 117). Эта мысль получила дальнейшее развитие в ряде работ Энгельса. Непре­менным условием успешного выступления против господства буржуазии, отмечает Энгельс, является идейная зрелость рабо­ чего движения, которой испанские рабочие тогда еще не достигли. Предостерегая против поспешных действий, Энгельс настой­чиво советует рабочим использовать республиканский строй для сплочения и организации своих рядов. В этом случае буржуазная республика подготовила бы «в Испании почву

XX

ШЧ'.ДИСЛОПИЕ

для пролетарской революции в такой степени, которая пора­зила бы даже самых передовых испанских рабочих» (см. настоя­щий том, стр. 119).

Три статьи Энгельса из итальянской газеты «La Plèbe» за 1877 г., наряду с уже опубликованными в 19 томе настоящего издания (стр. 98—99, 122—124, 157—158), дают более полное представление о сотрудничестве Энгельса в этой газете, противо­стоявшей анархистским и другим мелкобуржуазным влияниям. Примечателен самый выбор проблем для этих статей; две из них посвящены движению сельскохозяйственных рабочих в Англии— тема, представлявшая особый интерес для итальянских социа­листов. В них Энгельс, развивая идею союза рабочего класса и крестьянства, обращает особое внимание на важность вовле­чения в революционную борьбу в первую очередь широких масс сельскохозяйственного пролетариата. Характеризуя со­стояние английского рабочего движения, Энгельс отмечает, что, несмотря па влияние либерального тред-юнионизма и реформистской идеологии, процесс объединения и организации сил английского пролетариата неуклонно развивается, и это имеет в общем прогрессивное значение. Энгельс пишет, что «это движение медленное, эволюционистское, а не револю­ционное, но, тем не менее, это движение вперед» (см. настоящий том, стр. 129).

Энгельс придавал важное значение не только обмену теку­щим опытом между рабочими разных стран, но и обобщению опыта рабочего движения прошлого. Так, он считал необходи­мым создание истории чартистского движения, написанной с марксистских позиций. Для этой цели Энгельс составил в 1886 г. по личным материалам и первоисточникам подроб­ную хронологию чартизма, которая была положена в основу изданной в 1887 г. брошюры немецкого социалиста Г. Шлю­тера «Чартистское движение в Англии». Это единственная работа Энгельса, в которой он, хотя и в конспективной форме, рассматривает чартистское движение в целом, раскрывая его зна­чение как революционного этапа освободительной борьбы англий­ского пролетариата. На первый план он выдвигает деятельность левого, революционного его крыла. Пропаганду революцион­ных традиций чартизма в противовес влиянию реформизма Энгельс считал важным средством политического воспитания пролетарских масс.

В своей хронологии Энгельс не только фиксирует основные даты в истории чартизма, но прослеживает также взаимосвязь английского рабочего движения и национально-освободитель­ного движения в Ирландии.

ПРЕДИСЛОВИЕ

XXI

Борьбе против фальсификации истории немецкого рабочего движения раннего периода, пропаганде его революцион­ных традиций посвящена рецензия на книгу буржуазного экономиста Г. Адлера «История первого социально-политиче­ского движения в Германии». Адлер всячески принижал роль Союза коммунистов, в извращенном свете представлял дея­тельность Маркса в 1848 г., распространяя по этому поводу всевозможные небылицы. Рецензия, включенная в приложения к тому, была написана Каутским по прямому указанию и па основе конкретных замечаний Энгельса.

13 томе публикуется еще несколько небольших работ па различные темы. Среди них наибольший интерес представляют «Заметки о Германии 1789—1873» Энгельса. Эти заметки, состоящие из ряда отдельных фрагментов, дополняют опубли­кованные ранее (см. настоящее издание, т. 18, стр. 571—578) наброски на эту тему, содержащие марксистскую концепцию истории Германии. Энгельс высказывает здесь ряд мыслей, развивающих и конкретизирующих эту концепцию: о внешней политике Пруссии, о характере немецкого экспорта, особенно­стях эмиграции из германских государств и т. д., а также о немецкой литературе и философии XIX пека. 13 иносказатель­ной форме Энгельс подвергает критике так называемую мало-германскую программу объединения Германии под эгидой контрреволюционной юнкерской Пруссии, осуществленную Бисмарком в результате военного разгрома Австрии в 1806 г. и Франции в 1871 году. Заглядывая в будущее, он пророчески предсказывает крушение прусско-германского милитаризма.

К этим работам относится и небольшое, но весьма интерес­ное историко-экономическое исследование Маркса «Мономе­таллизм и биметаллизм», в котором эволюция этих монетных систем рассматривается со времени Древнего Рима до позднего средневековья.

* * *

45 том отличается некоторыми особенностями в оформлении текста. Значительная часть тома печатается петитом. Петитом воспроизводятся не только дословные цитаты и выдержки, приводимые Марксом и Энгельсом, но и изложение конспекти­руемых ими работ. Корпусом в тексте конспектов выделяются лишь собственные высказывания и формулировки Маркса и Энгельса. Кавычки в тексте конспектов и подготовительных работ, как правило, авторские, дополнительные редакционные кавычки вводились лишь в виде исключения. Квадратные и круглые скобки принадлежат Марксу и Энгельсу, слова и

XXII

Предисловие

выражения, вставленные в необходимых случаях редакцией, заключены в фигурные скобки. Места, отчеркнутые в рукопи­сях, отмечаются в тексте линейкой слева. Подчеркивания Маркса и Энгельса как в собственных текстах, так и в текстах при­водимых выдержек из конспектируемых работ даны кур­сивом, двойные подчеркивания — полужирным курсивом. Некоторыми дополнительными особенностями оформления отличается публикация конспекта книги М. Ковалевского «Общинное землевладение». Слова, приводимые К. Марксом по-русски, отмечаются звездочками и оговариваются в иод-строчных примечаниях. В тех случаях, когда русский термин приводится в конспекте в скобках наряду с немецким переводом, в тексте воспроизводится также и немецкий перевод. Под строкой воспроизводятся отдельные слова и выражения М. Ко­валевского, там где имеют место смысловые различия между текстом книги и изложением ее в конспекте К. Маркса. Выявлен­ные при подготовке текста опечатки и описки в именах собст­венных, географических названиях, датах и т. д. исправлены без оговорок. Заглавия статей, отмеченные звездочкой, даны Институтом марксизма-ленинизма.

Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС

К.МАРКС Ф. ЭНГЕЛЬС

ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ

1867 — 1893

[ з

Ф. ЭНГЕЛЬС

* ЗАМЕТКИ О ПУТЕШЕСТВИИ ПО ШВЕЦИИ И ДАНИИ ¹

G июля. 9 часов. «Хиро» в Хамбере. И часов — в море. Свежий западный бриз, 12 километров в час, ветер усиливается, после полудня море бурное, ветер все более и более в северном направлении, вечером пять баллов, длинное судно сильно качает, капитан Соулсби падает и ломает себе ребро, один из пассажиров-англичан по той же причине уродует себе физио­номию, грот срывается с нижнего блока.

7       июля. На палубу выйти невозможно, сильная качка; наконец, к вечеру ветер ослабевает, и мы уже в виду маяка Хольмен можем выйти на палубу. Море все больше и больше успокаивается, однако неравномерно.

8       июля в 7 часов утра Винга, затем входим в шхеры реки Гёта-Эльв, кругом голые скалы, на расстоянии тысячи шагов видно влияние ледников. Вскоре река сужается, меж­ду гранитными скалами зеленые долины, затем и отдельные деревья, наконец, приближаемся к Гётеборгу, красивому, но чужому, благодаря низким, просторным, широким домам.

Сам Гётеборг — современный город в старошведском окру­жении; внутри все из камня, вокруг все из дерева. Голландские каналы, с голландским зловонием на улицах. Шведы напоми­нают гораздо больше немцев, нежели англичан; среди них чуждый, финский элемент. У женщин в общем плохой цвет лица, грубоватые, но не отталкивающие черты; мужчины кра­сивее, однако больше напоминают немецкого филистера из внутренних районов страны. Все 40-летние сплошь выглядят как баденские филистеры.

К английскому языку относятся терпимо, немецкий господ­ствует. Повсюду бросается в глаза коммерческая и литературная

4

Ф. ЭНГЕЛЬС

зависимость от Германии. Вокзалы, общественные здания, частные дома, виллы — все в немецком стиле, с незначитель­ными, соответствующими климату отклонениями. От Англии взяты только парки и чистота, в которой они содержатся, а также церковь в английском новоготическом стиле. Во всех магазинах можно спокойно говорить по-немецки, даже в гости­ницах просят лиц, говорящих на английском языке, по воз­можности, говорить по-немецки.

Гвоздика и боярышник в полном цвету. Все как 8 мая. Преобладают рощи красивой разновидности вяза вперемежку с ясенем. Зелень как в Англии весной. А между ними всюду голые гранитные барашки.

Образ жизни совершенно такой же как на континенте, анти­английский, несмотря на то, что пьют фальсифицированный портвейн и шерри. Оборудование гостиниц: комиаты, завтрак, кухня — все как ira континенте. Точно так же и смешение классов в ресторанах и кафе. Бутерброды (smörbrödsborden) (25 эре).

Люди — среднего роста, коренастые 5 футов 6 дюймов. Солдаты конной артиллерии (värivade) выше ростом. Рядовые и офицеры — нечто вроде милиции, напоминают швейцарскую. Гулльские матросы больше походят на жителей Гольштейна, Нижней Саксонии, на фризов, англов, датчан, нежели на шве­дов. У здешних шведов отсутствует мужественное выражение лица, у большинства обрюзглые, расплывчатые, ожиревшие черты, за исключением некоторых моряков с фризской физионо­мией и жилистым сложением. Солдаты выглядят, как вест-фальцы, офицеры не похожи ни на рядовых, ни на офицеров.

Как обычно, бросается в глаза, как много повсюду на конти­ненте делается для здоровья и развлечения народа, в отличие от аристократической Англии.

Комичное впечатление от двух английских щеголих, на которых оборачивались все шведки.

Поездка в Стокгольм. Оборудование парохода: на корме каюты для сна, на носу — для еды. Хороший стол. Салат со сливками. Сладости. Во внутренних областях все больше опре­деленности в чертах лица, мужчины красивее, крепче и выше. Женщины некрасивы, но милы и не без приятности, при этом высокие и полные. Внешностью все больше и больше напоми­нают жителей Шварцвальда, помещики похожие на тирольцев и швейцарцев (тирольские готы Штейба?). Также и язык по звучанию весьма верхненемецкий, без гортанных звуков.

Местность вокруг Гёта-Эльв красивая, но неяркая, вплоть до Трольхеттапа. Четыре водопада один над другим. Горы

План шведской крепости Карлсборг. Рисунок Ф. Энгельса

6

Ф. ЭНГЕЛЬС

не выше 600—800 футов, однако внушительны. Затем озеро Венерн с горой Чинпокулле — плоско и скучно. Так же и Вет-терн. Укрепления Карлсборга построены неплохо, длинные линии, полигонально; однако но господствует ли теперь над ними находящаяся позади гора? Озера красивы, но все похожи друг на друга. Бесконечный еловый лес, к тому же поврежден­ный. Нигде не видно прекрасных тяжелых елей Швейцарии. Обыкновенная лесная ель.

Долина Мутала-Эльв, опять отчасти возделана, местами красива, там, где канал обсажен деревьями, вязами и бере­зами.

Шхерное озеро становится по мере приближения к Сток­гольму все красивее. Изменение в формации — местами извест­няк и более выветрены породы, поэтому больше отлогих скло-noii и альпийских лугов, поднимающихся непосредственно из моря. 11а двух островах мраморные породы. Чем ближе к Сток­гольму, тем выше и красивее шхеры. Вдоль озера Меларен очень красиво, леса, поля и виллы сменяют друг друга.

Стокгольмский мост Норбру напоминает женевский Понт-де-Бсрг. Мосебакен — это великолепно. Прекрасный вид с обсерва­тории. Паровая шлюпка в зоосад. Прекрасный парк. Много ре­сторанов и кафе. Устроены на французский манер: маленькие столы, еда по заказу, а не табльдот. У жителей Стокгольма принято обедать в ресторане. Повсюду водка. Пиво лучше, чем в Германии. Ужасно сладкие спиртные напитки и съестные продукты; шведский эль (körger) не плох, но либо слишком сладкий, либо слишком кислый. Вина — бордо, гипер-эрми-таж, бургундское с добавлением южнофранцузских вин — главный напиток за обедом. В общем обычная кухня, скорее немецкая, нежели французская.

Стокгольм имеет более выраженный характер столицы, слышно меньше иностранных языков, однако во всех магази­нах говорят по-немецки. Мужские моды в Гётеборге определенно английские, здесь преимущественно французские. Ханжество в отношении спиртных напитков в присутствии дам, детские увеселения, карусели, кукольные театры, канатные плясуны и плохая музыка. Прогулка по воде — еще самый лучший «механизм». При этом серьезный или лицемерный лютеранский народный характер, в общем нетерпимо относящийся к местам общественного развлечения типа Тиволн.

Солдаты, даже гвардейцы, не подтянуты, напоминают милицию, также и офицеры. В них не чувствуется энергии. Не особенно высокого роста, ничего похожего па солдат 69-го. Военная форма эклектическая, допотопное кожаное снаряже-

ЗАМЕТКИ О ПУТЕШЕСТВИИ ПО ШВЕЦИИ И ДАНИИ

7

ние. Часовые занимаются болтовней. Бородачи. Гусары Мальме тяжелы, как линейные кавалеристы — самые красивые люди.

Железные дороги — бог ты мой! Три раза звонят, один раз свистят. Вместо пяти минут — 15—20. Самобытные, по хорошие буфеты, все стоит 1 риксдалер. Красивая местность, но уже через пару часов благодаря постоянному повторению одно­образна и в конце концов вызывает скуку. Обилие озер легко объясняется влиянием ледников. Почва долин большей частью бывшее морское дно или дно бывшие торфяных болот.

Прекрасный трюк посылать людей в Мальме для заверше­ния дипломатических переговоров ².

Копенгаген. Действительно больше похож по величине и образу жизни на столицу, чем Стокгольм, но все же неболь­шой xi скромный. Решительно преобладают немцы, даже на улицах. Жизнерадостные дети, всякого рода развлечения, предназначенные, главным образом, для детей. Сотни кару­селей. И старики превращаются и детей; балет, цирк и т. д. Даже жестокость детская, для которой самое большое удоволь­ствие — мучить детей. Тиволн, очень характерен для своего жанра.

В Копенгагене повсюду прекрасные деревья. Красивый вход в гавань. Старые военные корабли — все это оставляет живописное впечатление. На всем определенный отпечаток крестьянской столицы, эксплуатирующей полтора миллиона крестьян.

Написано Ф, Энгельсом Печатается по рукописи

между в—1Я июля 1867 г. „

Перевод с немецкого Публикуется впервые

8]

К. МАРКС

* ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА

ВЫПИСКИ И ЗАМЕТКИ з

I . С 1778 ДО 1782 ГОДА. НЕЗАВИСИМОСТЬ

А) ИРЛАНДСКИЙ ПАРЛАМЕНТ ДО 1782 ГОДА

Важное значение этого вопроса для английского рабочего класса и для рабочего движения вообще.

До 1800 года Ирландия, хотя и завоеванная, оставалась отдельным, федерированным королевством. Титул короля до Амьенского мира * — «Георг III, король Великобритании, Франции и Ирландии, защитник веры и т. д.».

Английские узурпации по отношению к парламенту в Дуб­лине были рассчитаны главным образом на обеспечение, с одной стороны, торговой монополии, а с другой — апелляцион­ной юрисдикции, в делах на владение землей, чтобы вопрос в по­следней инстанции решался в Лондоне, исключительно англий­скими судами.

ЗАКОН ПОЙНИНГСА *

Статут Генриха VII , составленный его генеральным атторнеем, сэром Эдуардом Пойнингсом, лишил ирландский парламент, как палату лордов, так и палату общин, возможности самостоятельно принимать какие бы. то ни было законы. Прежде чем окончательно обсуждать любой статут, его представляли на рассмотрение вице-королю Ирландии и его Тайному совету, которые могли по своему усмотрению отвергнуть его или переслать в Англию. Английский генеральный атторней и Тайный совет были обле­чены властью либо отменить его совсем, либо переделать по своему жела­нию, а затем вернуть в Ирландию, дав разрешение ирландскому парла­менту принять его в качестве закона. Против этого протестовал уже Молинъю (в XVII столетии). Позднее, в XV111 столенш, Свифт и д-р Льюкас,

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 9

СТАТУТ 6-го ГОДА ЦАРСТВОВАНИЯ ГЕОРГА I »

(Он фактически провозгласил верховную законодательную власть английского парламента над Ирландией.)

Закон Пойнингса превратил ирландскую палату общин в простое орудие тайных советов обеих стран и, следовательно, английского каби­нета.

Статут Георга I имел целью полную нейтрализацию ирландского законодательства и установление апелляционной юрисдикции английской палаты лордов. Тем самым любое постановление и решение ирландских высших судов, затрагивающее или нарушающее спорные, а то и фальшивые права английских авантюристов и абсентеистов ⁷ на ирландские поместья или ирландское имущество, могло быть отменено или выхолощено голосами шотландской и английской знати в Великобритании.

(Уния возобновила этот закон/)

Многие английские пиры и члены палаты общин, благодаря влиянию которых был введен этот статут Георга I, были лично глубоко заинтересо­ваны в осуществлении такой меры, дабы обеспечить за собой пожалован­ные им ирландские поместья. По первой статье этого закона Англия при­своила себе деспотическую власть «и провозгласила свое неотъемлемое право связывать Ирландию всеми статутами, в которых она прямо или косвенно обозначена».

Именно успех этого порочного прецедента и подстрекнул Георга III и его английский парламент к попытке издавать законы для Америки. Это стоило им североамериканских ко­лоний.

ОБЩИЙ ХАРАКТЕР ИРЛАНДСКОГО ПАРЛАМЕНТА В XVIII СТОЛЕТИИ ДО НАЧАЛА ПОДЪЕМА

Протестантский парламент. Избиратели — только проте­станты. В сущности, парламент завоевателей. Просто орудие, просто раб английского правительства. Вознаграждал себя деспотизмом по отношению к католической массе ирландского народа. Карательный кодекс против католиков⁸ проводился в жизнь со всей суровостью. Только время от времени кое- какие попытки этого парламента воспротивиться английскому торговому законодательству, разорявшему ирландскую про­ мышленность и торговлю, которыми в то время занималась преимущественно протестантская, шотландско-английская часть населения.

О внутреннем составе этого парламента и т. д. в дальнейшем будет сказано еще.

Американская война за независимость и беды, которые она обрушила на Англию, положили начало новому положению вещей.

10

К. МАРКС

В) * ПЕРВЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ВЛИЯНИЯ

АМЕРИКАНСКОЙ ВОЙНЫ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ НА ИРЛАНДИЮ,

ДО НЕЗАВИСИМОСТИ В ОБЛАСТИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

а) Смягчение карательного кодекса против католиков

Американская (Соединенных Штатов) Декларация незави­симости провозглашена конгрессом 4 июля 1776 года.

Апрель 1777 года. — Конгресс провозглашает конститу­цию (американскую) Американской республики.

Война между Англией и Америкой.

0 февраля 1778 года. — Договоры с Францией, по которым Франция признавала независимость Американской республики и обещала поддерживать американцев, пока они не избавятся от англичап.

В Ирландии американские события вызвали сильное бро­жение. Многие ирландцы, главным образом пресвитериане из Ольстера, эмигрируют в Америку, вступают в войска Соединен­ных Штатов и сражаются против Англии по ту сторопу Ат­лантического океана. Католики, которые давно и тщетно молили о смягчении карательного кодекса, в 1776 г. снова пришли в движение, повели себя более решительно.

В 1778 г. ирландский парламент смягчил суровость кара­тельного кодекса, худшие положения его были отменены, католикам разрешили арендовать землю.

Карран говорил впоследствии (1792 г., в прениях об эман­сипации католиков):

«Каково было последствие даже частичного союза с вашими соотечест­венниками? Соединенными усилиями обеих сторон была восстановлена конституция, утраченная вследствие их обособления. ...Ваши братья-католики делили с вами опасность борьбы, но у вас не хватило ни справедливости, ни благодарности, чтобы разделить с ними плоды победы. Вы допустили, чтобы они оказались в прежнем жалком и угнетенном поло­ жении. И, позвольте спросить вас, не получили ли вы по заслугам? По- звольте спросить вас, может ли парламент Ирландии похвалиться тем, что теперь он в меньшей степени у ног британского мппистра, чем в ту пору был у ног британского парламента?»

«Но вы делаете вид, будто считаете, что ваше имущество окажется е опасности, если они будут допущены к управлению государством. ...Три­ надцать лет тому назад вы высказывали те же опасения, но все же про­ делали опыт; вы открыли доступ к владению землей, и обстоятельства по­казали, что страх был необоснован» ⁸. Далее о главенстве протестантов ¹⁰. Десятина и имущество протестантской церкви в Ирландии.

* В рукописи этот параграф обозначен: II), однако предыдущий и последующие параграфы раздела 1 имеют буквенное обозначение (А и С). Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 11

Главное сопротивление всякому нововведению и всякой полезной мере — со стороны абсентеистов, всегда преданных сторонников министра, находящегося у власти. Их полномо­чия в палате лордов и влияние в палате общин передавались этому министру посредством визитной карточки или письма, и при всех голосованиях в обеих палатах они составляли единую фалангу.

Ь) Организация волонтеров. Движение за свободную торговлю. Первые уступки со стороны Англии

4 июля 1776 г. американцы провозгласили свою Декларацию независимости. В том же году ирландские католики, как мы видели, потребовали (прежде они об этом молили) смягчения карательного кодекса, удовлетворения.

В апреле 1777 г. провозглашена конституция Американской республики. В 1778 г. первое удовлетворение жалоб католиков и т. д. Это дало возможность действовать ирландским проте­стантам, которых англичане до тех пор числили своими тю­ремщиками и судебными исполнителями.

Чтобы понять движение 1779—1782 гг. (за независимое за­конодательство), необходимо вкратце упомянуть о состоянии, в каком находилась сама Англия.

В июне 1778 г. началась война между Англией и Францией. В 1780 г. Франция послала в Америку не только денежные субсидии и военные суда, как она это делала до тех пор, но также вспомогательную армию (6 000 человек под начальством маркиза Рошамбо). Французская армия высадилась 10 июля 1780 г. в Род-Айленде, сданном ей англичанами. В сентябре 1780 г. английский полковник Фергюсон потерпел поражение на западе Северной Каролины. 19 октября 1781 г. Корнуоллис (генерал), окруженный Вашингтоном в Йорктауне (Вирджи­ния), был вынужден капитулировать. (Захвачено 5—6 тысяч человек, много английских военных судов и т. д.)

27 июля 1778 г. морское сражение между французами и англичанами у Уэссана. Исход неопределенный.

Лето 1779 года. Король испанский * присоединяется к Сое­диненным Штатам и Франции в качестве союзника. Его флот соединяется с французским. Вражеские флоты напали в июне на английское побережье и только раздоры между французским и испанским адмиралами спасли верфи и арсеналы Плимута от разрушения (август 1779 года).

* — Карл III . Ред. 2 М. и Э., Т. 45

12

К. МАРКС

В 1780 г. Англия не потерпела поражений на море, но по­несла большие потери деньгами и торговыми судами.

26 февраля 1780 г. Россия призывает все нейтральные мор­ские державы к вооруженному нейтралитету. Англия внезапно нападает на Голландию. 5 августа 1782 г. морское сражение между англичанами и голландцами, у Доггер-банки, в Север­ном море. Исход неопределенный.

30 ноября 1782 г. в Париже прелиминарный мирный договор между Соединенными Штатами и Англией.

* * *

1779 год. Значительная часть английской армии и флота состояла из ирландцев. 15 1779 г. в Ирландии не оставалось военных гарнизонов, грозило вторжение Франции в Ирландию, берегам Англии (Плимуту) угрожал объединенный француз­ский и испанский флот. При этих обстоятельствах возникло движение волонтеров — вооруженного протестантизма Ирлан­дии ^п — отчасти для обороны от чужеземцев, отчасти для за­щиты своих прав. После появления этих вооруженных обществ быстрее, чем можно было предполагать, остров на всем протя­жении был занят собравшимся войском из солдат-патриотов.

* * *

Здесь интересно заглянуть вперед и охарактеризовать в це­лом всю историю волонтерских вооруженных сил, ибо она в сущ­ности и является историей Ирландии вплоть до того момента, когда, после 1795 г., с одной стороны, представленное волонте­рами всенародное национальное и конституционное движение утратило исключительно национальный характер и вылилось в подлинно революционное движение, а с другой стороны, анг-глийское правительство сменило тайные интриги на грубую силу, с помощью которой оно намеревалось добиться и сумело добиться унии 1800 года, то есть уничтожения Ирландии как нации и ее превращения в деревенское захолустье Англии.

В волонтерском движении было четыре периода.

/ период. С 1779 до 1783 года. В начале своего формирования волонтеры — вооруженный протестантизм Ирландии — охва­тывают все энергичные элементы всех классов: знати, дворян, купцов, крестьян-арендаторов, работников. Первая их цель — освобождение от торговых и промышленных оков, которые Англия наложила на них, побуждаемая исключительно торговым сопер­ничеством. Затем национальная независимость. Затем реформа

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 13

парламента и эмансипация католиков как одно из условий национального возрождения! Их официальная организация и бедственное положение Англии придают им новую силу, но здесь заложен также зародыш их гибели, поскольку они ока­зались в подчинении у безвольного ханжи, вига-аристократа графа Чарлмонта. Первые победы (торговые) ирландской па­латы общин они но праву считают своей собственной победой. Вотумы благодарности, вынесенные ирландской палатой общин, воодушевляют их. Католические отряды включаются в их состав. Апогей их мощи был достигнут в 1783 г., когда делегаты их собрались в дублинской Ротонде в качестве конвента для проведения реформы парламента. В результате измены на­чальника и отречения от них ирландской палаты общин их сила подорвана и они оттеснены на задний план.

77 период. С 1783 до 1701 года (октябрь).

Волонтеры все еще сохраняют важное значение для давле­ния извне на ирландский парламент, особенно на палату общин, и как вооруженная и народная опора национальной и выступающей за реформы оппозиции (меньшинства) в палате общип. Аристократический элемент и реакционная часть сред­него класса отошли, преобладание получил народный элемент.

Французская революция (1789) застала как Католический комитет

(состоявший главным образом из католической знати),

так и Вигский клуб ^vi

(реформаторы)

в состоянии немощи и упадка духа.

До 1790 года происходил неуклонный упадок организации волонте­ров и силы либеральной партии.

Теперь на общественность оказывали влияние но ораторы из Виг-ского клуба, и но католические лорды, а люди иного сорта.

В Дублине Джон Кьоу, сильный, грубоватый, дальновидный купец, и люди ого типа обратили в бегство католическую знать, охваченную раболепным страхом.

А в Белфасте Нилсон, Рассел, Маккракои и др. возглавили проте­стантскую партию, которая выступала за реформу, но вскоре стала поду­ мывать о республике. Правительство, напуганное спором о регентстве и доведенное до отчаяния Французской революцией, начало еще упорнее, чем когда-либо, пускать в ход коррупцию и вносить раскол *.

Тиоболо Уолф Тон, отец которого был наполовину мастером-каретни­ком, наполовину фермером-арендатором, бедный, не имевший практики адвокат с женой и кучей детей, решил исправить несправедливости, со­вершенные по отношению к католикам, восстановить их представителъ-

* В рукописи Маркса в конце фразы: to push the corruption and the principles nf the Union (пускать в ход коррупцию и проталкивать принципы унии); у Дэвиса но пступительном очерке к «Речам» Каррана (стр. XX) — to push corruption and llic principles of disunion, Ped,

2*

14"

К. МАРКС

ство в палате общин и вместе с ними, или без них, сделать свою родину независимой республикой. Он написал брошюру в защиту эмансипации католиков под названием «Доводы в пользу католиков Ирландии, изло­женные вигом-северянином» и получил от своих новых клиентов всяче­ские проявления благодарности.

В октябре 1791 г. в Белфасте он основал первое общество «Объеди­ ненных ирландцев».

С этого момента движение волонтеров переходит в движение «Объединенных ирландцев)). Вопрос о католиках стал вопросом об ирландском народе. Вопрос заключался уже не в том, чтобы отменить правовые ограничения для католиков высшего и сред­него классов, а чтобы освободить ирландских крестьян, в подавляю­щей своей части католиков. Вопрос стал социальным по содер­жанию, принял французские политические принципы по форме, оставаясь по-прежнему национальным.

III период. С 1791 (октябрь) до 1795 года (после отозва­ния лорда Фицуилъяма).

Движение волонтеров перешло в движение «Объединенных ирландцев».

Последнее было открытым до 1794 г., когда правительственные меры вынудили его стать тайным. «Объединенные ирландцы» численно выросли, возросла уверенность католиков, а корпус волонтеров стал восстанавли­вать свои боевые ряды и улучшать дисциплину.

Вершина их деятельности —

15 февраля 1793 года. Конвент волонтеров в Данганноне принял постанов­ления в пользу эмансипации и реформы и назначил постоянный комитет. Вследствие этого давления в апреле 1793 г. принят билль об облегчении участи {католиков}.

Но теперь католические высшие классы порывают с движением; аристократических, тупых и ханжеских буржуазных йоменов натравливают на ci-devant * волонтеров (слившихся с тайными обществами «Объединенных ирландцев»).

11 марта 1793 г. приняты исключительные заколы против военных обществ, военного обучения и всего механизма организации волонтеров, а также акт об иностранцах, акты о милиции, о переписке с заграницей, о порохе и собраниях, — в сущности, целый карательный кодекс, принятый тем же самым парламентом, который провел билль об облсч чешш участи католи­ков.

«Объединенные ирландцы» стали тайной организацией. Отоз­вание Фицуильяма предоставило решение только силе.

IV период. С 1795 г. движение волонтеров вылилось в рево­люционное движение.

* — бывших. Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 15

* » *

Вернемся теперь к развитию движения волонтеров в 1779—1783 гг. и актам, принятым ирландским парламентом в результате этого сильного народного давления. Вооружен­ ные общества, сначала провинциальные и местные, наиболее сильные на Севере (Ольстер) и в Дублине (Ленстер). Только протестанты. Сначала против вторжения. Протестантские фер­меры-арендаторы первыми собрались в ответ на этот клич. Католикам в Ирландии закон запрещал носить оружие. Однако они оказывали ревностное содействие тем самым обществам, куда не имели доступа. Благодаря своему хладнокровию и патриотизму они приобрели много друзей, и ослабление нетер­пимости быстро распространялось, но лишь когда волонтеры добились совещательного голоса, стала совершенно очевидной необходимость объединения всего населения страны ради дела независимости.

Первой целью ирландских волонтеров — после защиты от вторжения — было добиться для себя свободы в области тор­ говли и промышленности, отраслей, тогда почти целиком на­ходившихся в руках протестантов, хотя по самой своей при­роде они имели общенациональное значение.

Как отмечалось, это присвоение Англией права издавать законы для Ирландии, фактически, какую бы окраску ему ни придавали лицемерие или изобретательность его сторон­ников, имело подлинной целью ограничение торговли Ирлан­дии и удушение ее промышленности постольку, поскольку они могли бы вредить интересам Англии; ибо управление чисто местными делами Ирландии ее же собственным парламентом для Великобритании было совершенно несущественно, за исклю­ чением тех случаев, когда вероятным следствием успешного развития промышленности и ее поощрения законами было бы торговое соперничество.

Палате пэров интересы общества чужды; мероприятия палаты общин могли быть отменены актом Тайного совета; следова­ тельно, необходимо решительное сотрудничество всего народа.

Момент (бедственное положение Англии и вооруженная сила волонтеров) благоприятен.

Англия, хотя она в некоторых случаях приостанавливала, а в других запрещала вывоз ирландских промышленных изделий, наводняла ирландские рынки всеми видами собственных то­варов; объединение крупных капиталистов Англии с целью уничтожения ирландской промышленности путем наводнения ирландского рынка.

16

К. МАРКС

Поэтому ирландцы решили принять соглашение об отказе от ввоза и от потребления на всей территории всего королев­ства, добиваясь прекращения не только ввоза, но потребления любых английских промышленных изделий в Ирландии. Как только эта мера была открыто предложена, она получила всеоб­щее одобрение; весть о ней быстрее ветра облетела всю нацию. Тем временем организация волонтеров ширилась; в конце концов почти каждый независимый протестант записался в солдаты-патриоты. Самопроизвольно формировавшиеся, само-управлявшисся, никаких полномочий от короны, никакой связи с правительством, сами назначали своих офицеров и т. д. При этом полная субординация. Оружием на первых порах они снабжали себя сами, но необычайный рост их численности сде­лал для них, в конце концов, невозможным обеспечение себя оружием в достаточном количестве путем покупки; волонтеры потребовали оружия у правительства; правительство сочло небезопасным отказать им в этом требовании и, закрыв на это глаза, выдало волонтерам 20 000 комплектов оружия из Дуб­линского замка ¹³. Многие бойцы, служившие в Соединенных Штатах против американцев, стали обучающими унтер-офи­церами. Во главе корпуса — знать и т. д. Важно в этом дви­жении близкое общение всех слоев.

При этих обстоятельствах:

Сессия ирландского парламента 1779—1780 годов. После по­верхностной речи лорда-наместника (Харкорта?) * в палате лордов и обычного льстивого адреса, предложенного в палате общин сэром Робертом Дином, Граттан внес следующую поправку:

«Мы умоляем Вашо Величество поверить, что лишь с величайшей неохотой мы вынуждены в данном случае обратиться к вам; но постоян­ ная утечка средств, идущих абсентеистам, и злосчастное запрещение нашей торговли причинили такие бедствия, что естественный источник существо­вания нашей страны пришел в упадок, а наше промышленное население умирает от нужды: голод шествует рука об руку с безнадежным бедст­вием; и для поддержания гибнущей торговли этой несчастной части вла­дений Вашего Величества осталось только одно средство — открыть сво­бодную экспортную торговлю и позволить Вашим ирландским подданным пользоваться своим естественным правом рождения».

Г-н Хасси Берг, первый юрист (выше генерального аттор­нея), внес следующую поправку:

«что не временными средствами можно теперь спасти нашу нацию от надвигающейся гибели» ¹⁴.

Принята единогласно.

* Лордом-наместником (вице-королем) в это время был лорд Бакингем, Ред,

Ирландия от американской революции до ушш 1801 года 17

Волонтеры справедливо приписывали этот неожиданный успех своему движению. Он привел к значительному росту численности волонтерских обществ и их уверенности в себе.

Хотя даже в обеих палатах английского парламента обра­щали внимание на бедствия Ирландии и опасное положение этой страны, лорд Норт относился ко всему со своим обычным высокомерием и легкомыслием. Ничего не было сделано.

Движение за отказ от ввоза и от потребления стало теперь всеобщим в Ирландии. Наконец, шерифом города Дублина был созван общий митинг, и тогда вся столица приняла постанов­ления, которые окончательно утвердили и завершили эту ра­зумную меру — и, в конце концов, убедили Великобританию в том, что Ирландия не станет больше терпеть оскорбления и владычество. Эти постановления проводились в жизнь энергично и неукоснительно. Волонтеры Дублина решили объединиться, избрали своим начальником Уильяма, герцога Ленстерского. Это было первым шагом волонтеров к образованию регулярной армии, в состав которой вошли все слои общества. Прави­тельство предпринимает тайные попытки настроить солдат против офицеров или отстранить самых популярных офицеров от командования солдатами — все напрасно!

За назначением герцога Ленстерского командующим дублин­скими волонтерами немедленно последовало назначение гене­ралов в других округах и стала систематически осуществляться организация четырех провинциальных армий. Армия Ольстера назначила своим главнокомандующим графа Чарлмонта, дело организации других армий быстро продвигалось. Устраивались провинциальные смотры, и все предпринимавшееся приняло облик систематического движения. Вскоре появился общий главнокомандующий.

Теперь дела быстро шли к кризису; так как свобода тор­говли была предметом, наиболее близким помыслам народа, она и стала первым объектом его забот. Девизом волонтеров и лозунгом нации стала «свободная торговля*; артиллерия дублинских волонтеров появилась на параде, под командова­нием Джемса Неппера Танди, с такими плакатами на дулах пушек: «Свободная торговля или немедленная революция». Те­перь лорд Норт испугался. Америка была уже потеряна. 24 но­ября 1781 г. тронная речь, в которой король призвал свой бри­танский парламент безотлагательно обратить внимание на положение Ирландии. Теперь эти болваны весьма поспешно соглашались на требования ирландцев. 25 ноября собрался английский парламент, и первые билли об уступках получили 21 декабря 1781 г. королевскую санкцию. Теперь эти тупицы

is

К. МАРКС

провели билли, явно отменявшие все те акты, которые их предшественники объявили совершенно необходимыми для того, чтобы оградить процветание Англии от угрожавшей ему промышленности ирландцев.

В Ирландию отправлялись послания, была поднята большая шумиха по поводу щедрости и справедливости Великобритании. Тем временем Норт старался дотянуть до начала 1782 г., про­должая время от времени созывать комитет по ирландским делам, проводя от случая к случаю резолюции в пользу Ир­ландии и пытаясь таким путем исчерпать программу сессии.

Ирландия в конце концов поняла двуличный характер процедуры, затеянной якобы для распространения благодея­ний на Ирландию?!, но направленной па утверждение верхов­ной власти Великобритании и превращение актов об уступках в статуты, провозглашающие ее собственное верховенство. 14 ирландских графств немедленно торжественно поклялись не щадить жизни и имущества для установления независи­мости ирландского законодательного собрания. Лозунг «сво­бодной торговли» сопровождался теперь лозунгом «свободного парламента)').

Георг III был вынужден воздавать с трона (в своей речи) безграничную хвалу армии волонтеров, якобы выражавшей верность и преданность народа.

Положение армии в Ирландии определялось английским статутом, а наследственный доход короны позволял англий­скому правительству на основании бессрочного билля о мя­теже ¹⁵ во всякое время иметь в своем распоряжений в Ирлан­дии постоянную армию без разрешения или контроля ирланд­ского парламента. Волонтеры сознают важность этого вопроса. Почти каждая воинская часть и каждая корпорация приняли резолюции о том, что они не станут более повиноваться ника­ким законам, кроме тех, которые введены королем, палатой лордов и палатой общин Ирландии.

Жалования ирландских судей едва хватало тогда на то, чтобы избавить их от нужды, а должности свои они занимали только пока это было угодно английскому министру, который мог отстранять их по своему соизволению: поэтому все ирландское правосудие было в его власти. Следовательно, во всех спорах между короной и народом непорочность судьи была сомни­тельной.

Ирландский парламент собирался в то время только раз в 2 года, и английский генеральный атторней был облечен правом надзора за его деятельностью, а английский Тайный совет — правом изменять и отвергать принятые им законы.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 19

9 октября 1781 года. Ирландская палата общин. Ирландский парла­мент открылся, речь вице-короля и т. д., после принятия адреса Его Величеству, г-н О Нил (палата общий) внес резолюцию с выражением бла­годарности «всем волонтерам Ирландии за их старания и длительную службу». Принято единогласно и предписано распространить по всей Ирландии, а шерифам графств — сообщить воинским частям, расположен­ным в их округах.

Эта резолюция низводила английское правительство до подчинения волонтерам и ставила волонтеров над верховной властью Англии посредством прямого одобрения парламен­том самостоятельно вооружавшихся, самоуправлявшихся и собственными силами обучавшихся обществ.

К тому времени эти волонтеры превосходили по численности все регулярные вооруженные силы Британской империи.

Португальское дело. По решениям британских законодательных орга­нов Ирландии было дозволено вывозить свои льняные и шерстяные ткани в Португалию, согласно условиям Метуэнского договора ^lö — привилегия, пользоваться которой ей прежде было совершенно определенно запрещено особыми статутами. Ирландские промышленники постарались немед­ленно исправить положение. Безапелляционный запрет португальского правительства (по приказам английских министров), оно конфисковало ирландские товары (это в 1782 году). Петиция дублинских купцов в ир­ландскую палату общин. В противовес предложению Фицгиббона сор Люшиес О'Брайен внес поправку, призывавшую короля как короля Ир­ ландии утвердить права этого королевства «посредством военных дейст­вий против Португалии» и оканчивавшуюся следующими словами: «Мы не сомневаемся в том, что эта нация (Ирландия) имеет достаточно сил и средств, чтобы отстоять все свои права и удивить всех своих врагов».

У палаты не хватило мужества принять эту поправку.

Теперь по стране распространялся призыв рассматривать связь с Англией как только федеративную. Это почти целиком поглотило сейчас внимание вооруженных обществ Ирландии.

В Ирландии не обеспечена защита личной свободы: не дей­ствует Habeas Corpus Act ¹⁷.

Вооруженные волонтеры, корпорации и т. д. требуют отмены англий­ского статута 6 года царствования Георга I . Теперь в армию волонтеров вступали и отряды католиков под командованием офицеров-протестантов. Регулярные и публичные совещательные собрания вооруженных волон­теров. Вооруженные общества Ольстера первыми избрали делегатов, чтобы на общей ассамблее высказать мнения своей провинции. Конвенте Дан-ганноне 15 февраля 1782 года. Принял знаменитую Декларацию о правах и злоупотреблениях.

Это были делегаты от 25 000 ольстерских солдат, поддержанных голосами примерно миллиона жителей Ольстера.

ДЕКЛАРАЦИЯ ВОЛОНТЕРОВ, ПРИНЯТАЯ ДАНГАННОНСК.ИМ КОНВЕНТОМ 15 ФЕВРАЛЯ 1782 ГОДА

«Ввиду того, что утверждают, будто волонтерам, как таковым, не подобает обсуждать или высказывать свое мнение по политическим вопросам, о поведении парламента или государственных деятелей, едино-

20

К, МАРКС

гласно постановлено: что гражданин, обучающийся пользованию ору­жием, не отказывается ни от каких своих гражданских прав; что притя­зание любой группы лиц, кроме короля, палаты лордов и палаты общин Ирландии, издавать законы, обязывающие это королевство, неконститу­ционно, незаконно и представляет собой злоупотребление;

—   что власть, осуществляемая тайными советами обоих королевств, под предлогом закона Пойнингса, является неконституционной и пред­ставляет собой злоупотребление;

—   что независимость судей столь же необходима для беспристраст­ного отправления правосудия в Ирландии, как в Англии; и что отказ или промедление в предоставлении этого права Ирландии создает раз­личие там, где различия быть не должно; может возбудить зависть там, где должно преобладать полное единение; этот отказ сам по себе некон­ституционен и является злоупотреблением; что паше решительное и неизменное намерение — добиваться устранения этих злоупотреблений... устранения, скорого и действенного: что как люди, как ирландцы, как христиане и как протестанты мы радуемся ослаблению карательных законов, направленных против наших католических соотечественников; и что мы полагаем, что эта мера чревата счастливейшими последствиями для единства и процветания жителей Ирландии».

От каждого графства провинции Ольстер было назначено по 4 пред­ставителя в комитет, который должен был действовать от имени корпуса волонтеров, созывать общие провинциальные собрания. Указанному коми­тету предлагалось назначить 9 своих членов для образования комитета в Дублине, чтобы поддерживать связь со всеми теми обществами волонте­ров в других провинциях, которые сочтут нужным прийти к таким же решениям, и обсуждать с ними наиболее конституционные средства про­ведения в жизнь этих решений.

Граф Бристольский, англичанин по рождению, британский пэр и про­тестантский епископ Дерри (дядя Джорджа Роберта Фицджералда) открыто высказывается за волонтеров (а также за полную эмансипацию католиков).

Во всех волонтерских отрядах Ирландии одобряют данганнонские постановления.

К этому времени в готовности примерно 90 000 волонтеров.

Как только с данганнонскими волонтерами стали сотруд­ничать вооруженные общества, ирландская палата общин приобрела новый облик. Теперь действия народа вовне ска­зались на его представителях в парламенте. Казалось, вся палата разделилась на партии.

Сессии ее происходили раз в два года, следовательно ас­сигнования правительству утверждались на 2 года сразу; и пока не требовалось новых денег, законодательная власть бездействовала. Теперь палата решила утверждать ассигно­вания короне только на 6 месяцев — намек на то, что больше она их не утвердит, пока злоупотребления не будут устранены; это подействовало.

Действия волонтеров и муниципальных органов станови­лись с каждым днем серьезнее и решительнее, а тон в палате общин — более угрожающим.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 21

Лорда Норта нельзя было больше держать. Приблизитель­но в апреле 1782 г. кабинет маркиза Рокингема (Джемс Фокс и т. д.). Герцог Портленд, назначенный лордом-наместником Ирландии, прибыл в Дублин 14 апреля 1782 г., должен был встретиться с ирландским парламентом 16 апреля.

С) ДЕКЛАРАЦИИ О ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ НЕЗАВИСИМОСТИ ИРЛАНДИИ

Послание Георга III английскому парламенту 18 апреля 1782 года. Объявляло,

«что в Ирландии возникли недоверие и подозрительность и что в высшей степени необходимо подвергнуть это немедленному рассмотрению с целью окончательного урегулирования».

Английская палата общин в ответ выражала

«свое полное и радостное согласие с взглядами Его Величества на окон­чательное урегулирование».

Те же слова «окончательное урегулирование» были повторе­ны ирландским правительством, когда в 1800 г. ирландскому парламенту была предложена уния.

Герцог Портленд хотел затянуть дело. Граттан уведомил его, что это невозможно, так как вызовет анархию. Палата общин 16 апреля 1782 года. Граттан собирался внести предложение о независимости, когда поднялся г-н Хили-Хатчинсон (государственный секретарь Ирландии) и заявил, что лорд-наместник велел ему зачитать королевское послание, гласящее, что

«Его Величество, обеспокоенный тем, что среди его верных ирланд­ских подданных господствует недовольство и подозрительность по весьма существенным и важным вопросам, посоветовал палате сделать это пред­метом своего самого серьезного рассмотрения, дабы осуществить такое окончательное урегулирование, которое удовлетворило бы оба королев­ства».

Хатчинсон сопроводил это послание и изложение собственных взгля­дов на данный предмет выражением решимости поддержать провозгла­шение «прав Ирландии» и конституционной «независимости». В то же время Хатчинсон заявил, что должен был просто зачитать послание, а поэтому ничего не говорил о каких-либо подробностях и о чем-либо обязывающем правительство. Понсонби предложил принять краткий адрес.

Граттан сказал: «Америка пролила много английской крови, и Америка должна стать свободной: Ирландия проливала свою кровь за Англию, и Ирландия должна оставаться в оковах?» и т. д. Предлагает поправку к «краткому адресу» Понсонби и прочее, дабы «заверить Его Величество в том, что его ирландские подданные — свободный народ, что корона Ирландии — имперская корона, неразрывно связанная с короной Великобритании... но что королевство Ирландии — особое королевство с собственным парламентом, который является ее единственным законода­тельным собранием; что не существует группы лиц, правомочной издавать законы, обязывающие нацию, за исключением короля, палаты лордов и палаты общин Ирландии, и не существует парламента, который имел бы

22

К. МАРКС

какие-либо полномочия или власть в этой стране, кроме одного лишь парламента Ирландии; мы хотим заверить Его Величество в том, что по нашему смиренному понятию, в этом праве заключается самая сущность нашей свободы, что это право мы, от имени всего народа Ирландии, объяв­ляем своим прирожденным правом, с которым мы расстанемся лишь вместе с жизнью».

Браунлоу поддержал. Джордж Понсонби заявил, «что он весьма охотно соглашается [от имени Портленда] на предложенную поправку и ответит, что благородный лорд, возглавляющий правительство Ирландии, желает сделать все в пределах своих сил и т. д.», и «он (Портленд) использует все свое влияние для приобретения Ирландией ее прав — цель, к которой он искренне стремится».

(1799 год. Портленд открыто признал в 1799 г., что никогда не считал эту уступку со стороны Англии в 1782 г. окончатель­ной.)

Предложение Граттана принято единогласно.

Незадолго до этой сцены и вскоре после нее — весьма ре­шительные резолюции, принятые корпусом волонтеров. Эта революция была совершена благодаря единодушию и твер­дости народа, а не абстрактной добродетели его представи­телей.

Фицгиббон объявил себя патриотом; а г-н Джон Скотт, в то время генеральный атторней, впоследствии лорд Клонмел, даже заявил: «Если парламент Великобритании намерен господствовать над Ирландией, то он со своей стороны полон решимости не быть покорным исполнителем его тирании. И если дело дойдет до крайности, к чему, как он опасается, там склоняются, то его вклад в фонд защиты общих прав будет немалым... он решил бросить свою жизнь и имущество на чашу весов».

(Этот подлинный представитель школы Питта—Каслри!)

Как только дело приняло такой оборот, Портленд сразу отослал в Англию 2 донесения, одно — кабинету, в качестве официального доку­мента, другое, частное и конфиденциальное, — Фоксу. Он объяснял при­чины, по которым необходимо согласие... В заключение заявлял, что «он не упустит ни малейшей возможности для того, чтобы укрепить связи с графом Чарлмонтом, вполне расположенным как будто бы доверять его правлению и задавать нужный тон вооруженным отрядам, па которые он имеет самое значительное влияние».

Парламент, тем временем, распущен на 3 недели, в ожидании коро­левского ответа на свою декларацию независимости. Тем временем армия волонтеров, насчитывавшая теперь уже 124 000 человек, в том числе 100 000 боевого состава, с неослабевающей энергией продолжала прово­дить смотры и ученья. Кроме того, почти ¹/₃ всей английской армии в то время состояла из ирландцев, во флоте также очень много ирландских моряков.

(Поведение Портленда в 1782 г. — преднамеренные лживые хитросплетения/)

27 мая 1782 г. собралась сразу после перерыва ирландская палата общин.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 23

Портленд заявил в своей квазитронной речи: «Король и британский парламент... едины в стремлении удовлетворить все пожелания, выска­занные в вашем последнем адресе, обращенном к престолу... В доку­ментах, которые я, повинуясь приказаниям Его Величества, распоря­дился представить вам, вы получите самое убедительное свидетельство того сердечного приема, какой встретили ваши-представления со стороны законодательного собрания Великобритании. Но Его Величество, чье первое и сильнейшее желание заключается в осуществлении своей коро­левской прерогативы таким образом, чтобы это более всего способство­вало благосостоянию его верных подданных, повелел мне также заве­рить вас в своем милостивом расположении дать свое королевское согласие на акты, препятствующие отмене биллей в Тайном совете этого королев­ства и изменению их где бы то ни было и об ограничении продолжитель­ности акта о лучшем упорядочении и расквартировании войск Его Вели­чества в этом королевстве сроком на 2 года. Благожелательные намерения Его Величества... не сопровождаются решительно никакими условиями и оговорками. Добросовестность, великодушие и честь этой (английской) нации дают ей вернейший залог соответствующего расположения с вашей стороны и т. д.».

Граттан, глупец, пемедленно взял слово:

«поскольку Великобритания отказалась от всяких притязаний на власть над Ирландией, то он ни в коей море не думает, будто она обязана также сделать какое-либо заявление, что прежде она эту власть узурпировала. Я предлагаю вам заверить Его Величество в пашей неподдельной привя­занности к его королевской особе и правительству... {что мы тронуты} великодушием Его Величества и мудростью парламента Великобритании, что мы рассматриваем решение о безоговорочной, безусловной отмене статута 6 года царствования Георга I , как меру непревзойденной мудро­сти и справедливости»

и тому подобная льстивая болтовня, в частности также о том,

«что между обеими нациями не будет больше существовать никакого конституционного вопроса» ¹⁸ .

Сэр Семюел Бродстрит, напротив, заявил: «Фактически, ирландский парламент заседает в данный момент под покровительством английского статута». То же самое Флад, Дэвид Уолш:

«Я повторяю, — пока Англия недвусмысленно, актом своего собст­венного законодательного собрания не заявит, что она ни в каком случае не имела права издавать законы, обязывающие Ирландию, мы никогда не сможем считать, что английское законодательное собрание отказалось от узурпированной им власти... мы обладаем силой для утверждения своих прав как люди и достижения своей независимости как нация».

Адрес Граттана прошел с триумфом (только 2 голоса против). Сек­ретарь Фицпатрик подстроил голосование с помощью искусных уловок.

Вичем Вагнел предложил избрать комитет, «чтобы рассмотреть и доложить, какую сумму должен ирландский парламент ассигновать на постройку соответствующего дома и покупку имения для своего избави­теля» (то есть Граттана).

Теперь английский кабинет напуган. Его нетерпимость вы­родилась в страх. Он уже подписал капитуляцию и считал невозможным не выполнить тотчас ее условия. Америка была уже потеряна.

24

К. M A Г» К Ci

Поэтому билли о приведении в исполнение требуемых Ир­ландией уступок были подготовлены с быстротой, граничив­шей со стремительностью. Статут 6 года царствования Георга I, провозглашавший и устанавливавший верховенство Англии и вечную зависимость Ирландии от парламента и кабинета Вели­кобритании, был теперь поспешно, без прений, без всяких оговорок отменен английским законодательным собранием. На эту отмену была получена королевская санкция, копия этого решения была немедленно отправлена вице-королю Ирландии, о чем было сообщено циркулярами командирам волонтеров.

Глава III : Акт об отмене акта, изданного в в год царствования Его Величества покойного короля Георга I под названием Лкт для лучшего обеспечения зависимости королевства Ирландии от короны Великобри­тании.

«Поскольку был принят акт и т. д., да будет угодно Вашему высо­кочтимому Величеству, чтобы он мог быть введен в действие, и да будет он введен в действие наивысокочтимым королевским Величеством, с совета и согласия духовных и светских лордов и общин, собравшихся в этом нынешнем парламенте, и властью их, что в силу принятия этого акта и вслед за его принятием вышеупомянутый акт и содержащиеся в нем раз­ личные положения и пункты настоящим должны быть отменены и отме­няются».

Ирландская палата общин, 30 мая 1782 года. Багнел вновь поставил вопрос о вознаграждении Граттану; предложил — 100 000 фунтов. Г-н То­ мас Конолли заявил, что «герцог Портленд сочувствует ирландскому народу... он (лорд-наместник) предлагает, как часть предполагаемого дара г-ну Граттану, вице-королевский дворец в Феникс-парке»

— лучший дворец короля в Ирландии.

Предложение вице-короля Ирландии от имени английско­го короля вознаградить Граттана за освобождение его страны от господства Великобритании было самым необычным случаем из всех когда-либо происходивших при любом правлении. Исходившее от Англии, оно в одной фразе раскрывало всю историю гнусностей, подозрительности, мелких уловок и уни­женного самомнения Англии. Разумеется, было отвергнуто ирландской палатой общин. Граттан получил от этой палаты 50 000 фунтов стерлингов.

II . ОТ 1782 (ПОСЛЕ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ НЕЗАВИСИМОСТИ) ДО 1795 ГОДА

Общее замечание по этому периоду. Когда лорд Уэстмор­ленд был отозван из Ирландии, в 1795 году, она находилась в состоянии беспримерного и все возраставшего благосостояния.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 25

Карран намекает даже на намерение предъявить тяжкое обви­ нение Уэстморленду, в том, что он позволил набрать в Ирландии для заграничной службы часть тех 12 000 солдат (которые согласно установлениям должны были постоянно находиться в Ирландии).

А) С 1782 ДО 1783 ГОДА. (ПРОВАЛ БИЛЛЯ О РЕФОРМЕ И КРУПНОЕ ПОРАЖЕНИЕ ВОЛОНТЕРОВ)

Ирландская палата общин: были внесены и прошли почти все стадии в палате общин, не встретив сколько-нибудь актив­ного противодействия, билли об улучшении, посредством частич­ ных уступок, угнетенного положения католиков и некотором вознаграждении их за усердие и патриотизм. Па последних стадиях — сопротивление фанатиков, подстрекаемых властями из Дублинского замка. Тем не менее эти билли, смягчавшие суровость карательного кодекса, прошли через обе палаты. Уступки весьма ограниченные, однако они вызвали у католиков большое удовлетворение как первый росток принципа терпи­ мости. Граттан все еще верил в вигов. Но наконец сам Фокс, которому надоел затянувшийся процесс постепенного обмана, разом подтвердил мнение ирландского народа и открыто объ­явил Ирландии о недостаточности всех принятых до тех пор мер. В связи с упоминанием в английском парламенте об отмене статута 6 года царствования Георга I он воспользовался случаем, чтобы тут же заявить,

«что отмена этого статута не может оставаться изолированной мерой, но должна сопровождаться окончательным урегулированием и созданием прочной основы постоянной связи», что «некоторые планы такого рода будут представлены ирландскому парламенту ирландскими министрами, и будет приступлоно к заключению договора, который в дальнейшем мог бы быть принят обоими парламентами и, в конце концов, стать незыбле­мым соглашением между обеими странами».

Эта речь мгновенно рассеяла иллюзию ирландцев относи­тельно окончательного урегулирования, двуличие вице-ко­роля было доказано неоспоримым образом.

Флад пока еще пользовался слабой поддержкой в ирланд­ской палате общин, но его поддержали волонтеры.

19 июля 1782 г. Флад просил разрешения внести билль «об утвержде­нии единственного исключительного права парламента Ирландии издавать законы, касающиеся этой страны, решительно по всем внешним и внутрен­ним делам».

Даже внесение этого билля" отвергнуто без голосования. Грат­тан!

26

К. МАРКС

Напротив, прошло глупое предложение Граттана о том,

«что во внесении билля г-на Флада было отказано, поскольку единствен­ное и исключительное право законодательства для Ирландии по всем делам, внутренним и внешним, уже утверждено парламентом Ирландии и полностью, окончательно и бесповоротно признано английским парла­ментом»

(что было неверно). (Сам Фокс заявил обратное!) (Флад, ввиду своего скептицизма, был уволен с должности заместителя казначея).

27 июля 1782 г. парламент был распущен на каникулы. В речи, закрывающей сессию, Портленд между прочим заявил:

«Ваши притязания направлялись тем же духом, который способствовал возникновению и прочности свободы Великобритании, и не могут оказаться безуспешными, пока советы упомянутого королевства находятся под влия­нием признанных друзей конституции.

Убедите парод в своих округах — как и сами вы убеждены — в том, что все причины прошлой подозрительности и недовольства окончательно устранены, что обе страны торжественно обещали искренне доверять друг другу и лучшей гарантией этого будет нерушимая верность этому соглашению, что безоговорочное доверие, с которым Англия полагается па честь, великодушие и искренность Ирландии, обязывает вас как нацию к столь же свободному и непредубежденному изъявлению чувств. Убе­дите их в том, что оба королевства составляют теперь одно целое, нераз­рывно связанное единством конституции и единством интересов».

Маркиз Рокингем (умер в 1782 году). Коалиция Фокса и лорда H орта.

Портленда сменил граф Темпл (позже стал маркизом Ба­ кингемом) (главный секретарь при нем — его брат, мистер, впоследствии лорд Гренвилл). (15 сентября 1782 — 3 июня 1783 г.). Темпл произвел небольшие реформы. Хотя он и не за­ воевал доверия массы народа, но добился значительного успеха среди аристократической верхушки патриотов (Чарлмонт, Граттан и др.)

Теперь вооруженные волонтеры добились совещательного голоса. Маршировали на парадах в качестве солдат и участво­вали в обсуждениях в качестве граждан. В полковых списках числилось теперь более 150 000 волонтеров. К ним присоеди­нилось множество католиков. Они решили не повиноваться более — и не допускать повиновения — никаким статутам или законам, изданным до того времени в Англии, и сопротивляться исполнению таких законов, не щадя жизни и имущества. Местные власти отказывались действовать в соответствии с этими законами, судьи находились в сильном затруднении, нельзя было- вести никаких судебных дел на основании англий­ских статутов, хотя в них и упоминалась Ирландия, ни один

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 27

адвокат не ссылался на них, никакие присяжные не выносили по ним приговоров, действие многих важных законов, бывших до тех пор в силе, по необходимости было приостановлено.

Парламент разделился на сторонников Флада и сторонников Граттана, причем последний (выступавший по подсказке вигов) всегда в большинстве. Этот раскол нации английское правительство стремилось усилить. Но этому помешало небла­ горазумное поведение некоторых членов английского парламента.

В палате общин (английской) сэр Джордж Янг (занимавший, не будучи ирландцем, синекуру в Ирландии, а именно пост заместителя казначея Ирландии) выступил против билля об уступках Ирландии и от­мены статута 6 года царствования Георга I. Возражал против права короля и парламента проводить подобные билли (поступать против воли министров он не мог).

Лорд Монсфилд, несмотря на отмену статута 6 года царствования Георга I , принял к рассмотрению в Суде королевской скамьи ¹⁹ в Вестмин­стере апелляцию от Суда королевской скамьи в Ирландии, заметив, что «он не знает никакого закона, лишающего британский суд принадлежащей ему по праву юрисдикции». Ссудный процент — 5% в Англии, 6% в Ир­ландии. Мансфилд выдал очень крупные суммы под ирландские заклад­ные, чтобы получить этот добавочный 1%. Он понимал, что вряд ли можно рассчитывать на дополнительные выгоды, если право апелляционной юрисдикции будет отнято у английских судов и передано самой Ирлан­дии: отсюда его нежелание расстаться с этой юрисдикцией.

Лорд Абингдон, в палате лордов, совершенно отрицал право короля и парламента Англии предоставить Ирландии эмансипацию; он просил разрешения внести декларативный билль для нового подтверждения права Англии издавать вне Ирландии законы, относящиеся к ной.

Волонтеры объявили призыв к оружию по всему королев­ству; в смотрах участвовало более 120 000. Всякое доверие к Великобритании исчезло. Флад приобрел большой авторитет среди народа. Снова паника в английском правительстве. Не дожидаясь более новых и решительных протестов из Ирлан­дии, оно приняло следующий статут:

ANNO VrCESSIMO TERTIO (1783) GEORGH III. REGIS •

Глава XXVIII. Акт об устранении и предотвращении всех сомнений, которые возникли или могли возникнуть по поводу исключительных прав парламентов и судов Ирландии в области законодательства и отправле­ния правосудия и о недопущении приема и рассмотрения, а также выне­сения приговоров по этим делам во всех судах Его Величества в королевстве Великобритании, требований пересмотра или апелляций из какого-либо суда Его Величества в королевстве Ирландии. Поскольку... возникли сом­нения, достаточны ли установления указанного (последнего) акта для обеспечения народу Ирландии требуемого им права повиноваться во всех без исключения делах только законам, введенным Его Величеством и пар­ламентом упомянутого королевства и т. д. и т. д. ...да будет объявлено

* Год царствования двадцать третий (1783 год) Георга Ш, короля. Ред.

28

К. МАРКС

и постановлено... что указанное требуемое народом Ирландии право повиноваться во всех без исключения делах только законам, введенным Его Величеством и парламентом Ирландии, а также окончательно и без дальнейших апелляций разрешать в ирландских судах Его Величества все те иски и тяжбы на основании как писанного, так и обычного права, которые могут быть расследованы в королевстве Ирландии, — настоящим объявляется установленным и утвержденным навсегда и никогда в дальней­шем не будет ставиться под вопрос или подвергаться сомнению.

И да будет далее постановлено... что никакими судами Его Величества в Английском королевстве не будут ни приниматься, ни решаться, ни иным образом рассматриваться никакие требования о пересмотре или апел­ляции по искам или тяжбам, расследованным каким-нибудь судом Его Величества в Ирландском королевстве на основании писанного или обыч­ного права и т. д. и т. д.

Эта мера, внесенная в английскую палату общин г-ном Таунзендом, прошла обе палаты без прений и почти незаметно и была утверждена королем. В Англии выдвинута просто напы­щенная декларативная часть общего конституционного согла­шения, заключенного между обеими нациями. Мера эта была принята слишком поздно, чтобы убедить ирландский народ в непорочности его собственного парламента. Она убедила его в том, что этот парламент либо неспособен, либо прода­жен — иначе принятие английским парламентом Акта об отре­ чении было бы совершенно излишним. Нужно было обеспечить свои свободы. Акт об отречении для Ирландии дискредитиро­вал ирландский парламент в глазах ирландского народа.

Г-н Флад сделался самой видной фигурой среди ирланд­ских патриотов. Граттан — его враг. Споры об английском Акте об отречении привели к выводу о необходимости реформи­ровать собственный парламент, потому что без всеобъем­ лющей реформы его не могло быть гарантии от всяких пре­вратностей и двуличия Англии.

Система гнилых местечек. Многие члены ирландской па­ латы общин назначались отдельными лицами (дельцами, распо­ряжавшимися местечками) и пэрами, которые таким образом через доверенных лиц голосовали в палате общин. Король согласно конституции назначал пэров, а пэры производили членов палаты общин. Народное представительство в палате покупалось за деньги, а осуществление этого представительства продавалось за должности. Такая покупка производилась доверенными агентами исполнительной власти для использова­ния министрами в своих целях при проведении законов. Волонтеры тщательно расследовали факты. Один пэр назна­ чил 9 членов палаты общин и т. д. Многие лица открыто продавали за деньги свое влиятельное положение на выборах тому, кто больше заплатит, другие избирали членов палаты

ИРЛАНДИЯ Of АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 29

по указанию вице-короля или его секретаря; оказалось, что число представителей, свободно избранных народом, не состав­ляло и ¹1_{ ирландской палаты общин. Волонтеры наконец решили потребовать реформы парламента. Делегаты многих волонтерских полков вновь собрались в Дангашюне, чтобы рассмотреть практическую целесообразность и способы немед­ленного проведения реформы парламента. Флад пользовался теперь большим влиянием. Делегатов, избранных различными отрядами, было 300; это очень влиятельные люди, многие из них члены палаты лордов или общин.

10 ноября 1783 г. было объявлено днем первого заседания Великого национального конвента Ирландии в Дублине. Деле­гаты прибывали туда в сопровождении небольших отрядов волонтеров из своих графств. Местом собрания была назначена Ротонда (против величественного здания парламентской палаты общин). Соперничество претендентов на председательское место епископа Дерри и графа Чарлмонта. Английские министры знали, что если в Ирландии будет осуществлена парламентская реформа, то станет невозможным надолго задержать ее про­ведение в Англии. Кроме того, торговое соперничество Англии. Чарлмонт — ее орудие. Посредством интриги оп (при под­держке Граттана) был избран до прибытия графа Бристоль­ского, епископа Дерри. Столкновение в конвенте между Фла-дом и епископом, с одной стороны, Чарлмонтом и его друзья­ми — с другой.

После долгого обсуждения г-ну Фладу было поручено не­медленно представить парламенту разработанный им и одобрен­ный конвентом проект реформы, а заседания конвента объявлены непрерывными до решения вопроса парламентом. Г-н Флад выполнил поручение и попросил разрешения внести билль о парламентской реформе. Правительство знало, что победа парламента означала бы сокрушение не только конвента, но и волонтеров.

Правительство отказало в разрешении внести билль Флада, так как он исходил от их (волонтеров) совещания. (Йелвертон теперь генеральный атторней.) (Яростная речь Фицгиббона.) Небывало бурные прения. Билль отвергнут 158 голосами против 49; 158 — представители большинства — обладатели синекур, те самые люди, которых должна была затронуть реформа. И в 1800 году также 158 обладателей синекур про­вели билль об унии, который никак не мог быть принят, если бы реформу удалось в свое время провести. Принят адрес королю (предложенный Конолли), оскорбительный для волон­теров. Граф Чарлмонт, утаив это известие, сообщил волонте-

30

К. МАРКС

рам, что он получил из палаты общин уведомление, не остав­ляющее надежд на скорое принятие решения, и что конвенту следовало бы разойтись до понедельника *, а затем определить дальнейшие меры на случай, если билль будет отвергнут. Втайне он решил, что больше конвент не соберется. В поне­дельник утром он отправился в Ротонду до обычного часа заседаний; присутствовали только его ближайшие сторонники. Он отложил заседание конвента на неопределенный срок. Когда явились остальные делегаты, дверь была закрыта, а кон­вент распущен. Теперь популярным стал епископ. Чарлмонт утратил свои позиции. Он был фанатиком, ненавидел католи­ков, епископ — прямая противоположность. Исключение като­ликов, с одной стороны, и терпимость к ним — с другой, стали темой партийных пререканий. Споры разгорелись. Начался раскол среди народа. Это и вызвало неурядицы, на которые на­деялось правительство.

Один из отрядов Севера, называвший себя «батальоном билля о правах», писал, между прочим, в обращении к епископу:

«Поскольку мрачные тучи суеверия и фанатизма, эти орудия разъе­динения, покинули королевство, интересы Ирландии не могут более страдать от различия религиозных убеждений. Все объединены стремле­нием к одной великой цели — искоренению коррупции в нашем государ­ственном строе, и Вы, Ваша светлость, и Ваши добродетельные помощ­ники не можете обойтись без поддержки всех вероисповеданий в достиже­нии гражданской и религиозной свободы».

Епископ ответил в том же духе (14 января 1784 года); в заключение он сказал:

«Теперь настал час... когда Ирландия непременно должна напрячь все свои внутренние силы, чтобы отразить чужеземные покушения, — или же вновь терпеть эти покушения, дабы тем лучше вновь осуществлялась тирания со стороны части общества над драгоценнейшими и неотчуждае­мыми правами других. Ибо на весах человеческого управления никогда один миллион разделенных протестантов не может служить противовесом трем миллионам объединенных католиков. Но, джентльмены из «батальона билля о правах», я обращаюсь к вам и призываю вас к последовательности: тирания — не правление, а верность достигается только путем покро­вительства».

Правительство решило (будучи слишком бессильным, чтобы действовать) следить за ходом событий. Многие из лучших патриотов считали язык епископа слишком резким. Идея о принуждении парламента очень быстро утратила популяр­ность. Полагали, что военный язык для парламента не годится и т. д.

Народ был разделен, правительство же осталось сплоченным; парламент был подкуплен, волонтеры — парализованы, а во­ одушевление нации быстро исчезало.

* — 1 декабря 1783 года. Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 31

Слабый и глупый Чарлмонт после роспуска конвента посо­ ветовал внести в парламент билль о реформе, исходящий исклю­чительно от гражданских органов, не связанных с военным эле­ ментом. Разумеется, обладатели синекур, пренебрегшие военным биллем потому, что он был военным, отвергли теперь граж­ данский билль потому, что он был народным. Собрания волон­теров были прекращены, смотры их продолжались — чтобы тешить томное тщеславие их обманутого генерала.

Умеренная (буржуазная парламентарная) система одержала теперь верх. Ирландские волонтеры держались после этих ударов в течение нескольких лет. Вигские ораторы (Граттан и т. д.) утратили популярность и влияние.

Декабрь 1783 года. Питт — министр. Герцог Ратленд — вице-король(!)

В) С КОНЦА 1783 ПО 1791 ГОД. (ОСНОВАНИЕ ОБЩЕСТВА «ОБЪЕДИНЕННЫЕ ИРЛАНДЦЫ»)

В Англии Питт.

Герцог Ратленд (лорд-наместник). Умер в октябре 1787 года.

Маркиз Бакингем (прежде граф Темпл) вторично вице-король (16 декабря 1787 — 5 января 1790 года).

Джон Фейн, граф Уэстморленд (главный секретарь Хобарт, впоследствии граф Бакингемшир) 5 января 1790 г. и далее (до 1795 года).

В ирландской палате общин неоднократные попытки про­вести реформы (Флад, Граттан, Карран и др.) не имели успеха.

Важнейшие меры, на которых настаивала оппозиция при Уэстморленде, следовательно, после революции 1789 года во Франции, — билль о должностях, билль о пенсиях, билль об ответственности, расследование продажи званий пэров и дея­тельности дублинской полиции.

[Билли о должностях, пенсиях и ответственности, предло­ женные г-ном Граттаном и получившие согласие вице-короля, стали законами. Билль о должностях — это билль об освобожде­ нии мест в палате членами, принимающими государственные должности, причем срок полномочий для действительных должностей не был указан и тем самым министр сохранял воз­можность заполнять парламент; этот билль послужил Каслри одним из средств проведения унии.]

К 1790 г. из всех этих дел, так же как и из вопросов об эман­сипации католиков, реформе, десятине, ничего не вышло.

32

К. МАРКС

К 1790 г. происходил неуклонный упадок организации волонтеров и силы либеральной партии. Мы располагаем свидетельством Тона о том, что когда началась Французская революция, и Католический комитет, и Вигский клуб — партии эмансипации католиков и реформы — были в состоянии немощи и упадка духа.

Ирландская палата общин. 14 февраля 1785 года. Милиция в проти­вовес волонтерам. Гардинер [по поручению министра и, как сказал ему Карран, «в надежде получить награду в виде назначения на высшую долж­ность», он и в самом деле стал благодаря унии лордом Маунтджойем] предложил ассигновать 20 000 ф. ст. на обмундирование милиции. Пред­ложение это было направлено против волонтеров и потому вызвало бур­ное обсуждение. Одна из причли его принятия — глупец и прохвост * Граттан голосовал за правительство. Фицгиббон, генеральный аттор­ней, сказал, между прочим, выступая против Каррана, который оспари­вал билль и защищал волонтеров: «он (Карран) произнес тщательно про­думанный панешрик волонтерам... Я же всегда доверю оборону страны скорее дже)1тльменам с королевскими патентами в карманах, чем его (Каррана) друзьям, уличным нищим».

Предложения Орда и билль о регентстве имели наибольшее значение.в этот период как вопросы, затрагивающие межна­ циональные отношения между Ирландией и Англией; однако, прежде чем сказать о них, упомянем еще о нескольких вопро­сах, обсуждавшихся в парламенте за период 1783—1791 годов.

Новые попытки выступлений за реформы были предприняты в 1784 го­ду. Шериф Дублинского графства Генри Райли созвал, по требованию, свой округ на 25 октября 1784 г. в здание суда в Килмейнхеме для избрания членов в национальный конгресс. За это г-н Райли был по требованию короны подвергнут аресту Судом королевской скамьи, а 24 февраля 1785 г. г-н Брауплоу внес вотум порицания членам этого суда за арест. Речь Каррана. Предложение отвергнуто 143 голосами против 71.

Показывает, что независимое меньшинство еще значительно.

Пенсии, лишение акцизных чиновников права голоса, правительственный подкуп

Попытки вернуть посредством подкупа то, что было уступлено силе, начались в 1782 г. и значительно усилились после провала предложений Орда.

ПЕНСИИ

Пенсии. 13 марта 1786 года. Ирландская палата общин. Билль Форбса об ограничении суммы пенсий. Провалился, то есть постановлено отложить ad Calendes Graecas. Как сказал Карран, цель билля — «.помешать короне творить зло посредством физической необходимости». «Пенсионный список, подобно благотворительности, покрывает множе­ство грехов... прямо касается членов нашей палаты... корона закладывает основу независимости парламента... они» (члены этой палаты) «будут

* Эпитеты добавлены Марксом. Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 33

иметь ту гарантию своей независимости, что пока хоть у одного человека в королевстве найдется шиллинг, они не будут нуждаться в деньгах» (Карран).

12 марта 1787 г. (Форбс снова внес свой билль об ограничении пен­сий. Карран поддержал его. Орд, сокретарь. Опять провалился.)

«Королевская власть» (здесь) «передается сперва вице-королю, а затем достается секретарю, которого не может интересовать народное благо, не может интересовать будущая слава и т. д. ... Какую ответственность можно искать, на какую ответственность можно надеяться у секретаря-англичанина? ... Вереница людей» (эти секретари), «иногда с головой, иногда с сердцем, чаще без того и без другого» (Карран). «Где станете вы искать ответственность у Орда как министра? Вспомните его торговые предложения» (Карран).

«Один достопочтенный член палаты оспаривает принцип билля как ограничивающий королевскую щедрость... Неразборчивое и широкое ис­пользование народных денег для поощрения всех человеческих поро­ков — это вопиющее злоупотребление... В самые лучшие времена пенсион­ный список был позором нашей страны: по нынешние злоупотребления превзошли всякую меру» (Карран).

«Злосчастный этот список опозорен новым, неизвестным прежде видом проституирования: дарованием почестей и титулов, чтобы создать основу для дарования пенсии, дозволением любому человеку украсть сан — с той целью, с какой последний нищий крадет ребенка. Это значило превратить государственные почести из знаков достоинства в знаки попрошайничества» (Карран). Билль «удержит секретаря от этого постыдного расточительства народных денег... Это — закон, необходимый в качестве противовеса акту о мятеже... — карательному закону, воспринятому у Великобритании и дающему исполнительной власти новую силу. Это — билль для сохране­ния независимости парламента» (Карран).

11 февраля 1790 года. Ирландская палата общин (правительственные подкупы и оппозиция патриотов продолжались, причем народ все более убеждался в том, что только реформа палаты общин может спасти кон­ституцию 1782 г. от бесчестной политики министров). Форбс предложил адрес, в котором описывалось и осуждалось несколько недавних случаев назначения пенсий. Карран его поддержал. Предложение отвергнуто 136 голосами против 92.

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ ПОДКУП

Палата общин. 21 апреля 1789 года. Билль о лишении акцизных чиновников избирательного права. Билль отвергнут 148 голосами про­тив 93.

Пророчество Каррана, высказанное им в речи по этому поводу, исполнилось. Английская исполнительная власть навязывала Ирландии неспособных людей и бесчестные моры, затем воспользовалась собственным преступлением и нашими несчастьями, чтобы превратить пас в провин­ цию, а теперь ссылается на эти же результаты как на доводы против нашей независимости. Карран, между прочим, сказал:

«Сопротивление этой мере исходит от признанных слуг короны и всякого правительства.., люди, которых посылают терзать нас, это, как правило, отбросы Великобритании... Целые возы акцизных чиновников — податные войска, набраниыо по всем уголкам страны и завладевающие местечками, избирающими в парламент, накануне выборов» (Карран).

Палата общин. 25 апреля 1789 года. Дублинская полиция.

34

К. МАРКС

Сэр Г. Кавендиш внес две резолюции, констатирующие, что полицей­ской организации Дублина присуща расточительная и бесполезная система покровительства. Министры воспротивились этим резолюциям. Отверг­нуты 132 голосами против 78.

Карран, поддерживая их, сказал между прочим:

«Воспользовались некоторыми беспорядками в 1784 г., чтобы пора­ботить столицу полицией. Стража из стариков, получавших по 4 пенса за ночь, не могла, естественно, справиться с делом».

Палата общин, 4 февраля 1790 года. Жалованье чиновников, ведающих гербовым сбором [Карран предлагает упорядочить, снизить его и т. д. Отвергнуто 141 голосом против 81] (это было одним из средств прави­тельственного подкупа). Уэстморленд — вице-король, Хобарт — его секретарь.

Карран сказал между прочим: граф Темпл (впоследствии маркиз Бакингем), придя в ярость по поводу своей неудачи с биллем о регентстве, «увеличил налоговое управление, артиллерийское ведомство — добавление в 13 000 ф. ст. к позорному списку пенсий; (при лорде Харкорте достиг­ нуто соглашение о том, что счетное управление и заведование гербовым сбо­ром [гербовые пошлины введены во времена Харкорта] должны нахо­диться в одном управлении). Бакингем разделил их, дабы учредить долж­ности для членов парламента. «Два члена парламента от графств заняты наблюдением за гербовыми сборами!» «По мере того, как вы, объединяясь, поднимались, ваш тиран был охвачен страхом — но разделяя вас, он заставлял вас опускаться, и вы принижены». «Я выступаю в собрании 300 лиц, 100 из которых имеют должности или пенсии... Я показываю, какая опасность возникает для нашей чести и свободы, если мы допу­скаем, чтобы среди нас свирепствовала коррупция... Теперь народу прямо говорят, что грабить его имущество и делить добычу между честными джентльменами, которые продают его правительству, — законно».

В своей смелой речи Карран намекает на Французскую рево­люцию.

Палата общин, 12 февраля 1791 года. Правительственный подкуп. [Новая попытка Кар рапа доказать порочность правительства] Главная тема Каррана: «Возведение людей в звание пэра за деньги, которые тра­тились, чтобы скупить народные вольности». «Жалкие люди, введенные» (таким образом) «в эту палату, подобно вьючным животным, чтобы в поте лица трудиться на своих нанимателей». С другой стороны — «те, кто вве­ден» в палату лордов, «чтобы составлять законы и распоряжаться имуще­ством королевства, руководствуясь той коррупцией, посредством которой они возвысились».

«Я имею доказательство,., что нынешние министры заключили до­говор о даровании определенным лицам звания пэра при условии покупки этими лицами определенного количества мест в этой палате».

Карран заявляет: «В течение всей прошлой сессии (1790 г.) мы, от имени народа Ирландии, требовали у них конституцию Великобрита­нии и неизменно получали отказ. Мы хотели провести закон об ограниче­нии постыдного расточительства в отношении пенсионного списка... он был отклонен большинством. Мы хотели провести закон, не дозволяющий заседать в этой палате лицам, которые не могут не быть рабами прави­тельства, — он был отклонен большинством. В билле о возложении ответ­ственности за действия ваших правителей на некое лицо, находящееся среди вас и потому подлежащее общественному правосудию, — отказало Ирлан­дии большинство джентльменов, называющих себя ее представителями.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1в01 ГОДА 35

...Этот неизменный отказ... доказывает ему» (народу), «что обвинение в использовании коррупции основано на фактах».

Тщетные атаки — в 1790—1791 гг. — парламентского мень­шинства на правительственный подкуп доказывают, с одной стороны, его рост, с другой же — влияние Французской рево­люции 1789 года. Они показывают также, почему, наконец, в 1791 г. основано общество «Объединенные ирландцы», так как теперь всякое парламентское действие оказалось бесплодным, а большинство парламента — просто орудием в руках прави­тельства.

* * *

Отражение попыток правительства посягнуть

на независимость Ирландии в связи с торговыми

предложениями Орда и биллем о регентстве

а) ТОРГОВЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ ОРДА. (ЛОРД-НАМЕСТНИК — ГЕРЦОГ РАТЛЕНД)

В мае 1784 г. Гриффит предложил в ирландской палате общин рас­следовать торговые отношения между Англией и Ирландией. Он желал показать, что ирландскую торговлю следует защитить от английской конкуренции и т. д.

Правительство перехватило это его предложение.

7 февраля 1785 г. главный секретарь, г-н Орд, объявил о внесении, а 11 февраля внес 11 предложений о торговле, которые обычно называют ирландскими предложениями

(в действительности английского происхождения).

В этих предложениях устанавливались 4 принципа:

1) Пошлины на все товары, иностранные и отечественные, ввозимые
из одной страны в другую, должны быть равны

[это ставило на одну доску Англию и Ирландию — к разорению последней].

2)   Пошлины на иностранные товары должны всегда быть выше, чем на те же предметы, производимые на каждом из островов (это значило жертвовать реальными выгодами возраставшей в то время французской, испанской и американской торговли в угоду английской конкуренции).

3)   Что эти правила должны быть неизменными (то есть отречение от законодательства).

4)   Что излишек традиционного государственного дохода (налог на очаги, а также некоторые пошлины и акцизные сборы, более 656 000 фун­тов в год) должен выплачиваться английскому казначейству на содержание имперского (английского) флота.

И тем не менее этот план был предложен как некое благодеяние, как взаимовыгодный. Орд (против Флада) торопил палату общин ухва-

36

к. м л г к г.

титься за этот план, потому что-де иначе могло пробудиться чувство сопер­ничества английских монополистов. Это была милость, которую предстояло оплатить 140 000 фунтов новых налогов, испрошенных взамен и полу­ченных от парламента.

22 февраля 1785 г. Питт внес резолюцию в английскую палату общин,
в которой объявлялось, что Ирландии должно быть дозволено пользо­
ваться преимуществами (то есть конкуренцией) английской торговли, как
только она «безвозвратно» предоставит Англии «помощь» (то есть дань) на
общую оборону. Норт п тори, Фокс и виги —

ото был партийный маневр —

усмотрели в английском соперничестве с Ирландией верное средство против «прирожденного министра». Фокс добился отсрочки, и вся Англия, от Ланкашира до Лондона, от Глостера до Йорка, «высказалась за это». Питт решил идти па переговоры. Он принял некоторые из их условий: сохранил все, что противоречило ирландской конституции, примирился с утратой всего, что каким-нибудь изобретательным способом могло быть использовано к выгоде ирландской торговли. Он вернул одобренный им таким образом акт в виде 20 английских предложений.

11 предложений были доведены в Англии до 20, и каждое дополнение означало новое притеснение. Половина земного шара, а именно все про­странство между Магеллановым проливом и мысом Доброй Надежды, стала (статьями 3 и 9) запретной для судов Ирландии; запреты были наг ложены также на определенные товары. Все таможенное законодательство было отнято у Ирландии пунктами, которые принуждали ее (статья 4) вводить (регистрировать) все навигационные законы, принятые или имеющие быть принятыми Англией (статьи 5 и 8), налагать все колони­альные пошлины, которые налагала Англия (статьи 6 и 7), принять в таможнях ту же систему, которую практиковала Англия, и, наконец, (статьи 17 и 18) признавать все патенты и авторские права, выданные в Англии.

Ирландская палата общин. 30 июня 1785 года. Орд предлагает распу­стить палату на две педели, до вторника. Карран против этого. Отсрочка принята. Карран говорит:

«Когда 11 предложений были представлены нам, мы были очарованы ими. Почему? — Потому что мы их не поняли. Да, подкупающее слово взаимность звучало на всех перекрестках».

23 июля 1785 года. Орд предлагает новую отсрочку; Карран возражает;
отсрочка принимается.

11 августа 1785 года. Карран спрашивает Орда, что произошло с 11 предложениями, «так как их мог обсуждать только парламент». Они были «предложены как система окончательного и постоянного урегу­ лирования торговых отношений между двумя королевствами». «В качестве компенсации за предполагаемые выгоды этой системы нас призвали:

[так они и поступили!]

«обложить эту истощенную страну налогом в 140 000 фунтов в год». «Мы подчинились». «Мы взвалили на народ бремя налогов ради вознаграждения за урегулирование торговых отношений: этого урегулирования мы не дождались».

Карран прямо грозит личной местью народа тем, кто после отсрочки заседаний примет эти 20 предложений в поредевшей

ИРЛАНДИЯ 01' АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 37

палате. Он грозит, что на такое требование отказа от конститу­ции последует ответ «не только словесный». Все это из речи Каррана от 23 июля.

12 августа 1785 года. Орд внес свой билль (20 предложений). Граттан, Флад, Карран возражают. Разрешение внести билль принято 127 голосами против 108 (19 голосами; показало, что билль будет отвергнут).

Карран: «О торговой стороне его» (билля) «не может быть речи: ибо этот билль предвещает отказ от конституции и вольностей Ирландии... Я боюсь, что английский министр ошибочно понимает настроение Ирлан­дии и судит о нем по прошлым временам. Прежде дела велись здесь путем покупки большинства... положение изменилось. Народ просвещен и силой, он не потерпит отказа от его прав, который явился бы следствием его под­чинения этому биллю. Билль содержит соглашение о введении таких законов, какие сочтет нужными Англия: они уничтожат ирландский парламент. Народ нашей страны вынужден будет прибегать к суду английской палаты общин; взамен окольной торговли с Англией мы принимаем окольную же конституцию... Власть, которая подчиняет вовне, повлечет за собой власть, подчиняющую внутри. Этот закон наделяет Великобританию властью судить, что явится нарушением соглаиюпия, толковать его, фактически облагать нас налогами по своему усмотрению, поскольку он даст ей новую силу принуждать нас к повиновению. 13 таком случае мы либо окажемся в полном порабощении, либо должны будем добиваться возвращения своих прав в кровавой борьбе или же будем вынуждены искать спасения в унии, которая означала бы уничтожение Ирландии, к чему, как я подозреваю, ведет дело министр... Гражданская война или, в лучшем случае, уния».

15 августа 1785 года. Орд, представив билль, отказался от него на время сессии и навсегда. После чего Флад внес такое предложение: «Поста­новлено, что мы считаем себя обязанныминевступать ни в какие соглашения об отказе от принадлежавшего только и исключительно ирландскому пар­ламенту права издавать законы для Ирландии во всех, без исключения, слу­чаях, как во внешних делах, так и в торговле и внутренних делах». Карран его поддержал. Флад взял свое предложение назад, палата разошлась, а предложения Орда вылились в тайный проект унии.

Ь) БИЛЛЬ О РЕГЕНТСТВЕ. (1789 ГОД)

Георг III некоторое время безумен, это скрывают, в конце 1788 г. скрывать больше нельзя. Министры в проекте ответного адреса лорду-наместнику (Бакингем) (в декабре 1787 г. он опять стал вице-королем) расточают похвалы самим себе.

Ирландская палата общин. 6 февраля 1789 г. Граттан внес поправку, заменявшую общее изъявление верности. Карран выступил в поддержку ее: «Все видят приближающуюся перемену в государственном управлении

(думали, что при принце Уэльском Фокс станет министром).

Ее задержала и ей воспротивилась одна партия в другом королевстве. Согласно какому принципу мудрости или справедливости может Ирлан­дия поддержать такое противодействие и т. д.?»

Поправка Граттана была принята без голосования, хотя он и назвал Бакингема «мошенником в маске»

(главный секретарь Бакингема — Фицгерберт),

38

К. МАРКС

в такой растерянности находился Дублинский замок в связи с перспективой регентства принца с Фоксом в качестве премьера.

11       февраля 1789 года. Министры попытались отложить дебаты о ре­гентстве. Официально выдвинутый ими мотив — необходимость получить из Англии постановления английского парламента, которыми принц на­значался регентом Великобритании с ограниченными полномочиями. Эти постановления были приняты 23 января, принц выразил согласие с ними 31 января, но они еще не были получены ирландским правительст­вом. Отсрочка билля отклонена палатой. Тогда Конолли предложил направить принцу адрес как принцу-регенту Ирландии, обладающему всей полнотой королевской власти. Предложение было принято без голосо­вания.

12   февраля 1789 года. Конолли предложил утвердить адрес. 17 февраля запрошено и получено согласие на это палаты лордов. 19 февраля предста­влен Бакингему. Последний отказался передать его. 20 февраля 1789 г. решено передать адрес, послав депутацию. Вотум порицания Бакингему.

27 февраля 1789 года. Депутация (Конолли, О'Нил и т. д.) передает палате общин письмо с ответом принца-регента, который «горячо» благо­дарит ирландский парламент.

20 марта 1789 г. в ирландской палате общин зачитывается еще более пылкое письмо принца-регента, объявляющее о выздоровлении его отца.

Питт, для сохранения своей власти, отстаивал и провел в Англии право избрания регента, следовательно, право ограни­чения его власти.

В этом случае ирландцы отстаивали общую конституцию от олигархических и министерских покушений Питта.

* * *

За этот промежуток времени следует рассмотреть еще два вопроса:

1)        Мятежи против десятины и т. д., показывающие поло­жение католического ирландского крестьянства в то время, и

2)        Избрание дублинского лорда-мэра, показывающее влия­ ние Французской революции на ирландскую (к тому же про­тестантскую) буржуазию.

1) МЯТЕЖИ ПРОТИВ ДЕСЯТИНЫ И Т. Д. В ИРЛАНДИИ ВВОДИТСЯ АНГЛИЙСКИЙ АКТ О БЕСПОРЯДКАХ

Ирландская палата общин. 19 января 1787 года. Беспорядки на юге. Волнения на юге, вызванные нищетой народа, десятиной, чрезмерной рентой, абсентеизмом ', плохими условиями аренды, жестоким обращением и т. д.

К исходу 18 века (с конца 1791 г.) политические партии объеди­нились с крестьянами (республиканцы Севера).

1786 год. В своей речи по случаю открытия парламента лорд-намест­ник упоминал о «частых беспорядках» («Справедливые ребята» из Кил­кенни, связанные между собою клятвой)²⁰. Однако единственным биллем

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 39

о беспорядках, какой внесло правительство, был билль о дублинской поли­ции, против которого город подавал петиции.

1787 год. В речи вице-короля гораздо более определенно говорилось о беспорядках на юге, и дебаты по поводу адреса в ответ на эту речь были бурными. Во время этих дебатов правительственная партия (Фицгиббон, например) оценивала волнения как направленные против духовенства, обвиняла лендлордов в том, что они тиранят народ и подстрекают к беспорядкам, и просила дополнительных полномочий.

Палата общин. 19 января 1787 года. Фицгиббон в речи (1787 г.) сказал, что волнения начались в Керри, люди собрались в католической церкви, там поклялись повиноваться законам капитана Райта. Вскоре волнения распространились по провинции Манстер. Их объект — десятина, затем регулирование цен на землю, повышение цен на труд, а также сопротивле­ние сбору налога на очаги и других налогов. «Я отлично знаком с провинцией Манстер и знаю, что нельзя представить себе такие человеческие бедствия, которые превзошли бы бедствия несчастного крестьянства этой провинции. Я знаю, что бессердечные лендлорды высасывают все соки из злосчастных арендаторов — последние совершенно не имеют возможности отдавать ду­ховенству то, что ему справедливо причитается, — у них нет ни пищи, ни одежды для самих себя, все захватывают лендлорды; и... не довольствуясь нынешним вымогательством, некоторые из них настолько подлы, что под­стрекают повстанцев лишить духовенство десятины — но не для того, чтобы облегчить бедствия арендаторов, а для того, чтобы они могли доба­вить к ужасающей, непомерной арендной плате, которую они уже взимают, и долю духовенства... Бедняки Манстера живут в такой крайней нищете, что не верится, как может выдержать это человеческая природа, их бедст­вия невыносимы, но не духовенство причиной тому, и законодательное собрание не может стоять в стороне и смотреть, как они сами берутся за устранение злоупотреблений. Для них нельзя сделать ничего, пока страна пребывает в состоянии анархии».

Лонгфилд, джентльмен из графства Корк, заявил, что размеры вол­нений преувеличены, но бедствий — нет. Он обвинил правительство в том, что оно из политических соображений уже год безучастно взирает на волнения.

Карран внес поправку к обращению (отвергнутую без голосования). Сказал между прочим:

«Перестаньте прибегать к бесплодным жалобам на неизбежные след­ствия, когда сами вы являетесь их причиной... терпение народа совер­шенно истощилось; обиды его (уже давно) являются предметом пустых разговоров в этой палате, и никакого полезного результата от этого не по­следовало. Непроживание на месте лендлордов, тирания землевладельцев-посредников. Вы отрицали существование злоупотреблений и отказались устранить их... Не удивительно, что крестьянство созрело для мятежа и восстания... С мятежниками не связан ни один собственник, ни один влия тельный человек...

Вас торжественно призвали... произвести надлежащие преобразова­ния в народном представительстве: согласились ли вы на это? Нет; как же обстоит дело теперь? Да ведь места в этой палате, сэр, покупаются и продаются. Они выставляются на публичный торг; они полностью стали предметом торговли — торговли конституцией... Гнилые местечки на продажу. Естественно, что, купив народ за известную денежную сумму, его продают... Крестьянство возымело надежды на помощь... Народ, когда его угнетают, — хотя бы и по закону, — в ответ будет мстить; и в этом подлинные причины волнений. Система отвратительной торговли должностями распространяется на патенты мировых судей (24 патента

40

К. МАРКС

мировых судей посланы в графство Клэр с одной почтой) и на шерифов. Вы можете говорить о расширении торговли... но бога ради, какое это имеет отношение к несчастному крестьянству?»

Палата общин, 19 февраля 1787 год. Билль о «Справедливых ребятах». Одна выдвинутая правительством и отклоненная статья предписывала властям разрушать католические церкви, в которых будут обнаружены заговоры или будут даваться незаконные клятвы. Карран выступил против всего билля в целом.

Карран. «Народ слишком возбужден сознанием своей силы и значе­ния, чтобы стать подходящим объектом для такого кровавого кодекса, какой нам сейчас предлагают...» Упоминает о памфлете д-ра Вудворда, епископа Клойпа, в защиту десятины. Этот памфлет «явно направлен на то, чтобы возродить разногласия, от которых мы так недавно избавились, и вверг­нуть нас в варварство, от которого мы начали освобождаться, — или, быть может, обагрить нас кровью религиозной войны»... (Билль был передан в комиссию 192 голосами против 31).

20 февраля 1787 года. Обсуждение того же билля, посредством кото­рого проведен акт о беспорядках. О'Нил предложил ограничить его Корком, Керри, Лимериком и Типперэри. (Предложение об ограничении отвергнуто 176 голосами против 43.) В этом билле Todesstrafe — смертная казнь за дачу клятвы и т. д.

«Боюсь, — сказал Карран, — что поскольку кара так велика, а для помощи беднякам не принимается никаких мер, мятеж будет продол­жаться тайно... пока пламя не охватит все королевство».

13 марта 1787 года. Десятина. Граттан предложил резолюции о том, что если к открытию следующей сессии спокойствие будет восстановлено, то палата рассмотрит вопрос о десятине. Предложение отклонено без голосования. Карран поддержал предложение Граттана.

Карран. «Закон о карах и наказаниях, по жестокости превосходящих все, что имело место во все другие времена... Правонарушения были местными и частичными... причины таких правонарушений были всеоб­щими... Унижение и несчастное положение ирландского крестьянства. Секретарь» (англичанин!) «заявляет, что ему совершенно неизвестны их бедствия, но желает дать никакой надежды на то, что они когда-нибудь будут рассмотрены парламентом!»... «Достопочтенный джентльмен ие мог провести акт о беспорядках, не сопроводив его явно выраженным отказом облегчить их бедствия или хотя бы выслушать когда-либо, даже в отда­ленном будущем, их жалобы». «Кто должен исполнять его (этот закон)? Та самая группа людей из класса, стоящего над крестьянами, которую представляли как враждебную правам духовенства и которая, говорят, потворствовала этим правонарушениям»... «Но каковы бы ни были намере­ния секретаря-англичанина, у нашей палаты хватит благоразумия заявить, что укоренившееся зло не может быть освящено какой-либо давностью».

2) ВЫБОРЫ ДУБЛИНСКОГО ЛОРДА-МЭРА (1790 ГОД)

Спор вокруг выборов на должность мэра Дублина, связанный с попыт­кой английского правительства управлять Ирландией или превратить ее в провинцию посредством коррупции. Поэтому граждане Дублина торже­ственно обязались в своих гильдиях но избирать лордом-мэром или чле­ном парламента от города никого, кто имеет должность или пенсию от правительства. Олдермен Джемс был полицейским комиссаром. Согласно старым законам о корпорациях, лорд-мэр и олдермены заседали И голосо-

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ До УНИИ 1801 ГОДА 41

вали в одной палате, а шерифы и муниципальные советники — в другой. 16 апреля 1790 г. первые избрали мэром на предстоящий год олдермена Джемса, муниципальный совет его отверг. Таким же образом были отвергнуты еще семь кандидатур, предложенных вслед за этим. Затем муниципальный совет избрал олдермена Хауисона; народную партию возглавлял Неппер Танди. Олдермены вновь избрали Джемса. Спор этот разбирался в Тайном совете, где Карран защищал муниципальный совет. Тайный совет решил устроить новые выборы. Олдермены вновь избрали Джемса, а муниципальные советники — Хауисона. Весь этот процесс, с вмешательством Тайного совета, повторялся несколько раз.

10 июля 1790 года. Карран защищал муниципальный совет перед Тайным советом, где председательствовал Фпцшббон (в июне 1789 стал лордом-канцлером и лордом Клэром).

Он мастерски отхлестал этого субъекта.

Тайный совет решил в пользу Джемса, тот подал в отставку, 5 августа 1790 г. олдермены выбрали Хауисона, которого утвердили и муниципаль­ный совет и Тайный совет. Так эта борьба окончилась полным поражением правительства.

16 июля Неппер Танди провел в муниципальном совете 17 постановле­ний, осуждавших Тайный совет, олдерменов, и созвал па бирже собранно полноправных граждан и фригольдеров^п. Это собрание открылось 20 июля иод председательством Гамилтона Роуапа и, после избрания комитета для подготовки изложения фактов, было отложено до 3 августа.

3 августа было оглашено это «Изложение фактов» и объявлено об от­ставке Джемса.

Сэр Э. Нъюенеем осудил Фицгиббона, произнесшего 24 июля в палате пэров наглую речь, в которой, зачитав резолюцию Вигского клуба ^п, он обрушился на него, пока лорды Чарлмонт и Мойра не заявили о солидар­ности с резолюцией. (Вигский клуб основан в Дублине летом 1789 года.)

Вигский клуб, собравшийся 2-го августа, составил доклад против Фицгиббона.

Фицгиббон стал так непопулярен, что купеческая гильдия, которая предшествующей зимой постановила поднести ему адрес в золотой шка­тулке за услуги, оказанные ее торговым интересам, 13 июля 1790 г. от­менила эти постановления как «постыдные».

Ив вышеупомянутого «Изложения фактов». 3 августа 1790. (Общее собрание дублинских граждан, состоявшееся на Королевской бирже.) В нем между прочим говорилось:

«Мы подтверждаем, что за последние 10 или 11 лет граждане Дублина действительно были активными сторонниками свободы своей страны и т. д. и т. д., мы подтверждаем, что его превосходительству графу Уэстморленду и пр. было отказано в правах дублинского гражданина и т. д., мы не отри­цаем, что многие из нас прежде поддерживали проект покровительственных пошлин и т. д...

Мы подтверждаем, что выразили одобрение поведению меньшинства прежнего парламента на прошлой сессии... что эти меры не имели другой цели, смысла или значения, кроме подкупа: ...что, как сообщило нации весьма высокопоставленное лицо» (Фицгиббон), «...чтобы разбить оппози­цию в парламенте, наша нация была, в правление маркиза Таунзенда, куплена правительством и продана членами парламента за полмиллиона, а если оппозиция продлится и при нынешнем правительстве, то наша нация опять должна покупаться и продаваться и т. д. и т. д.»

42

К. M A P К С

Судьи зависят от короны, армия не зависит от парламента, законодательное собрание — под пятой английского генераль­ного атторнея, а народ связан законами шотландских и англий­ских делегатов [эти 2 последних пункта — до 1782 года].

С) ОТ ОКТЯБРЯ 1791 — ДО НАЧАЛА АПРЕЛЯ 1795 г.

(ОТОЗВАНИЕ ЛОРДА ФИЦУИЛЬЯМА И ЗАМЕНА ЕГО

ЛОРДОМ КЭМДЕНОМ)

[С октября 1791 — по 4 января 1795 года (приезд Фицуилъ-яма). Продолжение правления лорда Уэстморленда. (Его сек­ретарь — майор Хобарт.)]

Французские события за это время. 1793 год. Герцог Йорк­ский 8 сентября разбит У шаром, должен снять осаду Дюнкерка, голландцы и англичане отброшены во Фландрию. На Верхнем Рейне войска коалиции отброшены назад, в конце декабря они были вынуждены очистить всю территорию до Вормса. На юге и западе Франции республиканцы также одерживали победы. В октябре 1793 г. они покоряют восставший Лион, в декабре 1793 г. — занятый англичанами Тулон, отгоняют испанцев за Пиренеи, нападают на них на их собственной территории.

1794 год. 18 мая Моро и Суам у Туркуэна одерживают
полную победу над герцогом Йоркским.

26 июня вторая битва у Флерюса (Журдан). Бельгия быстро
завоевана. Командиры английских и голландских войск ока­
зались вынужденными думать только о прикрытии Голландии.

В октябре и ноябре голландцы потеряли все свои погранич­ные крепости.

В октябре Журдан заставил австрийцев оставить весь левый берег Рейна до Майнца, 26 октября он вступил в Коб­ленц. На всем левом берегу Рейна коалиция владеет еще только Майнцем и Люксембургом.

27 декабря Пишегрю в Голландии.

1795 год. 20 января 1795 г. Вступление Пишегрю в Амстер­
дам. Батавская республика.

Сентябрь. Дюссельдорф — в руках Журдана, Мангейм — в руках Пишегрю. Австрийцы уходят за Майн. Клерфэ побеж­дает 29 октября французское войско у Майнца. Пишегрю и Журдан должны отступить. К концу года — перемирие. Моро получает командование Рейнской армией.

В начале 1795 г. мирный договор с вождями Вандеи. (Мир в Ла Мабиле.) Питт высаживает эмигрантское войско на Ки-бероне, 27 июня 1795 г. и т. д. 20 июля разбито наголову Гошем и т. д.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 43

[В феврале и марте 1796 г. Стоффле, Шаретт и др. расстре­ ляны по приговору военного суда. В июле 1796 г. Гош объявил Директории, что гражданская война на западе окончена.]

1796—1797 гг. — Бонапарт в Италии.

Первое общество ((Объединенных ирландцев» основано Тиоболдом Уол-фом Тоном в октябре 1791 года.

Его признанными (и единственно желательными для основной массы обществ) целями были союз между католиками и протестантами, полная эмансипация католиков (Белфаст предложил это уже в 1783 г.) и народное представительство для мужчин обоих вероисповеданий. (Тон и другие руководящие деятели за независимую республику. Если бы не жестокость правительства, виги взяли бы над ними верх, а в обществах их бы забалло­тировали.)

Белфастское общество как и все общества ((Объединенных ирландцев» до 1794 г. собиралось открыто. Католики, со своей стороны, быстро прогрес­сировали в отношении политического духа и осведомленности.

Кьоу и ведущие (не аристократические и вигские) католики принадлежали к «Объединенным».

Конфедерация обществ распространилась до Дублина, получила поддержку видных граждан и многих членов волонтерского корпуса. Глав­ным ее органом был ((Northern Star»; первый номер этой газеты, напечатан­ный 4 января 1792 г. (издатель Семюол Нилсоп), был посвящен главным образом французской политике. Вскоре в Дублине появилась ((Evening Star», но «Presse» начала выходить только 28 сентября 1797 года.

Возвращаясь теперь к правлению Уэстморленда, отмечаем, что двумя лозунгами были эмансипация католиков и парламент­ская реформа!

Ирландская палата общин 18 февраля 1792 года. Эмансипация като­ликов.

Обсуждение этого вопроса началось с представления петиции от прг-тестантов графства Антрим в пользу билля.

Граттан предложил какую-то мелочь. (Отвергнуто.)

Карран. «В Корке нынешний вице-король соизволил отвергнуть весьма умеренную и скромную петицию католиков этого города. Следую­щим шагом было разжечь разногласия среди самих католиков, затем — изобразить их как угрозу для английского правительства и их протестант­ских сограждан... Речь идет ие только об их страданиях, или облегчении их участи — речь идет о вашем собственном самосохранении... частичная свобода но может сохраняться долго... отчуждение 3 миллионов наших людей, угодничество и коррупция, распространенная среди четвертого ...неизбежным последствием будет уния с Великобританией. И если кто-нибудь желает знать, что это будет такое, я скажу ему: это будет эмигра­ция всех влиятельных людей из Ирландии; это будет участие в платеже английских налогов без участия в английской торговле; это будет исчезно­вение имени ирландцев как народа и т. д.»

Петиция в пользу католиков отвергнута с негодованием 208 голосами против 23. Это отклонение вызвало возбуждение среди католиков.

3 М. и Э., т. 45

44

К. МАРКС

Действия католиков, «Объединенные ирландцы»

и правительства до билля 1793 г. об облегчении

участи католиков

В марте 1792 г. собрался Католический комитет ¹² или, скорее, конвент (ибо он был собранием делегатов), и его секретарем был избран Тон. Агитация посредством этих обществ стала очень энергичной. Волную­щий успех Французской революции, а также организация политических обществ в Англии и Шотландии содействовали им. «Объединенные ир­ландцы» выросли численно, католики стали увереннее, а корпус волонте­ров начал восстанавливать свои боевые ряды и улучшать дисциплину. Правительство было встревожено. «В декабре (1792 г.) католики громогласно объявили свои требования... они были поддержаны диссидентами ²² с пол­ным сознанием и со всей решимостью. Дюмурье находился с Брабанте — Голландия была распростерта перед ним». (Уолф Тон.)

7 декабря 1792 года. Правительственная прокламация против всех мятежных сборищ. В прокламации говорилось: «Первый батальон нацио­нальных гвардейцев должен был идти па парад одетым, как французы и т. д.» Па эту прокламацию ответили «Объединенные ирландцы».

16 декабря 1792 г., 1'оуан (из Дублина) председательствовал на собра­нии, голосовавшем за принятие этого обращения, написал его д-р Дреннан.

Главное содержание этой прокламации, из-за которой Роуан и Дреннан позже подверглись судебному преследованию: 1) Она призывала волонтеров к оружию:

«Благодаря вашему возникновению нагл остров обеспечил себе мир и защиту; ваше ослабление служит причиной его возврата к бессилию и ничтожному состоянию. 2) Избирательное право всему народу... реформа представительства. 3) Всеобщее равноправие и представительное законода­тельное собрание, в этих словах заключена вся наша сила... Поэтому мы желаем эмансипации католиков без всяких изъятий, но продолжаем считать это необходимое предоставление избирательных прав преддверием храма национальной свободы... Дело католиков зависит от нашего общего дела и составляет часть его; ибо как «Объединенные ирландцы» мы при­надлежим не к какой-либо секте, а к обществу — не к какой-либо партии, а ко всему народу ...будь она (эмансипация католиков) достигнута завтра же, мы бы завтра, как п сегодня, продолжали добиваться той реформы, которая тем не менее была бы необходима для утверждения каких, так и наших свобод. 4) Ради обеих этих целей представляется необходимым, чтобы для подготовки созыва протестантского конвента (который затем должен связаться с заседающим в Дублине Католическим комитетом или конвентом) собирались предварительные съезды... Если конвент одной стороны не состоится в ближайшее время и вскоре по свяжется с конвентом другой стороны, то место распавшегося общего дела займут интересы отдельных групп — народ снова станет безучастным и инертным; весьма вероятно, что какие-нибудь местные восстания, раздуваемые кознями нашего общего врага, могут представить остров в дурном свете и поставить под угрозу его спокойствие... 15 февраля приближается... Пусть как можно скорее состоятся приходские собрания; пусть каждый приход изберет делегатов; пусть мнение Ольстера будет опять провозглашено из Дан-ганнона... Солдаты-граждане и т. д.». (Это обращение обнародовано на собрании в одной фехтовальной школе в Дублине, куда пришло несколько

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 45

отрядов волонтеров, имевших при себе личное оружие, а также Неппер Танди и т. д.)

В декабре 1792 г. Роуан арестован по доносу, выпущен на поруки.

Преследование белфастской «Northern Star» за обнародование 15 де­кабря 1792 г. декларации и обращения «Ирландских якобинцев (название общества) Белфаста».

В декларации «Ирландских якобинцев» говорится между прочим:

ДЕКЛАРАЦИЯ

«1) Постановлено... Что это королевство (имеется в виду королевство Ирландия) но имеет национального правительства, поскольку основная м;)сса народа в парламенте не представлена. 3) Что народ Ирландии никак не может действительно издавать свои законы без распространения изби­рательного права на всех граждан. 4) Что избирательного права никак нельзя добиться без сердечного, стойкого н прочного единения всех ирланд­це!) любого вероисповедания. 5) Что кодекс карательных статутов, более столетия обрекавших наших сограждан, католиков этого королевства, на состояние более низкое, чем состояние неграмотных африканцев, яв­ляется позором для страны, в которой мы живем... 7) Что для достижения этой, самой желательной цели (признание естественных прав человека) мы умоляем наших сограждан всех вероисповеданий в Ирландии, Англии и Шотландии обратить свои мысли к общенациональному конвенту, чтобы собрать народное мнение относительно наиболее действенных средств К достижению радикальной и исчерпывающей парламентской реформы — цели, без достижения которой это королевство должно навсегда оста­ваться несчастным и т. д.»

«ОБРАЩЕНИЕ. ИРЛАНДСКИЕ ЯКОБИНЦЫ БЕЛФАСТА К НАСЕЛЕНИЮ»

Между прочим: «Там, где форма правления исходит не из ясно выра­женной воли всого народа, страна не имеет конституции. Нужно ли говорить, что именно так обстоит дело с Ирландией? В Ирландии сущест­вует лишь исполнительная власть: при таком управлении верховная власть имеет больше возможности угнетать подданного, чем защищать его права... Из 5-миллионного народа (подразумевается ирландский народ) большин­ство палаты общин фактически избирается 90 лицами, и это большин­ство, вместо того, чтобы представлять голос нации, находится под влия­нием английских интересов и той аристократии, чьи губительные усилия всегда подрывали жизненные основы и т. д. нашей бедной, несчастной страны... Единодушном и упорством эта расколотая страна будет осво­бождена от оков тирании... Именно обеспечением обновленного представи­тельства будет установлена свобода в нашей стране; это может быть осуществлено только национальным конвентом. Католики уже собрались; пусть протестанты последуют их миролюбивому примеру».

15 февраля 1793 года. Конвент волонтеров, представлявший, как говорили, 1 250 000 человек, собрался в Данганноне, принял резолюции в пользу эмансипации/ католиков и реформы и избрал постоянный комитет. Это, без сомнения, способствовало проведению билля об облегчении участи католиков, но побудило правительство принять решение, умиротворяя католиков, в то же время разбить протестантов.

Ирландская палата общин. 10 января 1793 года. Лорд Уэстморленд открыл парламент. Жаловался на недовольство Ирландии, но ничего не сказал о коррупции, расточительности и чуждой для нации политике министров. Он жаловался на вторжение Франции в Голландию, умалчивая

3*

46

К. МАРКС

о европейском заговоре против Республики. Советовал ослабить узы като­ликов, но без мотивов: объявление Англией войны Франции, Кюстин завоевал Рейн (21 октября 1792 г.), Дюмурье дал сражение при Жемапе (6 ноября 1792 г.) и присоединил Бельгию. В речи указывалось также, что правительство увеличило численность войск и рекомендует образовать милицию. Последнее было ударом по волонтерам. Предложенный адрес явился отзвуком речи, Граттан внес тривиальную поправку.

Католики обрели решительность и организацию благодаря Уолфу Тону, Кьоу, Берну, Тодду Джонсу и Маккормику. Католический комитет вел переговоры с правительством, успехи Франции компенсировали низость собственной католической аристократии. Поддержка со стороны «Объе­диненных ирландцев».

В противовес Католическому комитету и «Объединенным ирландцам» правительство поощряло протестантский фанатизм и разногласия среди католиков. Вне парламента оно побудило недоступный для католиков дублинский муниципалитет обратиться к другим ирландским муниципа­литетам в духе, враждебном эмансипации католиков, и интриговало с като­лической аристократией (светской и духовной). В парламенте оно опи­ралось на остатки старой партии, выступавшей за недопущение като­ликов.

11 января 1793 года. Карран за поправку Граттана, которая была принята.

«Парламент стал непопулярен в стране... Как могло доверие к пар­ламенту пережить его независимость?.. Более половины нз нас не имеет связи с народом... Разрыв между народом и нашей палатой возникает из того, что народ не представлен. А для восстановления единства... нужна радикальная реформа палаты общин. ...Без них (католиков) нельзя спасти страну. Не ограничивайте их эмансипацию... Ненавистное пра­вительство, непопулярный парламент, недовольный народ... Петиция католиков (1792 г.) отвергнута благодаря влиянию ирландского прави­тельства».

В начале января 1793 г. * Карран безуспешно противится предложе­нию генерального атторнея об аресте Макдоннела, типографа, печатавше­го «Hibernian Journal», за опубликование высказывания о палате как о несвободной и не обладающей независимостью.

14 января 1793 г. (так убедительны были победы французов) Граттан добился того, что палата объявила себя комиссией для рассмотрения воп­роса о парламентском представительстве, и предложил резолюцию, где говорилось, между прочим, что из 300 членов только 84 избираются граф­ствами, округами малых и больших городов, вместе с университетом, а остальные 216 избираются местечками и поместьями. В заключение: «Лостановлено, что состояние представительства народа в парламенте требует исправления».

Карран поддержал. Он сказал:

«Католический вопрос должен предшествовать реформе. Сперва нужно определить место католиков в государстве... Ирландия считает, что без немедленной реформы ее свобода погибнет».

Предложение не прошло — 71 голос против 153.

Однако оппозиция уже предоставила министрам возможность безна­казанно выпускать неистовые прокламации против волонтеров-республи­канцев: она согласилась на билли о милиции и о порохе, и поэтому резолю-

* Согласно комментариям Дэвиса к «Речам Каррана» — 29 января 1793 го­да. Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 47

ции встретили сопротивление. 11 марта 1793 года — еще одна прави­тельственная прокламация, запрещавшая военные общества, военное обу­чение и всю организацию волонтеров, не называя их по имени.

Апрель 1793 года. Прошел билль об облегчении участи католиков, допустивший католиков к выборам, в адвокатуру, в университет и давший им все права собственности; но запретивший им участие в парламенте, занятие государственных должностей и вообще все, что разрешалось биллем 1829 года ²³.

Билль 1793 г. был внесен через 10 дней после объявления войны Франции ²⁴.

Тот же парламент, который принял билль об облегчении участи католиков, провел также акт об иностранцах, акты о военной переписке с заграницей, о порохе, о собраниях, — в сущности, целый кодекс при­нудительных мер. Также учрежден тайный комитет. Он получил 20 000 регулярных войск и 16 000 милиции.

Билль о собраниях:

«.Закон, — говорит Карратт, — не для ограничения, а для распростра­нения восстаний». Закон этот объявляет, что ни одна группа людей не имеет права уполномочить меньшее количество людей действовать, думать или подавать петиции за нее.

Это, в сущности, билль, но позволяющий народным собраниям пода­вать петиции против злоупотреблений. Согласно акту о собраниях, соби­раться с целью избрания кого-либо для действия от имени собрав­шихся посредством составления петиций или других форм представитель­ства, ради изменения того, что установлено законом, являлось крупней­шим правонарушением со стороны любой части населения. Акт был задуман, чтобы покончить с обществами, образованными или образовывавшимися в 1793 г. для достижения парламентской реформы. (Коббет.) ²⁵

Вооруженное таким образом правительство начало свою кампанию судебных преследований и гонений, добиваясь время от времени издания новых законов, а после перемирия 1795 г. довело конфликт до восстания и до унии.

1794 год. Агитация продолжалась. (Правительственные судебные преследования волонтеров, «Объединенных ирландцев» и т. д.) Общество «Объединенные ирландцы» превратилось в секретную конспиративно устроенную организацию. Католики все еще пытались действовать; фран­цузы побеждали; их правительство, воодушевленное резолюциями «Ирланд­ских якобинцев Белфаста» и советами некоторых ирландских патриотов, задумало помочь недовольным ирландцам добиться отделения. Преподоб­ный Джексон был послан туда агентом, вступил в сношения с Тоном. Предан, обвинен в измене (после ареста), повешен.

29 января 1794 г. Карран в речи в защиту Роуана: «Но теперь, если собирается вместе какая-нибудь группа людей, их судят; если типограф опубликует ее решения, его карают; и уж, конечно, в обоих случаях законно, потому что так поступали совсем недавно. Если люди говорят: не будем устраивать беспорядок, а соберемся в каче­стве делегатов, они пе могут сделать этого... закон последней сессии впер­вые объявил подобные собрания преступлением».

Система доносов в полном расцвете.

48

К. МАРКС

4 января 1795 — конец марта 1795 года. Лорд Фицуильям

4 января 1795 г. лорд Фицуильям, — виг, выступавший против Питта,

послан им в Ирландию с поручением осуществить эмансипацию католи­ков (и билль о реформе) и умиротворение Ирландии. Очевидные причины — быстрый успех «Объединенных ирландцев» и французских армий, которые прогнали испанцев за Пиренеи, австрийцев за Рейн, уничтожили армию герцога Йоркского и подготовили занятие Голландии зимой 1794— 1795 года.

Но из опубликованных документов (переписка Фицуилъяма с лордом Карлеилем) ясно, что Питт (быть может, он пришел к этой мысли позднее, когда возобладало влияние короля и Бересфорда) избрал его орудием, чтобы вызвать возбуждение среди ирландцев, разжечь их и побудить поднять восстание.

Фицуильям был один из самых терпимых лендлордов Ир­ландии и весьма популярным. Замысел Питта состоял в том, чтобы, доведя надежды католиков до высшей точки, внезапно отозвать Фицуильяма, вызвав среди католиков волнения, ко­ торые толкнули бы протестантов, в поисках защиты, в объятия Англии, при этом переплетение с конфликтами между партиями, роялистов и республиканцев, еще более усугубило бы трагедию.

Питт послал Фицуильяма в Ирландию с неограниченными полномочиями.

В день прибытия Фицуильяма по всей Ирландии был про­возглашен мир. В день, когда он ее покинул, она стала гото­виться -к восстанию.

Ирландская палата общин. 22 января 1795 года: Фицуильям откры­вает парламент благопристойной речью. Граттап превзошел министров в раболепном низкопоклонстве * (в отношении адреса). Билль об эманси­пации католиков был оглашен в первом чтении, но были вотированы боль­шие ассигнования, вотирован заем в 2 миллиона ф. ст. и некоторые классы охватило антигалликанское бешенство. Фицуильям отозван.

III.

В) ПРАВЛЕНИЕ ЛОРДА КЭМДЕНА. АПРЕЛЬ 1795 - КОНЕЦ ИЮЛЯ 1798 ГОДА

Прибытие Кэмдена сопровождалось беспорядками, прини­мавшими почти характер восстания. Нападение на Бересфор-дов, Клэр (лорд-канцлер, т. е. Фицгиббон) чуть не убит в своей карете.

* В комментариях Дэвиса: превзошел министров в лояльности. Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 49

Главного секретаря Кэмдена, г-на Пелема (графа Чиче- стера) сменяет затем его племянник Стюарт (лорд Каслри).

Кэмден приобрел необычайную популярность среди воору­женных обществ, которые были созданы в Ирландии под наз­ванием йомены. Он считался попечителем этой организации.

Ирландская палата общин. 4 мая 1795 года. Второе чтение билля об эмансипации католиков. Отвергнут 155 голосами против 84.

Отозвание Фнцуильяма было торжеством для партии отделения. Ирландская республика стала теперь единственной целью «Объединенных ирландцев». Основная масса пресвитериан Дауна, Антрима и Тирона присоединилась, также как множество протестантов и католиков Лен­стера. В то время католики Севера были дефендерами, пли риббонитами ^2а. Обе стороны готовились к худшему.

Принят акт против бунта, карающий смертью всякого, кто даст клят­ву о вступлении в сообщество; еще один акт, он позволял лорду-наместннку объявлять графства па чрезвычайном положении, в каковом случае никто но имел права выходить по ночам, а власти получили право врываться в дома и отдавать на службу во флот всех лиц, которых они подозревали. Один за другим быстро следовали другие акты: акт, освобождавший от ответственности должностных лиц, повинных в противозаконных действиях; акт, дававший лорду-наместнику право ареста без выдачи на поруки; акт, разрешавший вводить иностранные войска (немцев), а также создавать отряды йоменов.

Йомены состояли из торийских джентри и зависимых от них людей, недисциплинированных и бесчестных, узаконенных бандитов. Нет такого злодейства, какого бы они не совершали. Высечь, надеть смоляную шапку, удавить наполовину или повесить, сдать на службу во флот — смотря по тому, что позволяли офицеру время и средства, имевшиеся в его распоряжении.

1795 год. Среди бумаг, найденных у Джексона, «Взгляд на Ирландию» Тона:

«Приверженцы государственной церкви в Ирландии, помимо исклю­чительного права назначения на все церковные должности и распоряже­ния всеми доходами и наградами страны, захватили также весьма боль­шую долю земельной собственности. Они аристократы, противники всякой перомены, решительные враги Французской революции. Диссиденты — ...республиканцы. Католики — главная масса народа — находятся на низшей ступени невежества, готовы к любым переменам, ибо никакая перемена не может быть к худшему. Все крестьянство Ирландии, самое угнетенное и жалкое в Европе, может считаться католическим. За минув­шие 2 года приобрело некоторую степень осведомленности; ...различные восстания... смелая, отважная порода людей, и дает превосходных сол­дат. Дефендеры. Они в таком положении, что имеют только одно средство изъявления своих чувств, а именно посредством войны. Все акты парла­мента, большого жюри и т. д. исходят от аристократов, чьи интересы враждебны интересам народа».

Дефендеры (на Севере). Комитет палаты лордов 1793 г. описывает их

«как бедных невещественных работников», выступающих за дело католи­ков, за освобождение от налога на очаги, десятины, местных налогов, за

50

К. МАРКС

снижение арендной платы. Впервые появились в графстве Лаут, в апреле 1793 года, некоторые из них вооружены, собирались большей частью ночью, врывались в дома протестантов и забирали у них оружие. Вскоре распространились по графствам Мит, Каван, Монахан и другим приле­гающим районам. Тайный комитет пытался связать их с католическими дворянами, а королевские прокуроры — приписать им связь с обществом (.{Объединенные ирландцы» и французским золотом. Весенней выездной судебной сессией в Дрозде 23 апреля 1794 г. дроэдские дефендеры признаны невиновными. Дублинские дефендеры, 22 декабря 1795 года. Джеймс Уэлдон, связанный с ними, повешен.

Палата общин 3 февраля 1796 года. Билль об освобождении от ответ­ственности.

25 февраля 1796 года. Билль против бунта (предоставление властям права произвольно отдавать во флот).

Kapp an: «Ото билль для богачек и против бедняков». «Что такое билль, отдающий на усмотрение властей свободу бедняка, который не имеет никаких других средств существования, кроме труда? В Ирландии, где бедность всеобщая, оп делает бедность преступлением». «Пусть поэтому богачи Ирландии, вводя закон против бедности, страшатся, как бы бед­ность но ввела противоположный закон — против богатства». «Джентль­мены доказали своими рассуждениями, что тот, кто будет отдан во флот по этому закону, отправляется только в почетную ссылку, гдо может в сражениях добыть славу для своей родины, откуда изгнала его бед­ность».

Ирландская палата общин 13 октября 1796 года. Война с Францией. Кэмден открыл заседание — сопротивляйтесь вторжению! (войска Гоша как раз собрались в Бресте; Уолф Тон, Груши и часть этой экспедиции 22 декабря вошли в залив Бантри и не уходили оттуда до 28-го). Кэмден осудил также «народные страсти и народное мнение».

Карран. «Правительство поощряет всякие нападки на доброе имя католиков, а также самые коварные и безосновательные судебные пресле­дования, направленные против их жизни». «Взгляните на зрелище, которое уже 2 года можно наблюдать в одном из ваших графств, зрелище грабежа, насилия, убийств, истребления (католиков). При враждебном и неумоли­мом правительстве закон не может дать им защиты».

Поправка Понсонби провалена 149 голосами против 12. Затем гене­ральный атторней попросил разрешения внести билль, сходный с теми, какие издавались в подобных случаях в Англии, предоставлявший лорду-наместнику полномочия арестовывать и содержать под стражей всех лиц, заподозренных в изменнических действиях. Разрешение было дано, билль был немедленно представлен, прошел первое и второе чтение и был передан в комиссию на следующий день.

14 октября 1796 года. Приостановка действия Habeas Corpus Act ¹⁷ . Разрешение внести билль об этом, чтение, второе чтение и т. д. — все проведено за несколько минут после полуночи.

17 октября 1796 года. Отклонен билль об эмансипации католиков.

6 января 1797 г. Экспедиция Гоша ²⁷ . Секретарь Пелем зачитал по­слание вице-короля, полное пустой болтовни в английском духе отно­сительно Франции и особенно экспедиции Гоша.

Карран. «Вы уже обложили па шиллинг башмаки ваших нищих крестьян; наложите ли вы на них еще шиллинг? Какое у них богатство? Семь пенсов в день».

24 февраля 1797 года. Внутренняя оборона. Сэр Лоренс Парсонс предложил адрес об увеличении численности внутренней армии, особенно йоменской пехоты. Граттан поддержал этот адрес, а министры ему вое-

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 51

противились. Ни одна партия не предвидела, как патриоты из клубов превратятся в бич для народа, изменников родине и своей клятве, — под воздействием подкупа жалованьем, дисциплинарного принуждения и армей­ского духа солдатни.

Карран. «В настоящий момент тюрьмы переполнены... Требование исправить злоупотребления превращают в изменнический акт».

С конца марта 1796 г. целые графства Ирландии объявлены под прокламацией {proclaimed} (введено осадное положение).

Палата общин. 18 марта 1797 года. Разоружение Ольстера. Послание лорда Кэмдена. (Секретарем по-прежнему Пелом). Разоружить жителей вместе с властями предстояло генералу Лейку — трусливому, бесчестному, жестокому человеку. Прокламация Лейка. Белфаст, 13 марта 1797 года.

19 марта 1797 года. Граттан. «Вице-король бесчестит целую провин­
цию Ирландии обвинением в государственной измене». Поправка Грат-
тана.

20 марта 1797 г. Поправка отвергнута 127 голосами против 16.
Карран. «Север глубоко обижен. Чем? Вашими же законами, вашим

актом о собраниях, актом о порохе, актом против бунта. Первый лишает страждущих их естественного права — права па прошения или жалобы; второй — права на самозащиту... третий — защиты суда присяжных от посягательств власти».

15 мая 1797 года. Последняя речь Каррана в палате общин, он выхо­дит из состава палаты, Граттан также; оппозиция перестала посещать заседания, 3 июля 1797 г. заседания палаты прерваны. Главный секре­тарь — Каслри.

Мы видели, как в парламенте сокращалось меньшинство той партии, которая доблестно сражалась за сохранение парламентской конституции Ирландии. Она с каждым днем становилась бессильнее. Народ надеялся на Исполнительный комитет «Объединенных ирландцев», на Францию, на оружие, на революцию. Правительство упорно не соглашалось ни на реформу, ни на эмансипацию католиков, по-прежнему не вводило консти­туцию в действие и непрестанно увеличивало деспотизм своих законов, развращенность своего чиновничества и насилия своей солдатни — оно рассчитывало на запугивание. При этих обстоятельствах оппозиция решила отказаться от борьбы.

Теперь правительство и «Объединенные ирландцы» оказались лицом к лицу. Правительство укрепляло свои позиции с помощью шпионов среди «Объединенных ирландцев» (вроде Магуэйна и других), «батальона свиде­телей» (Берд, Ньюелл, О''Брайен и т. д.), военного постоя, судебных пре­следований, назначения на должности угодных ему лиц и клеветы.

14 октября 1797 г. повешен Орр за приведение (предполагаемое) к присяге «Объединенных ирландцев» рядового солдата. Содержание этой присяги таково: во-первых, способствовать распространению братских чувств между людьми всех вероисповеданий; во-вторых, добиваться осуще-' ствления парламентской реформы; в-третьих, обязательство хранить тайну — добавленное, когда закон о собраниях объявил преступлением встречаться с этой целью в качестве каких-либо общественных делегатов. Акт против бунта делает приведение к такой присяге преступлением, которое карается смертью.

Общество «Объединенные ирландцы» 1791 года образовано в 1791 г. для достижения эмансипации католиков и парламентской реформы. В 1792—1793 гг. его рост, сохранение первоначальных целей. В 1794 г. начали распространяться взгляды Тора и Нилсона, оба они хотели

52

К. МАРКС

независимой республики; но к 10 мая 1795 г., когда создание организации в Ольстере было завершено, официальные цели изменены не были. Ото­звание Фицуильяма, вызванное этим разочарование католиков, нагро­мождение принудительных законов, перспективы союза с Францией и естественный ход конфликта быстро распространили влияние общества и изменили весь его характер. Присяга верности общества была сделана более решительной и менее конституционной. Осенью 1796 г. организация в Ольстере была военизирована. К середине 1797 г. эта система была рас­пространена на Ленстер. Еще в мае 1796 г. Исполнительный комитет офи­циально вступил в сношения с Францией, через лорда Эдуарда Фицдже-ралда. Только 19 февраля 1798 г. постановлено, «что их не отвратит от цели ничто, могущее совершиться в парламенте».

Зимой 1796—1797 гг. прибытие французов выдвигалось как довод для немедленного восстания; но это мнение но возобладало. В мае 1797 г. отряды милиции сочли достаточным поводом для действия приказ о казни 4 солдат из монахапской милиции; но не таково было мнение Исполнитель­ного комитета. Летом 1797 г. милицейские полки послали депутацию с предложением о захвате Дублинского замка. Северные руководители были за то, чтобы немедленно выступить, лорд Эдуард — тоже. Однако ничего сделано не было. И опять в начале 1798 г. народ, страдавший от военного постоя, порки, поджогов и ссылок, требовал восстания. Лорд Эдуард склонялся к этому. Эммет хотел ждать Францию, и в таком состоянии они находились, пока, пользуясь слабостью лорда Эдуарда, на их сове­щания не пробрался льстивый предатель Ренолдс из Килки. В Мейдстоне при посадке на корабль для отплытия во Францию был арестован Артур О Ноннор; 12 марта в Дублине, на складе Оливера Бонда были аресто­ваны участники собрания леистерских делегатов, в том числе Оливер Бонд, Мак-Кенн и т. д. Мак-Невин, Томас Эммет, Сампсон еще несколько дней оставались на свободе. Приказ об аресте лорда Эдуарда; он бежал и скрывался. Новая директория. Один из ее членов — Джон Ширз. 19 мая, как раз за 4 дня до начала восстания, был внезапно схвачен лорд Фиц-джералд, а 21-го — оба Ширза *. Таким образом, восстание началось тогда, когда его инициаторы уже не могли его возглавить и не было вре­мени заменить их.

23 мая 1798 г. восстание началось, 17 июля лорд Каслри объявил о его окончательном поражении.

Перед восстанием, в феврале и марте 1798 г. — процессы о государственной измене.

С повстанцами в этой борьбе обращаются не как с солда­ тами — их вешают. Жгут каждую избу, пытают каждого кресть­янина — лоялисты. Объявлено военное положение и обычные суды закрыты. Пощады нет ни с той, ни с другой стороны. Билли об объявлении вне закона за государственную измену {Bills of attainder} и судебные расправы всякого рода. Суды присяжных (заполненные сторонниками правительства) лишь регистрировали определения, продиктованные им судьями.

25 июля 1798 г. переговоры политических заключенных с правитель­ством. От имени министров г-н Кук гарантировал им жизнь. Со своей стороны, они должны были дать сведения о делах «Объединенных ирланд-

* — Генри и Джон. Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 53

цевь в той мере, в какой могли это сделать, не вмешивая конкретных лиц. Тем не менее Берна повесили. Соглашение было окончательно заключено 29 июля в Дублинском замке с «представителями тюрем». Правительство нарушило соглашение. Не 'только в своей печати, но и своим актом об амнистии оно изобразило руководителей «Объединенных ирландцев» людьми, признающими свою вину и вымаливающими прощение, хотя ни того, ни другого они не делали. Вместо разрешения отправиться за гра­ницу, их продержали в течение года в тюрьме в Ирландии и затем бросили в Форт-Джордж, откуда выпустили только после заключения Амьенского договора⁴, в 1802 году.

В течение 12 дней поело первого выступления население Уэксфорда очистило от противника свое графство за исключением Росса и Данкан-нона, двух пунктов, непригодных для обороны против умелого нападе­ния. Такие же успехи сопутствовали восстанию в Килдэре.

Антрим и Даун в течение двух недель не начинали восстания, после таких же ошибок и менее продолжительной борьбы пресвитериане были оттуда вытеснены.

Уэксфордцы затягивали войну; отчасти из смутной надежды па иностранную помощь, но гораздо более из отчаяния, ибо не могли дове­рять честности своих преследователей; и немало из этих героических людей погибло на равнинах Мита при попытке пробиться в Ольстер.

После того как солдат сделал свое дело, а также дело убийцы и гра­бителя, наступила очередь веревки генерального атторнея. Военные суды вешали тех, кто был взят в бою, а гражданские суды безжалостно уби­вали заключенных. И что совершенно непостижимо, повстанцы не мстили. Кроме того, они щадили женщин, а лоялисты — нет.

Немецкие и английские войска тоже применялись в этих делах.

План Питта насильственно спровоцировать восстание

1784 год. — Питт покушается на независимость под видом тор­гового тарифа. 1789 год. — В связи с вопросом о принце-регенте принимает решение уничтожить ирландское законодательное собрание. 1798 год. — Использует мятеж для того, чтобы запугать лю­дей и довести до безрассудства. 1798—1799 и 1598—1599 годы. Здесь стоит подумать о том, что военный постой и осадное положение, прекращение дейст­вия всех местных судов, произвольное применение пыток к за­подозренным, хладнокровные казни и различные меры, к ко­торым прибегали в Ирландии Маунтджой, Керу и другие сановники Елизаветы по ее полномочию в 1598—1599 гг., были вновь признаны целесообразными и энергично приме­нялись в 1798—1799 гг., спустя 200 лет после того, как их проводили елизаветинские министры.

Существование обществ «Объединенных ирландцев-» известно правительству.

54

к. Маркс

Хотя, как это явствовало из официальных документов, правитель­ство имело полные и точные сведения об обществах «Объединенных ирланд­цев» и их руководители и главари были хорошо известны англий­скому кабинету, правительство не сделало ничего, чтобы сдержать народ, но сделало все, чтобы вывести его из себя.

В правление Кэмдена.

Первым высказал недовольство необъяснимыми поступками Питта граф Кархемптон, главнокомандующий в Ирландии. Кархемптон дал приказ войскам, хотя военное положение еще не было объявлено, перехо­дить к действиям повсюду, где возникали повстанческие движения. Это было запрещено Кэмденом. Кархемптон обнаружил, что войска дуб­линского гарнизона изо дня п день разлагаются «Объединенными ирланд­цами»; поэтому он вывел их из города и образовал два особых лагеря на севере и на юге, п нескольких милях от столицы. Эта мера также была отклонена лордом-наместником, -которому Кархемптон отказался пови­новаться. Тогда в конце концов добились собственноручной подписи короля под приказом, предписывавшим ему ликвидировать лагеря и вер­нуть гарнизон обратно. Он повиновался и привел войска в дублинские казармы. Затем он подал в отставку и публично заявил, что действует какой-то скрытый и коварный план министра, ибо ирландское прави­тельство явно склонно вызвать восстание вместо того, чтобы пресечь его. Г-н Питт рассчитывал па то, что ирландское нраиительство искусно вызо­вет преждевременный взрыв. И вот было издано распоряжение о военном постое,

[Военный постой превращал офицеров и солдат в деспоти­ческих хозяев крестьян, их домов, продовольствия, имущества, а в отдельных случаях и их семей. К этой мере, со всеми со­путствующими ей ужасами, прибегли в некоторых из лучших местностей Ирландии еще до восстания, с целью вызвать его.]

чтобы вызвать раздражение ирландского населения; под предлогом принуждения к признанию людей подвергали медленной пытке, народ подстрекали и доводили до безумия.

Генералу Аберкромби, занимавшему вслед за ним пост главнокоман­дующего, не позволили ограничить эти гнусности, и поэтому он с отвраще­нием ушел в отставку. [В приказах по войскам генерал Аберкромби кон­статировал, что находящаяся под его командованием армия, ввиду своего дезорганизованного состояния, вскоре будет опаснее для друзей, чем для врагов; и что он не разрешит и не допустит введение военного постоя.]

Подобными средствами Ирландия была доведена до состояния анар­хии, превращена в арену таких преступлений и жестокостей, какие никогда не приходилось выносить ни одной стране. Народ не мог долее терпеть эти страдания. Теперь цель Нитта была достигнута, и восстание было вызвано.

«ОБЪЕДИНЕННЫЕ ИРЛАНДЦЫ» И ПИТТ. (ПОЛЬША И ПРУССИЯ) ^!8

До 1795 г. «Объединенные ирландцы» были протестантами, принадле­жали к меньшинству народа. Многие из них были жертвами обмана, к которому прибегал Питт. В это же время (в 1793 г. и последующие годы) из Берлина в Польшу посылались эмиссары для образования там якобинских клубов, чтобы дать предлог для введения новых армий.

Страница рукописи К . Маркса по истории Ирландии

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 55

НАРОД ВЫВОДЯТ ИЗ СЕБЯ. ПОХВАЛЬБА КАСЛРИ

Ирландскому народу приходилось выносить мучения, оскорбления, его силой принуждали к тому, чтобы он действительно восстал. Отозвание лорда Фицуильяма породило в стране испуг и смятение. За этим последо­вали, чтобы вызвать раздражение и негодование, билль о приостановке действия Habeas Corpus Act, акт о розыске оружия, билль о высылке лиц, не обнаруженных дома между заходом и восходом солнца; далее, многих людей расстреляли, потому что, когда их окликали солдаты, они в испуге пытались бежать; схваченных высылали в Пруссию. Некоторых из них Энсор встретил в Берлине; закон освобождал от ответственности тех, кто совершал эти чудовищные действия. Затем были сформированы отряды йоменов; они совершали ужасные преступления, особенно на севере; сжигали дома среди бела дня, но приказу своих офицеров, кото­рые являлись в то же время местной властью. Милиция соперничала с йоменами. Говорят, что смоляные колпаки изобрели некие наемные убийцы из милиции северного Корка. Еще более свирепо действовала Дублинская корпорация. Школа верховой езды на Мальборо-стрит отли­чалась приверженностью к протестантизму, там пытали при помощи плети и треугольника. Казни на месте после укороченной судебной про­цедуры не были редкостью в процессе подготовки ирландцев к унии. Группы ирландцев, обманутые английским правительством, охваченные раздражением и гневом, истерзанные пытками и мучительством, в ярости и отчаянии, хватались за любое оружие, какое могли найти, и бросали вызов своим врагам. Это назвали мятежом, и Каслри похвалялся, что довел заговор до взрыва. Он заложил мину, он ее и взорвал.

Питт в английском парламенте добивается унии,

предотвращая с этой целью меры по умиротворению.

Каслри в 1797 г. — в ирландском парламенте

Каслри прежде был сторонником реформы в Ирландии, как и Питт в Англии, пока должность не побудила его взрывать. Он высказался в 1792 г. за реформу ирландского парламента. В 1793 г. так же — за пред­ложение Граттана о парламентской реформе. А когда ирландское прави­тельство сменилось и преемником лорда Фицуильяма стал Кэмден, с переменой лиц в корне изменился взгляд Каслри на реформу. В 1797 г. этот коварный предатель, эта гадина и ничтожная тварь, совершил еще один ловкий ход: он высказался за разумный и хорошо подготовленный план реформы в надлежащее время. Однако тогда он уже почти состряпал проект унии и уничтожения парламента своей родины.

ПИТТ В АНГЛИЙСКОМ ПАРЛАМЕНТЕ

Царство террора (Питт обрушивался на французский террор) под­готовило унию. Разглагольствуя о чудовищной порочности нарушения порядков, основанных на прерогативе и древних обычаях, Питт годами, под покровом подобного многословного политического ханжества, вына­шивал замысел разрушения и уничтожения основ конституции Ирландии. И в тот самый момент, когда эта его низкая затея была близка к заверше­нию, он произносил высокопарные речи в защиту независимости ирланд­ского парламента. В прениях по поводу отозвания лорда Фицуильяма, в 1795 г., «он осуждал дискуссию как явное нарушение независимости ирландского парламента». Два года спустя, в 1797 г., когда Фокс предло-

se

К. МАРКС

жил обратиться к Его Величеству с адресом по поводу лучших средств замирения Ирландии, тот же У. Питт возражал против «неконституцион­ности, неуместности и опасности, которую повлечет за собой вмешатель­ство английского парламента в дела Ирландии». Этот гнусный обманщик решительно возражал против любых мер, ведущих к процветанию Ирлан­дии, ибо он намеревался воспользоваться ее страданиями и замешатель­ством, чтобы осуществить ее присоединение посредством унии к Велико­британии.

ПРАВЛЕНИЕ ЛОРДА КОРНУОЛЛИСА. (АВГУСТ 1798 г. И ДАЛЕЕ). ГЛАВНЫЙ СЕКРЕТАРЬ — КАСЛРИ. ТРЮК С УНИЕЙ

Затем был еще лорд Корнуоллис, человек, которого поколотили аме­риканцы по время своей войны за независимость. В качестве губернатора Индии он приобрел дальнейшие навыки в деле уничтожения нрав нации.

(Он присоединил там Типпу Сахиба к Ост-Индской компании.)

Корнуоллис был посредником между Пи m том и Робертом Стюартом, обычно называемым лордом Каслри.

В Индии Корнуоллис разбил Типпу Сахиба, но заключил мир, который только усилил необходимость будущих войн. 19 октября 1781 г. капитуляция Корнуоллиса у Йорктауна.

Спокойствие было почти восстановлено. Корнуоллис прикидывался беспристрастным, обманывая в то же время обе стороны. Он поощрял «Объединенных ирландцев» и возбуждал роялистов; сегодня он уничтожал, завтра бывал милостив. Впрочем, его система приводила не совсем к тем результатам, каких от нее ожидали. Все давало основание надеяться на восстановление спокойствия, только внушением страха можно было осу­ществить унию, терять же время он не мог, иначе страна могла вновь обрести благоразумие.

Счастливый для него случай. Часть вооруженпых сил, предназначен­ных Францией для помощи ирландским повстанцам, избежала встречи с ирландскими крейсерами, и около 1 000 солдат высадилось в бухте Киллала (северо-запад Ирландии). Они вступили в Киллалу без сопротив­ления, захватив врасплох епископа с группой священников, совершавших объезд епархии. К ним примкнуло значительное число крестьян, безоруж­ных, необмундированных и необученных. Но французы сделали все воз­можное, чтобы сделать их пригодными для строя. Они направились в глубь страны. Гарнизоном Каслбара, в нескольких милях от Киллалы, коман­довал лорд Хатчинсон. У него было многочисленное войско с хорошим артиллерийским парком. Только что прибыл генерал Лейк со своим шта­бом. Французы атаковали их. В течение нескольких минут вся королев­ская армия была полностью разгромлена. Около 900 французов и некото­рое число крестьян овладели Каслбаром. (Каслбарские скачки — так называют это сражение.) Англичане поспешно бежали в Тьюам.

Значительная часть полков из Лаута и Килкенни (милиция), которым было затруднительно отступать, присоединилась к победителям, и за один час была полностью экипирована как французские стрелки. Впослед­ствии Корнуоллис повесил около 90 из этих людей в Раллинамеке. Однако каслбарское поражение было для вице-короля победой; оно воскресило все ужасы мятежа, который уже утихал, а дезертирство полков милиции

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 57

должно было внушить джентри мысль, что защитить страну может одна Англия.

Лорд Корнуоллис бездействовал, а повстанцы энергично использо­вали преимущества, данные им победой; 40 000 их было готово к сбору у Крукт Вуд, в Уэстмите, только в 42 милях от Дублина, с тем, чтобы присоединиться к французам и пойти на столицу.

Французы слишком задержались в Каслбаре, и лорд Корнуоллис собрал, наконец, 20 000 солдат, с которыми, как он считал, можно быть достаточно уверешшм в победе над 900 людьми. С более чем 20 000 он двинулся прямо к {Шаннону) *, чтобы преградить противнику путь, но его обошли: повстанцы повели французов к истоку этой реки, и только через десять дней Каслри, делая насколько это было возможно медленные переходы с целью раздуть страх у публики, достиг противника. Французы, победив в нескольких стычках, капитулировали затем у Баллинамека. Их отправили в Дублин, а потом во Францию.

Теперь повсюду возобновились жестокости; количество казней умно­жилось. Корнуоллис выступил против крестьян, владевших еще Кил-лалой; после кровопролитной уличной борьбы город был взят. Часть нала жертвой резни, многих повесили, и весь округ был почти приведен в повиновение, когда Корнуоллис совершенно неожиданно объявил пере­мирие, разрешил повстанцам без всяких условий свободно разойтись и дал им 30 дней, в течение которых они должны были либо сдать оружие, либо быть готовыми к истреблению; в этот промежуток времени он предо­ставил им действовать по своему усмотрению. Этот промежуток был страшен для лоялистов; 30 дней перемирия были 30 днями новых ужасов, и теперь правительство довело до высшей точки страх среди публики, на который оно так рассчитывало, чтобы побудить Ирландию броситься в объятия страны-покровительницы. Первый этап плана Питта увенчался полным успехом.

Уния

Питт понял, что теперь наступил момент попытаться исполь­ зовать результаты своих предшествующих мер для проведения законодательной унии.

Ирландские пэры под деспотической властью лорда Клэра, лорда-канцлера, были готовы на все. У епископов угрызения совести нейтрали­зовала приманка передачи имуществ церкви. Единственные исключения: Марли, епископ Уотерфорда, и Диксон, епископ Дауна. Мятеж начался 22 мая 1798 г., а 22 января 1799 года было выдвинуто предложение об унии. Тогда в Ирландии — 40 000 английских солдат.

Эта мера первоначально предложена косвенно в тронной речи 22 января 1799 года. Неожиданная война лорда Корнуоллиса с 900 французов, оче­видно, была предназначена более для устрашения, чем для обеспечения победы.

[Королевский титул: «Георг III, король Великобритании, Франции и Ирландии, защитник веры» и т. д. «Франция» опущена после Амьенского мира.] ²⁹

Питт понял, что теперь наступил момент попытаться исполь­зовать результаты своих предшествующих мер для проведения

• Рукопись повреждена. Ред.

58

К. МАРКС

законодательной унии и уничтожения ирландского законода­тельного собрания.

Единственная помеха Клэру (Фицгиббону) — судебное ведомство, которое он решил подкупить. Оп удвоил число уполномоченных по бан­кротствам, восстановил одни должности, создал другие и под видом обес­печения каждого графства местным судьей, учредил за 2 месяца 32 новых должности с оплатой в 600—700 фунтов каждая.

Первое обсуждение в парламенте 22 января 1799 г. длилось до 11 часов 23 января (22 часа). Правительство получило большинство в 1 голос бла­годаря открытой сделке с неким Фоксом, адвокатом.

Второе обсуждение в 5 часов 23 января 1799 г. продолжалось до позд­него утра 24-го; правительство потерпело поражение. Во всех выступле­ниях в прениях по поводу этой моры подчеркивалось, что парламент не пра­вомочен даже рассматривать вопрос об унии. В этом смысле высказались Сорин, впоследствии генеральный атторней, Планкет, впоследствии лорд-канцлер, сор Джон Парцелл, в то время канцлер казначейства, Буш, впоследствии верховный судья, лорд Ориел, в то время спикер ирланд­ской палаты общин.

Сэр Лоренс Парсонс и другие доказали с помощью неопровержимых фактов, что страна подверглась обработке со стороны английского ми­нистра, настолько запугавшего ирландских джентри, что они вновь готовы надеть те оковы, от которых лишь несколько лет назад освободила их энергия волонтеров и нации. В качестве аргумента ссылались на то, что восстание, первоначально организованное и поощряемое Питтом и затя­нувшееся из-за Корнуоллиса, было подавлено ирландским парламентом, а также на то, что ввод чужеземных наемников-немцев, на заклание которым были отданы ирландцы, усилил пламя восстания вместо того, чтобы погасить ого. Затем главный аргумент: отсутствие у парламента права выйти за пределы своих полномочий. Акт об унии сам по себе был юридически недействителен ab initio * и нарушал существовавшую в то время конституцию.

Акт 23 года царствования Георга III «признает безусловную незави­симость Ирландии и ясно устанавливает и оговаривает, что она должна длиться вечно».

24 января 1799 г. 111 членов {палаты общин} проголосовали против унии, 105 — за. В ту ночь голосовало 216 человек. Отсутствовало 84.

Палата лордов 22 января 1799 г. в ответ на обращение вице-короля голосовала за унию.

Ирландская палата лордов распростерлась ниц перед правитель­ством, но ее лидеры не пренебрегали собственными интересами. Поражение правительства в палате общин придало им такое значение, какого они не ожидали. Отчеты лорда Аннесли и т. д. подтверждают, что их подку­пили. Значительная часть I¹/» миллионов налоговых сборов, взимаемых с Ирландии и розданных назначенными Каслри уполномоченными по компенсации, попала в карманы ирландских духовных и светских лор­дов.

Корнуоллис кокетничал с лицами, присвоившими себе звание «като­лических лидеров». Католические епископы были большой частью обманом доведены до самого отвратительного раболепия.

Число членов старой оппозиции, переизбранных в новый парламент в 1797 г., не превышало 50.

* — ç самого начала. Ред,

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 59

Самая веская причина расхождений между членами парламента — католический вопрос. Корнуоллис обольщал католиков твердым обещанием эмансипации; попы склонились перед ним. Никогда еще ни одно духо­венство не вело себя столь ретроградно, как католическая иерархия в этом случае. Подкуплена и одурачена. В 1798 г. католиков вешали, в 1799 — осыпали ласками, в 1800 — умасливали, в 1801 — гнали прочь.

Г-п Питт в частном сообщении Корнуоллису выразил пожелание не настаивать на мероприятии, пока не обеспечено большинство в 50 голосов­ал.^, канцлер, пересмотрел это. Поступали тысячи адресов и петиции против всякого дальнейшего обсуждения. В наказание за торжества в Дублине по поводу отклонения унии был отдан приказ солдатам стре­лять в народ, несколько человек было убпто и некоторые ранены.

Можно считать вполне доказанным, что пропорционально численности обеих палат, английская палата общин имела в период создания ирланд­ской унии на ¹ /_i больше подкупленных, продажных н подчинявшихся влиянию членов, чем парламент Ирландии когда бы то ни было.

Вив февраля 1800 года. Уния принята ирландской палатой общин.

Каслри заставлял даже уголовных преступников в тюрьмах подписы­вать петиции об унии.

Английские генералы, которые, в момент, когда существовало военное положение или воспоминание о его действии было еще свежо в памяти каждого, не преминули установить собственное влияние на округа, где вводилось осадное положение, и на истекающее кровью крестьянство; они старались добывать адреса парламенту.

Г-н Дарби, шериф Киигс-Каунти, и майор артиллерии Роджерс зашли так далеко, что навели две шестифунтовыо пушки па двери здания суда, куда собирались дворяне и фригольдеры ²¹ этого графства, чтобы составить адрес против ушш.

В промежутке между роспуском старого и созывом нового парла­мента лица, назначавшие депутатов в парламент {parliamentary patrons), пользовались передышкой после предшествовавшей сессии и теперь стали опасаться потерять свой контроль над выборами и свое влияние; прави­тельству необходимо было решиться на какой-либо отчаянный шаг, чтобы обеспечить себе их дальнейшую поддержку. И вот предпринимается неви­данная мера.

Каслри заявил публично: во-первых, что каждому дворянину, изби­равшему членов парламента, должно быть выплачено 15 000 фунтов на­личным за каждого избранного им члена; во-вторых, что каждому члену парламента, купившему там место, ирландское казначейство должно выплатить затраченную сумму; в-третьих, что всем членам парламента или другим лицам, терпящим убытки в результате введения унии, должны быть полностью возмещены их потери, и что на это дело должно быть выделено 1 500 000 фунтов. Иными словами, всем, поддерживавшим эту меру, предстояло под тем или иным предлогом получить долю в банке подкупа. Столь гнусное и предательское заявление никогда публично не делалось ни в одной стране. Оно возымело свое действие: до созыва пар­ламента Каслри заручился незначительным большинством в 8 человек сверх половины членов.

Поело прений об унии в 1800 г. он выполнил свое обещание и внес билль о денежном обложении ирландского народа на сумму в 1¹/_я миллио­на фунтов номинально для компенсации, в действительности же для подкупа его представителей за измену чести и продажу родины. Георг III дает согласие на билль об обложении налогом для компенсации членов парла­мента за потерю возможности продавать то, что было преступно продавать или покупать,

60

К. МАРКС

Билль об унии встретил лишь слабое сопротивление. Голосования в январе и феврале 1800 г. твердо обеспечили успех правительства.

Лорд Шаннон получил за назначение депута­
тов в палате общин .,. 45 000 ф. ст.

Маркиз Или ..................................................... .. 45 000 » »

Лорд Кланморрис, кроме звания пэра

Англии.............................................................. 23 000» »

Лорд Бельвидор, кроме взятки .............. ........ 15 000 » »

Сэр Херкюлиз Лангриш ................................... . 15 000 » »

15 января 1800 г. тронная речь, прения продолжались до начала одиннадцати lö -го числа. (60 членов отсутствовало. Это не сторонники правительства.)

5 февраля следующее голосование. Каслри после долгой речи представил палате общин предложения об унии в том виде, в каком они были приняты английским парламентом. После прений, продолжавшихся всю ночь, в И часов следующего утра произошло голосование.

Членов палаты — 300, отсутствовало 27, оставалось 273. За пред­ложение Каслри 158, против 115, большинство 43. (Присутствовало 273 члена.)

Палата была окружена войсками, под предлогом сохранения порядка, в действительности для устрашения. (Английский полк.)

Епископы Трои, Лониган и другие, обманутые вице-королем, продали свою родину и подло предали свою паству, содействуя проведению унии. Мятеж устрашил основную массу католиков, которые не могли прийти в движение. Помимо IV2 миллионов Каслри пользовался еще неограни­ченными денежными средствами секретной службы из Англии. В ирланд­ский парламент протащили английских клерков и чиновников, чтобы уни­чтожить конституцию страны. — Подчинением Ирландии Англия не до­билась ничего, кроме увеличения долга, усиления продажности в своем парламенте, неразберихи в делах государственных советов и возрастаю­щей угрозы целостности империи. Номинально уния проведена, по от достижения ее по существу отдалились больше, чем когда-либо. Каслри явно купил 25 членов парламента перед вторым голосованием в 1800 г., что дало разницу в 50 голосов в пользу правительства. Таким путем Питт и Каслри провели унию.

* * *

ДАЛЬНЕЙШИЕ ПОДРОБНОСТИ ОБ УНИИ

Депутаты ирландского парламента имели полномочия лишь на несколько лет. Как могли они голосовать за свой собственный роспуск и прекращение навечно существования парламента? Если ирландский пар­ламент был уполномочен разрушить конституцию, почему же не имел таких полномочий английский? Почему бы не издать закон от имени короля? К народу не обратились. Так поступили в Шотландии, в Ирландии этого не посмели сделать. Даже обитатели гнилых местечек испытывали отвращение при одном намеке на унию.

Ирландский парламент 1800 г. был избран в 1797 г. на 8 лет. Уния проведена в разгаре военного положения! Постановление англий-' ской палаты общин в 1741 г. напротив гласило, «что присутствие во­оруженных солдат при выборах членов парламента представляет собою

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 61

грубое нарушение свободы подданного и открытое пренебрежение к зако­нам и конституции!»

Билль о военном положении в Ирландии введен с начала восстания в 1798 г., возобновлен в 1799 г., в 1800 г. введен вновь, но в действитель­ности его следовало рассматривать как продолжение акта, принятого прежде (в 1799 году); в 1801 г. акт 1800 г. был продлен на очень короткое время объединенным парламентом без всякого рассмотрения!

Акт об унии —это завоевательный акт (Энсор).

Объединение Ирландии с Англией — план Кромвеля. Оно было одним из заблуждений Монка. Английское правительство, осуществляя унию, что подразумевало упразднение ирландского законодательного собрания, проследовало только одну цель — лишить Ирландию ее политического влияния и власти и отдать ее имущество и парод на милость Англии.

Английское правительство, гарантируя Норвегию Швеции, поставило условием этого, чтобы Норвегия при объединении со Швецией пользова­лась независимым парламентом.

Как только было объявлено о необходимости установления унии между Ирландией и Англией, лорд Гранвилл заявил: «Гемпшир должен быть нам не дороже Ганновера»,

НАРОДНЫЕ СОБРАНИЯ (И ПЕТИЦИИ),

НЕСМОТРЯ НА ВОЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ И ПРИОСТАНОВКУ

ВСЕХ ГАРАНТИЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ НАРОДА.

ТО ЖЕ — ПАЛАТА ОБЩИН В ТЕЧЕНИЕ 1799 ГОДА

Всеобщее народное негодование. Несмотря на то, что на шерифов была возложена обязанность но допускать подачу петиций, а войска пре­пятствовали собраниям и рассеивали их участников, все же люди собира­лись и протестовали; например, в Бирре, где майор Роджерс даже вы­ступил с пушками против местного собрания. Собирались в Дублине, как в 1759 г., из-за одного слуха о намечавшейся унии. Народ собирался в городах: Белфасте, Лиморике, Дрозде, Ныори, Мэриборо, Каррикфер-гесе, Портадауне и т. д.; в графствах Дублин, Корк, Лимерик, Уэкс­форд, Каван, Лонгфорд, Типперэри, Голуэй, Монахан, Фермана, Кил­кенни, Мит, Карлоу, Кингс-Каунтп, Куинс-Каунти, Лптрим, Килдэр, Даун, Уэстмит, Арма, Клэр, Лаут, Допегол, Мейо, Уиклоу, Тирон, Антрим, Уотерфорд. Таким образом население малых и больших городов и графств выступало с петициями против этой роковой меры, несмотря на весь тер­рор и противодействие.

Мнение ирландской палаты общин совпадало с этим. Хотя она и была только фиктивным представительством: во-первых, из-за системы месте­чек, а во-вторых, из-за характера выборов (просто фарс); как замечает анналист: «вследствие страха одних и враждебности других осталась лишь формальность выборов». Однако палата общин в 1799 г. отвергла унию 111 голосами против 1051

ПОДКУП И Т. Д. В 1800 ГОДУ

Английское правительство снова прибегло к этому средству. Беспри­мерное падение нравов. Голосуй с нами или освободи свое место! Откры­тый гнусный подкуп! Негодяям давались взятки в любой форме. Г-н Эджуорт рассказывает, что ему предложили освободить место в пар­ламенте, чтобы избрать на это место более подходящее лицо. Должно­сти жаловали непосредственно одному лицу или распределяли между

62

К. M А Р К Л

многими; устанавливали надбавки к пенсиям, давали бесконечные обеща­ния. Церковь предоставляла широкие возможности для растущего процесса проституирования: три раза подряд предоставлялись приходы, и епархии трижды жаловались священнослужителям, которые были друзьями членов парламента, выступавших в защиту унпи. Армия и флот, государ­ ственные ведомства и земельные пожалования — все было выставлено на аукционе унии. Голосование за упразднение парламента сулило юристам производство в судьи. Членам палаты общин предстояло сделаться лор­дами, а лордам — получить еще более высокий титул.

В одной только палате общий обладателей учрежденных сверх всякой меры должностей, принявших назначение от министра Англии, оказалось так много, что в год проведения унии, 1800, было издано 35 королевских рескриптов о переизбрании членов парламента! Лорды и, конечно, другие владельцы мес{течок| получили крупную долю от сумм, затраченных на подкуп в связи с унией — объединенный парламент ассигновал в 1801 г. 622 000 фунтов для компенсации владельцам местечек! 622 000 фунтов было выплачено в качестве первого взноса дельцами, распоряжающимися местечками в {Англии} *, дельцам, которые распоряжаются ими в Ирландии!

И все же после применения подкупа в таких огромных размерах, столь быстрого вознаграждения и возбуждения заманчивых надежд меньшинство воспротивилось унии при первом {голосовании} в палате общин, где только 84 члена избрано от графств, городских округов и уни­верситета, а от {местечек} * — 216. Простая взятка лишает члена палаты права заседать и парламенте; так не должны ли такие взятки, составляю­щие лишь малую толику подкупа, изъять акт об унии из свода законов?

СПРАВЕДЛИВОЕ НАКАЗАНИЕ ИЗМЕННИЧЕСКОЙ

КАТОЛИЧЕСКОЙ ВЕРХУШКИ И ТЕХ НЕМНОГИХ КАТОЛИКОВ

ИЗ ВЫСШЕГО КЛАССА, КОТОРЫЕ К НЕЙ ПРИМКНУЛИ

Корнуоллис (Питт) обещал им полную эмансипацию. Гнусный адрес католического духовенства и епископа Лэнигана из Килкенни Кор­нуоллису. Однако король Георг III, как будет видно из нижеследующего, дал согласно на унию, рассматривая ее как средство но делать католикам дальнейших уступок. Питт подал в 1801 г. в отставку под тем предлогом, что король не сдержал слова, данного католикам. Это только для вида. Он не хотел быть министром во время перемирия с Бонапартом. Позднее вернулся на пост премьер-министра, пе выговорив никаких льгот като­ликам.

Георг III заявляет в своих письмах, изданных лордом Кеньоном, что он был склонен согласиться на унию, полагая, что уния навсегда пред­отвратит всякие дальнейшие уступки католикам.

В письме Питту 1 февраля 1801 г. он говорил следующее: «Когда предложения относительно Ирландии были переданы мне в совместном послании обеих палат парламента, я сказал лордам и джентльменам, присланным по этому случаю, что с удовольствием и безотлагательно направлю эти предложения в Ирландию, по не могу не сообщить им как частным лицам, что склонность моя к унии с Ирландией основана глав­ным образом на вере в то, что в результате объединения государственных церквей обоих королевств будет навсегда покончено со всякими дальней­шими мерами в отношении лиц римско-католического вероисповедания».

* Рукопись попреждепа. Ред.

Ирландия от американской революции до унии 1801 года 63

О ЗАКОННОСТИ УНИИ

Заявление генерального атторнея Скотта (впоследствии лорда Клон­мела, главного агента Питта и т. д.) в 1782 г. о сопротивлении узурпации со стороны Англии было в 1800 г. повторено двумя генеральными аттор­неями Ирландии, занимавшими этот пост один за другим. Г-н Уильям Сорин в парламенте заявил с места, что считает ирландских представителей неправомочными требовать законодательной унии и что любые статуты, которые будут изданы парламентом, избранным с такими полномочиями, не будут конституционно обязательны для ирландского народа. После своего назначения генеральным атторнеем он никогда впоследствии не по­вторял своих скептических замечании.

Г-н Планкет сделал такое же заявление, но в несколько более силь­ных выражениях, так как высказывался как от имени своего сына, так и от своего собственного имени; вскоре после этого он сделался генераль­ным атторнеем.

lio всех премиях по поводу унии подчеркивалось, что парламент неправомочен даже рассматривать вопрос. И таком духе высказались Сорин, Планкет (впоследствии лорд-канцлер), юрист Волл, способнейший адвокат Ирландии, Фицджералд, первый юрист Ирландии, Мур, впослед­ствии судья, сор Джон Парнелл, в то время канцлер казначейства, Буш, впоследствии верховный судья, лорд Ориел, в то время спикер (ирланд­ской) палаты общин.

Январь 1799 года. Ирландская палата общин. Планкет (генеральный солиситор для Ирландии в кабинете Аддингтона) заявил: «Я говорю {вам) *, что если вы при существующих обстоятельствах проведете этот акт, он будет просто недействительным и ни один человек в Ирландии не будет обязан повиноваться ему».

7 мая 1802 г. Фостер заявил в объединенной палате общин 1802 г., что Каслри в Ирландии использовал государственные деньги с целью добывания голосов в пользу унии.

Грей (впоследствии лорд) в мае 1806 г. в палате общин сказал, что <шти голоса за унию были приобретены посредством подкупа».

«Этот акт дельцов, распоряжающихся местечками, и обладателей синекур непоправим, он направлен против ирландской нации» (Энсор).

МНЕНИЕ АНГЛИЙСКИХ ЛИБЕРАЛОВ И РАДИКАЛОВ ОБ УНИИ

Лорд Холланд: Англичане понесли ущерб (от унии), в особенности от тех средств, которые она дает для роста парламентской коррупции. Это предвидел лорд Холланд, который при обсуждении вопроса об унии, в по­рядке подготовки к ее проведению, сказал, что «она несовместима с мне­ниями всех тех, кто стремится к парламентской реформе».

[Представительство ирландских пэров, расширив ряды палаты лор­дов, укрепило ее прерогативу. Все сословие пэров Ирландии держится на местечке, патрон которого — король.]

Джордж Тъерни, говоря об унии перед тем, как она вошла в силу, сказал, что она погубит Великобританию. Она погубила и Англию и Ирландию. Порабощение Ирландии сделало английский народ просто предметом, облагаемым налогом. Вместо всеобщего спокойствия, обещан­ного Каннингом, когда оп отстаивал унию, эта уния повлекла за собою

• Рукопись повреждена. Ред.

64

К. МАРКС

новые суровые законы, чрезвычайные полномочия и бесконечные волне­ния. Ирландию водят за нос некоторыми мелкими вольностями.

«Уния 1800 года — гибель для присоединенной нации, источник мучений для присоединяющей» (Баррингтон).

Коббет. «Political Register», 14 февраля 1807, по поводу волнений «трешеров» в западной Ирландии вкладывает в уста ирландского акцизного чиновника следующие иронические слова:

«Он не сомневался в том, что при полной отмене Habeas Corpus Act, прп должном исполнении законов о военном положении и при помощи 60 000 регулярных войск Ирландия станет для Англии ценным владением и будет давать столь значительный доход, что, занимая с помощью сэра Джона Ныопорта 2 или 3 миллиона в год, пожалуй, почти в состоянии будет платить войскам за сохранение порядка, таможенным чиновникам за сбор пошлин, а такзко выплачивать друзьям правительства жалованье и пенсии» ³⁰.

По поводу ирландского билля против бунта, принятого в 1807 г. и еще продолжавшего действовать в 1809 году.

Коббет. «Political Register», 9 декабря 1809 года: «Сердиты на ирланд­цев; потому что — почему же? Да потому, что их существование грозит пашей безопасности ! Сердиты на них, потому что они живы и хотят поль­зоваться жизнью! Эти ирландцы настолько шалопаи, что вознамерились выжить, в то время как это может быть опасно для нас!» ...«Пусть мы, как я заметил выше, сердимся на ирландцев, потому что около 5 миллионов их продолжает жить, пусть мы ненавидим и проклинаем их, пусть мы желаем их острову опуститься на дно морское, однако же они живут и жить будут» ...«Поэтому сердиться на них так же бесполезно, как сер­диться иа гром и молнию».

Коббет. «Political Register», 20 февраля 1811 года:

«Какой позор для английской нации, которая, кажется, действительно желает быть введенной в заблуждение в отношении Ирландии, но чье глупое и низкое желание будет тщетно, вопреки ей самой; ибо должна же опа слышать, видеть и чувствовать правду. Пусть англичане прячут головы под капюшонами и плащами, сколько им угодно; пусть сколько им угодно платят мошенпикам, успокаивающим их малодушные страхи, — от всего этого пе будет проку. Ирландия! Ирландия! Ирландия! Опа пред­станет перед ними, несмотря на все их жалкие ухищрения, в своем истин­ном и грозном обличье».

Энсор. «На Ирландию и ее устои давнт возросшее бремя Англии с ее империей». (Платит Англии в настоящее время 5 миллионов для абсен­теистов'¹ и т. д.)

Карран. Она (Ирландия) «думала, что циркуляция политической крови может происходить только благодаря деятельности сердца, находя­щегося внутри тела, и не может поддерживаться извне». «Орудия нашего правительства упрощены до предела и сведены к сборщику налогов и па­лачу». С введением унии «всякая видимость национальной независимости похоронена в той же могиле, где покоится наше законодательство; наше имущество и личность отданы под власть законов, изданных в другой стране и изготовленных, подобно сапогам и ботинкам на вывоз, так, чтобы потребители приспосабливались к ним, как могут... В действительности, подлинный замысел опрометчивого, деспотичного и близорукого автора этого плана заключался в том, чтобы лишить вас сразу всякой власти над своим же налогообложением и другой власти, которая не очень уступает первой по значению и фактически неизменно связана с налоговым обложе-

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 65

нием, — насильно отнять у вас всякое влияние на жизненно важный вопрос мира и войны и поставить все под контроль английского министра. Именно эта власть, приобретенная, таким образом, посредством нена­вистной унии, повисла на шее Англии, подобно мельничному жернову. С того часа и до нынешнего она испепеляет себя в разрушительной и опу­стошительной войне!» ⁸¹

Энсор: «Англия парализована изнутри и вовне». Ирландская война возвела Каслри в английские министры. Он обвинил английскую нацию «в невежественном и нетерпеливом отношении к налогам». «Вся палата обпит — лабиринт притворства, мошенничества, лжи, несправедливости и алчной коррупции. Со времени унии в английском парламенте отсут­ствуют всякий стыд, всякое внимание к фактам, забота о последствиях».

«Morning Chronicle», 1828 год: «Ненависть к унии, — единственный, по нашему мнению, пункт, на котором сходятся все ирландцы. Уния ока­залась злополучной мерой как для Англии, так и для Ирландии!»

Петти сказал: «Англия за последние 500 лет постоянно проигрывала оттого, что вмешивалась в дела Ирландии».

ПРОИГРЫШ АНГЛИИ

Ирландские члены парламента — рост продажности и кор­рупции в палате общин. Возросла узурпация со стороны пра­вительства.

«Как ринулись вперед ирландские члены парламента, когда Каслри, организатору проведения унии, понадобилось оправдать манчестерскую бойню! Как сошлись они всей толпой, чтобы проголосовать за 6 актов!»³² (Энсор)

«Война с Францией укрепила королевскую прерогативу в Англии, увеличив ассигнования на расходы и фонды на подкуп. Этими средствами была осуществлена уния, а уния умножила всякие происки грабителей и расточителей». (Энсор)

Ирландия — один из предлогов для содержания большой постоянной армии.

Вследствие унии войска одной страны становятся, цри переводе в другую, фактически иноземными наемниками. Военная служба в мирное время.

Английская палата общин. «Рост числа ее членов, а также возраста­ние и разнообразие дел, разбираемых в палате общин, привели к ослаб­лению внимания к ним большинства ее членов. До унии Шотландии с Англией палата общин состояла из 513 членов. В то время делам нации отдавалось предпочтение перед частными делами. Тогда законодательный орган собирался по утрам. Члены, отсутствовавшие, когда спикер зани­мал свое место, штрафовались, а отсутствие в течение целого дня каралось более строгим взысканием. Теперь палата состоит из 658 членов, однако когда спикер занимает место, в любой день не присутствует и десятая часть их. Часто дела рассматриваются фактически в отсутствие палаты». (Энсор)

«Всякий захват одной нации другою наносит ущерб свободе обеих. Присоединенная страна — это потерянное наследство, поскольку народ, сделавший это приобретение, смиренно подчиняется своим правителям, дабы те не допускали беспорядков в присоединенной стране; он покоряется у себя на родине ради бесплодного, часто дорогостоящего господства за

66

К. МАРКС

границей. В этом вся суть римской истории.., когда весь мир склонился перед римской аристократией, римские граждане впали в нищету и пора­бощение. Всякое пренебрежение свободой в одной стране ведет к ее потере в другой». (Энсор)

«Разговоры о революционных принципах! Герцог Кларенс, впослед­ствии Вильгельм IV, назвал в 1793 г. попытку отменить работорговлю частью «уравнительных принципов Французской революции».

«Но говорите же, что Англия никогда не согласится освободить Ирлан­дию от унии — не повторяйте, что ее никогда не заставить это сделать ни силой, ни запугиванием. Англичане — беспомощные жертвы страха... Когда англичане провозглашают: нас не запугаешь, — это песия труса, застигнутого ночной тьмой. Англичан не запугаешь!.. Англичан но запу­гаешь Ирландией! Вся история отношений между обеими странами сви­детельствует об ужасо, параличе, раздражении. Многочисленные законы Англии против ремесла, мануфактур и торговли Ирландии — против ее народа как религиозной общины, как политического общества — доказы­вают, что страх Англии но знает ни моры, ни продела... Мало того, зависть, подозрение, тревога явно побудили ее навязать Ирландии унию, при по­мощи которой она обеспечила себе то зло, которое тщилась предотвра­тить». (Энсор)

КОНФИСКАЦИИ В ИРЛАНДИИ

Сэр У. Петти утверждает в общем и целом: «большинство ирландских земель в течение 150 лет конфисковано».

В самом деле, вся Ирландия конфисковывалась трижды, вновь и вновь. В некоторых случаях конфискации были таковы, что в результате избытка продаваемой земли цена ее на рынке падала до ¹ /_i прежней среднегодовой цены. Лоренс замечает, «что с 1654—1660 гг. не только авантюристы ' и солдаты, но все лица, располагавшие деньгами, торговали землей и тем самым за один год приобретали лучшие поместья, чем раньше могли приобрести в течение 7 лот и за тройную сумму».

Эти нарушения и перемещение земельной собственности при помощи вооруженной силы усугублялись злонамеренными расследованиями и действиями королевских юристов. Когда умирал глава клана, то, если наследование происходило по ирландскому обычаю, земля конфисковы­валась: ибо этот обычай был несовместим с английскими законами. {Но если} * эта земля передавалась в соответствии с английским правом, то это объявляли незаконным, ибо, как утверждали юристы, она должна была передаваться по законам брегонов. Таким образом, земля тем или другим способом конфисковывалась, и единственным наследником ста­новилась корона. Такими средствами, все равно в обстановке мира или мнимых мятежей, земельная собственность становилась объектом крючко­творства и народ систематически подвергался ограблению. По временам он восставал, так было при Эдуарде II и Карле I ³³. Харрис в качестве при­чин этого последнего восстания указывает: «Нелепая строгость и неразум­ная жестокость — алчное рвение и немилосердная ярость некоторых людей — и, наконец, боязнь полного истребления».

УНИЯ ШОТЛАНДИИ С АНГЛИЕЙ

Шотландия и Англия — части одного и того же острова. В то время существовало различие в населении, по сравнению с Англией, Шотландия

* Рукопись повреждена. Ред,

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 67

в то время в состоянии внутреннего и внешнего мира. Только 3 000 солдат в Шотландии (Дефо). Опять же, когда предстояло избрать парламент Шотландии, избирателей известили, что они должны послать уполномо­ченных для решения вопроса относительно унии между обеими странами. Когда уния была впервые предложена в шотландском парламенте, он большинством в 64 голоса высказался за нее. Шотландия обеспечила себе унией республиканскую форму управления церковью. Таким образом, пресвитерианство стало по закону государственной религией. По ирланд­ской унии государственной религией была объявлена религия только одной десятой населения. Акт об унии объявляет ее навечно принятым законом. Тем не менее отмена шотландской уши была отклонена в английской палате общин * в 1713 г. большинством {лишь} в 4 голоса.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА

РЕЗЮМЕ ВЫПИСОК И ЗАМЕТОК ³*

I. 1778-1782 ГОДЫ. (НЕЗАВИСИМОСТЬ В ОБЛАСТИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА). (КАТОЛИКИ)

a) До 1778 г. карательный кодекс против католиков соб­
людался со всей строгостью.

Положение ирландского парламента в XV111 столетии, до американской войны за независимость. Закон Пойнингса (статут Генриха VII, составленный его генеральным атторнеем, сэром Эдуардом Пойнингсом) ^б. Статут 6 года царствования Георга I.

Некоторое сопротивление Англии оказывалось только по торговым вопросам. Влияние абсентеистов ⁷ (главным образом в палате пэров).

b) В 1778 г. ирландский парламент смягчил суровость ка­
рательного кодекса, католикам разрешили арендовать землю.
Это — следствие американской войны и договора Франции
с Америкой (6 февраля 1778 года).

с) Организация волонтеров. Движение за свободную торговлю. Первые уступки со стороны Англии

В июне 1778 г. началась война с Францией! Летом 1779 г. король испанский присоединяется к Соединенным Штатам и Франции в качестве союзника. Их соединенные флоты напали на Плимут (август 1779 года). Угроза вторжения в Ирландию.

Волонтеры — вооруженный протестантизм Ирландии ^п. [(26 февраля 1780 г. — вооруженный нейтралитет, объявленный

• У Энсора : в палате лордов . Ред.

68

К. МАРКС

по инициативе России.)] В 1779 г. в Ирландии не оставалось гарнизонов.

Вооруженные общества, сперва местные и провинциальные, наиболее сильны на севере. Сначала против вторжения. Про­ тестантские фермеры-арендаторы первыми собрались на этот клич. Католики оказывали содействие. Вскоре клич волонтеров: «свобода торговли» (то' есть свобода вывоза) и освобождение ирландской промышленности и торговли от оков, наложенных Англией (достигнуть свободы в области торговли и промышлен­ности). Англия приостанавливала, запрещала вывоз ирланд­ ских промышленных изделий; наводняла ирландский рынок своими изделиями. Соглашение об отказе от ввоза и потребле­ния. В волонтерском движении — общение всех слоев.

Сессия ирландской палаты общин в 1779—1780 гг. проходила под этим сильным народным давлением.

Граттан предложил поправку к адресу, в которой гово­рилось о

«постоянной утечке средств, идущих абсентеистам, п злосчастном запре­щении нашей торговли»; он требовал «открыть свободную экспортную торговлю».

Поправка Хасси Берга (первого юриста):

«что не временными средствами можно теперь спасти нашу нацию от надвигающейся гибели» ¹⁴.

Принята единогласно. Волонтеры справедливо приписы­ вали себе этот успех. Рост их численности и уверенности в себе. Лорд Норт высокомерен. Ничего не делает. {Требование} акта об отказе от ввоза и от потребления стало всеобщим в Ирландии. Постановления Дублина (города). Дублинские волонтеры избрали своим начальником Уильяма, герцога Лен-стерского. Вскоре организованы 4 провинциальные армии, граф Чарлмонт, сначала главнокомандующий армией Ольстера, вскоре — общий главнокомандующий.

Девизом волонтеров стала свободная торговля. Джеймс Неппер Танди — во главе артиллерии дублинских волонтеров, на дулах пушек — плакаты: «Свободная торговля или немед­ленная революция». Тем временем: 19 октября 1781 г. Корну­оллис капитулирует у Йорктауна (Вирджиния).

30 ноября 1782 года. Парижский прелиминарный договор между Соединенными Штатами и Англией.

Теперь лорд Норт испугался. Америка была уже потеряна.

Английская палата общин. 24 ноября 1781 года. Тронная речь. 25 ноября 1781 г. собирается английский парламент, первые билли об уступках получают королевскую санкцию.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 69

2 декабря 1781 года. Весьма поспешно теперь отменяются эти законы, ограничивавшие торговлю и промышленность, однако Норт пытается, рассматривая их по одному, через длительные промежутки времени, дотянуть до конца сессии и ничего больше не сделать. С другой стороны, теперь ирландские волонтеры поняли, что под предлогом уступок английский парламент утверждает свою законодательную власть над Ирландией. Свободный парламент теперь становится девизом в дополнение к свободной торговле. 14 ирландских графств немедленно торжественно поклялись не щадить жизни и иму­щества для установления независимости ирландского законода­тельного собрания.

Почти каждая воинская часть и каждая корпорация при­няли резолюции о том, что они не станут более повиноваться никаким законам, кроме тех, которые введены королем, палатой лордов и палатой общин Ирландии.

8 то время: Статут Пойнингса подчинял ирландское за­
конодательное собрание английскому генеральному атторнею
и английскому {Тайному} совету, а статут 6 года царствования
Георга I — статутам английского парламента и английским
апелляционным судам.

Постоянная армия в Ирландии независима от парламента, ее положение определяется английским статутом, бессрочным биллем о мятеже и наследственным доходом короны.

Ирландские судьи занимают свои должности, только пока это угодно английскому министру, а их жалованья едва хва­тает, чтобы избавить их от нужды.

Ирландский парламент собирался только раз в 2 года. Английский генеральный атторней был облечен правом над­зора за его деятельностью, а английский Тайный совет — пра­вом изменять и отвергать принятые им законы. В Ирландии не обеспечена защита личной свободы: не действует Habeas Corpus Act ¹⁷.

9 октября 1781 года. Ирландская палата общин. Резолю­
ция с выражением благодарности волонтерам за их старания
и длительную службу. Принята единогласно. .

Это низводило английское правительство до подчинения волонтерам — самостоятельно вооружавшимся, самоуправляв­шимся, собственными силами обучавшимся обществам; к то­му времени они превосходили по численности все регулярные вооруженные силы Британской империи. Теперь—регуляр­ные и публичные совещательные собрания волонтеров. В ар­мию волонтеров вступали отряды католиков под командо­ванием офицеров-протестантов. Призыв рассматривать «связь

70

К. МАРКС

с Англией только как федеративную». Требование отмены статута 6 года царствования Георга I.

Вооруженные общества Ольстера первыми избрали делега­тов, чтобы на общей ассамблее высказать свое мнение. Конвент в Данганноне, 15 февраля 1782 года. Приняли знаменитую Декларацию о правах и злоупотреблениях. Делегаты от 25 000 ольстерских солдат. •

Конвент постановляет назначить 9 своих членов в качестве комитета, который должен был действовать в Дублине, чтобы поддерживать связь с другими обществами волонтеров, обсуж­дать с ними, как проводить в жизнь данганнонские постанов­ления. Во всех волонтерских отрядах Ирландии принимаются данганнонские постановления.

Это оказало давление на ирландскую палату общин. Сессии со — раз в два года, следовательно, ассигнования правитель­ству утверждаются на 2 года сразу. Теперь палата постано­вила утверждать ассигнования короне только на 6 месяцев. Это подействовало.

с) Декларация о независимости Ирландии

Действия ирландских волонтерских отрядов и корпоратив­ных органов с каждым днем серьезнее и решительнее, а тон в палате общин — более угрожающий. Лорд Норт более не­возможен.

Апрель 1782 года. Кабинет маркиза Рокингема (в него входит Джеймс Фокс). Герцог Портленд, назначенный лордом-наместником Ирландии, прибывает в Дублин 14 апреля 1782 г., должен был встретиться с ирландским парламентом 16 апреля.

Послание Георга III английскому парламенту 18 апреля 1782 года, в котором говорится о необходимости

«окончательного урегулирования отношений с Ирландией».

Английская палата общин выражает полное согласие.

Палата общин 16 апреля 1782 года. Портленд хотел затя­нуть дело, Граттан уведомил его, что это невозможно, так как вызовет анархию. Хили-Хатчинсон: лорд-наместник велел ему зачитать королевское послание об «окончательном урегули­ровании». Поправка Граттана к ответному адресу, в которой заявлялось, что Ирландия

«особое королевство с собственным парламентом, который является ее единственным законодательным собранием» и т. д.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 71

Дж. Понсонби (от имени Портленда) поддержал ее. Принята единогласно. Как раз до и после этой сцены — энергичные резолюции корпуса волонтеров. Эта революция была совершена благодаря их твердости (даже Фицгиббон и Джон Скотт, впоследствии лорд Клонмел, 16 апреля 1782 г. от страха пре­вратились в патриотов). После этого Портленд тут же по­сылает в Англию два донесения, одно официальное, другое частное и конфиденциальное Фоксу, о необходимости уступок (заверяя в то же время, что он воздействует на волонтеров через Чарлмонта, на палату общин — используя разногласия между Фладом и Граттаном).

Ирландский парламент распущен на три недели в ожидании королевского ответа.

Тем временем проводятся публичные смотры волонтеров (в то время боевой состав — 100 000); кроме того, почти V.) всей английской армии ирландцы, много также мо­ряков.

Ирландская палата общин собирается 27 мая 1782 года. Каагптронная речь Портленда. Примет все требования, англий­ский парламент готов на ото. Король дает свое согласие на акты, препятствующие отмене биллей в Тайном совете королевства, ограничивает акт (билль о мятеже) об армии сроком до 2 лет (помимо того, много лести). Глупец Граттан — благодар­ственный адрес.

«Британское правительство отказалось от всяких притязаний на власть над Ирландией», — говорит он, — «... мы рассматриваем решение о безого­ворочной отмене статута 6 года царствования Георга I как меру непревзой­денной мудрости», «между обеими нациями не будет больше существовать никакого конституционного вопроса».

Адрес Граттана прошел (только 2 голоса против). Багнел предлагает избрать комитет, чтобы определить сумму для на­граждения Граттана от имени нации.

Англичане напуганы. Стремительно проводятся билли об уступках Ирландии. Отмена статута 6 года царствования Георга I английским парламентом, она получает королевскую санкцию, немедленно передается ирландскому вице-королю, он сообщает об этом всему корпусу волонтеров.

Ирландская палата общин 30 мая 1782 года. Предложение Багнела относительно Граттана вносится повторно. Портленд предлагает как часть предполагаемого дара со стороны короны «вице-королевский дворец в Феникс-парке», лучший дворец короля в Ирландии. Разумеется, отклонено. Граттан получил от палаты общин 50 000 фунтов стерлингов.

72

К. МАРКС

II. ОТ 1782 (ПОСЛЕ ПРОВОЗГЛАШЕНИЯ НЕЗАВИСИМОСТИ) ДО 1795 ГОДА

а) 1782—1783 годы. (Провал билля о реформе, унижение волонтеров)

Кое-какие мелкие меры, смягчавшие суровость карательно­ го кодекса против католиков. Сопротивление ханжей, вдох­ новляемых Дублинским замком ¹³. Тем не менее проведены. Уступки весьма ограниченные.

Наконец, сам Фокс заявил в английском парламенте, что

«отмена этого статута» (6 года царствования Георга I) «не может оставаться изолированной мерой, должна сопровождаться окончательным урегули­рованием», «следует приступить к заключению договора, который должен быть принят обоими парламентами.., чтобы в конце концов стать незыбле­мым соглашением между обеими странами».

Это разоблачило двуличие вице-короля, показало глупость Грат-тана. Флад пока еще пользуется слабой поддержкой в палате общин, но его энергично поддержали волонтеры.

19 июля 1782 года. Флад просит разрешения внести билль, подтверждающий законодательную и т. д. независимость Ир­ландии. Даже в разрешении внести этот билль отказано без голосования (Граттан!)

27 июля 1782 г. ирландский парламент. Распущен на ка­никулы Портлендом. В его речи, закрывающей сессию: «неру­шимая верность этому соглашению)') и т. д.

Маркиз Рокингем умер в 1782 году. Коалиция Фокса — Пор­та. Портленда сменил граф Темпл (позднее маркиз Бакин­гем). Его главный секретарь — мистер, впоследствии лорд Гренвилл. Его правление — с 15 сентября 1782 по 3 июня 1783 года.

В списках числится теперь более 150 000 волонтеров. К ним присоединилось множество католиков. Решили но повиноваться более и не допускать повиновения никаким законам или ста­тутам, принятым в Англии для Ирландии. С тех пор — полный застой. Местные власти, адвокаты поступали соответственно. Присяжные не выносили по ним приговоров. Действие многих важных законов приостановлено.

Парламент разделился на сторонников Флада и сторонников Граттана. Последний (выступавший по подсказке вигов) всегда в большинстве. Английское правительство решило усилить возникший таким образом раскол нации. Этому помешало неблагоразумное поведение некоторых членов британского пар­ ламента.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 73

Сэр Дж. Янг в английской палате общин. Лорд Мэнсфилд в Суде королевской скамьи. Лорд Абингдон в палате лордов.

Волонтеры объявили призыв к оружию по всей Ирландии. Более 120 000 человек. Флад пользуется преобладающим влия­нием среди них. Снова паника в английском правительстве.

1783 год. Акт 23 года царствования Георга III. Всякое право законодательного вмешательства со стороны английского парламента и апелляционная юрисдикция Англии отменены. Принят без прений.

Этот английский Акт об отречении дискредитировал ирланд­ский парламент в глазах ирландского парода. Свидетельство­вал либо о его неспособности, либо о продажности — иначе акт был бы излишним. Девизом теперь стала реформа ирланд­ского парламента.

Ирландский парламент. Система гнилых местечек. Члены палаты общин назначаются отдельными лицами, особенно пэрами, которые назначались королем и через доверенных лиц голосовали в палате общин. Членство в парламенте покупалось за деньги, а его осуществление продавалось за должности. Такая покупка также производилась агентами исполнительной власти. Волонтеры тщательно расследовали факты и т. д. Один пэр назначил 9 членов палаты общин и т. д. Только V₄ членов сво­бодно избрана народом. Новое собрание делегатов волонтеров в Данганноне. 10 ноября 1783 г. было объявлено днем первого заседания Великого национального конвента Ирландии в Дуб­лине. Место заседаний — Ротонда. Английские министры знали, что, если в Ирландии будет осуществлена реформа, нельзя будет задержать ее проведение в Англии. Кроме того, торговое соперничество Англии. Чарлмонт стал председателем посред­ством обмана. Принят план реформы, который' должен быть внесен в палату общин Фладом. Заседания конвента были объ­явлены непрерывными до получения ответа.

Правительство отказало в разрешении внести билль Флада, поскольку он исходил от вооруженного совещания.

Правительство знало, что победа парламента означала бы сокрушение не только конвента, но и волонтеров. Билль от­вергнут 158 голосами против 49. 158 представителей боль­шинства — обладатели синекур, как в 1800 году. Принят адрес королю, оскорбительный для волонтеров. Чарлмонт распускает конвент с помощью ухищрений. Теперь среди волонтеров и народа — борьба между фанатиками (Чарлмонт) и сторонниками эмансипации (католиков). (Граф Бристольский, епископ Дерри, за полную эмансипацию. Обращение белфастских во­лонтеров, составленное в этом духе.) Глупый Чарлмонт

74

К. МАРКС

предложил внести в палату общин новый, «гражданский», нево­енный «билль о реформе». Конечно, отвергнут. Теперь начинает­ся период умеренного парламентаризма. Волонтеры держались после этих ударов в течение нескольких лет, но постепенно приходили в упадок. Вигские ораторы (Граттан и т. д.) утратили популярность и влияние.

Ь) С конца 1783 по 1791 год. (Основание общества «Объединенные ирландцы»)

Декабрь 1783 г. Питт — министр. Герцог Ратленд — вице-король. Орд — министр. Ратленд. Умер в октябре 1787 года.

Герцог Ратленд — вице-король. (Орд — главный секретарь.) Декабрь 1783 — октябрь 1787 года.

В палате общин неоднократные безуспешные попытки про­вести реформы.

Торговые предложения Орда.

Май 1784 года. Гриффит предлагает палате общин рассле­довать торговые отношения между Ирландией и Великобрита­нией; он хотел, чтобы ирландская торговля была защищена от английской конкуренции. Правительство перехватывает это его предложение.

7 февраля 1785 г. Орд объявил о внесении, а 11 февраля 1785 г. внес 11 предложений о торговле. Этот план предложен как некое взаимовыгодное благодеяние. Милость, оплачиваемая 140 000 фунтов новых налогов.

22 февраля 1785 г. Питт внес в английскую палату общин 20 предложений. Переделаны в английском духе, а затем пересланы в Ирландию. Половина земного шара запретна для ирландских судов. Запреты наложены и на ирландские товары. У Ирландии отнято все таможенное законодательство и т. д. (Смотри стр. 22) *.

Ирландская палата общин. 15 августа 1785 г., после ряда предшествовавших бурных заседаний, Орд был вынужден отказаться от своего билля на время сессии, и навсегда. Пред­ложения Орда вылились в тайный проект унии.

11 августа 1785 г. Карран пригрозил сопротивлением
«we только словесным».

12 августа 1785 г. Карран:

«Этот билль предвещает отказ от конституции и вольностей Ирландии).

* Здесь и далее Маркс ссылается на страницы основной части рукописи (см. на­стоящий том, стр. 36—37). Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНЙИ 1801 ГОДА 75

Ирландская палата общин 14 февраля 1785 года. Билль об увеличении милиции. В противовес волонтерам. (20 000 ф. ст. на милицию.)

В 1784 г. новые попытки выступлений за реформу. Шериф Дублинского графства Генри Райли созвал, по требованию, свой округ и т. д. на 25 октября 1784г.,чтобы избрать членов в национальный конгресс. За это по требованию короны под­вергнут аресту Судом королевской скамьи ^г9.

24 февраля 1785 г. Браунлоу внес вотум порицания членам этого суда за арест. Отвергнут 143 голосами против 71.

Попытки вернуть посредством подкупа то, что было уступ­лено силе, начались в 1782 г. и значительно усилились после провала предложений Орда.

Ирландская палата общин 13 марта 1786 года. Форбс вносит билль об ограничении суммы пенсий. Провалился.

12 марта 1787 года. Форбс снова внес свой билль. Вновь провалился.

В Ирландии отсутствует ответственность министров.

Ирландская палата общин 19 января 1787 года. Беспорядки на юге, вызванные нищетой народа, десятиной, чрезмерной рентой, абсентеизмом, плохими условиями аренды, жесто­ким обращением и т. д. (В конце 1791 г. «Объединенные ир­ландцы», политические партии объединились с крестьянами, республиканцы севера.)

1786     год. В речи лорда-наместника по случаю открытия парламента упоминается о «частых беспорядках» на юге, о «Справедливых ребятах» ²⁰ из Килкенни. Однако тогда единствен­ный билль, внесенный правительством, — это билль о дублин­ской полиции, против которого город Дублин подавал петицию.

1787     год. Речь вице-короля на эту тему гораздо более опре­деленна. Фицгиббон обвинил лендлордов в том, что они тира­нят народ и подстрекают его к беспорядкам против духовен­ства, просил расширить полномочия.

19 января 1787 года. Фицгиббон сказал, что волнения на­чались в Керри и т. д. «Капитан Райт». Затем распространи­лись по Манстеру и т. д. Их объект — десятина, затем регу­лирование цен на землю, повышение цен на труд, сопротивление сбору налога на очаги и других налогов.

Карран в прениях:

«Вы можете говорить о расширении торговли... Но, бога ради, какое это имеет отношение к несчастному крестьянству?»

19 февраля 1787 года. Билль о «Справедливых ребятах». Билль передан в комиссию 192 голосами против 31. Посред-

4 М. и Э., т. 45

76

К. МАРКС

ством этого билля проведен акт о беспорядках, внесенный Ан­глией.

20 февраля 1787 года: Предложено ограничить билль Кор-ком, Керри, Лимериком, Типперэри. Предложение отклонено без голосования. По этому биллю — смертная казнь за дачу клятвы и т. д.

13 марта 1787 года. Десятина. Граттан предложил, чтобы, если к открытию следующей сессии спокойствие будет вос­становлено, палата рассмотрела вопрос о десятине. Предло­жение отклонено без голосования. Секретарь-англичанин зая­вил, что

«ему совершенно неизвестно об этом бедствии» п оп бы «никогда не согла­сился на рассмотрение его парламентом».

Этот акт о беспорядках должен был приводиться в действие теми самыми лендлордами, которых Фицгиббон обвинял в том, что они тиранят крестьянина и подстрекают его против ду­ховенства.

Маркиз Бакингем (прежде граф Темпл) — вторично вице-король. 16 декабря 1787 — 5 января 1790 года. (Орд — секре­тарь/) (Фицгерберт — главный секретарь.)

В этот период начинается влияние Французской револю­ции 1789 года.

Ирландская палата общин. 21 апреля 1789 года. Билль о ли­шении акцизных чиновников избирательного права. Отвергнут 148 голосами против 93.

25 апреля 1789 года. Дублинская полиция. Резолюция: ей присуща

«расточительная и бесполезная система покровительства». Отвергнуто 132 против 87.

Билль о регентстве, 1789 год. Георг III некоторое время безумен, это скрывают, в конце 1788 г. скрывать больше нельзя. Министры в проекте ответного адреса лорду Бакингему расто­чают похвалы самим себе.

6 февраля 1789 г. Граттан внес поправку. (Думали, что при принце Уэльском Фокс станет премьер-министром.) Принята без голосования.

11 февраля 1789 г. министры попытались отложить дебаты о регентстве; официально выдвинутый ими мотив — необходимость знать постановления английского парламента (которыми принц назначался регентом с ограниченными полномочиями). (Эти постановления были приняты в Англии 23 января, принц выра­зил согласие с ними 31 января, но они еще не были получены

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАПСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 77

ирландским правительством.) Отсрочка была отклонена. Принц утвержден принцем-регентом Ирландии с неограниченными пол­ номочиями. Принято без голосования.

12 февраля 1789 г. Конолли предлагает утвердить адрес, 17 февраля получено согласие палаты лордов, 19 февраля пред­ ставлен Бакингему. Последний отказался передать его, 20 фев­раля назначена депутация к принцу. Вотум порицания Ба­ кингему. 27 февраля 1789 депутация (палаты общин) пересылает палате письмо с «горячей благодарностью» принца, 20 марта 1789 г. еще более пылкое письмо принца ирландской палате общин по поводу восстановления здоровья отца.

Правление Джона Фейна, графа Уэстморленда

(главный секретарь — Хобарт,

впоследствии граф Бакингемшир)

(5 января 1790 — 4 января 1795 года)

Палата общин, 4 февраля 1790 года. Жалованье чиновников, ведающих гербовым сбором. (Предложено снизить и упорядочить его. Отвергнуто 141 голосом против 81.) (Карран в своей речи намекает на Французскую революцию.)

11 февраля 1790 г. Форбс предлагает адрес, описывающий и осуждающий несколько недавних случаев назначения пенсий. Отвергнут 136 голосами против 92.

Карран впоследствии заявляет (речь в палате общин 12 фев­раля 1791 г.):

«В течение всей сессии 1790 г. мы, от имени парода Ирландии, требо­вали у них конституцию Великобритании и неизменно получали отказ. Мы хотели провести закон об ограничении постыдного расточительства в отношении пенсионного списка — он был отклонен большинством. Мы хотели провести закон, не дозволяющий заседать'в этой палате лицам, которые не могут ие быть рабами правительства. Отклонен большинством. В билле о возложении ответственности за действия ваших правителей на некое лицо, находящееся среди вас и потому подлежащее обществен­ному правосудию, ...отказано. Этот неизменный отказ... доказывает народу Ирландии, что обвинение в использовании коррупции основано на фактах».

СПОР ВОКРУГ ВЫБОРОВ ЛОРД-МЭРА В ДУБЛИНЕ (1790 ГОД)

Граждане Дублина торжественно обязались не избирать лордом-мэром или членом парламента от города никого, кто имеет должность или пенсию от правительства.

16 апреля 1790 г. олдермены избрали лордом-мэром на следующий год олдермена Джеймса, полицейского комиссара.

4*

78

К. МАРКС

Отвергнут муниципальным советом, 7 других кандидатур также отвергнуты. Совет избрал олдермена Хауисона (народную партию возглавлял Неппер Танди). Олдермены вновь избрали Джемса. Представлено Тайному совету. Приказывает про­извести новые выборы. Повторяется тот же фарс.

10 июля 1790 года. Карран защищает Хауисона перед Тайным советом. Тайный совет — за Джемса, который 5 августа 1790 г. подает в отставку. Хауисон избран олдерменами.

16 июля 1790 года. Неппер Танди провел в муниципальном совете постановления, осуждавшие Тайный совет, олдерменов, и созвал на бирже собрание полноправных граждан и фриголь­деров. Отложено до 3 августа, чтобы составить «Изложение фак­тов», что и было соответственно сделано.

24 июля. В Вигском клубе¹² — такие же постановления. Ссора вигов с Фицгиббоном *.

Беспорядки, доходящие до восстания в Дублине в момент прибытия Кэмдопа. Отозвание Фицуильяма — торжество для партии отделения. Ирландская республика становится вскоре целью «Объединенных ирландцев». За нее основная часть пре­свитериан Дауна, Антрима, Тирона, к которым присоединяется множество католиков и протестантов в Ленстере. Католики севера — дефендеры и риббониты ^2в.

Ирландская палата общин 4 мая 1795 года. Второе чтение билля об эмансипации католиков. Отвергнут 155 голосами про­тив 84. [Принят билль против бунта и т. д.; закон, позволяющий лорду-наместнику объявлять графства на чрезвычайном поло­жении; власти получили право врываться в дома и отдавать на службу во флот всех, кого они подозревали. Освобождение от ответственн"ости должностных лиц, повинных в противозакон­ных действиях, предоставление лорду-наместнику права ареста без выдачи на поруки, разрешение вводить иностранные войска (немецкие), создание отрядов йоменов.]

Ирландская палата общин 3 февраля 1796 года. Билль об освобождении от ответственности.

25 февраля 1796 года. Билль о мятеже. [Предоставление властям права произвольно отдавать на службу во флот]. Карран:

«билль для богачей и против бедняков».

С конца марта 1796 г. целые графства Ирландии объявлены на осадном положении.

* В рукописи отсутствует следующая (девятая) страница. Ред.

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЕ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 79

13 октября 1796 г. Война с Францией. (Гош как раз собирал
силы в Бресте, а Уолф Тон, Груши и часть этой экспедиции
вошли в залив Бантри 22 декабря; ушли оттуда только 28-го.)

Кэмден открывает парламент. Сопротивление Франции (вторжению!), а также «народным страстям и народному мнению».

Карран. Правительство подстрекает к преследованиям като­ликов, два года продолжаются убийства и т. д. в одном из графств. Поправка Понсонби к адресу отвергнута 149 голосами против 12. Затем проведен билль (генерального атторнея). Билль предоставлял лорду-наместнику полномочия арестовы­ вать и содержать под стражей всех лиц, заподозренных в измен­нических действиях и т. д. Прошел первое и второе чтение, был передан в комиссию на следующий день.

14 октября 1796 года. Приостановка действия Habeas Corpus
Act.

17 октября 1796 г. отклонен билль об эмансипации като­
ликов.

6 января 1797 года. Экспедиция Гоша²⁷. Пелем зачитывает послание вице-короля с требованием новых военных налогов.

24 февраля 1797 года. Внутренняя оборона. Йоменская пехота и т. д. (стр. 38) *.

18 марта 1797 года. Разоружение Ольстера. Послание Кэм-
дена. {Прокламация генерала Лейка. Белфаст, 13 марта.)

15 мая 1797 г. Карран, Граттан и др. выходят из состава
палаты.

3 июля 1797 г. заседания палаты прерваны. Главный секре­тарь — Каслри.

14 октября 1797 г. повешен Орр за приведение к присяге «Объединенных ирландцев» рядового солдата (засвидетельство­вано только осведомителем и т. д.).

[10 мая 1795 г. завершено создание ольстерской организации (•«Объединенных ирландцев»). Осенью 1796 г. организация в Ольстере военизирована. К середине 1797 г. эта система была распространена на Ленстер. Только 19 февраля 1798 г. Испол­ нительный комитет «Объединенных ирландцев» постановил,

«что его не отвратит от цели ничто, могущее совершиться в парламенте».

{Теряют время для действия.) В марте 1798 г. в Мейдстоне, при посадке на корабль для отплытия во Францию, арестован Артур О'Коннор; 12 марта арестованы Оливер Бонд, Мак-Кенн на складе Оливера Бонда в Дублине. Вскоре после этого — Мак-

* См. стр. 50 настоящего тома. Ред.

80

К. МАРКС

Невин, Томас Эммет, Сампсон. Новая директория. Один из ее членов — Джон Ширз! 19 мая, как раз за 4 дня до начала вос­стания, внезапно схвачен лорд Фицджералд, 21 мая — оба Ширза. Таким образом, восстание началось тогда, когда его инициаторы уже не могли его возглавить.]

23 мая 1798 г. восстание началось (Дублин), 17 июля лорд Каслри объявил о его окончательном поражении.

Перед восстанием, в феврале и марте 1798 г. — процессы о государственной измене. Военный постой, медленная пытка под предлогом принуждения к признанию и т. д. Казни на месте после укороченной судебной процедуры. С началом вос­стания объявлено военное положение.

25 июля 1798 года. Переговоры заключенных в тюрьму руко­водителей с правительством. Заключили соглашение 29 июля. (Освобождены только по Амьенскому миру, в 1802 году!)

План Питта насильственно спровоцировать мятеж (стр. 41 и след.) *

1598—1599 годы. Елизавета (Маунтджой и Керу); то же самое в 1798—1799 годах.

Граф Кархемптон. Генерал Аберкромби.

«Объединенные ирландцы» и Питт. Пруссия и поляки ²⁸.

Каслри похвалялся, что довел заговор до взрыва. Он заложил мину, он же ее и взорвал.

Питт в 1795 и 1797 гг. воспротивился дебатам об умиротво­рении Ирландии в английском парламенте под тем предлогом, что это — посягательство на ирландскую независимость.

Правление лорда Корнуоллиса. Уния

Питт, Каслри, Корнуоллис. (19 октября 1781 г. капитуляция Корнуоллиса у Йорктауна, в Вирджинии.)

Корнуоллис хочет добиться унии посредством страха.

Счастливый для него случай.

22 августа 1798 г. около 1 000 французов под командованием Эмбера вошли в бухту Киллала, 27 августа овладели Каслбаром.

8 сентября они сдались у Баллинамека. (Флотилия Арди захвачена И октября вместе с Тоном, который умер 19 ноября.)

Возобновление жестокостей.

В Ирландии 40 000 солдат. Военное положение продолжается (постоянно возобновляется, отменено в 1801 году).

* См. стр. 53—56 тастоящего тома. Ред,

ИРЛАНДИЯ ОТ АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ДО УНИИ 1801 ГОДА 01

Палата общин 22 января 1799 года. Законодательная уния первоначально предложена в тронной речи. Обсуждение дли­лось (22-х часовые дебаты) до утра 23 января. Правительство получило большинство в один голос благодаря открытой сделке с неким Фоксом, адвокатом.

Второе обсуждение в 5 часов 23 января 1799 г., продолжалось до утра 24-го. Правительство потерпело поражение. 111 членов палаты подало голос против унии, 105 — за. (Голосовало 216, отсутствовало 84.)

Духовные и светские лорды пользуются этой оппозицией пала­ ты общин, чтобы выжать из правительства деньги и т. д., выделенные на их подкуп.

Корнуоллис надувает католических епископов, их отврати­тельное раболепие.

Петиции, адреса, дублинцев расстреливают за проведение ими торжеств.

5 и 6 февраля 1800 года уния принята ирландской палатой общин. Все же против меньшинство в 115 голосов при 273 голо­совавших. В промежутке между роспуском старого и созывом нового парламента широко распространяется коррупция (стр. 48, 49) *.

Бесстыдная мера Каслри.

Палата общин была окружена английским полком.

Каслри явно купил 25 членов парламента перед вторым голосованием в 1800 году, что дало разницу в 50 голосов в пользу правительства. Таким путем Питт и Каслри провели унию.

Написано К. Марксом Печатается по рукописи

в октябре — ноябре 1869 г. „

Перевод с английского и немецкого Публикуется впервые

• См. настоящий том, стр. 59—60. Ред.

82 ]

Ф. ЭНГЕЛЬС

ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГУ ГОЛДУИНА СМИТА

«ИРЛАНДСКАЯ ИСТОРИЯ

И ИРЛАНДСКИЙ ХАРАКТЕР» ³*

ГОЛДУИН СМИТ. «ИРЛАНДСКАЯ ИСТОРИЯ

И ИРЛАНДСКИЙ ХАРАКТЕР» (ЧАСТИЧНО

В ТЕТРАДИ III, СРЕДИ ВЫПИСОК ИЗ О'КОНОРА)™

Английский буржуазный профессор, под маской объектив­ности занимающийся апологетикой. Ирландия будто бы уже в силу географических причин предназначена для покорения Англией, а длительность и неполнота завоевания также объяс­няются широтой пролива и тем, что между Англией и Ирлан­дией расположен Уэльс.

Ирландия от природы будто бы является страной пастбищ, смотри Леонса де Лаверня ³⁷. Смит полагает, что

в большой части острова трудно собрать урожай пшеницы.., для нее естественный путь к торговому процветанию состоит, по-видимому, в том, чтобы снабжать население Англии продукцией своих пастбищ и молоч­ных ферм (стр. 3).

В Ирландии имеются залежи угля (стр. 4).

Климат привел к изнеженности ирландцев, отбросил их назад по сравнению с такими закаленными народами, как скандинавы

(а лапландцы?). Взамен перед ирландцами открывается пер­спектива

появления вилл знати и торговых магнатов, подобных тем, какие стоят сейчас в Шотландии

(в тетеревиных угодьях и оленьих заповедниках!) (стр. 5).

Очень жалуется на отсутствие меры в ирландском красно­речии. Тем не менее ирландец-де дополняет англичанина и было бы досадно, если бы в результате эмиграции кельтский элемент оказался слишком ограничен.

Клан, или племя, первоначально общая древним кельтам

ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГУ Г. СМИТА «ИРЛАНДСКАЯ ИСТОРИЯ» 83

( и другим нациям )

форма общества, так же и в Уэльсе. В равнипной Ирландии вскоре боль­шее смешение различных кланов, ослабление связей внутри кланов; напротив, господство более могущественных над слабыми усиливается, прокладывается путь к монархии. По-видимому, главной привилегией короля был сбор дани, а но регулярное отправление правосудия.

Драки между партиями ирландцев, «двухлетки» и «трехлетки» — это остатки древних клановых различий; то же самое — соперничество и драки между жителями отдельных графств

(сравни столкновение менаду жителями Корка и Типперэри на эмигрантском судне).

Даже у фей идет борьба между различными партиями и графствами

(сравни Коля) ³⁸.

Древняя зависимость от вождя клана и покорность его воле многое объяс­няют в ирландском характере.

Земля клана — общая собственность. Смит в связи с этим признает, что в Ирландии частной земельной собственностью всегда владели только англичане и никогда ирландцы, хотя он и говорит, что частная собственность выступала по отношению к ирландцу только

«как необеспеченность, деградация и отчаяние» (стр. 21).

Сэр Джон Дэвис, стр. 135,136 *, говорит о вождях кланов, что

«хотя им по положению выделялась некоторая доля земли, но доход их состоял в основном из дани {cuttings} и кормления {cosheries} и других ирландских поборов, посредством которых»,

как говорит английский юрист,

«вожди по своему произволу грабят и разоряют народ». Когда вождь умирал, то его преемником становился не сын или ближайший наследник, а танист, который был лицом выборным и удостаивался избрания благодаря своей сильной руке. Низшие земельные держания в соответствии с ирланд­ским обычаем гавелкинда подлежали разделу между всеми мужчинами септа, как внебрачными, так и законнорожденными; если кто-либо из чле­нов септа умирал после того, как раздел совершался, то его надел не распределяли между его сыновьями, а вождь септа проводил новый пере­дел всех земель, принадлежавших: септу, и давал каждому его долю в соот­ветствии со старшинством».

Цитируется на странице 22.

Английские юристы называли это, особенно танистри, «не имением, а всего лишь шатким, преходяпщм владением», и Дэвис полностью согласен с этим, а также с тем, что король в случае необходимости обязан силой приучить людей к благонравию {civility},

* В рукописи на полях следующая пометка: «Дрвис, выписки, стр. 4, 2» "⁹. Ред

84

ф. ЭНГЕЛЬС

то есть к английскому праву.

Как часто производился такой передел, неясно (!!), но безусловно не после каждой смерти. (См. Галлама) ⁴⁰.

— Каждые два-три года! См. выписки из Дэвиса, стр. 82 *. Во всяком случае ясно, что вследствие английского завоевания ирландцы вплоть до 1600 г. даже не вышли за пределы общей собственности! Однако Смит утверждает (стр. 24), что уже ко времени вторжения

«само собой разумелось, что земля, которую занимал член сеита, обычно после его смерти переходила ко всем его сыновьям».

Неверно. Смотри Дэвиса, который рассматривает передел, по крайней мере на севере Ирландии, как еще существующий**.

До сих пор еще формула: «истощай меня и защищай меня» {«spend mo and defend mo»} выражает более естественное для ирландского крестья­нина отношение, чем отношение лендлорда и арендатора.

Термин гавелкинд занесен в Ирландию английскими юристами, поскольку они смешивали ирландское право с кентским гавелкиндом, в котором также не признается право первородства (стр. 25).

Высказывание Св. Бернара об ирландской церкви, ссылаясь на которое Генрих II оправдывал буллу папы Адриана ⁴¹ тем, что необходимо было подчинить всю церковь господству Рима перед лицом внешних врагов, содержит одни низости:

1)        Они не вносят доли с первого урожая плодов, а также десятины;

2)        они не вступают приличествующим образом в брак

(то есть не выполняют предписываемых римской церковью фор­мальностей),

а также не исповедуются (?), никто не требует у них покаяния, никто не налагает на них взыскания. Кроме того, 3) у ник слишком мало свя­щеннослужителей. Но во всем этом, как признает сам Св. Бернар, навел порядок уже Св. Малахий («Житие Св. Малахия», глава 8).

Тем не менее Гиральд Камбрийский повторяет те же самые обвинения ⁴²:

они но вносят ни десятины, ни доли с первого урожая плодов; пренебре­гают брачными обрядами, не посещают церкви и женятся на ж^нах своих умерших братьев. Остается еще только сказать, что иерархия несовер­шенна, слишком много епископов и долгое время совсем не было архи­епископов, а посвящение в сан происходило не совсем законным путем (стр. 33).

* В рукописи это замечание написано над стропой. Ред. '* В рукописи это замечание вписано между строк. Ред.

ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГУ Г. СМЯТА «ИРЛАНДСКАЯ ИСТОРИЯ» 85

Городов, кроме тех, которые принадлежали датчанам, не сущест­вовало

(говорит Дэвис) *.

То, что в религии проглядывают элементы язычества, вполне понятно, это имело место повсюду. Так, в Ирландии при заключении договора, наряду с прикосновением к реликвии, давалась клятва кровью, шумные вакханалии на поминках во время погребепий, непогружение правой руки в купель при крещении и т. п.

В Германии и Англии бывало еще и не то.

Отдача на воспитание детей {fosterage}, особое выделение восприемни-честиа {gossiprede} как обычая, налагающего обязанность па всю жизнь, псе это, вероятно, также восходит к языческим временам. Камбрийский: «Что касается их собственных братьев и сородичей, ирландцы следуют за ними при жизни до самой смерти, и мстят за них, если их убивают, в то же время всю свою любовь и верность они проявляют исключительно по отношению к своим приемным братьям и воспитанникам». Цитируется на стр. 37.

С браком, между тем, дело, очевидно, обстояло плохо, так как Дэвис говорит на стр. 146 ** «об общераспространенных у них разводах с жена­ми, о беспорядочном зачатии детей, о пренебрежении к законному браку», ито связано с «их неопрятностью в одежде, пище и жилье, и с их презрением и пренебрежением ко всему, что необходимо человеку для цивилизованной жизни».

С этим связано уравнение в правах внебрачных детей с рожден­ными в браке, а также общность имущества.

Ирландский сквайр прошлого столетия сидел за одним столом со слугами дома почти так же, как и древний вождь клана (стр. 39).

Законы, введенные завоевателями против бардов и странст­вующих певцов, носят непосредственно политический характер,

так как те являлись хранителями национальной традиции. Еще в конце XVIII столетия было несколько таких странствующих арфистов.

В наши дни уже никто не понимает их ирландского языка.

Норманны в Ирландии «создали всего лишь военную колонию, вернее гарнизон, который с трудом удерживал занимаемую территорию против местного населения, живя в условиях постоянной пограничной войны». Таким образом, с самого начала «верховенство». Этот Иейл ⁴³ был куском феодальной Англии по ту сторону пролива (стр. 56).

Особые английские и англо-ирландские интересы сложились уже тогда. Ирландские бароны завидовали английским чиновникам, прибы­вавшим из Англии и т. д., и тем баронам, которые владели также англий­скими поместьями, были большей частью абсентеистами ' и по-прежнему оставались англичанами.

* Замечание вставлено позднее. Рев. ** В рукописи указание на страницу вставлено Энгельсом, по-видимому, позд нее; в книге Г. Смита эта страница не указана. Ред.

86

Ф. ЭНГЕЛЬС

Во время войны Роз ⁴⁴

правительство Пейла настолько ослабло, что было вынуждено предоста­вить выполнение всех полицейских функций по поддержанию порядка частному братству Св. Георга.

(У Мура датировано 1472 г., в «Хронологии» нет) ⁴⁵.

Килкеннийский статут ⁴⁶ был-де всего лишь необходимой самообороной, в нем не было «ничего особо злонамеренного», безнаказанность в случае совершения преступлений против ир­ландцев является-де просто естественным следствием существо­ вания в одной стране двух наций, подчинявшихся различным системам права!

«Ирландец, убивший англичанина, был бы только оштрафован своим брегоном»!!

Доказательство —

история с шерифом, которого один ирландский вождь соглашался принять в свою землю, как только правительство назначит сумму воргельда, которую надо будет выплатить за его жизнь! *

Quinque sanguine** правильно толкуются как 5 кланов.-

Английские государственные деятели, занимавшиеся Ирландией, такие, как Спенсер, Дэвис, Бэкон в качестве идеала имели перед глазами покорение и колонизацию Уэльса Эдуардом I.

По крайней мере Дэвис, смотри стр. 105—107. Выписки 3 2 *** ⁴⁷

В правление Пойнингса (при Генрихе VII) убийство, наконец, стало караться на основе английского права для всех

(то есть для Пейла). Все его законы якобы принесли пользу Ирландии, ибо в них «имперские» (здесь это лишь приукра­ шенное выражение взамен «английские») политика и интересы ставились выше верховенства (!).

«Вряд лп можно сомневаться в том, что даже самые одиозные из его ста­тутов, поскольку в них была тенденция поставить имперскую политику и имперские интересы выше политики и интересов верховенства, были во времена их введения благодеянием для ирландского народаь\\ (стр. 73).

Эти акты имели силу только в пределах Пейла, а там не было и следа от ирландского народа! (Дэвис, стр. 136—139) ****.

Со времени Генриха VIII и Уолси в управлении Ирландией, осуще­ствлявшемся правителями, которых посылали в Ирландию, «начинает

* В рукописи на полях пометка: «Дэвис, стр. 134, 135; выписки 4, 2; Спен­сер, стр. 20». Ред.

** Пять кровей. См. настоящий том, стр. 91. Ред, *** Замечание вставлено позднее. Ред. ••••В рукописи это замечание вписано поздпее. Ред.

Замечания на книгу г. смита «Ирландская история» 87

проявляться глубокое и серьезное искусство управления государством века политики» (стр. 74).

Ну как же, французская война и война Роз закончились!

В войне против Джералдипов при Генрихе VIII обе стороны совер­шали много зверств и опустошений, помимо этого предательство и веро­ломство со стороны англичан по отношению к Фицджералду и его пяте­рым дядям, а также ц к другим лицам.

При Елизавете «началась коррупция, коррупция в самой отврати­тельной форме, коррупция, которая предпочитала войну миру, ибо она сулила надежды на наживу, в то время как мир грозил их развеять».

Затем об авантюристах той эпохи —

«орлы устремились в полет к берегам испанской Южной Америки, стер­вятники накинулись на Ирландию».

Но и в Ирландии Ради заставил подарить себе дворец и усадьбу в Лисморе! Уэйкфилд, т. I, стр. 70 *.

«Ловко пуская в ход интриги и сутяжничество и искусно подстрекая к мя­тежу, мошенник в Ирландии обеспечивал себе... богатство в виде кон­фискованных земель» (стр. 79).

Шан О'Нпл в 1561 г. в Англии держал при себе охрану из ирландских наемных воинов {gallowglasses}: с непокрытыми головами и длинными кудрями, в рубахах шафранового цвета, в коротких куртках и мохнатых плащах, вооруженные топорами

(в эпоху ружей!).

Стр. 80. Расходы Елизаветы на войну в Ирландии — по меньшей мере 400—500 тысяч ф. ст. ежегодно, отсюда фальсификация денег. «Несом­ненно, что если бедствия и угнетение Ирландии кому-то и принесли вы­году, то отнюдь не английской нации. (!!) Для английской нации Ирлан­дия беспрерывно со времени завоевания и почти до настоящего момента была источником расходов, опасности и слабости».

И à qui la faute?** Именно английская нация!

Яков был вынужден создать фиктивные местечки, избиравшие в пар­ламент, не только для того, чтобы обеспечить себе большинство, но потому что действительных местечек не существовало (!!!) (стр. 90).

Они были такой же исторической необходимостью, как потем­ кинские деревни. На благо реформаторам.

Первые колонии сэра Томаса Смита «были основаны в Дауне и Ан­триме на землях, которые «считались по закону пустующими» ввиду лише­ния прав О'Нила». Эти попытки не удались, «местные жители, занимав­шие эти земли, — говорит Галлам, — не захотели признать доктрину наших юристов».

* Это замечание вписано позднее на полях, место вставки обозначено особым значком ^4S . Ред.

•• — нто же в этом повинен? Ред.

SS

Ф. ЭНГЕЛЬС

Артигел в «Королеве фей» Спенсера — это наместник (lord deputy} Грей.

Когда вожди септов О'Мур и О'Коннелл * были осуждены с лишением имущественных прав в царствование Марии

(Кингс-Каунти и Куинс-Каунти) ⁴⁹,

«септы обратились в суд с жалобой, ссылаясь на то, что у вождя в слу­чае его осуждения не может быть конфискована земля септа, которая никогда не была его собственностью. Сознание того, что земля по-преж­нему принадлежит им и что их несправедливо лишают их собственности.., может быть, не угасло и в наши дни» (стр. 101).

Страффорд, чтобы доказать свою беспристрастность, выжал значи­тельные суммы также у колонистов Лондондерри, поскольку те допу­скали какие-то мелкие формальные нарушения соглашения, вследствие чего он очень резко настроил против себя и против Карла Лондон, город-метрополию.

«Без преувеличения можно сказать, что английские пуритане смотрели па ирландских католиков после резни, учиненной О'Пнламн, с такой же яростью, как оранжисты ^ьо ira папистов, помноженной на ярость англи­чанина из Калькутты против мятежника синая» (стр. 113).

Кромвель в общем-де допустил так мало убийств, насколько это было в его силах.

Отправка Кромвелем ирландских мятежников в качестве рабов в Вест-Индию была якобы меньшей жестокостью,

«чем меры, к которым в те же времена прибегал австрийский католиче­ский дом по отношению к протестантам в Богемии и других покоренных областях во время Тридцатилетней войны» (стр. 114).

Проверить ^и .

В оправдание судебного убийства архиепископа Планкета {утвер­ждает, что} хотя заговор, {раскрытый} Т. Отсом, и был фикцией, однако «заговор папистов, ставивший целью искоренение протестантизма и сво­боды во всей Европе, существовал; главой этого заговора был могуще­ственный король Франции **, его неутомимыми н неразборчивыми в сред­ствах агентами были иезуиты, в заговоре были сильно замешаны ко­роль *** и предполагаемый наследник короны ****, и он едва не привел в следующее царствование к ниспровержению религии и свободы Англии» (стр. 119).

О нарушении Лимерикского договора ⁶² ни единого слова.

«Яков II издал приказ о назначении одного паписта на должность профессора ирландского языка в Тринпти-колледж. Выяснилось, что такой профессорской должности не существовало» (стр. 135).

Деньги, которые увозят абсентеисты, используются главным образом на непроизводительный труд, поэтому они все равно большей частью

* В книге Смита — ошибка, должно быть: О'Коняор. Ред. ** — Людовик XIV. Ред. *** — Карл II. PeS. **** — герцог Йоркский, будущий король Яков II, Ред.

ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГУ Г. СМИТА «ИРЛАНДСКАЯ ИСТОРИЯ» 89

погеряны; таким образом не велика беда, что они тратятся не в Ирлан­дии (стр. 144).

Что скажет на это лондонский Вест-энд?

Свифт — «Скромное предложение» — говорит о подрастающем поко­лении ирландцев, не имеющем куска хлеба (год 1729), «которые вслед­ствие безработицы либо превращаются в воров, либо покидают свою дорогую родину, чтобы сражаться за претендента *, либо продают себя на Барбадос».

Иными словами, рабство на более или менее длительный срок.

В связи с чем он предлагает направлять часть детей мяснику, а в «Макси­мах {опровергнутых в Ирландии}», предлагает разрешить ирландцам продавать свое избыточное населенно в рабство.

Еще по времена Якова II картофель был «символом и упреком Ирлан­дии». При Якове II «ирландскую депутацию по улицам Лондона прово­жала толпа с картофелинами, насаженными па шесты» (стр. 150).

Ирландская нищета... «хлынула в Англию, неся с собой пауперизм (!) и болезни (И) в наши большие города, она явилась для Англии наказа­нием за ту долю, которую она, возможно, внесла в страдания Ирлан­дии)) (стр. 151).

Согласно «Remains» Фелана, т. II, стр. 42, лендлорды предпочи­тали католических рабов протестантским арендаторам, особенно потому, что первые неизменно доставляли болео высокую ренту. Поэтому проте­станты впоследствии эмигрировали в Америку.

(Время не указано.)

Мак-Гоген говорит в своей истории Ирландии⁵³: «Подсчетами и исследованиями, проведенными во французском военном ведомстве, было установлено, что со времени прибытия ирландских войск во Францию в 1691 г. и до 1745 г., года битвы при Фонтенуа, более 450 000 ирландцев погибло на французской службе».

В независимом ирландском парламенте до унии

(согласно расследованию, предпринятому в 1784 г. в интересах англий­ского правительства) «из 300 мест 116 были поделены между 25 земель­ными собственниками (один дворянин имел 16 мест)», и правительство могло рассчитывать на 86 голосов членов палаты от мест, принадлежав­ших собственникам, которые переуступили их за титулы, синекуры или пенсии, на 12 своих собственных голосов, на 45 голосов должностных лиц и 32 голоса джентльменов, которым были даны обещания и кото­рые открыто заявили о том, на что они рассчитывают» (Масси. «History of England», т. Ill, стр. 264).

А как обстояло дело с английским парламентом того времени?

Сэр Джона Баррингтон был судьей Высшего суда адмирал­тейства в Ирландии.

Питт якобы дал бы Ирландии парламентскую реформу и эмансипацию католиков, но его

• — Яков Фрэнсис Эдуард Стюарт, известный под именем Шевалье де Сент-Джордш. Ред.

90

Ф. ЭНГЕЛЬС

«либеральная политика... была роковым образом приостановлена и мир (!) был охвачен смятением, разочарованием в свободе и ввергнут в абсолютистскую реакцию вследствие страшного взрыва нелепости, жесто­кости и, в конце концов, военного тщеславия и алчности, — взрыва, который воображению французов представляется величайшим и самым благотворным событием в истории» (стр. 165).

Здесь прекращается всякая объективность.

«Чуждые и недовольные элементы, включенные в состав нации, могут быть лишь источником внутренних разногласий и слабости. Было бы лучше со всех точек зрения, если бы территория Британской империи свелась к одному острову, к Англии, к Йоркширу или Кенту, чем если бы в нее входило что-либо, в действительности к ней не принадлежащее» (стр. 179).

!! Все же — ! После 700 лет борьбы!

Федерация между Ирландией и Англией якобы невозможна (он говорит не о подлинной федерации с единым федеральным парламентом для решения союзных дел, а лить о персональной унии).

«Это союз собаки и ошейника», два независимых парламента и два неза­висимых правительства, «связанные друг с другом номинальным под­данством одной и той же короне»... {Такое устройство} «неизбежно станет насмешкой и досадной помехой» и приведет в конечном счете либо к пол­ному отделению, либо к господству английского парламентского прави­тельства также и в Ирландии, как в 1782—1798 гг., с помощью корруп­ции и интриг (стр. 181).

А как же Швеция и Норвегия, Австро-Венгрия?

«Ход событий разрушил основу, на которой могла бы возникнуть ирландская национальность». Ирландцы представляют собой смесь тех же элементов, что и англичане, только в другой пропорции... «Но самым важным, фактически почти решающим, является то, что язык обоих островов один и тот же» (стр. 183).

Итак, те и другие представляют собой единую нацию и любое разделение было бы бессмыслицей! Как будто английский язык не сделал ирландца в еще большей степени ирландцем!

Со стр. 184 описание «аграрных беспорядков, главной причиной которых было избыточное население» *.

ГОЛДУИН СМИТ. ОКОНЧАНИЕ (ДОСЛОВНО ОТДЕЛЬНЫЕ МЕСТА И ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ)

Стр. 4. «Влажность климата, являясь источником богатства и кра­соты растительного мира, не могла в то же время не привести к ослабле­нию энергии народа и не отбросить его назад в ходе состязания наций, борющихся за превосходство в тех областях, которые требуют физических

* Далее в рукописи пометка: (Окончание на стр. 5). Ре0.

ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГУ Г. СМИТА «ИРЛАНДСКАЯ ИСТОРИЯ» 91

усилий. Это видно из сравнения древней истории ирландцев с древней историей скандинавов, которых климат севера закалял, развивая у них смелоеть и предприимчивость» (стр. 4).

В сражениях Эдуарда III и Генриха V во Франции, при Креси, Пуатье и т. д.⁶⁴, «на этих знаменитых нолях, где руками крестьян было повержено французское рыцарство, феодализм нашел свою могилу» (стр. 65, смотри ниже, стр. 71*).

Килкеннийский статут:

«Нет ничего особо злонамеренного в попытке восстановить с помощью этого статута четкое разделение между англичанами и коренным населе­нием. Целью его составителей было но предотвращение благотворного слияния обеих рас в единую нацию, а желание помешать одной из них, которую они вполне естественно и справедливо считали более цивилизо­ванной, опуститься до варварского уровня другой, и в то же время вос­препятствовать росту «мятежных» элементов в стране... Те же самые законодатели запретили под страхом строжайшего наказания ведение частных войн против Айришри ^&ъ и подстрекательство их к войне» (стр. 68).

(Весьма благосклонно!)

«Возмутительно, что убийство ирландца англичанином не считалось тяжким преступлением и при обвинении в убийстве веским доводом за­щиты было заявление в суде, что убитый не является англичанином и не принадлежит также к 5 «кровям», или септам, на которые распростра­нялось действие английского нрава. Но фактически под этим не подразу­мевалось ничего другого, кроме того, что ирландцы подчинялись не англий­ской юрисдикции, а туземной, орегонской. Существование в одной стране двух рас, подчинявшихся двум различным системам права с различными наказаниями за преступления, каким бы непостижимым оно ни казалось в наши дни»

(Леванта он не знает!),

«представлялось совершенно естественным во времена, когда различие меж­ду расами было гораздо сильнее и право было самобытным обычаем данной расы, а не суммой принципов, общих для всего человечества. В Англии было бы то же самое, если бы англосаксам удалось добиться от [Виль­гельма] Завоевателя «законов Эдуарда Исповедника». Тогда в одно коро­левство входили бы две нации, норманны и саксы, которые подчинялись бы двум различным уголовным кодексам. Правило безнаказанности имело силу для обеих сторон. Ирландец, убивший англичанина, был бы только оштрафован своим Орегоном. Когда однажды правительство выра­зило желание, чтобы один из местных вождей принял на свою территорию шерифа, вождь согласился, но в то же время потребовал, чтобы прави­тельство назвало денежную сумму, или эрик, .которую оно назначает за голову шерифа, с тем чтобы в случае его убийства эта сумма была надле­жащим образом взыскана с септа» (стр. 69).

Англия как правящая страна желала-де Ирландии только добра:

«Истина заключается в том, что правительство Плантагенетов, когда оно находило время, чтобы позаботиться об Ирландии, питало не злые,

• См. настоящий том, стр. 92. Ред,

92

Ф. ЭНГЕЛЬС

а добрые намерения в отношении ирландского народа» (стр. 68). ...Англий­ское правительство было не против того, чтобы принять под покровитель­ство английских законов Айрпшри. Пять септов целиком (!!), пять кро­вей... были приняты коллективно, а индивидуальные разрешения на натурализацию, по-видимому, предоставлялись свободно» (стр. 68, 70).

Но злые ирландские бароны не хотели этого, о них разбились добрые намерения правительства (стр. 68, 69).

«.Представление, будто английское правительство намеренно исклю­чало ирландцев из сферы человеческих отношений, рассеивается» (стр. 70).

По крайней мере в голове автора!

«Из руин феодальной аристократии, которую война Алой и Белой роз обратила в прах, поднялась могущественная монархия Тюдоров» (стр. 71).

Значит, эта аристократия все же не была погребена в результате сражений во Франции!

«Ни в одном из этих периодов борьбы» (при Генрихе VIII и Елизавете) «Англия, к несчастью, не могла напрячь все силы, чтобы нанести, из милосердия, последний решающий удар» (стр. 77).

При Елизавете:

«В конце концов началась коррупция, коррупция в самой отвратительной форме, коррупция, которая предпочитала войну миру, ибо она сулила надежды на наживу, в то время как мир грозил пх развеять. Великие события и открытия елизаветинской эры породили любовь к авантюрам, которая искала выход во всех направлениях, а по масштабам своих целей и характеру колебалась от высот героизма до самой низкой подлости. Орлы устремились в полет к берегам испанской Южной Америки, стер­вятники накинулись на Ирландию. Смело пуская в ход свой меч, авантю­рист обеспечивал себе в испанских колониях романтическое (!) богатство в виде слитков и тюков с товаром. Ловко пуская в ход интриги и сутяж­ничество и искусно подстрекая к мятежу, мошенник в Ирландии обеспе­чивал себе менее романтическое, но более прочное и долговечное богат­ство в виде конфискованных земель» (стр. 79).

«Царствование» (Якова I) «началось хорошо, с широкой амнистии (?). Помилование было даровано даже архимятежнику Тирону» (!).

Но ведь он еще до смерти Елизаветы заключил мир! (стр. 94).

Решение Суда королевской скамьи ¹⁹ (1605 г.), объявившее незакон­ным владение землей в соответствии с ирландским обычаем и вводившее английское право, цявилосъ благодеянием для вождей, ибо окончательно превращало их домениальные владения и территориальные нрава в наслед­ственные, вместо основанных на избрании» (стр. 95).

Эти вожди, те из них, которые еще сохранились к 1605 г., спустя 10 лет после полной экспроприации, имели возможность поразмыслить в изгнании над тем, какое это было благодеяние!

«Очевидно, нет оснований сомневаться в том, что именно в порядке добросовестного проведения той самой политики приобщения к цивили­зации и умиротворения (11) ирландцев путем введения у них английских

Замечания на книгу 1ч смйта «ирландская история» 03

институтов был созван для всей Ирландии, без различия расы и рели­гии (??), парламент, более регулярный и широкий по составу, чем все предшествующие. Правда, правительство предпринимало активные меры, чтобы обеспечить себе большинство, и оно создало некоторое число гнилых или вернее фиктивных местечек, избиравших в парламент. Но, очевидно, никакое иное (!!) вмешательство в свободу выборов не имело места (!) (стр. 95—96)... Создать фиктивные местечки было необходимо не только для того, чтобы добиться большинства для правительства, но также и потому, что действительных местечек не существовало» (!!!) (стр. 96). «Представляется крайне сомнительным, чтобы не сказать большего, были лп земли Тирона и Тпркошголла, на которых основали ольстерскую колонию, конфискованы за какое-либо действительное преступление, и не был ли заговор, участие в котором этим аристократам приписывается, изобретением богатого воображения чиновников, желавших поделить их имения. Они бежали, правда, но не перед правосудием, ибо правосудия, когда имелись виды на конфискацию земель, не существовало вовсе» (стр. 100).

В 1640 и 1С41 гг. Ришелье и папа *, по его словам, разжигали в Англии и в Ирландии гражданскую войну, а ирландские офицеры, возвратившиеся из Франции и Испании, также при­ложили к этому руку. Затем произошло восстание католиков,

«сопровождавшееся большой резней протестантов в Ольстере, которая связана с именем сзра Фелима О'Нила °^в. Сомнение в том, что произошла большая резня, является праздным, ибо Кларендон ⁵⁷, хорошо осведомлен­ный и объективный писатель того времени, оценивал число убитых в 40—50 тысяч (!). Столь же праздным является сомнение в том, какая сторона нанесла удар первой — с таким же успехом можно было бы сомневаться в том, какая сторона первой нанесла удар во время Сицилий­ской вечери ^б8. Краткий обзор показаний, в которых описываются неко­торые сцены, происходившие во время резни, приведен у Рашуорта (Collections, т. IV, стр. 108) ⁵⁹. Он рисует ужасающую, но весьма правдо­подобную картину мщения, которое совершает народ, озверевший от гнета, в краткий мпг торжества над своими угнетателями. Вполне воз­можно, что видения ужаса витают над проклятыми местами и из-под моста Портадаун доносятся пронзительные вопли призраков убитых» (стр. 107, 108).

Опять нечто «призрачное».

«Во время протектората» (Кромвеля) «...по крайней мере, протестант­ская община (в Ирландии) представляла собой картину процветания, какого этот остров не видел никогда прежде» (??) (стр. 114).

Маколей является великим писателем для этого сикофанта.

«Писать об осаде Лондондерри после Маколея столь же легко, как воспе­вать осаду Трои после Гомера» (стр. 120).

В то время как он рекомендует ирландцам (смотри предисло­вие)

«обращать больше внимания на причины общего характера»,

• - Урбан VIII. Рев.

и

Ф. ЭНГЕЛЬС

чтобы свести объяснение подобных гнусностей к объективным причинам, сам он постоянно подсовывает ирландцам в их дей­ ствиях мелкие локальные побудительные мотивы. Так, напри­мер, при Якове II:

«Ирландский народ, как было справедливо замечено, вступая в эту гражданскую войну, был движим не приверженностью к династии Стюар­тов или ее политическим принципам, но, подобно кланам шотландских горцев, своими собственными мотивами.., вероятно, основная масса сторонников Якова, хотя и вела борьбу в защиту католической религии, сражалась не столько за католическую религию, сколько за землю — этот древний и ужасный предмет ирландских гражданских войн» (стр. 121).

(То есть за свою собственную землю!)

«Земля была великим источником раздоров и бедствий Ирландии на всем протяжении ее истории» (стр. 125).

Не жадное стремление англичан завладеть землей, а земля была повинна в этом. Никто не виноват, это сделал малютка {It's chitty that's done it}.

«Их» (кромвелевских лендлордов) «потомки стали, вероятно, самым худшим высшим классом, омрачавшим когда-либо жизнь какой-либо страны. Привычки ирландского джентри были жестокими и безрассудными свыше всякой моры, а непристойность их оргий вызвала бы отвращение даже у компании Комуса. Своим пьянством, своим богохульством, своим свирепым дуэлянтством они оставили далеко позади сквайров Англии (!). Если их пороки имели и гротескную сторону, которая добавляет смех к нашему осуждению, это не делало менее губительным их влияние на жизнь общества, социальным главой которого их сделало коварство судьбы. К счастью, их безрассудство неминуемо должно было, до некото­рой степени, само породить свое средство исцеления. За эксцессами их буйных и свинских кутежей перед нашим взором возникает акт об обре­мененных долгами имениях» (стр. 140)^,0.

«В 1778 г. усиливавшийся дух терпимости стал оказывать заметное воздействие», самые худшие из карательных законов были отменены. «В 1778 г. лорд Норт предложил (правда, в какой-то мере под давлением) значительное ослабление чудовищных и нелепых ограничений, наложенных на ирландскую торговлю.., два года спустя тот же самый министр, которого его неудачи в Америке научили благоразумию, пред­ложил и провел дальнейшие уступки. Прошло еще двадцать лет, и г-н Питт, придя к власти преисполненным всех либеральных идей новой эры, уни­чтожил один из (!) источников бедствий и раздоров, предоставив Ирлан­дии в полной мере свободу торговли

(то есть с Англией!)

в качестве одной из статей унии» (И) (стр. 158, 159).

Все это сделали приятный «дух терпимости», «либеральные идеи новой эры» и т. п. А не страх англичан перед американцами и французами! Таковы «причины общего характера», на которые следует обратить внимание! Лишь бы не на действительные причины!

замечания на книгу г. смита «ирландская история» 95

«К призракам ненависти и подозрительности, возникшим на этом поле бойни, относится ужасная мысль, будто английское правительство памеренно подстрекало ирландский народ к восстанию, с тем чтобы про­ ложить путь унии. В подтверждение этого обвинения не может быть вы­двинуто никаких доказательств» (стр. 176).

«Весьма поверхностной и весьма развращенной должна быть та на­ция, которая в момент, когда свет современной философии достиг пре­ дельной ясности, может воображать, будто простое расширение терри­ тории, не санкционированное природой и моралью, может способство­вать ее величию» (стр. 179).

И это говорится в то время, когда англичане на протяжении всего столетия только и занимались завоеваниями! Итог.

«Подлинной причиной бедствий Ирландии был частичный характер нор­ маннского завоевания, вследствие чего завоеватели вместо того, чтобы стать высшим классом, вынуждены были оставаться просто вражеской колонией или Пейлом. ...Другой важной причиной бедствий был раскол христианства в период Реформации и ужасные религиозные войны, кото­ рые явились следствием этого раскола и в которые обе нации были втя­нуты наряду с другими европейскими нациями. Затем Ирландия сдела­ лась жертвой попытки Людовика XIV — она была отчасти продолжением религиозных войн — уничтожить свободу и религию Англии при помощи своих вассалов — династии Стюартов. Наконец, Французская революция, открыв дорогу анархии, кровопролитию и атеизму в тот момент, когда правительство Англии во главе с Питтом только что вступило на путь реформ и терпимости, но только остановила политический прогресс в этом, так же как и в других случаях, но и втянула Ирландию в новую граждан­скую войну» (стр. 193).

Опять красивые «причины общего характера»! Настолько общего, как только можно! Предисловие.

«Она» (эта книга) «сослужила бы хорошую службу, если, оказавшись в руках популярного писателя по ирландской истории, побудила бы его обращать больше внимания, чем это обычно делают авторы, пишущие по данному предмету, на причины, общего характера, поощрять понимание благотворного влияния истории и справедливо судить о несчастьях и преступлениях, когда это касается как правителей, так и народа».

О независимости Ирландии, стр. 180.

«Независимость сама по себе была бы, конечно, вполне достижима, если бы она сопровождалась географическим разделением; но столь близкое соседство предполагает соприкосновение, и соприкосновение привело бы к столкновению»;

(тогда как же обстоит дело на континенте, где государства непосредственно соприкасаются друг с другом?)

«соперничество, зависть, враждебность между обеими странами вспыхну­ли бы тем неизбежнее, что была бы жива память о прежней унии между двумя странами и о недавнем ее разрыве; а Ирландия, которой угрожало

96

Ф. ЭНГЕЛЬС

бы могущество Англии, превратилась бы в подопечную страну и вассала Франции или какой-либо другой иностранной державы, кото­рая, преследуя своп собственные цели, объявила бы себя ее покрови­тельницей».

Все это относится также и к России и Польше, Венгрии и Австрии, а с 1815 по 1859 г. и к Австрии и Италии, и вообще ко всякому порабощению. Хорошо уже то, что низости, совер­шенные Англией в прошлом, приходится выставлять в качестве предлога для продолжения нынешних.

Для федерации здесь необходимы два равных по силе государства, «но она по могла бы быть естественным образом и с пользой образована двумя государствами, одно из которых обладает гораздо большим могу­ществом, чем другое, поскольку к федеральных советах голос более могу­щественного неизменно преобладал бы».

Написано Ф. Энгельсом в ноябре 1869 г. Печатается по рукописи

Публикуется впервые Перевод с английского и немецкого

[ 97

Ф. ЭНГЕЛЬС

VARIA * К ИСТОРИИ ИРЛАНДСКИХ КОНФИСКАЦИЙ

XVI век. Генрих VIII

1536 год. Парламент в Дублине, на котором была введена присяга королю как главе церкви и ему же передано право получения первых плодов со всех церковных бенефициев. Но с проведением этого в жизнь дело обстояло совсем по-иному, и восстания, которые теперь последовали, были направлены также и против присяги. Отказ принести присягу королю как главе церкви в Ирландии считался, как и в Англии, государственной изменой (Мерфи, стр. 249).

XVI век. Эдуард VI и Мария

Конфискация Кингс-Каунти и Куинс-Каунти ^4Э. При Эдуарде VI у О'Муров из Лейише и О'Конноров из Оффали возникла усобица с неко­торыми лордами Пейла *³,

что было в обычаях Ирландии.

Однако правительство истолковало это как мятеж; против ирландцев был послан генерал Беллингем, впоследствии наместник, который и привел их к повиновению. Вождям посоветовали отправиться к королю и лично изъявить свою покорность, как поступил в 1542 г. **, и весьма успешно, О'Нил. Однако на сей раз О'Мур и О'Котшор были арестованы, а их владения конфискованы. Но на этом дело с кланами не кончилось. Жители объявили, что земля принадлежит не вождям, а кланам, и поэтому она не может быть конфискована у вождей, которые, "в крайнем случае, могут быть лишены только своих доменов. Они отказались уйти; правительство послало войска и после продолжительной борьбы и истребления населения добилось очищения территории (Мерфи, стр. 255).

Здесь уже виден весь план проведения последующих кон­фискаций при Елизавете и Якове. За ирландцами не признавали никаких прав в их спорах с англо-ирландцами Пейла, когда же

* Разное, различные заметки и материалы. Ред. '• В книге Мерфи дата не указана. Ред,

98

Ф. ЭНГЕЛЬС

они начинали сопротивляться, то это объявлялось мятежом. К подобному приему стали с этих пор прибегать регулярно.

Актами 3 и 4 годов царствования Филиппа и Марии (статьи 1, 2) «наместнику графу Суссексу была в указанных двух графствах предостав­лена полная власть передавать и жаловать по своему выбору и желанию всем и каждому из подданных Их Величеств — будь то англичанин или ирландец — любые земли как в абсолютную, так и ограниченную соб­ственность, а также в краткосрочную, пожизненную или наследственную аренду, в тех случаях, когда он по своему разумению и усмотрению сочтет это выгодным и полезным для лучшего заселения этих земель и для укреп­ления их надежными подданными» (Морфи, стр. 256).

XVI век. Елизавета

При Елизавете английская политика: держать Ирландию в состоянии внутренней розни и распрей.

«Если MF.i сами будем содействовать установлению в Ирландии порядка и благонравия, — заявляет английское правительство, — то она вскоре приобретет силу, влиянии и богатство. В результате лпого ее жители станут чуждаться Англии, они бросятся в объятия какой-нибудь ино­странной державы или, возможно, превратят свою страну в независимое, самостоятельное государство. Не лучше ли поддерживать в Ирландии беспорядок в расчете на то, что слабый, терзаемый внутренними смутами народ никогда не сможет предпринять попытки отделиться от английской короны». Так изображают сор Генри Сидни и сэр Джон Поррот, побывавшие один вслед за другим на посту наместника Ирландии (последний — лучший из тех, кого когда-либо имели ирландцы — занимал этот пост в 1584— 1587 гг.), эту гнусную политику, против проведения которой они протесто­вали (Лиланд, т. II, стр. 292 ⁶²; у Мерфи, стр. 240}. Намерение Перрота уравнять ирландцев в правах с англо-ирландцами и предотвратить кон­фискации встретило противодействие со стороны английской партии в Дублине.

(Однако по приказу того же Перрота сына О'Доннела * зата­щили на корабль и в пьяном виде увезли.)

Восстание Тирона и другие бунты были вызваны также и религиоз­ными преследованиями. «Тирон и другие лорды Ольстера составили к этому времени тайный заговор, намереваясь выступить на защиту римско-католической религии.., не желая впредь терпеть пи шерифов, ии военных гарнизонов в пределах своих территорий и решив сопротивляться сообща всякому посягательству со стороны англичан» (Кэмден) ⁰³. Кэмден сле­дующим образом описывает действия наместника Маунтджоя в этой войне: «Он предпринимал вторжения со всех сторон, уничтожал хлебные поля, сжигал все дома и деревни, встречавшиеся на его пути, и настолько досаждал мятежникам, что окруженные кольцом гарнизонов, с каждым днем все сжимавшимся, они принуждены были жить наподобие диких зверей, укрываясь в лесах и пустынях» (см. Морфи, стр. 251).

Посмотреть «Chronicles» Холиншеда (стр. 460) относи­тельно полного опустошения, которое принесла Ирландии эта

• — Хью, прозванного Роу (Рыжим). Ред,

К ИСТОРИИ ИРЛАНДСКИХ КОНФИСКАЦИЙ

99

война. Вследствие этого якобы погибло около половины на­селения.

В 1602 г. в Дублине, согласно отчету мэра Джона Тиррела, цены поднялись: на пшеницу — с 36 до 180 шилл. за квартер; на ячменный со­лод — с 10 до 43 шилл. за баррель; на овсяный солод — с 5 до 22 шилл. за баррель; па горох — с 5 до 40 шилл.за пек *; на овес — с 3 шилл. 4 пенсов до 20 шилл. за баррель; па говядину — с 26 шилл. 8 пенсов до 160 шилл. за тушу; на баранину — с 3 до 2С шилл. за тушу; на телятину — с 10 до

29       шилл. за тушу; ягненок стоил вместо 1 — 0 шилл.; свинья вместо 8 —

30   шилл. (см. Лнланд, т. 11, стр. 410).

Конфискованные у Десмонда земли были расположены во всех граф­ствах Манстера, за исключением графства Клэр, а также в графстве Дуб­лин; их стоимость оценивалась тогда в 7 000 ф. ст. годового дохода. Ир­ландским парламентом в 1586 г. на основе акта 28 года царствования Клнзанегы (ст. 7 п 8) были в одном лишь Манстере в результате конфис­каций экспроприированы 140 землевладельцев. Мак-Гоген приводит имена тох, кому были пожалованы поместья Десмонда; некоторые из эгпх семейсгв вплоть до 1847 с. сохраняли приобретенные владения почти целиком

(? вероятно, cum grano salis **).

Рента, взимавшаяся с этих поместий в пользу короны, составляла 2—3 пейса с акра в год.В качестве арендаторов не должны были допускать­ся коренные ирландцы, а правительство взяло на себя обязательство содержать в Ирландии достаточно сильные гарнизоны.

Однако пи первое, ни второе не соблюдалось. Часть земель была поки­нута лицами, которым эти земли были пожалованы, и вновь занята ирланд­цами. Многие предприниматели {undertakers} остались жить в Англии и назначили вместо себя агонтон, «невежественных, нерадивых и продаж­ных» (Лиланд, т. III, стр. 311).

XVII век. Яков I

С самого начала правления Якова делаются попытки приме­нения карательных законов против католиков (приняты в 1560 г. при Елизавете актом 2 года ее царствования, ст. I «Trish {Statutes», т. I, стр. 275}) ⁶⁴, причем с каждым годом все в больших масштабах; таким образом, заниматься {католи­ческим богослужением} стало небезопасно. —

Актом 2 года царствования Елизаветы, ст. I был установлен штраф в 12 пенсов за каждое непосещение протестантской церкви. Яков в 1605 г. добавил к этому еще тюремное заключение, — в силу одной лишь коро­левской прокламации, то есть незаконным путем.' Однако это не помогало. В том же 1605 г. всем католическим попам было предписано покинуть в 40-дневный срок Ирландию под угрозой смертной казни.

Уступки и повторные пожалования поместий (см. Дэвис 7 ) ^в5. Это имело место после того, как Суд королевской скамьи ¹⁹на январской сессии 3 года царствования Якова I признал незаконным обычаи танистри и

• Квартер равен 291 литру, баррель — от 140 до 190 литров, пен — 8,8 литра. Ред.

*• — не буквально, о оговоркой. Ред.

100

Ф. ЭНГЕЛЬС

гавелкинда *. Королевская прокламация требовала от владельцев уступки поместий для повторного их пожалования с новым падежным титулом на владение. Ирландские вожди в большинстве своем изъявили желание получить, наконец, неоспоримый титул на владение своими землями, но тогда им было предложено в качестве условия перейти от клановых поряд­ков к английской системе отношений между лендлордами и арендато­рами (Мерфи, стр. 261).

Это было в 1605 г., см. «Хронологию»⁶⁶.

Колонизация Ольстера. Согласно Лиланду, ирландские субаренда­торы и слуги по молчаливому соглашению освобождались от присяги королю как главе церкви, но все остальные поселенцы были обязаны ее приносить.

Карт говорит °⁷, что всех ирландских поселепцев, включая местных уроженцев, которым была оставлена часть их земель, освобождали от присяги; ато, однако, не имеет значения, так как было практически неосуществимым. Шотландские пресвитериане в Ольстере также отказывались приносить присягу королю как главе церкви, и к этому относились терпимо (Мерфи, стр. 206). Ирландцы тоже могли извлечь из этого пользу **.

По определению Карта, число английских поселенцев в Ольстере в 1641 г. составляло 20 000 человек, а шотландских — 100 000 («Life of Ormonde», т. I, стр. 177).

Сэр Артур Чичестер, наместник, получил за оказанные им при коло­низации Ольстера услуги область Иннисховен (?) и все земли, которыми владел О'Дохерти, — «территорию, далеко превосходившую по размерам наделы, обычно отводившиеся северным предпринимателям» (Лиланд, т. II, стр. 438). Эти поместья но оценке, произведенной еще в 1633 г., приносили 10 000 ф. ст. годового дохода («Strafford's State Letters», т. II, стр. 294). Чичестер был предком маркиза Донегола, и этот последний получал бы от одного только своего имения в Белфасте 300 000 ф. ст. годового дохода, если бы другой его предок не сдал этого имения в долго­срочную аренду (Мерфи, стр. 265).

Колонизацией Ольстера завершен первый период, и теперь было найдено новое средство для проведения конфискаций: неправильные титулы на владение. Этим пользовались и при Якове и при Карле, вплоть до вторжения Кромвеля. См. выписки из Карта («Life of Ormond») 2^a>^{b 68}.

Недурным предлогом для конфискаций было также то обстоятельство, что

за многими поместьями числилась уплата старинных коронных рент, о которых уже с давних пор не вспоминали ни сам король, ни землевла­дельцы. Теперь их откопали, и там, где обнаруживали неуплату, поместье подлежало конфискации. Расписки отсутствовали, и этого было достаточно (Мерфи, стр. 269).

* О таниотри и гавелкинде см. настоящий том, стр. 83, 391 — 393, 395, 396. Ред.

** В рукописи две последние фразы написаны в правом, незаполненном столбце рядом с предыдущей фразой. Ред.

К ИСТОРИИ ИРЛАНДСКИХ КОНФИСКАЦИЙ

101

В связи с попыткой произвести конфискации в Конноте (см. «Хронологию» и «The History of the Irish Catholics» O'Ko-нора) ^в9 не забыть о редком свинстве Якова, а именно:

в 1616 г. землевладельцы Коннота передали свои документы на владение специально назначенной для этой цели королевской комиссии и полу­чили взамен подтверждение своих прав в виде новых жалованных грамот; при этом за их регистрацию в Суде канцлера они уплатили 3 000 фунтов стерлингов. Однако никакой регистрации произведено не было и по этому поводу, из-за предумышленного нарушения формальности, соблюдение которой зависело от самого правительства, а по от землевладельцев, в 1623 г. была назначена новая комиссия, которая объявила все эти доку­менты недействительными (см. Карт, «Ormond», т. I, стр. 47 и 48). Тем временем Яков умер.

Суд по делам опеки был учрежден для Ирландии в 1614 г.; по мнению Карта («Ormond», т. I, стр. 517), для его введения отсутствовали те законные основания, которые имелись для этого в Англии. Целью было воспитание лиц, наследующих католикам, в протестантской религии и английских обычаях. Председателем этого суда был бравый * сэр Унльям Нарсонс, которому принадлежал и самый проект ого введения.

XVII век. Карл I

Если ирландцы в своих прошениях о «милостях» ⁷⁰ так настаивали на том, чтобы «шестидесятилетнее владение» (поместьем) «давало право на получение от его величества титула на владение», то это было вполне по­нятно: таков был закон, действовавший в Англии («Strafford's State Letters», т. 1, стр. 279). Там он был введен актом 21 года царствования Якова (см. Мерфи, стр. 274).

Английское право лишь в той мере распространялось на ир­ландцев, в какой это было выгодно английскому правительству.

Страффорд в письмо английскому статс-секретарю от 16 декабря 1634 г. утверждал, что в созванном им ирландском парламенте «протес­танты составляют большинство и это может быть с большой выгодой использовано для обоснования и закроплония права Его Величества па колонизацию Коннота и Ормонда. Вы можете быть уверены, что все про­тестанты являются сторонниками этой колонизации, все же прочие — противниками ее, и поэтому от последних, — численность которых чрез­вычайно велика, — вы не можете ожидать в этом отношении никакой поддержки. Но если даже и не удастся получить подтверждение владель­ческих прав короны на эти местности, я не теряю надежды, что в интересах государственной пользы и во имя могущества и безопасности королевства они будут немедленно переданы королю парламентским актом» («State Letters», т. I, стр. 353).

Угроза расследования прав на владение постоянно служила средством для вымогательства денег, и не только в Конноте.

Так, например, О'Бирнам из Уиклоу пришлось вторично заплатить 15 000 ф. ст., чтобы сохранить лишь часть своих поместий, а лондонское Сити под предлогом мнимого нарушения им договора заставили выкупить его

• В книге Мерфи отсутствует слово «бравый». Ред.

102

Ф. ЭНГЕЛЬС

собственные земли в колониях Колерайна и Дерри во избежание конфи­скации этих земель (Лиланд, т. III, стр. 39).

Суд Высокой комиссии был учрежден для Ирландии Уэнтуортом в 1633 г. по английскому образцу ⁷¹ «с таким же порядком судопроизводства и с теми же огромными полномочиями» (Лиланд, т. III, стр. 29). Это было сделано — разумеется, без санкции парламента — с целью «привести и здесь народ к конформизму в религии и попутно возможно извлечь и приличный доход в пользу короны» (письмо от 31 января 1633 г., «State Letters», т. I, стр. 188). Этот суд должен был наблюдать за тем, чтобы все вновь назна­чаемые должностные лица, доктора наук, адвокаты и др., а также все, кто получал документы на владение своими поместьями, приносили бы при­сягу королю как главе церкви.

Это была религиозная инквизиция, подобно тому, как Звездная палата была, как говорит Маколей, инквизицией политической.

Далее следует судебная палата Замка, которая так жо, как в Англии, называлась Звездной палатой ⁷², — «суд, предназначенный, — говорит наместник Ирландии Чичестер, — для наказания присяжных, которые не сумеют вынести хорошо мотивированного приговора в пользу короля»

(часто цитируемое место из «Desiderata Curiosa Hibernica»-; т. I, стр. 262).

Там жо указывается, что кара состояла в тюремном заключении и отреза­нии ушей; применялись и штрафы, выставление у позорного столба, прокалывание языка, клеймление лба железом и другие позорные наказа­ния, — как об этом говорилось также в обвинительном акте против Страф-форда (Мерфи, стр. 279).

Когда Страффорд отправился в 1635 г. в Конпот, он взял с собой 4 000 кавалеристов «для надлежащего надзора за устройством поселений» («Strafford's State Letters», т. I, стр. 454). В Голуэе он наложил штраф не только на присяжных, которые не пожелали вынести решения в пользу короны, но и на шерифа «за столь неудовлетворительный подбор, за не­удачную, как мы понимаем, подтасовку состава присяжных», заставив его заплатить 1 000 ф. ст. «в пользу Его Величества» ({«State Letters»}, август 1635, т. I, стр. 451).

Акт 28 года царствования Генриха VIII (статьи 5, 6 и 13) упразднял папскую юрисдикцию,и такимобразом все ирландцы были подчинены юрис­дикции протестантских церковных судов, па решения которых можно было подавать апелляцию только королю. Они рассматривали теперь все дела о браках, крещениях, погребениях, о завещаниях и управлении наследством; они карали сопротивлявшихся {recusants} за непосещение церкви, согласно акту 2 года царствования Елизаветы (статья 2), а также взыскивали десятину. Епископ Вернет («Life_ of W. Bedel, Bishop of Kil-more», стр. 89) говорит, что «правосудие в этих судах часто осуществлялось председателем, который покупал эту должность и поэтому считал, что имеет право на все доходы, какие он только в состоянии отсюда извлечь. И вся деятельность этих судов, ио-видимому, сводилась лишь к притесне­ниям и вымогательствам... Судейские чиновники полагали, что они имеют право притеснять местное население и что все, что только удастся выжать из него, является благоприобретением... Они сделали своей профессией подвергать народ мучениям при помощи обременительных процессов, затя­гивая их настолько, что, например, за 3 пенса недоимок по уплате десятины с торфа приходилось тратить до 5 ф. ст, на судебные издержки».

К ИСТОРИИ ИРЛАНДСКИХ КОНФИСКАЦИЙ

103

В числе «милостей», которые так никогда и не были осуществ­лены, имелся пункт

о запрещении протестантским попам содержать свои собственные частные тюрьмы для обвиняемых в религиозных проступках лиц; провинившихся должны были отправлять в королевские тюрьмы (Мерфи, стр. 281).

Относительно протестантского духовенства см. выписки из Спенсера 5^{а 73}.

Борлес и Парсонс всюду поощряли мятеж. Согласно «Memoirs» лорда Каслхейвна, они говорили: «чем больше мятежников, тем больше конфискаций». Лиланд (т. III, стр. 161) также отмечает, что теперь, как всегда, «производить обширные конфискации было излюбленным делом верховных правителей и их друзей».

Королевская армия в Ирландии в это время была доведена с прибытием пополнений из Англии и Шотландии до 50 000 человек.

Относительно инструкции для армии см. Карт. «Ormonde», т. III, стр. 61 ⁷⁴.

Девизом конфедератов из Килкенни ⁷⁶ было: Pro deo, pro rege et patria Hibernia unanimes * (Борлес. «Irish Rebellion», стр. 128)

— так что пруссаки у них его стянули.

XVII век. Кромвель

Бойня в Дрозде ^7в. После удачного штурма «всем, кто сложит оружие, была обещана пощада — обещание, соблюдавшееся лить до тех пор, пока всякое сопротивление не было окончательно сломлено. Но как только Кромвель целиком овладел городом, он ...издал свой роковой приказ о том, что гарнизон должен быть предан мечу. Его солдаты — многие из них с отвращением — закалывали пленных. Губернатор и все его храбрые офи­церы, выданные на убой из-за подлой трусости, которую проявила часть его войск, были безжалостно уничтожены. Пять дней продолжалась эта отвра­тительная расправа и сопровождавшие ее ужасы» (Лиланд, т. III, стр. 350). Множество обнаруженных там священников было перебито. «Лишь 30 че­ловек избежали резни... и их тут же отправили в качестве рабов на Бар­бадос» (Лиланд, т. III, стр. 350).

Петти («Political Anatomy of Ireland», дублинское издание сочинений Петти, 1769, стр. 312—315) считает, что во время войны 1641—1652 гг. из общего числа жителей Ирландии погибло 112 000 англичан и 504 000 ирландцев. Поскольку в 1653 г. «солдатские обязательства»⁷⁷ продавались по 4—5 шилл. за 1 ф.ст. {их номинальной} стоимости, а 2 акра земли стоили 20 шилл., и в Ирландии имелось всего 8 млн. акров хорошей земли, то, стало быть, за один миллион фунтов стерлингов-можно было купить всю Ирландию, в то время как в 1641 г. ее земли стоили 8 миллионов. Все пого­ловье скота в Ирландии Петти оценивает для 1641 г. в 8 млн. ф. ст., а для 1652 г. — менее чем в V₃ млн. ф. ст., и в Дублин в этот год пришлось ввозить мясо из Уэльса. Хлеб стоил в 1641 г. 12 шилл. за баррель, в 1652 г. — 50 шилл. за баррель. Стоимость всех домов в Ирландии в 1641 г. составляла 2 млн. ф. ст., а в 1653 г. — меньше, чем ^х/_г миллиона.

Даже Лиланд указывает (т. III, стр. 166), что «замысел, который лелеяли как ирландское правительство, так и английский парламент»

* — За бога, короля и родину Ирландию единодушно. Ред.

104

Ф. ЭНГЕЛЬС

(с 1642 г.), «состоял в намерении полностью истребить всех католиков в Ирландии».

Относительно высылки ирландцев в Вест-Индию и обращения их в рабство (цифры колеблются от 6 000 чел. до 100 000 чел.) см. Лингард, т. VII ⁷⁸, издание ин-кварто, стр. 102, примечание. В 1655 г. комиссары писали по поводу тысячи мальчиков и тысячи девочек, предназначенных для увоза на Ямайку: «Хотя при отправке их нам и придется применять силу, но поскольку это и для них самих является столь большим благом и в одинаковой степени представляет столь большие выгоды для общества, то вы можете получить такое количество их, какое сочтете нужным». «Thurloe {Papers}», т. IV, стр. 23.

Согласно первому «акту об устроении», все, кто боролись с оружием в руках против парламента, должны были лишиться ²/₃ своих владений; всякий, кто вообще находился в Ирландии в период с 1 октября 1649 г. до 1 марта 1650 г. и при атом не мог представить доказательств своей постоянной преданности парламенту, лишался ¹/₃ земель, а за остальные парламент мог выделить соответствующую равную площадь в любой другой местности по своему усмотрению. Второй акт касался осуществления итого переселения

(см. Прендергаст. Выписки, тетрадь VII, 1^а) ⁷⁹.

При распределении земли между солдатами ограничились лишь теми из них, кто служил под начальством Кромвеля с 1649 г. (Мерфи, стр. 302).

Относительно обмеров в отдельных случаях, особенно со стороны авантюристов ', см. Карт. «Ormond», т. II, стр. 301.

Согласно Лиланду (т. III, стр. 397) члены комиссии в Дублине, так же как члены комиссии в Атлоне, оставили большие территории лично для себя.

Один акр в ирландских поселениях {plantation acre} равен в современ­ных имперских статутных мерах 1 акру, 2 рутам, 19 иерчам, 5 ярдам и 2¹/* футам, иначе говоря — 121 ирландский акр равняется 196 современ­ным английским акрам (Мерфи, стр. 302).

XVII век. Карл II

Результаты конфискаций, произведенных при Кромвеле и Карле II.

Из 7 708 238 английских акров, конфискованных Кромвелем, оконча­тельно получили к 1675 г.:

английские акры

1, Англичане

Авантюристы ...................................... 787 326

Солдаты ........................................... ...... 2 385 915

Офицеры «1649 года» ....................... 450 380

Герцог Йоркский ............................. 169 431

Лица, предусмотренные актом

{provisors} ....................... .................... 477 873

Герцог Ормонд (полковник Батлер) 257 516
Епископы (владения, прибавленные

к прежним)..................................... 31 596

4 560 037

К истории ирландских Конфискаций

105

2. Ирландцы

Лица, объявленные невиновными 1176 520

Лица, предусмотренные актом . ... 491 001

Лица, восстановленные во владе­нии в силу королевской грамоты 46 398

Лица, объявленные владельцами

{nominees in possession} .... 68 360

Лица, подвергшиеся переселению 541 530

2 323 809
Земли, еще не поделенные к 1675 г.;
городские участки, а также земли,
находившиеся в руках англичан пли
ирландцев, не имевших прав на
владение или обладавших сомни­
тельными правами.................................. .............................. 824 392

Итого ..... .......................... 7 70S 238

английских акров

Об офицерах «1649 года» см. О'Конор и дополнительные замечания ⁸⁰.

Герцогу Йоркскому были пожалованы все земли, владельцы которых были объявлены виновными в «цареубийстве» *. Лица, предусмотренные актом {provisors}, —те, кто получил пожалование в силу акта об устроении (1662 г.) и объяснительного акта. Лица, объявленные владельцами {nomi­nees}, — католики, которым по королевскому указу возвращались их усадьбы и 2 000 акров прилегающей земли.

Обрабатываемые земли в Ирландии составляли в то время ²/₃ ее общей площади, или 12 500 000 английских акров. Среди остальных земель большие полосы были захвачены солдатами и авантюристами без всяких правовых оснований. 12¹/'% млн. акров обрабатываемой зежли^распределя-лись в 1675 г. следующим образом:

Пригодные для обработки земли, конфискованные
в период Республики и пожалованные проте­
стантам ........................................................................ 4 560 037

Земли, которые ранее находились во владении английских протестантских колонистов и церкви 3 900 000

Земли, пожалованные ирландцам ............................ 2323809

Земли, которыми ранее владели «благонадежные»
ирландцы .................................................. ......................... 600000

Земли, официально не признававшиеся собствен­
ностью, как указано выше............................. : .......... 824 391

Всего в английских акрах 12 208 237

{Приведенная выше таблица} составлена Мерфи на основе

опубликованного кромвелевскими землевладельцами отчета {Account published by the Cromwellian proprietors}, откуда взята цифра 3 900 000, а также по Документу о милостях {Grace Manuscript}, цитируемому Лингардом, и по отчету комиссаров английской палате общин 15 декабря

• То есть в причастности к казни Карла I. Ред,

1Ô6 4. .ЭНГЕЛЬС

1699 г., из которых взяты все остальные цифры. Они согласуются с данными Петти («Political Anatomy»), который утверждает, что «из 7 500 000 ирланд­ских акров хорошей по качеству земли» (в Ирландии) «англичане, проте­станты и церковь владели к ронодеству (1672 г.) 5 140 000 акрами (что равно 8 352 500 английским акрам), а ирландцы владели приблизительно поло­виной этой площади» (Мерфи, стр. 314—315).

(О конфискациях Вильгельма см. стр. 18) *.

XVII век. Вильгельм III ⁸¹

2 323 809 англ. акров земли, оставлен­ной ирландцам еще согласно акту об устроении и объяснительному акту, и 600 000 акров их прежних

владений, составляют в сумме ........... 2 923 809

английских

акров

Из этого числа при Вильгельме кон­
фисковано 1 060 792 ирландских
акров, приносивших 211 623 ф. ст.
6 шилл. и 3 п. годового дохода
(согласно отчету комиссаров палате
общин в 1699 г.) ................................

1 743 787

английских

акров

По подсчету Мерфи (возможно, ошиб­
ка в вычитании?)..................................

Кроме того, возвращено:
Лицам, которые были признаны амни­
стированными, в силу особой коро­
левской милости (65 чел.)....................... 125 000

английских акров По решению Апелляционной палаты

(792 чел.) .............................................. ......... 388 500

английских акров

1 200 022

английских

акра

1 240 022

английских

акра

 

Всего.

Таким образом, в руках ирландцев
оставалось еще.....................................

. 513 500 английских акров

1 753 622

английских акра **

* В рукописи стр. 17, содержащая только заголовок «XVII век: Карл II, Яков II», осталась незаполненной. Ред.

** При учете отмеченной выше ошибки Мерфи: 1 713 522 английских ак­ ра. Ред.

К ИСТОРИИ ИРЛАНДСКИХ КОНФИСКАЦИЙ 10?

Составлено Мерфи по отчету комиссаров палате общин (английской) в декабре 1699 года.

Написано Ф. Энгельсом в марте 1870 г. Печатается по рукописи

Впервые опубликовано -на русском языке Перевод с английского и немецкого

в «Архиве Маркса и Энгельса», т. X, 1948 г.

б М. и Э,, т. 45

108 ]

К. МАРКС

КОММУНА И АРХИЕПИСКОП ДАРБУА ⁸²

Сэр! Место в воззвании Генерального Совета Международ­ного Товарищества Рабочих «Гражданская война во Франции», которое послужило сигналом для возгласов морального него­дования со стороны лондонской прессы, гласит: «Истинный убийца архиепископа Дарбуа — Тьер» *.

Из прилагаемого письма, адресованного г-ну Биго, адво­кату г-на Асси в военном трибунале в Версале, г-ном Эженом Фондвилем, готовым подтвердить свои заявления под присягой, Вы увидите, что архиепископ сам фактически разделял мою точку зрения на этот вопрос. Ко времени публикации «Воз­звания» я еще не был осведомлен о беседе г-на Фондвиля с г-ном Дарбуа, но уже переписка архиепископа с г-ном Тьером рас­крывала его странное предчувствие по поводу доброй воли главы исполнительной власти Франции. Теперь устранены все сомнения по поводу еще одного факта, а именно, что ко времени казни заложников правительство Коммуны перестало существовать и поэтому его не следует больше считать ответст­венным за это событие. Ваш и пр.

Карл Маркс Лондон, 29 августа.

Лондон, 21 августа 1871 года

Милостивый государь! Я решился Вам написать, чтобы рассказать Вам о существовании некоторых документов, относящихся к событиям Коммуны, и просить Вас согласиться воспользоваться привилегией, предоставляемой

• См. настоящее издание, том 17, стр. 364. Ред.

КОММУНА И АРХИЕПИСКОП ДАРБУА

109

Вашей профессии и Вашим положением защитника одного из обвиняемых, чтобы добиться их предъявления суду.

Около 15 апреля одна парижская газета перепечатала написанное в «Times» письмо, в котором некий субъект заявлял, что посетил залож­ников в тюрьме Мазас, и обвинял Коммуну в варварском обращении с ними. Желая непременно проверить правдивость подобных утверждений, я отпра­вился в эту тюрьму, где мог убедиться в обратном. В тот день я побеседовал с господами Дарбуа, Бонжаном и Дегерри, а также с г-ном Пти, секретарем архиепископства, который мог бы дать Вам сведения по этому вопросу, поскольку он жив. Впоследствии я часто посещал их и за несколько дней до падения Коммуны господа Дарбуа и Бопжан вручили мне свои рукописи, приблизительное содержание которых я ниже передаю.

Вот краткое резюме документа Дарбуа. Он озаглавлен: «Мой арест, пребывание в заключении и размышления в Мазасе». Из него вытекает, что, за исключением своего ареста, в котором он винит Коммуну, всю ответ­ственность за задержание и тюрьме он возлагает на версальское правитель­ство. Он обвиняет последнее особенно в том, что оно пожертвовало залож­никами, чтобы сохранить за собой в некотором роде право на возмездие в будущем. При этом оп ссылается отчасти на свои попытки обратиться с письмами, отчасти на ходатайства своих друзей перед г-пом Тьором, хло­поты и переговоры, которые не привели ни к чему кроме отказов, особенно со стороны г-на Лагарда. Он утверждает, что речь шла об обмене заложни­ков не только на Бланки, по также на останки генерала Дюваля. Он заяв­ляет, кроме того, что с ним обращались хорошо, и подробно с похвалой отзывается о поведении гражданина Гаро, начальника тюрьмы Мазас. Он уже предвидит свою смерть и пишет в связи с этим вот что: «Известно, что Версаль не желает ни обмена, ни примирения; с другой стороны, Коммуна, обладавшая властью нас арестовать, не властна нас освободить, так как в настоящий момент наше освобождение без обмена вызвало бы в Париже революцию, которая свергла бы Коммуну».

Что касается г-на Боижана, он вручил мне пространный трактат по экономике сельского хозяйства, составленный им в тюрьме, два письма к своей семье и нечто вроде дневника о своем пребывании в тюрьме. Хотя этот документ не имеет для защиты того значения, как документ г-на Дарбуа, он доказывает, что с заложниками в Мазасе обращались гуманно.

Было бы бесполезно настаивать на важности подобных документов, поэтому я попытаюсь сейчас объяснить Вам, при каком стечении обстоя­тельств у меня их изъяли.

Вынужденный покинуть министерство общественных работ утром в понедельник 22 мая, я должен был укрыться в единственном заведении, которое оказалось открыто, на улице Тампль. Там я оставил на хранение свой чемодан и свои бумаги. В четверг 25 мая, когда версальцы уже захва­тили этот квартал, я решил, прежде чем возвратиться домой, позаботиться о том, чтобы документы были в надежном месте. Владелец отеля, на которо­го, как мне казалось, я мог положиться, уступил мне степной шкаф в одной из комнат на втором этаже, ключи от которого я взял с собой. Помимо уже упомянутых выше документов я оставил на хранение также пять писем Мак-Магона, которые были переданы мне префектурой полиции, множество официальных документов, в том числе свидетельство о том, что я являлся делегатом в Нейи во время перемирия 25 апреля, два обменных знака, одно письмо из Лондона, адресованное г-ну Тьеру, и несколько фотографий различных членов Коммуны.

27 мая я направил на улицу Тампль двух людей, которые должны были доставить мне вместе с моим чемоданом также и бумаги, находившиеся в стенном шкафу. В ответ на их требование владелец отеля сказал, что,

5*

HO

К. МАРКС

поскольку многие его соседи несколько раз говорили о том, что у него укрывается член Коммуны, он счел благоразумным взломать шкаф и сжечь бумаги.

Чемодан мне доставили, он также был взломан, и взятые мною доку­менты, также как удостоверения и другие, были похищены. Теперь, не­смотря на то, что хозяин отеля подтвердил мне лично факт уничтожения этих документов, я уверен в обратном, и известия, которые приходят ко мне из Парижа, убеждают меня, что тот, кому я доверил эти документы, все еще владеет ими или совсем недавно передал их полиции.

Далее следуют необходимые справки для розыска указанных доку­ментов и общепринятые приветствия; письмо было передано г-ну Биго 19 августа 1871 года.

Э, Фопдеви. иъ

Домовладелец в Сен-Макэро

Паписано К. Марксом 29 августа 1ST 1 г. Печатается по тексту газеты

Напечатано в газете «The Examiner» Перевод с английского и французского

2 сентября 1871 г.

На русском языке пуиликуется впервые

Подпись: Карл Маркс

[ 111

Ф. ЭНГЕЛЬС

ВЫПИСКИ ИЗ КНИГИ ПРУДОНА «ВОЙНА И МИР» ⁸³

П. Ж. ПРУДОН «ВОЙНА И МИР», ТОМ II, КНИГА А, ГЛАВА 2

«Вечной, коренной причиной войн является недостаток средств су­ществования, ил», выражаясь более высоким стилем — нарушение эко­номического равновесия... в последнем же счете — пауперизм» (стр. 98).

Прежде всего нам нужно есть — грозный закон, который преследует нас, как фурия, когда мы не умеем мудро к нему приспособиться, а также, когда, принося ему в жертву все прочие наши обязанности, мы становимся его рабами... Между тем, творец, избравший для нас этот образ жизни, имел свои цели (стр. 100). Закону еды противостоит закон труда, отрицанию — утверждение. Но каковы потребности чодоиека, сколько времени должен ои работать? Вначале, когда человечество было еще редко рассеяно по земному шару, природа без труда удовлетворяла потребности человека. Это был золотой век, век изобилия и покоя (стр. 102). Теперь же во всех климатах народонаселение значительно превышает ресурсы природы, и в эпоху цивилизации — «в поте лица твоего будешь есть хлеб твой». — В конечном счете человек на стадии цивилизации добывает своим трудом ровно столько, сколько необходимо для поддержания его тела и духов­ной культуры, ни больше, ни меньше. Это строгое обоюдное ограничение нашего производства и нашего потребления я именую скудостью {pau­vreté}, третьим из органических законов, данных нам природой (стр. 103). Даже у самых развитых в промышленном отношении пародов, как только масса промышленных продуктов хотя бы совсем немного возра­стет, нарушив пропорцию, определяемую количеством добытых средств существования, — стоимость этих продуктов тотчас же падает, и весь из­лишек становится как бы несуществующим. Здравый смысл... восстает теперь против того, чтобы производство выходило за пределы, поставлен­ные скудостью. Наконец, добавим, что если благодаря труду всеобщее бо­гатство увеличивается, то население растет еще быстрее... Так творец... за­поведал нам умеренность и порядок и заставляет нас их полюбить (стр. 104).

Если производство удваивается, то тотчас же удвоится и население, стало быть, это не даст никаких результатов (стр. 106).

Для увеличения богатств в данном обществе при сохранении неизмен­ной численности населения необходимы три вещи: 1) создать у трудящихся масс новые потребности, что возможно только путем развития ума и вкуса,

112

Ф. ЭНГЕЛЬС

другими словами, путем высшего образования, в результате чего они могли бы незаметным образом выйти из пролетарского состояния

(это, таким образом, Мальтус наизнанку);

2) сохранить им, все более совершенствуя организацию труда п промыш­ленности, достаточно сил и времени; 3) ради той же цели положить конец паразитизму. Эти три условия роста богатства сводятся к одной формуле: переход ко все более равномерному распределению знаний, услуг и про­дуктов. Это — закон равновесия, величайший, можно сказать единствен­ный, закон политической экономии (стр. 108).

Это смело брошенный тезис просто утверждается. — Единственное доказательство — ссылка на то,

что во Франции, несмотря на все ее преуспеяние, народу сейчас живется хуже, чем при Реставрации, и что «государственный долг удвоился, бюджет увеличился с одного миллиарда до двух, цены на жилище и на все предметы потребления возросли на 50—100%, все ведет к явному разло­жению и непрерывному кризису» (!!) (стр. 109). То обстоятельство, что в Америке земля и иные пе имевшие ранее стоимости вещи теперь ее приобрели— безошибочный признак скудости. Существовавшее в Испании на протяжении трехсот лет (от Изабеллы I до Изабеллы II) равновесие, хотя и нарушено новым подъемом — заработная плата повышается, что само собой разумеется, так как увеличиваются доходы с земли и от внешней торговли, — однако же в последующие 50 лет и население может соразмерно увеличиться. Тогда в Испании снова восстановится равновесие, то есть «скудость» (стр. 110).

Все богатство государства и имущих классов представляет собой предварительный вычет из продукта работника до установления ему зара­ботной платы (стр. 113).

Скудость означает отсутствие достатка, последний даже способство­вал бы разложению работника. Не следует, чтобы человек жил в довольст­ве — нужно, наоборот, чтобы он постоянно чувствовал колючее жало нужды (стр. 114).

Всюду — одна декламация и простое утверждение вместо доказательств и развития мысли.

Прогресс или совершенствование человеческого рода заключается целиком в справедливости и философии (стр. 116).

Факты, как я уже говорил, — это лишь условные знаки, являющие телесному оку представления разума (стр. 118).

Предназначение человека на земле — всецело духовное и нравствен­ное (стр. 116).

Совершенно очевидно.., что богатство, равно как и стоимость, означают не столько некую реальность, сколько отношение, а именно отношение между производством и потреблением, предложением и спро­сом, трудом и капиталом, продуктом и заработной платой, потребностью и деятельностью и т. д.; родовым, типичным выражением этого отношения служит средний рабочий день работника, рассматриваемый с точки зрения двух его сторон: затраты и продукта. Рабочий день — в этих двух словах заключен итог общественного богатства... Из такого определения рабочего дня вытекает, что все общественное производство — выражение коллективного труда — ни в коем случае не может сколько-нибудь ощу­тимо превысить коллективную потребность в том, что мы называем хлебом

ЁЫПИСКЙ ИЗ КНИГИ ПРУДОНА «ВОЙНА И МИР» 11.1

насущным. Желание утроить, учетверить производство страны, ...абстра­гируясь от пропорционального увеличения труда, капитала, народона­селения и рынка сбыта, абстрагируясь, в частности, и от параллельного развития образования и прогресса в нравах, — эта идея, утверждаю я, более иррациональна, чем квадратура круга. Это — противоречие, неле­пость (стр. 119—120).

Откуда же берется неравенство при распределении богатства? Оно выводится отнюдь но из закона экономико-исторического развития; но, как и все остальное, вктючая и войны, из психо­логических оснований, из принципа,

который состоит в сознании нами собственной ценности и собственного достоинства — чувство, которое порождает уважение к себо подобным и к человечеству в целом и на котором основывается справедливость. Однако тот же принцип, в котором справодливость содержится как вещь в себе, до сей поры на практике являлся со отрицанием; себе и своим близким мы позволяем большее, чем другим. Преувеличенное мнение о самих себе, злоупотребление личными преимуществами, вот что заставляет нас нару­шать закон экономического распределения (равенства в вознаграждении за труд и в распределении услуг и продуктов) (стр. 123).

Здесь, таким образом, вечным законом оказывается «закон экономического распределения». (Нарушение, нарушение веч­ной справедливости! Иначе и быть не может, поскольку Прудон в качестве отправного пункта всегда берет человека как такового.

Например: Скудость — это такой закон нашей природы, который, обязыпая нас производить все, что нам нужно для потребления, не отводит нашему труду ничего сверх необходимого (стр. 123)).

Виною ли тому отдельные личности или установления, рабство или предрассудки, но пауперизм есть нарушение экономического закона, который, с одной стороны, повелевает человеку работать, чтобы существо­вать, с другой — соразмеряет его продукцию с его потребностью

(но не потребность с продукцией — это было бы историей)...

и это нарушение, повторяю, есть факт по существу психологический; его источником является, с одной стороны, идеализм наших стремлений, с другой — присущее всем нам преувеличенное чувство собственного достоинства и малое значение, отводимое нами достоинству ближнего. Это тот дух роскоши и аристократизма, ...который превращает обмен продуктами и услугами в мошенническую сделку, примешивая к этому обмену личный элемент (стр. 124).

Это рожденное на свет при помощи психологии порочное рас­ пределение

«в общей экономике проявляется в виде фактов)) (стр. 124). Детальный раз­бор этих фактов по существу не представляет интереса, так как «все онн постоянно сводятся к недостаточной заработной плате» (стр. 125).

Среди этих фактов фигурируют:

114

Ф. ЭНГЕЛЬС

«рост паразитизма, растущее многообразие занятий и промыслов, обслу­живающих потребность в роскоши, ...каждый хочет жить за счет общества, занять синекуру, не заниматься никаким производительным трудом...».

Кто все это оплачивает и как это становится возможным, об этом: ни слова. Достаточно отметить одно желание (стр. 125).

Пауперизм, выразитель нарушения экономического закона, поглощает также и богача. — В силу ненасытной жадности к деньгам и наслаждениям «пауперизм полностью им (богачом) завладевает, толкает его па рискован­ные предприятия, на азартные спекуляции, па игру и мошенничества, а в конечном счете мстит ему позорнейшим разорением за неумеренность, аа попрание справедливости п законов природы» (стр. 129).

Без этой всепожирающей жадности богача пе обойтись, не будь ее, нельзя вывести войну из пауперизма.

И тут же вслед, в главе 4, на стр. 133, этот субъект имеет бесстыдство заявлять следующее:

«То, что общественный недуг... оказывает прямое влияние на прави­тельства, не нуждается, по-видимому, в доказательствах после целого ряда таких революций, как революции 1780, 1799, 1814, 1830, 1848, 1851 годов.

I Несомненно, идеи сыграли здесь свою роль; по каково значение идей?

| Что они выражают? — Интересы. Что именно определило созыв Генераль­ных штатов? — Дефицит. Для чего Учредительное собрание установило конституциопнуго монархию, как не для того, чтобы оградить себя от высоких налогов, взимаемых без согласия. Что такое гражданское устрой­ство духовенства? —Экспроприация. Что такое реформа 4 августа? —Отня­тие имущества. Итак, первопричина революции — пауперизм. Со времеп ухода римского народа на Свягцепную гору до письма Наполеона III к его будущему министру Фульду о свободе торговли ⁸⁴ — все изменения — политические, экономические, религиозные... могут быть сведены к еди­ной формуле: защита трудящихся масс от эксплуатации их паразитами и обеспечение минимального дохода» (стр. 134).

Это место приводится им для объяснения,

почему в каждой революции содержится Революция как таковая.

Написано Ф. Энгельсом в J 873 г. Печатается по рукописи

Впервые опубликовано па русском языке Перевод с fl5pom}{/3CKoeo и немецкого

в «Архиве Маркса и Энгельса», т. X, 1948 г.

[ 115

Ф. ЭНГЕЛЬС

РЕСПУБЛИКА В ИСПАНИИ ⁸⁵

Трудно сказать, которая из двух — монархия или респуб­ лика — больше опустилась за последние три года. Монархия — по крайней море на европейском континенте — повсюду все быстрее и быстрее переходит в свою последнюю форму — цеза­ризм. Мнимый конституционализм с всеобщим избирательным правом, непомерно разросшаяся армия, как опора правитель­ства, подкуп и взятка, как главные способы управления, обога­щение путем коррупции и надувательства, как единственная цель правительства, повсюду неотвратимо заступают место всех тех прекрасных конституционных гарантий, того искусст­ венного равновесия властей, о которых наши буржуа мечтали в идиллические времена Луи-Филиппа, когда даже самые продаж­ные люди были еще ангелами невинности по сравнению с «велики­ ми мужами» нашего времени. Как буржуазия с каждым днем все больше теряет характер класса, в течение определенного времени безусловно необходимого для общественного организма, отбра­сывает свои специфические социальные функции и превращается в настоящую шайку мошенников, так и ее государство превра­щается в организацию для охраны не производства, а открытого воровства продуктов производства. Это государство не только несет в себе свое собственное осуждение, оно уже было осуж­дено историей в лице Луи-Наполеона. Но оно в то же время является последней возможной формой монархии. Все другие формы монархии износились и устарели. После этого государ­ства, как государственная форма, возможна только республика.

Но с республикой дело обстоит не лучше. С 17.89 по 1869 г. она была идеалом восторженных борцов за свободу, идеалом,

116

Ф. ЭНГЕЛЬС

к которому всегда стремились, которого добивались тяжелой кровавой борьбой и который, едва будучи достигнут, каждый раз снова ускользал. После того как одному прусскому королю * удалось создать некую французскую республику, все это пере­менилось. С 1870 г. — и'это является прогрессом — республики создаются уже не республиканцами (ибо нет больше чистых республиканцев), а роялистами, отчаявшимися в монархии. Монархически настроенные буржуа, чтобы избежать граждан­ской войны, укрепляют республику во Франции, провозглашают ее в Испании; во Франции — потому что там слишком много претендентов на престол, в Испании — потому что последний возможный король объявил забастовку ⁸⁶.

В этом заключается прогресс двоякого рода.

Во-первых, уничтожено очарованно, которым до енх пор было окружено имя республики. После событий во Франции и Испании один только Карл Блннд может еще придерживаться суеверия относительно чудотворного влияния республики. Паконец-то и в Европе республика выступает как то, чем она является по своей сущности, а в Америке и фактически, — как наиболее законченная форма господства, буржуазии. Я говорю: наконец-то и в Европе, потому что о таких республиках, как Швейцария, Гамбург, Времен, Любек и бывший вольный город Франкфурт — царство ему небесное! — здесь не может быть и речи. Современная республика, о которой, и только о ней, мы говорим здесь, является политической организацией боль­шого народа, а не местным политическим институтом города, кантона или группы кантонов, исторически унаследованным от средних веков, принявшим более или менее демократические формы и в лучшем случае заменившим господство патрициев не намного лучшим господством крестьян. Швейцария живет наполовину милостью, наполовину соперничеством своих круп­ных соседей; каждый раз, когда эти соседи выступают в согласии между собой, она должна припрятать свои громкие республи­канские фразы и подчиняться приказам. Такие страны сущест­вуют только до тех пор, пока не пытаются вмешиваться в ход истории, поэтому им и запрещают подобное вмешательство тем, что нейтрализуют их. Эра подлинных европейских республик будет вести свое начало с 4 сентября, или вернее со дня Седана, даже, если окажется возможным короткий рецидив цезаризма, все равно, кто бы не был претендентом. И в этом смысле можно сказать, что республика Тьера является конечным осуществле­нием республики 1792 г., республикой якобинцев без самооС-

t — Вильгельму I. Ре§.

Республика в Испании

117

мана якобинцев. Отныне рабочий класс не может больше обма­нываться в отношении того, что представляет собой современная республика: это та форма государства, в которой господство буржуазии получает свое последнее, самое законченное выра­жение. В современной республике проводится, наконец, в чис­том виде политическое равенство, которое во всех монархиях все еще подвергалось некоторым ограничениям. А это полити­ческое равенство, что же оно представляет собой, как не заяв­ление, что классовые противоречия нисколько не касаются государства, что буржуа имеют такое же право быть буржуа, как рабочие имеют право быть пролетариями?

Но эта последняя, самая закопченная форма буржуазного господства, республика, вводится самими буржуа только в высшей степени неохотно: она навязывает себя им. Чем выз­вано это странное противоречие? Тем, что введение республики означает разрыв со всей политической традицией; тем, что в республике каждому политическому учреждению предъявля­ется требование доказать правомерность своего существования; тем, стало быть, что отпадают все традиционные влияния, поддерживающие при монархии существующую власть. Другими словами: если современная республика является самой закон­ченной формой буржуазного господства, то она вместе с тем есть та форма государства, в которой классовая борьба осво­бождается от своих последних оков и в которой подготавливается арена для этой борьбы. Современная республика является как раз не чем иным, как этой ареной. И это вторая сторона прогресса. С одной стороны, буржуазия чувствует, что ей приходит конец, как только у нее ускользает из-под ног почва монархии и с ней вся консервативная мощь, заключавшаяся в суеверном почитании необразованными народными массами, особенно в деревне, традиционной власти государя, все равно, направлено ли это суеверное почитание на королевскую власть божьей милостью, как в Пруссии, или на легендарного крестьян­ского императора Наполеона, как во Франции. С другой сторо­ны, пролетариат чувствует, что панихида по монархии является в то же время сигналом к решающему сражению с буржуазией. В том, что современная республика есть не что иное, как чисто подметенная арена для последней великой классовой битвы в мировой истории, именно в этом заключается ее огромное значение.

Но для того, чтобы эта классовая борьба между буржуазией и пролетариатом нашла свое разрешение, оба эти класса должны получить достаточное развитие в соответствующей стране, по крайней мере, в больших городах. В Испании дело обстоит

118

Ф. ЭНГЕЛЬС

так только в отдельных частях страны. В Каталонии крупная промышленность развита сравнительно высоко, в Андалузии и некоторых других местностях господствует крупное земле­владение и крупное земледелие — помещики и наемные рабочие. В большей части страны преобладают мелкие крестьяне в де­ревне, мелкие ремесленники в городах. Таким образом, условия для пролетарской революции здесь еще сравнительно мало раз­виты, п именно потому в Испании все еще весьма много дела для буржуазной республики. Здесь она прежде всего призвана чисто подмести арену для предстоящей классовой борьбы.

К этому в первую очередь относится упразднение армии и введение народного ополчения. Географически Испания так удачно расположена, что на нее может серьезно напасть только один сосед, да и то только на коротком фронте Пиренеев, фронте, который не составляет и одной восьмой части протяженности всех ее границ. К тому же топографические условия страны таковы, что они в такой же степени затрудняют маневренную войну больших армий, в какой облегчают нерегулярную народ­ную войну. Мы видели это во времена Наполеона, который иногда посылал в Испанию до 300 000 человек, и они неизменно терпели неудачи в результате упорного сопротивления народа. С тех пор мы видели это бесчисленное количество раз и видим еще и теперь в бессилии испанской армии по отношению к не­многим бандам карлистов в горах. У такой страны нет никакого предлога для того, чтобы иметь армию. В то же время с 1830 г. армия в Испании была только рычагом всех тех генеральских заговоров, которые каждые несколько лет свергали правитель­ство путем военного мятежа для того, чтобы поставить новых воров на место старых. Распустить испанскую армию — значит освободить Испанию от гражданской войны. Итак, это было бы первым требованием, которое испанские рабочие должны были бы предъявить новому правительству.

Если армия будет устранена, то отпадет и главная причина, почему именно каталонцы требуют федеративной организации государства. Революционная Каталония, так сказать, большое рабочее предместье Испании, удерживалась до сих пор в под­чинении при помощи сильной концентрации войск, как Бона­парт и Тьер удерживали в подчинении Париж и Лион. Поэтому каталонцы требовали разделения Испании на союзные госу­дарства с самостоятельной администрацией. Если падет армия, отпадет и главная причина этого требования. Принципиальной самостоятельности можно будет достигнуть и без реакционного раскола национального единства и без воспроизведения Швей­царии в более широком масштабе.

РЕСПУБЛИКА В ИСПАНИИ

119

Финансовое законодательство Испании в отношении как внутренних налогов, так и пограничных пошлин, нелепо с нача­ла до конца. Здесь буржуазная республика может очень много сделать. Равным образом и в вопросе о конфискации так часто конфисковавшейся и всегда снова приобретаемой земельной собственности церкви и, наконец, прежде всего в установлении путей сообщения, которые нигде больше не находятся в таком плохом состоянии, как именно здесь.

Несколько лет спокойной буржуазной республики подгото­вили бы в Испании почву для пролетарской революции в такой степени, которая поразила бы даже самых передовых испан­ских рабочих. Вместо того чтобы повторять кровавый фарс прошлой революции ^8?, вместо того чтобы устраивать отдельные, всегда легко подавляемые восстания, испанские рабочие исполь­зуют, надо надеяться, республику для того, чтобы теснее сомкнуть свои ряды и организоваться с учетом приближения революции, в которой они будут господствовать. Буржуазное правительство новой республики ищет только предлога, чтобы подавить революционное движение и расстрелять рабочих, как это сделали в Париже республиканцы Фавр и компания. Пусть же испанские рабочие не дают им этого предлога!

Написано Ф. Энгельсом в феврале 1873 г. Печатается по тексту газеты

«Volhsstaat»

Перевод с немецкого На русском языке публикуется впервые

Напечатано в газете «Volksstaat» M 18,

1 марта 1873 г., а также в газетах

«La Emancipation» 7 марта

и «О Pensamento Social»

S3 марта 1873 г.

120 ]

Ф. ЭНГЕЛЬС

ЗАМЕТКА ПО ПОВОДУ РЕЦЕНЗИИ НА КНИГУ Э. РЕНАНА «АНТИХРИСТ» ⁸⁸

В связи с рецензией на новую ренаповскую книгу «Антихрист», опубли­ кованной в № 181 «Kölnische Zeitung*, нам пишет г-н Фридрих Энгельс из Лондона:

«Мнимые открытия Ренана, касающиеся, например, опреде­ ления — с точностью до месяца — времени появления так называемого Откровения Иоанна, или решения загадки мисти­ческого числа 666 = Népiov Katoap и подтверждения этого реше­ния с помощью варианта 616 = Nero Caesar и т. д. и т. д., я слышал уже в зимнем семестре 1841/42 года в Берлине на лекциях профессора Фердинанда Бенари об Апокалипсисе. С тем только отличием, что Бенари, действительно расшифро­ вавший мистическое число, был достаточно честен, чтобы при­знавать, как много он был обязан своим предшественникам, в то время как г-н Ренан здесь, как и в других случаях, попросту присваивает себе результаты, являющиеся итогом длительного развития немецкой науки».

Написано Ф. Энгельсом между 5 и 15 июля 1873 0.

Напечатано в «Kölnische Zeitung» M 197, Erstes Blatt, 18 июля 1873 г.

Печатается по тексту газеты

Пер<ьод с пемецкого

На русском языке публикуется впервые

[ 121

Ф. ЭНГЕЛЬС

ЗАМЕТКИ О ГЕРМАНИИ

1789-1873 ⁸⁹

Пруссия — «und sint Wcletabi tie wir Wilzè heizzèn» * ⁹⁰ и т. д.

Прусская армия — голодная испокон веков. Гепфнер о 1788—1806 годах. — Истощение казны при Фридрихе-Виль­гельме III. Мошенничество (1 и 9 гарнизонные рабочие роты — поставка шинелей, 1842 г.). Старый хлам в цейхгаузе. Фрид­рих-Вильгельм III способен даже проявить миролюбие — из-за необходимости в случае войны созывать всякий раз сосло­вия — 1. Поворотный пункт — 1848 г., Вальдерзее и игольча­тое ружье. 2. Поворотный пункт — мобилизация 1850 г. ^п и, наконец, итальянская война, реорганизация армии, отказ от рутины. С 1864 г. серьезная самокритика и чисто деловой подход. Тем не менее — полное непонимание характера органи­зации прусской армии. — Трагикомический конфликт: прусское государство вынуждено вести политические войны во имя дале­ ких от народа интересов, которые никогда не могут вызвать национального воодушевлепия, а для этого нуждается в армии, пригодной только для национальной обороны и непосредственно обусловленного ею наступления (1814 и 1870 гг.). — В этом конфликте прусское государство и прусская армия потерпят крах, вероятно, в войне с Россией, — в войне, которая может длиться четыре года и доставит Пруссии только болезни и про­стреленные кости.

Еврейский элемент абсолютно необходим для Германии; евреи — класс, который даже при крепостном строе, не имея

* — и живут там велетабы, которых мы называем вильцами. Ред.

122

Ф. ЭНГЕЛЬС

ни родины, ни прав (сравни у Гюлиха о Фридрихе-Вильгельме II) ⁹², сохранил свободу и, — в силу того, что был обречен заниматься торговлей, — явился носителем элемента будущего; отсюда их способность к противодействию там, где масса неспо­собна реагировать на гнет; к тому же они по природе более деятельны и активны, чем немцы. Пережитый ими во время наполеоновского господства подъем (Ротшильд и курфюрст Гессенский ⁹³) был в Северной и Западной Германии достаточно сильным, чтобы вскоре после 1815 г. преодолеть ограничения гетто там, где оно было восстановлено (Франкфурт); Берне и Гейне; проникновение в литературу, особенно в публицистику; для еврейского литератора характерна погоня за непосредст­венной практической выгодой; характерная для еврейского купца польско-немецкая традиция грязного мелкого надува­тельства, исчезающая лишь во втором и третьем поколениях. Сливаясь в конечном счете друг с другом все больше и больше, немцы приобретают еврейские черты, а евреи онеме­чиваются.

Немецкие торговые колонии за границей существовали еще до 1789 г., но приобрели значение только с 1814 г. и лишь с 1848 г. стали действительно рычагом вовлечения Германии в ми­ровую торговлю, но затем чрезвычайно эффективны. Посте­пенный рост. Характер торговых колоний до 1848 г. — куп­цы в большинстве случаев необразованны, стыдятся своей национальности (в Манчестере говорили на английском языке с примесью десятка немецких диалектов). Отсутствие правовой защиты (мексиканская история Веерта и вообще его опыт обще­ ния с немецкими дипломатами в Южной Америке) ⁹*. Немецкий язык становится языком мировой торговли благодаря торговым колониям и евреям в Восточной Европе (об этом подробнее) и в Скандинавии благодаря гамбургской почте. Следует отметить, что в торговле немецкий язык, — не считая стран романской Европы и, разумеется, Леванта, — получил большее распростра­нение, чем французский, итальянский, испанский, португаль­ский, короче говоря, чем все прочие языки, за исключением английского. В настоящее время быстрое развитие немецких колоний — сравни беспокойство, охватившее англичан в самом Лондоне.

Эпигонская литература начинается уже с Гейне; ее призва­ние в том, чтобы отшлифовать язык, который в этом весьма нуждался. В поэзии это было достигнуто, проза же — хуже, чем когда бы то ни было.

ЗАМЕТКИ О ГЕРМАНИИ 1789—1873

123

Общее настроение жителей левого берега Рейна в 1859— 1863 гг. — уверенность, что снова станут французскими под­данными. — Не проявляя желания и не протестуя, они отно­сились к этому с покорностью и даже признали бы это как нечто неизбежное. Насколько лучше эльзасцы! — Полное отсутст­вие доверия к Пруссии из-за ее поведения и беспомощности в 1859 году. А наряду с этим немецкая националистическая {deutschtümliche} реакция против бонапартовских притязаний на Рейн: Эльзас и Лотарингия немецкие!

Шлезвиг-Гольштейн для Англии играет роль Ирландии на Востоке в отношении ввоза оттуда скота и масла; здесь также скотоводство развивается за счет гибели земледелия, эмиграция, которая еще только начинается; прочие местности Северо-Германской низменности в перспективе ожидает та же участь.

Золотые и серебряные предметы, ювелирные изделия в зна­чительном количестве экспортируются из Ганау, Пфорцгейма, Гмюнда, Берлина и т. д. (К. Z. *).

Не забыть прусский устав о челяди {Gesindoordnung}! А также о добровольцах — одногодичниках {einjährige Frei­willige} во Франции.

Во время гугенотских войн уважение к королевской власти как представителю нации уже настолько велико, что лишь заключенные королем союзы с иностранцами и договоры о воен­ной помощи считаются законными и признаются общественным мнением. Все прочие лица в глазах последнего — мятежники и предатели. Всего яснее это обнаруживается после смерти Ген­риха III, когда Генриху IV удалось одержать окончательную победу только благодаря влиянию королевского титула.

Окончательное подавление протестантизма во Франции не было для нее бедой — teste ** Бейль, Вольтер и Дидро. Подоб­ным же образом его подавление в Германии было бы несчастьем не для Германии, по для всего мира. Германии была бы навя­зана католическая форма развития романских стран; поскольку же английская форма также носила полукатолический и средне­вековый характер (университеты и т. п., колледжи, средние школы — все это {по существу} протестантские монастыри), то отпали бы все виды немецкого протестантского образования (домашнее воспитание, частные пансионы, проживающие вне университетских стен студенты, которые сами выбирают себе

* Возможно, ссылка на «Kölnische Zeitung». Ред. ** — свидетели тому. Рев.

124

Ф. ЭНГЕЛЬС

курс), и духовное развитие Европы сделалось бы бесконечно однообразным. Франция и Англия разрушили предрассудки по существу, Германия отделалась от их формы, от шаблона. Это отчасти причина бесформенности всего немецкого, что вплоть до настоящего времени сопряжено еще с большими минусами, вроде раздробленности на мелкие государства, но в отношении способности нации к развитию представляет огромное преиму­ щество; это даст зрелые плоды только в будущем, когда будет преодолена и эта, сама по себе односторонняя стадия.

К тому же немецкий протестантизм — единственная сов­ременная форма христианства, которая достойна критики. Католицизм уже в XVIII веко был ниже критики, был просто предметом полемики (что за ослы все-таки эти старокатолики ⁹⁵!); английскому протестантизму, распавшемуся на бесконечное множество сект, не было свойственно развитие теологии, разве только такое ее развитие, каждый этап которого фиксировался в виде основания новой секты. Только немец обладает теоло­гией и в силу этого имеет объект для критики — исторической, филологической и философской. Эта критика является про­дуктом Германии, она была бы невозможна без немецкого протестантизма, и тем не менее она абсолютно необходима. С такой религией как христианство нельзя покончить только с помощью насмешек и нападок, ее нужно также преодолеть научно, то есть путем исторического объяснения, а с этой задачей не в состоянии справиться даже естествознание.

Голландия и Бельгия, отделенные от Германии между Рейном и Северным морем — болотами, на юге — Арденнами и Фенном, играли по отношению к Германии ту же роль, какую по отно­шению к Палестине играла Финикия; и в Германии повсюду такие же причитания по этому поводу, как у древних пророков.

Фландрия от Вердеиского раздела ⁹⁶ до 1500 г. была частью Франции, поэтому там укоренился фрапцузский язык; этому во многом способствовала фламандская торговля в средние века, так как купцы тогда объяснялись с итальянскими и другими купцами, конечно, не по-фламандски. И вот «тевтоманы» тре­буют теперь возрождения фламандского языка, который даже у голландцев не пользуется полным признанием; фламандское поповское движение! Не пора ли, наконец, фламандцам начать употреблять один язык вместо двух, а этим языком может быть только французский.

После открытия Америки земледелие, промышленность и торговля Германии — одно сплошное терпеливое эксперимент-

Заметки о Германии 1789—187.3

125

рование. О многочисленных неудачных опытах в земледелии см. у Лангеталя ⁹⁷. В промышленности повсюду и всегда только наладится производство каких-либо изделий, как они оказыва­ ются вытесненными с мирового рынка. Примером в большом масштабе является полотняное производство, в малом — вуппер-тальская промышленность. То же — в торговле 1820—1860 го­дов. Только сейчас она становится на ноги.

Еще в 1848 г. главный предмет вывоза из Германии — люди. 1) Эмиграция в обычном смысле; 2) проституция: в Восточной Пруссии — целые заведения высшего и низшего ранга, где девушек готовили в проститутки всякого сорта и пригодных ко всему — от девок матросского дома терпимости до «образован­ных» любовниц для светских кавалеров. Под всякими фальши­выми предлогами их отправляли за границу, где большинство из них впервые узнавали об уготованной им судьбе. Многие, кому удалось устроиться получше, оказались вполне довольны своей участью и писали сводницам нежные благодарственные письма, всегда скрывая при этом свое положение проституток и выставляя себя гувернантками, компаньонками, а подчас и дамами, сделавшими блестящую партию. Бергенрот был того мнения, что все это было бы невозможно, если бы власти — за вознаграждение? — не смотрели на подобные вещи сквозь пальцы. При судебных расследованиях всегда было весьма трудно напасть на какой-либо след. Восточная Пруссия снаб­жала проститутками всю прибрежную полосу Балтийского и Северного морей, от Петербурга и Стокгольма до Антверпена. 3) Занимавшиеся бродяжничеством женщины из (горного рай­она} Фогельсберг в Гессене и Нассау. Они шатались в Англии по ярмаркам в качестве broomgirls ⁹⁸, кто постарше — с шар­ манкой. А особенно часто их отвозили в качестве шармапщиц на пароходах в Америку, где они пополняли собой низший слой проституток. 4) Молодые купцы из ганзейских и- рейн­ских фабричных городов, впоследствии также из Саксонии и Берлина, и 5) химики — {эта эмиграция} впоследствии очень усилившаяся, тогда уже начиналась — (школа Либиха в Ги-сене) наряду с проститутками — главный предмет вывоза из великого герцогства Гессенского). —Жители Вестфалии, отправ­лявшиеся на заработки в Голландию {Hollandgänger}. В на­стоящее же время можно часто встретить голландских рабочих в вестфальских промышленных округах.

Скряжничество немецкого правительства, в особенности в период 1815—1870 гг., выступает во всем: плохие, грязные деньги, — это относится и к бумажным деньгам, — грубая

126

Ф. ЭНГЕЛЬС

канцелярская бумага, песочницы (на все официальные доку­менты прямо страшно смотреть!), топорно сделанные печати, марающие бумагу, — все грубо, не в меньшей степени и сами чиновники. Французские, английские, бельгийские деньги, почтовые печати, банкноты — все это уже с первого взгляда производило впечатление превосходства.

Неуклюжесть немецкого языка в обиходе и в то же время чрезвычайная гибкость его при разработке труднейших тем, — частично причина (или же проявление?) того, что в большинстве отраслей немцы имеют крупнейших представителей, но зато массовая продукция немцев — необыкновенная дрянь. В лите­ратуре: множество серьезных второстепенных поэтов в Англии, блестящие посредственности, которые заполняют почти всю французскую литературу, почти полностью отсутствуют в Гер­мании. Наших второстепенных поэтов спустя одно поколение почти невозможно читать. То же в философии: наряду с Кан­том и Гегелем — Гербарт, Круг, Фриз и, наконец, Шопенгауэр и Гартман. Гениальность великих уравновешивается скудостью мысли образованной массы, поэтому нет более неправильного обозначения, чем характеристика немцев, как «народа мысли­телей». То же о миллионах литераторов. Только в областях, которые более или менее независимы от языка, дело обстоит иначе, и люди второго ранга в Германии представляют опре­деленную ценность: естествознание и, в особенности, музыка. Нашу историческую литературу невозможно читать.

Нынешняя так называемая Германская империя. Действие «Нибелунгов» разыгрывается на берегах двух крупнейших не­мецких рек, Рейна и Дуная. Нам показалось бы противоестест­венным, если бы Вормс, родина Кримхильды, место, где Зигфрид совершал свои подвиги, стал французским. Но разве менее противоестественно, что Дунайская область находится за преде­лами империи, что Вальтер Рюдегер фон Бехеларен, так сказать снова становится вассалом Атиллы, мадьярского Этцеля? А как описывал Вальтер фон дер Фогельвейде Германию? «От Эльбы и до Рейна и снова назад до страны венгров» — древ­ненемецкая Австрия осталась за пределами Германии, а в те времена еще не немецкая остэльбская земля является ее центром и основой! И эта империя называет себя германской!

Написано Ф. Энгельсом Печатается по рукописи

в конце 1873 — начале 1874 г. _ ,

Перевод с немецкого Впервые опубликовано на русском языке в «Архиве Маркса и Энгельса», т. X, 1948 г.

f 127

Ф. ЭНГЕЛЬС

АНГЛИЙСКИЕ КРЕСТЬЯНЕ ХОТЯТ УЧАСТВОВАТЬ

В ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ,

ПРОИСХОДЯЩЕЙ В ИХ СТРАНЕ "

Лондон, 5 нюня

На собрании делегатов ассоциаций сельскохозяйственных рабочих, которое состоялось несколько дней тому назад в Эксетер-холле, Джозеф Арч энергично высказался против войны, и ему горячо аплодировали. Глава партии сельских трудящихся открыто объявил себя сторонником мира, в част­ ности потому, что жертвы, которые несет с собой война, всегда ложатся большей тяжестью на трудящихся, чем на другие классы общества. В Англии сельскохозяйственные рабочие официально еще не участвуют в политической жизни своей страны, но эти их внушительные манифестации против войны не могут не оказать определенного влияния также и на те классы, от которых зависит политика нации. Однако крестьяне начинают ощущать потребность в том, чтобы тоже принимать непосредственное участие в этой политике, и поэтому на своем собрании в Эксетер-холле они занимались также — и глав­ным образом — вопросом о расширении избирательного права. Они все еще составляют касту жалких париев, не только в экономическом, но и в политическом отношении. Поэто­му они стучатся в двери парламента и требуют, чтобы их впустили: они больше не хотят быть тем, чем были до сих пор.

Вполне понятно, что эти требования встречают недобро­желательное отношение со стороны всех тех — а их немало, особенно среди духовенства, — кто считает приниженное по­ ложение сельских трудящихся основой всей политико-эконо­мической системы Англии. С другой стороны, представители

128 Ф. Энгельс

буржуазной парламентской оппозиции стараются протиснуться вперед, чтобы иметь возможность захватить в свои руки руководство этим крестьянским движением и использовать его как таран в борьбе против своих политических противников, находящихся в данный момент у власти. Во главе этих бур­жуазных оппозиционеров стоит г-н Брайт, который тоже взял слово на собрании в Эксетер-холле и, ловко обойдя великую социально-экономическую проблему, произнес громовую поли­тическую обвинительную речь против людей, стоящих ныне у власти. Это и понятно — социально-экономические вопросы являются для буржуазии очень трудными и щекотливыми; в Англии в этой области всегда гораздо смелее была аристокра­тия, которую ее социальное положение не вынуждает — в отли­чие от буржуазии — спекулировать всем и вся ради собствен­ного обогащения. Это прекрасно понимают трудящиеся, и поэтому, когда они хотят добиться уступок, они с большей надеждой обращаются к аристократам, чем к буржуа, как они это показали недавней петицией на имя лорда Биконсфилда. И пока дело будет обстоять так, пока трудящиеся будут иметь возможность с некоторой выгодой для себя лавировать между буржуа и аристократами, в Англии наверняка не будет бурных общественных потрясений социалистического характера, какие бывают в других странах, где господствующие классы образуют перед лицом трудящихся лишь компактную и непримиримо враждебную реакционную массу. Но в тот день, когда трудя­щиеся классы не смогут больше извлекать никакой выгоды из соперничества интересов земельной аристократии и промыш­ленной буржуазии, потому что это соперничество перестанет существовать, — в тот день начнется также и в Англии дей­ствительно революционный период. До сих пор аристократия приручала трудящиеся массы при помощи уступок филантро­пического характера; теперь выступает в поход буржуазия, идя навстречу политическим устремлениям трудящихся и подчиняя эти устремления своему влиянию, дабы придать им нужное ей направление. Мы стоим на пороге периода всеоб­ щего избирательного права; буржуазия спешит пойти на полити­ческие уступки в этой области, чтобы защитить собственные экономические интересы и оттеснить на задний план аристо­кратию. Как бы то ни было, действие всего этого механизма жизненных связей трех элементов общества — пролетариев, буржуа и аристократов — приводит к тому, что пролетарии больше не считают себя детьми и не предаются сентимен­тальным мечтам, а начинают понимать, как хорошо сказал один оратор в Эксетер-холле, что их отношения с буржуа-

АНГЛИЙСКИЕ КРЕСТЬЯНЕ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ 129

зией и аристократией могут быть лишь чисто деловыми отно­шениями.

Как видите, социальное движение в Англии — это движение медленное, эволюционистское, а не революционное, но, тем не менее, это движение вперед.

Написано Ф. Энгельсом Печатается по тексту газеты

S июня 1877 г. „

перевод с итальянского
Напечатано в газете „ ,

«La Plèbe» 8 июня 1877 г. На русском языке публикуется впервые

130 ]

Ф. ЭНГЕЛЬС

АНГЛИЙСКИЙ СОЮЗ

СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ РАБОЧИХ

И КОЛЛЕКТИВИСТСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В ДЕРЕВНЕ

Лондон, 14 нюня

Я заметил, что мое последнее письмо было неполным, поэтому считаю своим долгом написать вам данное письмо.

В том своем письме я рассказывал вам о Союзе сельскохо­зяйственных рабочих, основанном 6 лет тому назад граждани­ном Арчем, который теперь широко известен в Англии благодаря этой своей инициативе и особенностям своего ораторского искусства: подлинный трибун, несколько розкнй, но в этой резкости чувствуется сила.

Он начал свою пропаганду с вопроса о заработной плате. Крестьяне зарабатывали не более 16 лир (итальянских) в не­делю. Арч, которому деятельно помогали его верные друзья, добился того, что через 3 или4 года Союз насчитывал более 50ты­сяч членов, и смог организовать забастовку, в которой участво­вало 30 тысяч человек. Забастовка закончилась успешно, и в восточных провинциях заработки возросли на 2 лиры 50 ченте-зимо в неделю. В то же время были приняты меры, поощря­ющие эмиграцию крестьян в Америку, в Австралию или их переезд из одной английской провинции в другую. С помощью этих перемещений достигалось повышение заработной платы там, где уменьшалось число рабочих рук. Эта борьба развер­тывалась успешно вплоть до 1874 года. Но после этого положение изменилось. Была сделана попытка поставить вопрос об экспро­приации земли в пользу государства, как уже раньше предла­гал знаменитый экономист Стюарт Милль. Были подняты также вопросы о всеобщем избирательном праве и народном образова­нии. Обратите, одпако, внимание на одно весьма знаменательное обстоятельство: движение в пользу коллективной собственно-

АНГЛИЙСКИЙ СОЮЗ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ РАБОЧИХ 131

сти было почти исключительно делом тех, кто откололся от гражданина Арча, который неизменно предпочитал вопросы, не затрагивающие святыни индивидуальной собственности на землю, и, видя рост коллективистского движения, стал даже склоняться к проповеди своего рода примирения между крестья­нами и их эксплуататорами; одним словом, перед лицом рево­люционной идеи коллективизма он почувствовал себя консер­ватором: всю свою кампанию он ограничил только выпадами против высшей аристократии. За арендаторами он считал нужным немного поухаживать, чтобы не иметь в их лице за­клятых врагов во время парламентских выборов. Поэтому будет неудивительно, если мы увидим Лрча в палате общин; в этом смысле уже ведется известная агитация, и Арч склонен при­нять депутатский мандат. Нее это, однако, не мешает коллекти­вистскому движению идти вперед; так и па недавнем собрании Союза сельскохозяйственных рабочих было сказано кое-что в этом отношении. Была признана необходимость проведения крупных мелиоративных работ в сельском хозяйстве и выра­жено пожелание, чтобы вся пригодная для обработки земля была в законодательном порядке передана в руки представи­тельного органа, на условиях уплаты выкупа собственникам; разумеется, эта экспроприация должна быть проведена так, чтобы это соответствовало интересам трудящегося народа, то есть тех, кто только и может обеспечить расцвет сельского хозяйства в будущем.

Я счел нужным рассказать вам об этом, потому что хочу, чтобы итальянские социалисты имели яспое представление о духе нашего Союза сельскохозяйственных рабочих и о том движении, которое развертывается под его руководством.

Написано Ф. Энгельсом 14 июня 1877 г.

Напечатано в газете «La Plèbe» 18 июня 1877 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с итальянского

На русском языке публикуется впервые

132 1

Ф. ЭНГЕЛЬС

ПОЛОЖЕНИЕ АНГЛИЙСКИХ РАБОТНИЦ

Лондон, 8 ноября (от нашего корреспондента)

Здесь, как и везде, честные женщины из народа — те, кото­рые хотят жить трудом, а не торговлей своим телом, — даже в периоды, когда торговля процветает, получают такую плату, которая едва-едва позволяет им не умереть с голоду; несколь­кими чентезимо меньше — и у них не будет хлеба, так что в конце концов они падут жертвами недоедания.

Когда их выбрасывают на улицу за недостатком работы, — а с этими несчастными это случается нередко, — для них не остается иного пути, кроме проституции, нищенства или работ­ного дома, который хуже тюрьмы.

Мужчины выполняют многие работы, которые следовало бы предоставить женщинам, а последние подчас, не желая открыто предлагать себя на улице, соглашаются безвозмездно служить в каких-нибудь торговых заведениях, чтобы иметь возможность жить, превращая в источник дохода свою красоту.

По вечерам в ближайших к центру кварталах наблюдается такой наплыв проституток, что приезжий, даже не отличающий­ся особой щепетильностью, будет шокирован.

Гризетки парижских бульваров, венского Грабена, берлин­ского «Орфеума», пештских набережных, гамбургского Дам- тор-фаля, марсельского «Мэзон-дорэ», игорного дома в Монте-Карло — это образец изящества и воспитанности по сравне­нию с англичанкой с Риджент-стрит или Арджилл-румс.

Приезжий спокойно прогуливается по Пикадилли — и вдруг, когда он этого меньше всего ожидает, его справа и слева оста­ навливают женщины, и на него обрушивается град компли­ментов, просьб и предложений.

ПОЛОЖЕНИЕ АНГЛИЙСКИХ РАБОТНИЦ

133

Но это еще не все. Когда вам удается освободиться от этих проституток, которых в Англии под угрозой привлечения к суду нельзя называть так, потому что это значило бы оскорбить достоинство профессии, — обнаруживается исчезновение либо часов, либо цепочки, либо золотой булавки, либо кошелька.

Общества по борьбе с проституцией, об организации и распространении которых печется г-жа Батлер, весьма ориги­нальная леди, совершившая путешествие по всем городам Европы с целью добиться уничтожения домов терпимости, не дают никакого практического эффекта.

Главная ошибка во всех этих тщетных усилиях уничтожить проституцию, которые мы сейчас наблюдаем, состоит в нежела­ нии дойти до корней зла; а это зло есть главным образом эконо­мическая проблема, из которой вытекает моральная проблема, и пока для искоренения его будут прибегать к административным средствам, к полицейским репрессиям, к изменению той или иной статьи закона или к сентиментальной декламации, оно будет продолжать существовать, потому что будет по-прежнему существовать его источник. Нужно суметь вмешаться, и вме­шаться смело, в царящий ныне экономический хаос в отноше­ ниях собственности и труда и навести в них порядок, перестроив их таким образом, чтобы никто не был лишен орудий производ­ства и чтобы гарантированный и производительный труд стал, наконец, основой {mano} Справедливости и Морали, которую так давно ищут.

Написано Ф. Энгельсом 8 ноября 1877 г. Напечатано в газете «La Plèbe» 11 ноября 1877 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с итальянского

На русском языке публикуется впервые

134 ]

К. МАРКС

* ПРЕНИЯ В РЕЙХСТАГЕ О ЗАКОНЕ ПРОТИВ СОЦИАЛИСТОВ

(НАБРОСОК СТАТЬИ) <»»

ЗАСЕДАНИЕ РЕЙХСТАГА 16 И 17 СЕНТЯБРЯ 1878 ГОДА

Вице-Бисмарк — фон Штольберг говорил 4 минуты 7 секунд.

Из стенографического отчета

Рейхстаг. 4-е заседание. Понедельник, 16 сентября 1878 г. Председа­тель: Форкенбек.

Заседание открылось в 11 часов 30 минут. — Окончание — 3 часа 40 ми­нут.

Заместитель имперского канцлера, министр граф Штольберг-Вер-нигероде:

«...Речь идет о следующем... надо принять меры к тому, чтобы в буду­щем такого рода агитация не могла проводиться под прикрытием хотя бы тени законности».

Из выступлений на заседании 16 сентября

ПОКУШЕНИЕ

Бебель. «Господа, в начале сегодняшнего заседания в речи замести­теля имперского канцлера, как и за несколько дней до этого, в тронной речи, а также и в мотивировке предложенного нам закона, указывалось главным образом на покушения ^ш; все выступавшие сегодня ораторы также в той или иной стенопп касались покушении и указывали на них как на непосредственный повод к введению этого исключительного закона, да и совершенно очевидно, что именно они послужили причиной. — В таком случае, господа, следовало бы по справедливости ожидать, что правитель­ство ясно и точно выскажется по этому поводу, что оно сообщит о сделанных им открытиях, о том, какие установлены порочащие нас факты, которые указывают в какой связи с социал-демократией, хотя бы лишь идейной, находятся виновники покушения. Однако до сегодняшнего дня ничего подобного не было сделано; дело ограничилось пустыми словами и обвине­ниями. И все же продолжают твердить: «В покушениях виновна социал-

ПРЕНИЯ В РЕЙХСТАГЕ О ЗАКОНЕ ПРОТИВ СОЦИАЛИСТОВ 135

демократия». Нас обвиняют: «Социал-демократия — партия цареубийц» и т. д... Мы ни в коем случае не можем позволить и на сей раз обойти этот вопрос молчанием... Мы прежде всего чрезвычайно желали бы ознакомить­ся с содержанием многочисленных протоколов, составленных по поводу покушений. В частности — мы требуем, чтобы нам сообщили о том, что выяснилось в результате чрезвычайно многочисленных допросов, учиненных в различных районах Германии, как членам нашей партии, так и другим лицам, людям самых различных направлений, которые не имели и отдален­ного отношения к виновникам покушений. Мы, на которых сваливают вину и ответственность, требуем, пакопец, ясности, — в особенности по вопросу о последнем покушении, послужившем непосредственным поводом к перевыборам рейхстага, а также к предложению данного закона... Я вышел

[из «Vorwärts», где он наводил справки о д-ре Нобилинге, это было 2 июня (1878 г.), поздно вечером]

чрезвычайно довольный тем, что услышал, и через несколько минут подошел к какой-то лавке, где, к величайшему своему изумлению, увидел наклеенную депешу следующего содержания:

«Берлин, 2 часа ночи. На позднейшем судебном допросе совершивший покушение Нобшпгаг признался, что он сочувствует социалистическим тенденциям, что он неоднократно присутствовал-здесь на социалистиче­ских собраниях и что он уже педелю намеревался застрелить его вели­чество императора, так как считал благом для государства устранение его главы»... Депеша... швырнувшая в мир ато известие, совершенно опреде­ленно именуется официальной. У меня в руках депеша, доставленная рсдакции«Кгеи2-7е1тлпн£» из официальных источников, с пометками, сделан­ными рукой редактора этой газеты. Официальный характер этой депеши не подлежит ни малейшему сомнению. Однако из различных заслуживаю­щих доверия источшгков явствует, что вообще никакого судебного допроса ни в день покушения, ни в следующую за ним ночь с Нобилинга не снимали; но установлено, что же могло послужить действительным основанием для выяснения мотивов убийцы и его политических убеждений. Каждый из вас, господа, знает, как поставлено дело в телеграфном агентстве Вольфа (возгласы одобрения), каждый зпаот, что подобного рода депеши ни в коем случае ло могут быть опубликованы без одобрения властей. Вдобавок па птой депеше отчетливо помечено — «официальная». Итак, на мой взгляд, не подлежит ни малейшему сомнению, что эта депеша намеренно и созна­тельно фальсифицирована властями и затем выпущена в свет. (Слушайте, слушайте!) Депеша эта содержит самую подлую клевету, какая когда-либо была выпущена в свет официальным учреждением, и притом с целью навести гнуснейшее подозрение па целую большую партию и заклеймить ее как соучастника преступления... Я спрашиваю далее, как могло случиться, что правительственные органы, вся официозная и-официальная пресса, а за ней и почти вся остальная пресса, опираясь на означенную депешу, могла в течение недель и месяцев, день за днем выступать против нас самым неслыханным и клеветническим образом; что она ежедневно извергала самые ужасные и тревожные сообщения о раскрытых за­говорах, соучастниках и т. д., причем правительство ни единого раза и т. д... Вернее, правительство делало все, чтобы шире и шире распростра­нить и закрепить в общественном мнении веру в правильность ложных утверждений, а официальные представители правительства до сего дня не снизошли еще до того, чтобы дать хоть какое-нибудь объяснение сущест­вующим неясностям...

136

К. МАРКС

Затем Бебель переходит к травле (стр. 39, столбец II).

«Все это, очевидно, было проделано с целью спровоцировать беспорядки; нас хотели рассердить до последнего предела, чтобы толкнуть на какие- либо насильственные меры. Очевидно, покушений было недостаточно. Если бы мы, вследствие этой травли, позволили толкнуть себя на путь на­сильственных мер, то известные круги, конечно, встретили бы это с ра­достью, так как это дало бы им в руки богатый и веский материал против нас для принятия строжайших мер и т. д.». Затем Бебель требует, чтобы протоколы были, наконец, преданы гласности и в напечатанном виде представлены рейхстагу и в частности — комиссии, занимающейся рас­смотрением этого законопроекта. «Я выставляю здесь требование, анало­гичное тому, которое несколько дней тому назад было совершенно спра­ведливо выставлено с одобрения почти всей палаты при обсуждении аварии «Гроссе курфюрст» ¹⁰² и на удовлетворение которого в упомянутом случае определенно дал согласие — поскольку это от него зависело (!) — морской министр (фон Штош)-!>.

[Требование Бебеля рейхстаг встречает возгласами: «Совершенно верно! Очень хорошо!»]

[Какой же ответ дает прусское правительство на это унич­ тожающее обвинение? Оно устами Эйленбурга отвечает, что протоколов не представит и что вообще никаких материалов, подтверждающих обвинение, нет.]

Министр внутренних дел граф Эйленбург: «По первому вопросу

[о сведениях, затребованных представителями союзных пра­вительств «по поводу следствия, произведенного по делу тем временем умершего преступника Нобилинга».]

1) «По первому пункту... я должен заявить, что вопрос о возможности или допустимости оглашения протоколов начатого против Нобилинга процесса подлежит решению прусских судебных властей в том случае, если будет потребовано их предъявление. Однако я могу сообщить то нем­ногое, господа, что... один допрос Нобилинга состоялся, и на этом допросе он, насколько мне стало известно, заявил, что принимал участие в социал-демократических собраниях и что ему понравились те учения, которые там излагались. От дальнейших сообщений я вынужден воздержаться, принимая во внимание то обстоятельство, что вопрос об оглашении доку­ментов подлежит компетенции прусских судебных властей»,

[Определенно Эйленбург сказал лишь: 1) что имел место «один» допрос; он остерегся сказать: «судебный» допрос. Он точно так же не упоминает о том, когда был проведен этот один допрос (очевидно, после того, как попавшая Нобилингу в голову пуля вышибла у него часть мозга).] Но слова, якобы произне­сенные Нобилингом — по утверждению Эйленбурга — во время этого «одного» допроса (если допустить, что Нобилинг был вме­ няем), доказывают, во-первых, что он не выдавал себя ни за социал-демократа, ни за члена социал-демократической партии; он сказал лишь, что присутствовал на нескольких собраниях

ПРЕНИЯ В РЕЙХСТАГЕ Ö ЗАКОНЕ ЙРОТЙВ СОЦИАЛИСТОВ 13?

партии, а это делают и жалкие обыватели, и сказал, что «ему понравились те учения, которые там излагались». Эти учения, следовательно, не являлись его учениями. Он относился к ним, как новичок. Во-вторых, свое «покушение» он не ставил ни в какую связь с собраниями и теми учениями, которые там проповедовались.

Но этим курьезы не ограничиваются: то «немногое», что может сообщить г-п Эйленбург, он сам ставит под сомнение или высказывает в форме, вызывающей сомнение: «на этом доп­росе оп, насколько мне стало известно, заявил»... Судя по этому, г-н Эйленбург протокола никогда не видал. Он знает о нем лишь понаслышке и может сообщить лишь то немногое, что «стало ему таким путем известно». Но тут же он сам при­ знается во лжи. Только что он сказал все, что ему «стало об этом известно», а следующая непосредственно за этим фраза гласит:

«От дальнейших сообщений я вынужден воздержаться, припимая по впима-ние то обстоятельство, что вопрос об оглашении документов подложит компетенции прусских судебных властей».

Другими словами: он скомпрометировал бы правительство, если бы «сообщил» то, что ему известно.

Попутно отметим: если состоялся только один допрос, то мы знаем и тогда», а именно: в тот день, когда Нобилинг с про­стреленной и рассеченной головой был арестован; именно в тот день, когда была выпущена пресловутая телеграмма, в 2 часа ночи, 2 июня. Позже, однако, правительство пыталось возло­жить ответственность за Нобилинга на партию улътрамонта- нов ¹⁰³. Допрос, следовательно, никакой связи покушения Но­билинга с социал-демократией не обнаружил.

Но Эйленбург еще не закончил своих признаний. Он должен

«особенно обратить внимание на то, что уже в мае говорил с этой же три­буны: никто не утверждает, что эти поступки совершены в результате непосредственного подстрекательства со стороны социал-демократии. Я и теперь не в состоянии этого утверждать или вообще прибавить что-либо новое в этом отношении».

Браво! Эйленбург напрямик признает, что вся гнусная поли­цейская и следственная травля, происходившая со времени покушения Хёделя до заседания рейхстага, не дала ни атома состава преступления для излюбленной правительством «теории» покушений!

Эйленбург и его компания, которые так тщательно «прини­ мают во внимание» права «прусских судебных инстанций», что видят в этом юридическое препятствие для представления рейхстагу «протоколов» после того, как Хёдель казнен, а

138

К. МАРКС

Нобилинг умер, и следствие, таким образом, закончено раз навсегда, — не постеснялись в начале следствия по делу Ноби-линга, в самый день покушения, тенденциозной «телеграммой» о мнимом первом допросе Нобилинга вызвать delirium tremens * у немецких филистеров и нагромоздить при помощи своей прессы целые горы лжи! Какое уважение к судебным властям, а в особенности к правительству — тоже обвиняемым!

После того, как г-н Эйленбург заявил о том, что никакого состава преступления для обвинения социал-демократии в связи с этими покушениями нет, — а он еще и потому отказывается представить протоколы, что они выставили бы это неприятное обстоятельство в весьма сатирическом свете, — он продолжает: законопроект основан лишь на «теории», теории правительст­венной, гласящей

«что учения социал-демократии в том виде, и каком они распространяются посредством яростной агитации, вполне способны принести в одичавших умах столь печальные плоды, какие мы, к величайшему нашему сожалению, видели

[печальные плоды — вроде Зефеложа, Чеха, Шнейдера, Бек­кера, Кульмана, Когена (он же Блиид)?]

Я надеюсь, господа, что это утверждение и ныне еще не расходится с мне­нием всей немецкой прессы

[то есть всей, кроме не имеющей официального одобрения, за единственным исключением независимых газет всех направ­лений]

за единственным исключением социал-демократической прессы».

(Снова чистейшая ложъ\) [Собрания, на которых присутствовал Нобилинг, проходили, как и все остальные, под полицейским наблюдением, в присутствии полицейского; ничего, следователь­но, предосудительного на них не происходило; учения, которые он там слышал, могли относиться лишь к вопросам, стоявшим на повестке дня данного собрания.]

После этих фактически ложных построений относительно «всей германской прессы» г-н Эйленбург

[«уверен, что в атом отношении он не встретит возражений»].

Отвечая Бебелю, он должен «напомнить, какой позиции придержи­валась социал-демократическая пресса по отношению к этим событиям», «что социал-демократия убийством, в каком бы виде оно ни выступало», по ее словам, не «гнушается».

* — белую горячку. Рев.

ПРЕНИЯ В РЕЙХСТАГЕ О ЗАКОНЕ ПРОТИВ СОЦИАЛИСТОВ 139

Доказательство:

1) «Прежде всего социал-демократические органы пытались доказать,
что эти покушения инсценированы» (кронпринц).

Шалобы «Norddeutsche Allgemeine Zeitung» на законный характер немецкой агитации.]

2) «Когда убедились в том, что по этому пути дальше продвинуться нель­
зя... перешли к утверждению, что оба преступника невменяемы, пытались
представить их изолированными идиотами, а действия их — бредовыми
поступками, которые сплошь и рядом встречались во все времена

[разве это не так!]

и за которые нельзя возлагать ответственности ни на кого другого».

[(Доказывает страсть к «убийству») (так писали многие не со­циал-демократические органы.)]

Г-н Эйленбург, вместо того, чтобы представить «протоколы», о которых он, по его же словам, ничего не знает или в отношении которых, из уважения к «прусским судебным инстанциям», принужден «воздержаться» и не выбалтывать того, что знает, — он требует теперь, чтобы на основании этих утаенных им «про­токолов» ему поверили в следующем:

«Господа, проведенное следствие не дало ни малейшего основания пред­ полагать, что эти два человека в какой-то мере не в состоянии были пре­дусмотреть последствий и значения своих поступков. Напротив, все, что удалось установить — это то, что они действовали в состоянии полной вменяемости, а в последнем случае — со злостным бесстыдным предумыш­ленным намерением

1значит, со стороны обезглавленного Хёделя!]

что до сих пор происходило редко».

3) «Многие социал-демократические органы стали оправдывать эти акты,
снимая ответственность с тех, кто их совершал. Не на них, а на общество

[их оправдало правительство, возложив ответственность не на них, а на «подонки социал-демократии» и на агитацию рабочего класса — следовательно, на часть общества и на ее «учения»]

возлагается ответственность за преступления,

[следовательно, оправдывались не акты, в противном случае их не рассматривали бы как «преступления» и вообще не обсуж­дался бы вопрос о «вине»],

которые были совершены»

(цитирует «Vorwärts», ссылается, с тем же правом, на Хёделя).

6 М. и Э., т. 45

ш

К. МАРКС

После всей этой болтовни:

4) «Параллельно этому, господа, высказывались мнения о преступных
покушениях на убийство или совершенных убийствах высших чиновников
в России. По поводу покушения Веры Засулич

[петербургский суд и пресса всего мира!]

и убийства генерала Мезенцева ¹⁰⁴

[об этом ниже у Бисмарка]

выходящая здесь газета спрашивает: «Что же им оставалось делать? Как же иначе они могли поступить?»

5) «Наконец, социал-демократия за границей совершенно точно и прямо
выразила свое сочувствие этим поступкам. Конгресс Юрской федерации,
заседавший в июле этого года во Фрибуре, категорически заявил, что акты
Хёделя и Нобилинга являются актами революционными, которым кон­
гресс полностью сочувствует и т. д.» ^1(й

Итак, германская социал-демократия «ответственна» за вы­сказывания и действия враждебной ей клики, которая до сих пор направляла свои убийства из-за угла и... * в Италии, Швейцарии, Испании [в России тоже: Нечаев] только против последователей «направления Маркса»?

[Уже ранее г-н Эйленбург говорил по поводу тех же анар­хистов: пришлось отказаться от того мнения, что

«эти покушения инсценированы», «когда даже социал-демократические органы за границей — я позже представлю этому доказательства —* объя­вили о своей уверенности в том, что этого не могло быть»;

представить «доказательства» он забывает.] Затем следует великолепный пункт о

«направлении Маркса» и «направлении так называемых анархистов» (стр. 50, столбец I). Они различны, но

«не приходится отрицать, что все эти сообщества находятся между собой в известной» (какой? враждебной) «связи»,

подобно тому, как фактически все явления одной и той же эпохи находятся в известной связи. Если же превращают эту «связь» в cas pendable **, то прежде всего необходимо доказать ее определенный характер, а не довольствоваться фразой, кото­рая может быть отнесена к любому явлению вселенной, где все и вся находится в «известной» связи. Направление Маркса доказало, что существует определенная связь между учениями и действиями «анархистов», с одной стороны, и европейской «полиции» с другой. Когда опубликованием «Альянса» ¹⁰⁶

* Одно слово неразборчиво. Ред. ** Преступление, караемое смертной казнью, Ред.

ПРЕНИЯ В РЕЙХСТАГЕ О ЗАКОНЕ ПРОТИВ СОЦИАЛИСТОВ 141

и т. д. эта связь была разоблачена во всех подробностях, мол­чала вся рептильная и благомыслящая пресса. Эти «разобла­чения» не соответствовали выдуманной ею «связи». (Покушения на убийство эта клика предпринимала до сих пор только по отношению к последователям «направления Маркса».)

После этой faux fuyant * г-н Эйленбург незаметным «и» пристегивает фразу, в которой пытается доказать эту «связь» посредством ложной... **, да вдобавок еще облеченной в особо «критическую» форму:

«н, — продолжает ои, — в подобных движениях, как показал опыт, основанный на законе тяготения

[движение может быть основано на законе тяготения, например— падение, но опыт основывается prima facie *** на самом явле­нии падения]

крайние направления

[например, в христианстве — умерщвление плоти]

постепенно берут верх, тогда как умеренные не могут оказывать пм сопро­тивления».

Во-первых, ошибочно locus communis ****, будто в исторических движениях так называемые крайние направления берут верх над направлениями, соответствующими своему времени: Лютер против Томаса Мюнцера, пуритане против левеллеров, яко­бинцы против эбертистов. История доказывает как раз проти­ воположное. А во-вторых, «анархистское» направление — не «крайнее течение» германской социал-демократии — Эйлен­ бург должен был бы доказать это, а он из этого исходит. В одном случае дело идет только о действительном историческом дви­жении рабочего класса; в другом мы имеем дело лишь с приз­раком, созданным «jeunesse sans issue» *****, которая хочет де­ лать историю, но только показывает, как идеи французского со­циализма карикатурно воплощаются в hommes déclassées ******. Соответственно этому анархизм фактически везде преодолен и прозябает лишь там, где еще нет настоящего рабочего движе­ния. Это — факт.

Г-н Эйленбург доказывает лишь, как опасно, когда «полиция* пускается «философствовать».

• — увертки. Ред. ** Одно слово неразборчиво. Ред. *** — прежде всего. Ред. **** — общее место. Ред.

***** — молодежью, не имеющей перспективы. Р«8, ♦ •**** _ деклассированных людях. Ред.

6*

142

К. МАРКС

См. следующую за этим фразу, I столбец, стр. 51, где Эйлен-бург говорит quasi re bene gesta *.

Итак, он хочет доказать единство «учений и целей социал-демократии^ Но как? Тремя цитатами.

До этого он, однако, произносит еще блестящую убедитель­ную фразу.

«Если же вы несколько внимательнее рассмотрите эти учения и цели социал-демократии, то станет ясно, что не мирное развитие является целью, как говорили до сих пор, а что мирное развитие — лишь этап, ведущий к конечной цели, для достижения которой нет иного пути, кроме пути насилия»

[примерно так же, как «националисты» были «этапом» к насиль­ственному опруссачению Германии; так г-н Эйлеибург пред­ ставляет себе путь «крови и железа» **].

Если взять первую половину фразы, то она содержит либо тавтологию, либо глупость: когда Эйленбург говорит о «цели», «конечных целях», то у него оказываются «мирными» или «не мирными» именно эти цели, а не характер развития. На самом же деле Эйленбург хочет сказать следующее: мирное развитие по направлению к цели — только этап, который должен повести к насильственному развитию цели, и это последующее превра­щение «мирного» развития в «насильственное» заложено, по Эйленбургу, в самой природе поставленной цели. В данном случае цель — освобождение рабочего класса и заключающийся в ней общественный переворот (поворот) {Umwälzung (Umwen- dung)}. «Мирным» историческое развитие может оставаться лишь до тех пор, пока те, кто в данном обществе обладает властью, не станут путем насилия препятствовать этому развитию. Если бы, например, в Англии и в Соединенных Штатах боль­шинство в парламенте или в конгрессе получил рабочий класс, то он мог бы законным путем устранить стоящие на пути его раз­вития законы и учреждения, да и то лишь в той мере, в какой это вызывается общественным развитием. И все-таки «мирное» движение превратилось бы в «насильственное», столкнувшись с сопротивлением заинтересованных в старом порядке, а если эти последние оказываются побежденными силой (как в амери­ канском движении и французской революции), то они восстают против «законной» силы.

Но то, что проповедует Эйленбург, это — насильственная реакция со стороны власть имущих против развития, которое проходит через «мирный этап», и цель этой реакции — предот-

* — так, как если бы все было сделано хорошо. Ред. ** Намек на высказывание Бисмарка относительно пути объединения Герма­нии. Ред.

ПРЕНИЯ В РЕЙХСТАГЕ О ЗАКОНЕ ПРОТИВ СОЦИАЛИСТОВ 143

вратить позднейшие «насильственные» конфликты; это — боевой клич насильственной контрреволюции против «мирного» раз­ вития. На деле правительство пытается насильно подавить неугодное ему, но с точки зрения закона неуязвимое развитие. Таково необходимое введение в насильственную революцию.

«История эта не новость Так было во все времена» *.

Далее г-н Эйленбург при помощи трех цитат демонстрирует учение социал-демократии о насилии:

1) Маркс говорит в своем труде о капитале: «Наши цели и т. д.»

[Но «наши» цели сказано не от имени германской социал-демо­кратии, а от имени коммунистической партии.] Этого места нет в появившемся в 1867 г. «Капитале», но оно имеется в «Коммунистическом манифесте», изданном в 1847 г., в шопе¹⁰⁷, за целых 20 лет до действительного возникновения «герман­ской социал-демократии».

2) И в другом месте, цитированном г-ном Бебелем в его произведении
«Наши цели»¹⁰⁸, Маркс будто оы сказал

[сам Эйленбург процитировал из «Капитала» то, чего там нет, а теперь приводит это место, как взятое из какого-то другого источника. (Сравниместо в «Капитале», 2-е издание)]. У Бебеля это место гласит:

«Итак, мы видим, что в различные исторические периоды насилие играет свою роль, и не без основания говорит К. Маркс (в своей книге

«Капитал!), где он рисует ход развития капиталистического производства): «насилие является повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым. Само насилие есть экономическая потенция» ¹⁰⁹.

3) Цитата из Бебеля: «Наши цели» (столбец I, стр. 51); он
цитирует вот что:

«Ход этого развития зависит от той интенсивности, с которой воспринимают его затронутые движением круги; он зависит от того сопротивления, которое встречает движение со стороны своих противников. Одно несомнен­ но: чем ожесточеннее сопротивление, тем более насильственным является установление нового порядка. Ни в коем случае нельзя разрешить вопрос при помощи одной лишь розовой водички».

[Это Эйленбург цитирует из Бебеля: «Наши цели», стр. 16, см. подчеркнутое на стр. 16 и 15; сравни также подчеркнутое на стр. 43.] Снова «подтасовано», так как цитированные места выхвачены из общей связи.

Добившись таких гигантских успехов, Эйленбург начинает по-детски, до очевидности нелепо плести всякий вздор о бисмар-

• Г. Гейне- «Книга песен», из стихотворения «Юноша девушку любит...». Ред.

144

К. МАРКС

ковском «контакте» с «вождями социал-демократии» (стр. 51, столбец II)^по. На том же заседании:

После Штольберга говорит Рейхеншпергер. Он больше всего боится, что закон, все подчиняющий полиции, окажется при­менимым и к другим неугодным правительству партиям; ко всему этому — вечное католическое кваканье (см. подчеркну­тые места, стр. 30—35).

После Рейхеншпергера говорит фон Гелъдорф-Бедра. Самое наивное:

«Господа, настоящий закон является законом превентивным в самом зна­ чительном смысле этого слова. Он не влечет за собой никаких наказаний, но дает полиции право на запрещения и налагает наказания за нарушение этих в высшей степени ясных запрещений» (стр. 36, столбец I).

[Он только лишь разрешает полиции запрещать все и вся и карает не за нарушение какого бы то ни было закона, а лишь за «нарушение» полицейских указов. Очень удачный способ сде­лать уголовные законы излишними.]

«Опасность», признает г-н фон Гелъдорф, заключается в избирательных победах социал-демократов, которым вовсе не повредила травля из-за покушений! За это следует наказать. Применение всеобщего избирательного права в неугодном правительству духе! (стр. 36, столбец II). Молодчик все же отдает Рейхеншпергеру справедливость в том, что «кассационная инстанция», «комиссия союзного совета» — вздор.

«Речь идет просто о том, чтобы разрешить вопрос полицейского характера, и давать такой инстанции правовые гарантии совершенно неправильно»; средством против злоупотреблений является «доверие к политически высоко­поставленным чиновникам» (37, I и II). Требует «исправлений в нашем избирательном праве» (38, I).

Написано И. Марксом во второй половине сентября 1878 г.

Впервые опубликовано на русском языке

в «Архиве Маркса и Энгельса»,

т. I (VI), 1932 г.

Печатается по рукописи Перевод с немецкого

f 145

К. МАРКС

МОНОМЕТАЛЛИЗМ ИЛИ БИМЕТАЛЛИЗМ ^ш

Римляне. Стандартная монета асе, один римский фунт m 12 унций = 326 граммам; старый римский асе не чеканили, а отливали в формах; знаки власти на каждой монете появились в обращении [медь] как mes signatum». «Сервий царь первым стал ставить знак на меди». (Плиний. «История», книга XXXIII). (Сервий. 578—584 гг. до н. э.).

Так как первыми римскими деньгами служил скот (pecunia), то и на старых римских медных монетах еще изображался крупный рогатый скот, овцы, козы, лошади и т. д. 269 г. до н. э. — первые римские серебряные монеты, на них также еще изображена парная или четверная упряжка лошадей, отсюда их называли bigati или quadrigati. Внутренние перевороты в Римской республике и войны против галлов, латинян, этру­сков, самнитов и т. д. время исключительно медной валюты.

Серебряная валюта — 281 г. до н. э. Столкновение с торго­вавшими серебром греками Южной Италии и их покровителем, Пирром — царем Эпира. После победы над последним и капи­туляции торгового центра Великой Греции Тарента (272 г. до н. э.) римляне завладели большой массой серебра. Отсюда и серебряная валюта; в 269 г. до н. э. стали чеканиться первые римские серебряные монеты, а именно: денарий ( = 10 ассам), вскоре после этого квинкварий (= 5 ассам) и сестерций (= 2¹/₂ ассам). Сестерций, монета наименьшего достоинства, был принят за основу всей римской серебряной монетной системы. С этим Переходом к серебряной валюте связано падение и быстрое обес- цеяение прежней медной валюты. Последствия во всей остроте проявились только во время первой пунической войны (264—

146

К. МАРКС

241 гг. до н. э.). Из фунтового медного асса чеканились 6 новых по 2 унции в каждом. Посредством этого принудительного военного займа Республика смогла удовлетворить кредиторов. Однако на медном ассе (старом) основывается оценка земельных участков и зависящий от этого личный ценз; соответственно выросли также цены на все необходимое. Отсюда большие колли­зии, тем более что позднее медный асе стали чеканить весом только в 1 унцию, а вскоре после этого в полунции^ и он был низведен до разменной монеты.

Во время 2-й пунической войны, 207 г. до н. э., в Капуе стали чеканиться за счет римского сената также первые римские золотые монеты. К тому же некоторые денежные штрафы, присуждаемые судом на основании более древних, но не отме­ненных законов, могли уплачиваться только домашним скотом.

(По той же причине штрафы, налагаемые по древним римским законам, выплачиваются скотом. Плиний. «Естественная история», книга XXXIII.)

Римляне остались людьми, привязанными к монометаллизму.

Согласно «Médailles romaines» Когена вес серебряного дена­рия в среднем = 4 граммам, вес серебряного квинквария = 2 граммам, а сестерция = 1 грамму. Поскольку сестерций равен по стоимости 2¹/₂ медным ассам и его установленный вес = 2¹/₂ римским фунтам или 815 граммам, то соотношение стоимостей меди и серебра = 1 : 815. В наши дни установленный Таможен­ ным соювом ¹¹² центнер меди стоит приблизительно 45 флоринов в австрийской валюте и за эту же цену можно получить 1 фунт серебра Таможенного союза, так что в настоящее время соотно­шение медь : золото = 1:100; отсюда легко сделать заключение о беспримерном обесценении меди по случаю перехода римлян к серебряной валюте в конце тарентинской войны.

Причины этого. Вытеснение бронзы железом при изготовле­нии оружия и орудий высвободило невиданное количество меди. Открытые финикийцами, а позднее успешно эксплуатировав­шиеся карфагенянами серебряные -рудники в Испании и на полуострове Хемус {Hämus} создали могущественного сопер­ника медным деньгам.

Мореходные и промышленные нации — греки, финикийцы, карфагеняне — навязывали занятым внутренними усобицами италикам {Italienern} избыточные запасы меди в международ­ном обращении. Латинские пастухи и земледельцы должны были в то же время на неуклюжих повозках доставлять свои налоги в виде грузов меди, весивших центнеры, в Рим в Aerarium Saturni. Этруски также принимали участие в навязывании италикам меди.

МОНОМЕТАЛЛИЗМ ИЛИ БИМЕТАЛЛИЗМ

147

Но при мирных договорах первой целью римлян была вы­ плата побежденными возможно большего количества серебряных талантов стоимостью в 22 000 000 франков. По окончании второй пунической войны новые и гораздо большие репарации, вдобавок приобретение Испании с серебряными рудниками.

В 190 г. до н. э. Антиоху, царю Сирии пришлось заплатить за «мир» 15 000 серебряных талантов — 75 миллионам франков.

Македония и Ахайя должны были отдать Риму все наличные богатые запасы серебра, серебряные рудники и сокровища искус­ ства; таким образом Рим получил широкую основу для серебря­ной валюты.

Постепенно медь стала применяться для чеканки все более и более мелкой разменной монеты; асе становится = 4 крей­церам, асе становится вознаграждением за урок учителя крас­норечия,

«кто еще ассом единственным жертвует скудной Минерве». (Ювенал, книга {IV, сатира} X)

¹ /₄ асса — квадранс = 1 крейцеру (австрийскому) — в им­ ператорском Риме платил римский гражданин за баню, включая белье, масла и обслуживание; от tributum (прямых налогов) они были полностью освобождены, от части vectigalia (косвен­ ных налогов) Клавдий и Нерон освободили все население Италии.

Демонетизированная медь начинает широко применяться в домашнем хозяйстве и ремеслах.

Все финансовые сделки — в публичной и частной жизни — вскоре после введения серебряной валюты переводятся н*а сес­ терций (монету наименьшего достоинства) как стандарт. Ценз сенатора = 1 миллиону сестерциев = 200 000 франков, ценз всадника = 400 000 сестерциев = 80 000 франков.

Золото. Римляне облагали побежденных налогами и репа­рациями неизменно в серебре. Тем не менее предпочтение золо­та серебру известно и в древности. Римские золотые монеты (Коген и т. д.) точно изучены исследователями в отношении содержания золота в каждой из них. Достоинство римских золотых монет исчислялось в серебряных сестерциях и на них ставилась соответствующая цифра. Вес золотых монет с одним и тем же цифровым знаком сильно колебался в различное время и, по-видимому, каждый раз следовал за стоимостью золота.

Aureus, римский дукат, достоинство которого обозначено цифрой 25 денариев или 100 серебряных сестерциев, весил в на­ чальный период чеканки золотой монеты в Капуе только 6 грам­мов 79 сантиграммов. Таким образом, в первые десятилетия

148

К. МАРКС

золотой чеканки отношение золото : серебро = 1 : 16, почти такое же как сегодня.

В 134—119 гг. до н. э. вследствие притока в Рим частично состоявшей из золота военной добычи полководцев, офицеров и солдат — падение цены золота; в эти годы aureus в среднем весом в 7 граммов 24 сантиграмма, в то время как серебряная стандартная монета сохраняет свой нормальный вес.

Приток золота продолжался беспрерывно, особенно с ограб­лением богатой золотом Галлии Юлием Цезарем; вес aureus''a возрастает еще больше, в 104—37 гг. до н. э. aureus весит 8 грам~ мое 13 сантиграммов, таким образом в этом промежутке вре­мени стоимость золота по отношению к серебру резко падает. Но, дойдя тогда до самого низкого курса, она начинает непре­рывно повышаться, пока во времена Нерона не стал чеканиться самый легкий aureus и таким образом стоимость золота не достигла самого высокого курса.

Относительно античных монет (соответственно медалей): начинаются с быков, овец и т. д. [первоначальная pecunia — скот превращается в изображение на монете], встречаются также другие символы; в античных республиках вскоре начи­нают чеканить на монетах изображения богов; наконец, истори­ческие портреты глав государств [последние окончательно ста­новятся на место быков и овец]. Первой портретной монетой была выпущенная Александром Великим, с нее начинается «мировая монета)).

Августу декретом сената было предоставлено «jus imagi-nis»*;' портреты Юлия Цезаря начали чеканиться на монетах уже после его смерти в 44 г. до н. э. благодаря почитавшим его «quatuorviri monetales» **.

Юлия Цезаря [по Аппиану] ^из, когда он уже был претором, душили долги, достигавшие 25 миллионов сестерциев, в пере­счете — 5 миллионов франков. (По буквальному смыслу слов можно думать, что долги были гораздо больше; сравни.) В 60 г. до н. э. он добивается консульства; голоса квиритов в то время были к услугам каждого, кто предлагал больше других, так что долги Цезаря сильно увеличились.

В 59 г. до н. э. — проконсул Галлии. Целью его было ограб­ление страны для себя и своих друзой. (Сравни Светония, книга I, глава 54.) «Оттого, — говорит Светоний, — у него [Цезаря] и оказалось столько золота, что он распродал его по Италии и провинциям на вес» [а один фунт продавался в те времена по 3 000 сестерциев]. К досаде Цезаря из слывшей

* Право чеканить свое изображение. Ред. ** Четырем мужам, ведающим моцетным делом. Ред.

МОНОМЕТАЛЛИЗМ ИЛИ БИМЕТАЛЛИЗМ

149

уже тогда безмерно богатой Галлии можно было выжать только золото [не серебро]. Очевидно, аристократические кредиторы Цезаря настаивали на погашении долга в законной серебряной валюте, иначе нельзя объяснить чрезвычайное падение курса золота тогда. 1 сестерций или nummus весил самое большее 1 грамм, и из римского фунта, равного 326 граммам, мож­но было вычеканить только 326 сестерциев. Таким образом, 3 000 серебряных сестерциев весом в 9¹/_ъ римских фунта, согласно Светонию, было достаточно для покупки одного фунта золота. Вследствие военных и грабительских походов Цезаря в Галлию отношение стоимости золота к серебру за короткое время упало с 1 : 16 до 1 : 9¹/_ь, что должно было расстроить финансовые планы Цезаря.

Галлы питали пристрастие к золоту с незапамятных времен. Когда они во главе со своим бренном (титул каждого галльско­го верховного военачальника, римляне превратили это в имя собственное Brennus) в 390 г. до н. э. завоевали Рим, они потре­бовали золота, но во всем римском государстве удалось раздо­быть только 8 000 фунтов. Запас золота галлы, вероятно, при­обрели благодаря выгодной посреднической торговле с фини­кийцами, карфагенянами и этрусками.

Помимо долгов и дорогостоящих личных страстей Цезарю приходилось еще «покупать» надежных сторонников в своем собственном и во вражеском лагере с помощью огромных дота­ций — так, в 50 г. до н. э. он купил (сильно обремененного дол­гами) народного трибуна Г. Куриона за 60 миллионов сестер­циев, консула Эмилия Павла за 36 миллионов сестерциев, — а также время от времени поддерживать расположение к себе наиболее важных городов и царей богатыми подарками.

Однако львиная доля галльской добычи доставалась римскому плебсу. Уже в самом начале на средства из доли Цезаря в галль­ской добыче (de manubiis) в Риме приступили к строительству нового форума; один только земельный участок для этого стоил 120 миллионов сестерциев (24 миллиона франков); кроме того, он пообещал удвоить солдатское жалованье. [Сулле пришлось легче, чем Цезарю: он грабил народы, богатые серебром. Из репараций, которые были продиктованы декретом сената поко­ренным царям, он за год собрал у народов Азии контрибуцию в 20 000 серебряных талантов (100 миллионов франков), кото­рые его казначей и начальник монетного двора Лукулл мог тут же использовать для чеканки полноценной серебряной монеты.]

Чем больше золота отбирал Цезарь у галлов, тем ниже па­дала его продажная цена, тем меньше было перспектив на избав­ление его от собственных долгов и долгов его сторонников;

150

К. МАРКС

он не мог завершить строительство начатых зданий и т. д. Гней Помпеи

«неоднократно утверждал, что [Цезарь] оттого пошел на всеобщую смуту и переворот, что из своих частных средств он не мог ни окончить построек, которые начал, ни оправдать ожидания, которые возбуждало в народе его возвращение» (Светоний, книга I, глава 30).

Поэтому он перешел Рубикон.

Обесценение золота вследствие покорения Галлии было настолько длительным, что только в 37 г. до н. э. цена на золото начинает снова подниматься, как это видно по уменьшению веса монет, чеканившихся в это время.

14 г. н. э. Кончина Августа. При известии о его смерти мятеж в зимнем лагере у Навпорта (западнее Лайбаха) в войске, состоявшем из сосредоточенных здесь 3 полных легионов. Главная причина недовольства: жалованье, удвоенное еще при Юлии Цезаре, тем не менее со времени 2-й германской войны выпла­чивалось легионерам номинально в медных ассах. Ко времени этого восстания ежедневное жалованье в 10 ассов составляло не серебряный денарий, к которому они должны были прирав­ниваться, а лишь небольшую долю его, которая в пересчете казначеев сводилась к прежнему медному ассу. Когда Тиберий пришел к власти, легионеры потребовали ежедневного жало­ванья в размере полного серебряного денария (= 33 крейце­рам), тем более что праздные преторианцы в Риме получали по 2 серебряных денария в день. Друз с отрядом преторианцев был послан в Лайбах; помогло — после обоюдных зверств — наступившее 26 сентября 14 г. н. э. полное лунное затмение.

Одновременно по тем же причинам началось восстание всех трех германских армий, десяти легионов, которые составляли главные силы стоявших в Европе римских войск. Место дейст­вия — укрепленный лагерь на Рейне. Германии и т. д. (см. Та­цита) ¹¹⁴, истребление за одну ночь одной половины армии другой. Германии, немедленно напал на хаттов и херусков. Его военный и транспортный флоты целиком погибли в Северном море; отступавшее под командованием Цецины войско было окружено Арминием в болотистой местности, только бросив обоз, включая собранные Германиком деньги, войско смогло снова достичь предмостного укрепления у Кёльна.

Римское соотношение валют сохраняется в Европе до конца Западной Римской империи. Aureus становится более редкой и ценимой монетой.

С Диоклетиана упадок римского искусства чеканки; рим­ские монеты с этого времени обнаруживают большое сходство с монетами варваров.

МОНОМЕТАЛЛИЗМ ИЛИ БИМЕТАЛЛИЗМ

151

395 г. н. э. Вандал Стилихон при императоре Гонории неограниченно распоряжается в качестве министра.

410 г. н. э. Вестгот Аларих завоевывает Рим, приказывает там чеканить свои монеты.

455 г. н. э. Вандалы во главе с Гейзерихом посещают Рим с моря, захватывают его и подвергают разграблению; монеты, отчеканенные вандалами, не уступают римским. Свев Рицимер долгое время властвует над Римом и императором.

475 г. Гот Одоакр (с берегов Днестра) свергает с трона Рому-ла Августула и на 20 лет становится королем Италии.

Во время переселения народов много денег закапывают или замуровывают; и сегодня еще время от времени открывают ценности, относящиеся к тому времени. Золотые монеты, на­ходящиеся в обращении, изнашиваются и стираются. Рудники заброшены. Монетные дворы закрыты. Поэтому следует пред­положить нехватку денег.

Атилла со своими гуннами забирает все, что можно было найти; добыча около 452 г. н. э. сосредоточена в сегодняшней Венгрии, между Тиссой и Дунаем.

Уже при Меровингах кружочки из листового металла (bra- chea) большей частью с чеканным изображением лишь с одной стороны, сделанным с помощью ручного молота; эти брахеаты существовали еще в послекаролингские времена. Это возврат к допотопному способу, который впервые был применен в седой древности на острове Эгира для изготовления монет из благо­ родных металлов; качество сплавов, часто весьма сомнительное, свидетельствует о ценности денег. Карл Великий в 791 г. н. э. после штурма аварского союза выливает золотой и серебряный дождь на Запад. По продолжалось это недолго.

Притока благородного металла из скудно разрабатывав­ шихся рудников было недостаточно даже для возмещения по­вседневного износа, поэтому на протяжении всего средневековья монархи занимались фальсификацией монеты; этому способ­ ствовал в то время повсюду факультативный биметаллизм {Doppelwährung}; если, например, золото поднималось в цене, то чеканились меньшими по весу пе только золотые, но и сереб­ряные монеты, в конце концов в обоих видах монет часто оста­вался лишь не имевший ценности металл — основа сплава.

Главной целью ганзейского союза (?) было создание условий для полновесных торговых денег, которые сделали бы возможной международную торговлю. В больших ганзейских торговых и складских центрах производился обмен {Umtausch} или «раз­мен» {«Wechselt/} товаров в натуральной форме и всякая разни­ ца там также называлась чвексель». Чтобы написать долговое

152

К. МАРКС

обязательство, в ганзейских центрах надо было оплачивать его полновесными деньгами, принимаемыми банком.

В Англии, защищенной островным положением, при запре­щении вывоза благородных металлов как в виде монет, так и без чеканки, монета относительно меньше фальсифицировалась; при неизменном содержании чистого благородного металла постепенное уменьшение {веса} английских золотых и серебря­ных монет было умеренным. Из 1 фунта золота, соответственно серебра чеканилось:

золото серебро

при Эдуарде III (1345 г.) 13 фунтов 3 шилл. 22 шилл.

4 пенса 2 пенса

»■ Генрихе IV (1412 г.) 16 фунтов 13 шилл. 30 шилл.

4 пенса » Эдуарде IV (1480 г.) 22 фунта 10 шилл. 37 шилл.

Позднее Генрих VIII наверстал упущенное. В 1513 г. он впервые потребовал разрешения ввозить свои деньги во Флан­дрию, фламандцы возражали, что его деньги могут быть допу­щены в обращение только по сильно сниженной цене.

Написано К. Марксом в 1880 г. Публикуется впервые

Печатается по рукописи Перевод с немецкого

[ 153

К. МАРКС

КОНСПЕКТ КНИГИ М. КОВАЛЕВСКОГО

«ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ, ПРИЧИНЫ, ХОД

И ПОСЛЕДСТВИЯ ЕГО РАЗЛОЖЕНИЯ» . ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

МОСКВА, 1879U5

М. КОВАЛЕВСКИЙ. ОБЩИННОЕ * ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ » и т. д. МОСКВА, 1879

I) АМЕРИКАНСКИЕ КРАСНОКОЖИЕ (ОБЩИННОЕ * ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ * У НИХ)

Первобытное стадное состояние человеческих обществ, без брака и семьи. Связь у них: жизнь сообща и одинаковость ** занятий (как война, охота, рыболовство), с другой стороны, физическая связь между матерью и рожденным ею ребенком.

Из этого стадного состояния развивается позднее, вследствие его постепенного и самопроизвольного разложения, род и семья (стр. 26).

С образованием отдельных семей возникает также индивидуальная собственность, причем на первых порах одна лишь движимая (стр. 27).

Это древнейшее (стадное состояние) следует искать не у оседлых уже племен, а у бродячих рыболовов и охотников (рыбная ловля и охота были одинаковым занятием у дикарей, которые первоначально занимались как охотой на диких зверей, так и рыболовством при помощи лука и стрел) (последним лишь позже при помощи сети и удочки), сравни Аппун. tUnter den Tropen)) (указ. место).

На американском материке в относительно древнейшем состоянии пребывают восточные дакота Северной Америки и ботокуды в Бразилии. Охотясь за буйволами, дакота * (Вайи) ^11в беспрестанно передвигаются с места на место. Если мяса этих животных для всего племени не хватает, прибегают к людоедству (самых старых соплеменников убивают) (стр. 28). Продукты охоты у них — не частная собственность, а общее достояние всей группы охотников. Каждый получает свою «равную» часть. Скотовод­ство отсутствует. Итак, даже пища первоначально не была частной собственностью (стр. 29). Она первоначально тоже распределялась — на­пример у босокудов — между индивидами, а не семьями (стр. 29). У дако­та * частной собственностью считается только одежда, которую человек носит, а также то более или менее примитивное оружие, которое служит ему орудием в борьбе с органической и неорганической природой. Также и у ботокудов частной собственностью является только оружие

(соответственно орудия),

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского — «единство». Ред.

154

К. МАРКС

одежда и Schmuck (украшения *). Все остальное у них — общее достояние одной или нескольких живущих совместно и родственных друг другу семей (стр. 30). (См. также примечания, в частности Банкрофта ^П7). Что оружие и одежда с древних времен были частной собственностью и у племен, стоящих теперь на значительно более высокой ступени, нежели ботокуды и т. Д., доказывает сохранившийся у них до сих пор обычай сжигать на могиле покойного принадлежавшую ему одежду и оружие (это у многих краснокожих) (смотри примечания) (указ. место). [С течением времени при погребении начинают сжигать или уничтожать все то, что превратилось в частную собственность, как-то: домашний скот, жену, оружие, одежду, украшения и т. д. См. примечание 2, стр. 30.]

Принадлежность большей части движимой собственности всему пле­мени проявляется еще много веков спустя, уже после завершения про­цесса индивидуализации движимой собственности, в праве

(вернее в социальной практике)

нуждающихся семей обращаться к принудительной помощи ** имущих соседей. [Банкрофт о нутках (у эскимосов); у краснокожих; у жителей Леру] (стр. 30, 31).

В какой последовательности различные виды движимого имущества превращаются в частную собственность? (стр. 32).

У эскимосов (Ринк)¹¹⁸ 1) личная собственность: одежда, Fischerkahn (лодка *) с принадлежностями, орудия, необходимые для ловли китов * (Walfische), шило * (Ahle, Pfriem или Pfrieme), а также веревка, изго­товленная из китовой кожи.

2)        Семейная собственность: ее субъект — от одной до трех живущих под одной кровлей семей. Ее объект — Zelt (палатка *) с ее принадлеж­ностями, большая лодка (ладья * с мачтой и палубой), служащая для ловли китов, сани п запас провизии, достаточный для прокормления всех, держащих общий очаг, (стр. 32) в течение 2—3 месяцев.

3)        Общинная *** собственность: деревянная постройка для зимы и продукты китового промысла в количестве, достаточном для того, чтобы одеть и прокормить все семьи, объединившиеся для возведения постройки и живущие в ней совместно, а также для освещения жилища в течение бес­конечных зимних ночей (стр. 33).

У краснокожих Бразилии также и жилище относится к семейной собственности; при частых переходах племен с места на место жилище не представляет «недвижимой» собственности, и принадлежит построившей или построившим ее семьям. Также и у нутка оно принадлежит семьям, объединяющимся для его постройки (стр. 33).

Для того, чтобы решить, что является личной собственностью у дика­рей, необходимо рассмотреть, какие виды имущества подлежат уничто­жению при погребении умерших (стр. 33); у некоторых только оружие и одежда; у других вдобавок к этому еще рабы и рабыни, жены или жена умершего; у иных посаженные им плодовые деревья и домашний скот (стр. 34).

При древнейшем стадном состоянии, кочевом, а не осодлом, у народов, живущих только охотой на диких зверей и рыбной ловлей — древнейшей формой собственности

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

** Слова «посильной помощи» в конспекте неверно переданы как Zwangshilfe — «принудительной помощи». Ред.

*** У Ковалевского: общественная. Ред.

Титульный лист книги М . Ковалевского

С ДАРСТВЕННОЙ НАДПИСЬЮ АВТОРА:

«Карлу Марксу — в знак дружбы и уважения»

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБПЩННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 155

(«.недвижимой» еще не существует)

является общность имущества *, так как без кооперации ** им в борьбе с природой не обойтись; только объединенными усилиями могут они от­воевать у нее то, что необходимо для их существования _;(указ. место) [сами продукты, в качестве общего продукта являются собственностью стада].

Из массы принадлежащей всему племени сообща движимой собствен­ности, в разное время выделяются те или иные предметы, из которых одни становятся собственностью большего или меньшего числа живущих сов­местно и родственных друг другу семей, то есть родовой собственностью; другие напротив становятся собственностью отдельных семей или частных лиц. Родовая, как и семейная собственность имеют своим объектом такие предметы, которые добыты соединенным трудомчленов семьи или рода,как-то — совместно возведенные постройки, сообща заготовленныезапасыат. д.; также и орудия совместного промысла; орудия, доставлявшие членам семьи или рода средства для приобретения тех или иных находящихся в их сов­местном владении предметов. Объектами частной собственности раньше всего становятся оружие и одежда.Их. круг с точением времени расширяется, благодаря индивидуальному присвоению предметов, созданных в резуль­тате частной деятельности того или другого лица, каковы посаженные его рукой деревья, им самим «прирученные» животные, и т. д. или предметы, добытые им посредством насильственного похищения

[jus Quiritum!] ^ш,

прежде всего рабов и жен (стр. 35).

В Америке (первобытной) редко встречается скотоводство вследствие отсутствия поддающихся приручению животных, кроме ламы и альпака, и то только [в сродней ее полосе ***] в Центральной Америке, что и сделало эту часть ее центром американской культуры (стр. 36). Это вы­нуждало массу краснокожих по-прежнему заниматься рыболовством и охо­той; произрастание в диком виде некоторых пищевых (хлебных) растений и особенно кукурузы давало им возможность добывать растительную пищу, не переходя предварительно от кочевого к оседлому образу жизни. Это отра­зилось на развитии их имущественных отношений, задержало индивидуа­лизацию последних и сохранило па тысячелетия архаическую форму более или менее ограниченной общности **** как движимой, так и недвижимой собственности (стр. 36).

Вышеупомянутые краснокожие, жившие, главным образом, «хотой на диких зверей, занимались, однако, одновременно и земледелием. Племена, населяющие степи северо-западной части Соединенных Штатов, степи богатые дикорастущим рисом, эти племена имеют достаточно растительной пищи, без затраты какого-либо труда на посев. Напротив, большая часть краснокожих, населяющих Северную Америку, не оставляя кочевого образа жизни, занимается земледелием, возделывая летом'небольшой участок степ­ной земли: они засевают его кукурузой, а после уборки урожая снова зани­маются звериным***** промыслом ***** (стр. 37, сравни там же, приме­чание). В некоторых местностях возделанные племенем участки по исте­чении года покидаются, в других — участки, предварительно очищенные

• У Ковалевского: общение имуществ. Рев. *• У Ковалевского: соединения сил. Ред. **• Слова в скобках написаны Марксом по-русски. Ред. ***• у Ковалевского: ограниченного общения предметами. Ред. ♦ •**• э_то одово написано Марксом по-русски. Ред,

156

К. МАРКС

от травы, кустарников и леса, продолжают засеваться до окончательного их истощения (стр. 37). У таких племен ведение общего хозяйства — явле­ние весьма обычное. Племенной старейшина (начальник племени {Stam­mvorsteher}) определяет занятно каждого; женщины и рабы занимаются большей частью земледелием, мужская часть — охотой и рыболовством (стр. 38). [Сравни — о совместной обработке земли, хранении и распреде­лении продукта у Банкрофта, т. I, стр. 658].

Морган («Systems of consanguinity... » и т. д., стр. 173) замечает, что вследствие роста народонаселения и невозможности соответственного расширения занятой территории дакота, например, как и большинство американских племен, должны или перейти к земледелию и скотоводству, как основному занятию, или исчезнуть с лица земли (стр. 38, примечание 4). Таково положение в Северной, Центральной и Южной Америке (указ. место).

Так и обстояло дело — земледелие уже стало основным занятием — у жителей Нью-Мексико, Мексики п Юкатана, ко времени первого их соприкосновения с европейцами (указ. место).

С этим переходом к земледелию, как основному занятию, связано вна­чале более или менее продолжительное, а с течением времени окончательное оседание той или другой народности * на раз избранном месте жительства. Последнее «обыкновенно» является не необитаемым, но уже в течение долгого времени занято иноплеменным населением, уступающим заселенные (обра­ботанные?) пм земли только но принуждению; оно становится на первых порах лишь зависимым от победителя классом рабов; с течением времени оно постепенно добивается уравнения в правах с господствующим племенем; покоренное племя, нередко с самого начала составляющее численное большинство, пополняемое от времени до времени новым числом военно­пленных рабов, иногда, после вековых усилий, добивается, наконец, нового преобразования земельных отношений на выгодных для себя условиях. Порождаемые этим формы земельной собственности чрезвычайно разнообразны (стр. 39).

Древнейшей формой земельной общины (городской и сельской) у оседлых племен краснокожих во всей Мексике и Перу в период, непосред­ственно предшествовавший их завоеванию испанцами — [известной нам по описанию Алонсо Суриты, впервые опубликованному во французском переводе Терно-Компаиа в 1840 г. в «Voyages, relations et mémoires origi­naux pour servir à l'histoire de la découverte de l'Amérique», Париж, т. 11] ^lao — является родовая община **, предполагающая одновременное существование семейных наделов, размер которых зависит от принадлежности той или иной семьи к той или другой группе наследников (преемников). У красно­кожих отсутствуют различные степени родства арийских племен; насле­довать призваны группы, каждая из которых состоит из одинаково близ­ких покойному родственников по нисходящей и боковой (коллатеральной) линиям (стр. 39, 40). Эти общины назывались кальпулли... «земли * кальпулли общее достояние всей массы населения. Элементы общины... отдельные кварталы и семьи носят одно с ней название. Каждая семья такой общины иолучает определенный участок в постоянное пользование. Эти участки являются собственностью целых семей; ими всегда распоря­жается глава семьи. Не допускается никакого отчуждения земель каль­пулли, — ни путем продажи, ни дарения, так и по завещанию в случае смерти, Если та или другая семья полностью вымирает, то принадлежав-

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** В конспекте: GeschlechtsoSinuna, Oeschlechtergemeinde. Ред,

конспект книги M. Ковалевского «общинное Землевладение» 15?

шая ей собственность (владения *) вновь возвращается в общину, старей­шина которой распоряжается ею, предоставляя ее в пользование наиболее нуждающимся в земле семьям» (стр. 40. Выдержка из Суриты).

Очевидно, здесь подразумевается выделение менее многочисленных групп родственников из крупных родовых объединений, то есть распадение племени на роды и семьи. Как целое, так и части (местные подразделения кальпулли) носят фамильное наименование населяющих их родов. Каждая из групп является субъектом права на недвижимую собственность и т. д. (стр. 41). Согласно Зурите (Zurita?) ** размер надела [принадлежащего отдельным родам и семьям] зависит от качества лица, стоящего во главе той или другой группы индивидуумов {семьи или квартала), от потребностей и производительных сил самой группы (стр. 41). «Качество» главы семьи зависит опять-таки от степени близости или отдаленности его от первого действительного или мнимого родоначальника кальпулли, — следовательно регулируется законами наследования (стр. 41—42). Родственные семейные общины имеют, следовательно, неравные наделы земли, определяемые на­следственным правом

[вернее правом происхождения]

(стр. 42). В период, описываемый Суритой, очевидно, уже совершается переход от раздела в соответствии со степенью родства к разделу в соот­ветствии с фактической обработкой. Поэтому он и говорит о потреб­ностях, производительных силах и т. д. Фактическая обработка являлась условием всякого владения (землей); тот, кто в течение двух лет без доста­точного основания не обрабатывал своего участка, лишался его по распоря­жению начальника общины. В Перу при определении размера надела учитывается количество детей. Мы нигде не встречаем в Мексике или Перу ко времени их завоевания равных наделов (стр. 42). В настоящее время сель­ская община в Мексике допускает принцип равного участия всех членов общины в пользовании принадлежащим ей недвижимым имуществом; Сарториус ¹²¹ говорит, что переделы повторяются равномерно и периоди­чески, причем обыкновенно одна часть общинной земли остается неразде­ленной для производства на ней мирских * запашек * (стр. 42, 43).

Напротив, во времена Суриты: в Мексике и Перу — где противились обоснованию новых поселенцев, включение которых в число первоначаль­ных общинных собственников рано или поздно ведет к установлению перио­дических и равномерных переделов — община * находила надежное сред­ство в строгом соблюдении абсолютного устранения от выгод общинного пользования как новых колонистов, так и членов соседних общин (стр. 43. См. там же, примечание 2, выдержка из Суриты). Тот, кто переселяется в Другие кальпулли, теряет свой участок, который опять отходит к общине и т. д. (указ. место). Этим объясняется прочность общинных союзов в феде­рации древних инков и сохранение в обществе архаических форм земель­ной собственности (указ. место).

Той же цели служило и запрещение членам кальпулли заниматься обработкой чужих земель. Это, говорит Сурита, препятствовало смешению населения и переходу членов одной семьи и общины в другую (стр. 44, примечание 1). Это служило также плотиной против предпринимавшихся

• Это слово написано Марксом по-русски. Ред.
** Вопросительный знак в конспекте Маркса относится к неточной транс­
крипции испанской фамилии Zurita (Зурита вместо Сурита) в нниге Ковалевского.
Ред.

158

К. МАРКС

извне попыток разложения сельской общины. Эти попытки порождались начавшимся в Мексике и Леру процессом феодализации недвижимой соб­ственности, — процессом, в котором, как и везде, главную роль играли народные старейшины (начальники) и члены нарождающейся аристокра­тии. Из избираемых начальников пришлых племен-завоееателей, каковыми они первоначально были, государи Мексики, Тецлука и Тлакопана, посте­пенно превратились в наследственных — духовных и светских — верховных вождей всего народа (стр. 44). Общины, свободные до тех пор от всяких платежей в чью-либо пользу, обязаны были теперь в Перу уплачивать натуральные налоги, с одной стороны, правительству, с другой стороны —• духовенству; причем каждому из них одну треть продуктов с принадле­жащих им земель. Это повлекло за собой в пределах каждой общины выделение известных земель, одних — богу солнца, других — инке. С тече­нием времени к этому прибавили особые участки, доходы с которых пред­назначались на содержание бедных и больных (указ. место).

Сказанное применимо в известной степени и к федерации ацтеков (см. Банкрофт, т. II, стр. 223 и следующие).

Наряду с имениями казны на всем протяжении Мексики, Панамского перешейка и Перуанской федерации встречаются и феодальные поместья, Основание которым положено вождями племени-завоевателя. В пределах (внутри) этих поместий (в округе) сельское население хотя и продолжало по-прежнему владеть землей сообща, но одновременно обязано было выде­лять часть своих хозяйственных доходов на уплату натуральных сборов в пользу своих господ, членов народившейся со времени завоевания земельной аристократии; в состав последней входили вместе с главами различных родов, {Stammhäuptern} называемыми пипилицин * (Сурита), также и приближенные правителя, носители известных функций в центральной или местной администрации; последние, согласно Сурнте, были лишь по­жизненными пользователями тех или иных округов. Как высшие, так и низшие из них получали от государей право требовать от населяющих их поместья * крестьян определенных натуральных повинностей и сборов. Крестьяне обрабатывали их земли, доставляли им дрова и воду и т. д. (стр. 45). После смерти одного их таких чиновников правительство назна­чало другого; при выборе этого лица предпочтение обычно отдавалось старшему сыну умершего, чем и положено было начало принципу майората в наследовании как самих должностей, так и связанных с их несением земель (Сурита) (стр. 45, 46). Итак, задолго до прихода испанцев начался процесс феодализации недвижимой собственности в большей части Центральной Америки, то есть той части континента, где климатические и целый ряд других условий привели к наибольшему развитию гражданственности. На первых порах этот процесс состоял не в экспроприации сельского насе­ ления, а в превращении прежних свободных собственников в зависимых от государственной власти ** и земельной аристократии общинных собст­венников. Путем индивидуального присвоения многим членам служилого сословия удалось, однако, с течением времени превратиться в наследствен­ных собственников различных участков в пределах границ вверенных их администрации округов. Этим и было положено начало развитию крупной собственности в ущерб имущественным интересам землевладель­цев-общинников ***. Разложение последних было лишь ускорено приходом испанцев (стр. 46).

• Это слово написано Марксом по-русски. Ред. •* У Ковалевского: казны. Ред. *** У Ковалевского: землевладельческих общин. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 159

II) ИСПАНСКАЯ ЗЕМЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ВЕСТ-ИНДИИ

И ВЛИЯНИЕ, ОКАЗАННОЕ ЕЮ НА РАЗЛОЖЕНИЕ ОБЩИННОЙ

СОБСТВЕННОСТИ НА ОСТРОВАХ ВЕСТ-ИНДСКОГО АРХИПЕЛАГА

И НА АМЕРИКАНСКОМ МАТЕРИКЕ

Первоначальная политика испанцев, направленная на истребление краснокожих (стр. 46). Разграбив наличное золото и т. п., они обрекли индейцев на работу в рудниках (стр. 48). С падением стоимости золота и серебра, испанцы приступают к земледелию и превращают индейцев в ра­бов, чтобы заставить их возделывать для них землю (указ. место).

Благодаря посредничеству духовника Карла V, Гарсиа де Лоайса, колонистам удалось добиться указа, превратившего индейцев в наслед-ственных рабов выходцев из Испании; указ был издан в Мадриде в 1525 году (стр. 49, 50).

Уже до этого на островах Вест-Индского архипелага и па американ­ском материке губернаторами была введена система репартимьенто (на основании которой известное число туземцев распределялось в качестве рабов между колонистами). 20 октября 1496 г. испанские суда доставили в Кади с 300 индейцев-рабов. Фердинанд и Изабелла запретили репар­тимьенто. Вопреки этому Бобадилья, губернатор острова Доминика, уступая настояниям колонистов, приказал главам отдельных племен, касикам, доставить ему известное число индейцев, из расчета столько-то па каждого испанца (индейцев различного возраста и пола); из каждой такой группы каждый испанец получал известное число, с правом исполь­зования их на сельскохозяйственных работах. В 1503 г. по настоянию того же Вобадильи испанское правительство издало предписание о при­нуждении индейцев к работе; Бобадилья истолковал это в том смысле, что введенная им система репартимьенто распространяется на всех оките-лей острова; каждый испанец получил новое число туземцев под условием позаботиться «об обращении их в христианство». Эта система вскоре оказалась столь выгодной для колонистов, что многие из высших санов­ников испанского двора, владевших поместьями в Вест-Индии, стали хода­тайствовать, чтобы и им предоставлено было известное число туземцев для полевых работ (стр. 50, 51).

На основании системы «репартимьенто» во 2-й половине XVI в. вся Мексика была разделена на 80 округов. Относительно этой системы, в которой исчезли права прежних глав племен и сельских старейшин на внутреннее управление в пределах общины и округа и на получение известного количества натуральных сборов — подробности на стр. 51 [по свидетельству очевидца, венецианца Джироламо Бендзони в «Historia del mondo nuovo». Venezia, 1565], стр. 52 (Акоста. «Historia natural у moral de las Indias», 1591).

Бендзони, описывая охоту на краснокожих, говорит между прочим: «Все загнанные во время охоты [захваченные] в рабство туземцы клеймятся раскаленным железом. Затем капитаны оставляют часть их для себя, а остальных делят между солдатами; эти проигрывают их друг другу (играют на них между собой) или продают их испанским колонистам. Купцы, приобретшие этот товар, в обмен на вино, муку, сахар и другие предметы первой необходимости, увозят рабов в те части испанских колоний, где на них имеется наибольший спрос *. Во время переезда часть этих несчастных погибает вследствие недостатка воды и дурного воздуха кают, обусловленного тем, что купцы скучивают всех рабов на самом дне

* На полях рукописи Марксом написано: «Cnpoe u предложение». Ред.

ieo

к. м a p к о

корабля, не оставляя им ни достаточно места для сиденья, ни воздуха для дыхания» (стр. 52. примечание 1). Согласно тому же Бендзони сами католи­ческие миссионеры больше заботились о своем собственном обогащении, нежели об обращении туземцев в лоно католической церкви (стр. 52, 53).

Отсюда шум, поднятый

монахами ордена святого Иакова против обращения индейцев в рабство. Вследствие этого в 1531 г. булла папы Павла III объявляет индейцев «людьми» и потому «свободными от рабства». Королевский совет по делам Вест-Индии, учрежденный в 1524 г. и состоявший наполовину из предста­вителей высшего духовенства, высказался за свободу индейцев. Карл V — закон от 21 мая 1542 года. Согласно этому закону, «ни одно лицо ни во время войны, ни в мирное время не имеет права ни забирать, ни обучать, ни захватывать, ни продавать, ни обменивать индейца в качестве раба, ни держать его в качестве такового» ¹²²; точно так же закон от 26 октября 1546 г. запрещает продажу индейцев в рабство и т. д. (стр. 53). Сопротивле­ние испанских колонистов этим законам (указ. место).

Борьба с этими псами Лас Касаса, дона Хуана Сумараги и других католических епископов (стр. 54). Торговля неграми явилась «заменой» для господ колонистов (указ. место).

Система репартимьенто, другими словами, обращение индейцев в рабство была заменена теперь системой энкомъенд. Индейцы не только были объявлены «свободными», но их земельная собственность признава­лась неприкосновенной и им разрешалось значительное самоуправление в их внутренних делах. (Законы от 21 марта 1551 г., 19 февраля 1560 г., 13 сентября 1565 г., 10 ноября 1568 г. и закон от 1573 г., так называемый «.Ordenanza de poblacioiies»*; на основании последнего индейцев, живших разбросанно, полагалось поселить по деревням. Земли вокруг деревни предоставляются в ее неограниченное пользование. Согласно закону от 19 февраля 1560 г. «индейцы сохраняют издревле принадлежащие им земли ** и имущества ** и т. п.». Там говорится так: «Пусть индейцы по доброй воле и быстро вернутся в селения, где у них были отняты земли и посевы, которыми они владели в этих местах. Мы приказываем, чтобы в этих местах не было произведено никаких перемен и чтобы они сохранили их за собой в том виде, в каком они владели ими раньше, чтобы они их возделывали и пользовались ими». Стр. 55, примечание 3).

Предоставленные индейцам земли рассматриваются как собственность всего племени и называются «bienes de comunidad» *** (например, в законе от 13 февраля 1619 г.). Управление по-прежнему остается в руках касиков, наследственных старейшин (начальников) племени. [Закон от 19 июля 1614 г. и закон от 11 февраля 1628 г.] В последнем говорится: «со времени открытия Индий существовал обычай, что во владениях касиков сыновья наследуют отцам. Мы приказываем не вносить в это никаких изменений, и чтобы вице-короли, советы отдельных провинций и губернаторы по своему усмотрению не забирали у одних и не передавали другим и чтобы наследование происходило по прежним правам и обычаям» (стр. 56). Однако отдельные деревни подчинены надзору испанских колонистов aencomenderos

* «Указ о поселениях». Рев. ** Это слово написано Марксом по-русски. Ред, ••* — имущество, достояние общины, Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 161

de los Indios» *. Закон от 11 августа 1552 г.: «Энкомьендеры обязаны защи­щать землю». Закон от 10 мая 1554 г.: «Энкомьендеры брали под свою ответ­ственность людей и поместья, следя за тем, чтобы они не имели никакого ущерба». Закон от 9 мая 1551 г.: «Те энкомьендеры, которые небрежно исполняют постановления доктрины [католической], не имеют права сбора податей, а те, которые препятствуют этому, должны быть лишены прав и должны быть изгнаны из провинции» (указ. место).

Раздачей энкомьенд ведают губернаторы провинций. (Законы от 15 де­кабря 1558 г., 1 апреля и 23 июля 1580 года.) Преимущественное право на «энкомьенды» имеют потомки первых завоевателей: «Энкомьенды переходят к потомству открывших, умиротворивших (!) и населивших страну». (Закон от 28 ноября 1568 года.) Исключено белое и черное духовенство, а также чиновники испанского правительства. (Законы от 20 марта 1532 г., 20 ноября 1542 г., 1 марта 1551 г. и 1563 года .) Энкомьенды не могут пере­ходить из рук в руки путем продажи, залога или дарения, но лишь по ни­сходящей линии от отца к сыну. (Законы от 7 октября 1541 г., 7 мая 1590 г. и т. д. и т. д. и от 13 апреля 1628 года.) «Энкомьендеры» — для постройки церквей для индейцев, а также в качестве вознаграждения за выполнение возложенных на них функций — получают право облагать индейцев «умеренными» натуральными и денежными повинностями (закон 1575 г.), размер которых определяется от времени до времени путем оценки общин­ных земель. Взимание сборов ** и надзор за выполнением индейцами Naturaldiensts, Pflichtigkeiten натуральных (повинностей **) принад­лежит общинным старейшинам (начальникам). Последние как в этом отношении, так и во всех других, полностью зависят от «энкомьенде-ров», получивших право лишать их должности при малейшей неисправ­ности в уплате поступивших с деревень налогов. Все денежные требования, превышающие установленную обычаем сумму, считаются противозаконным вымогательством. Чтобы воспрепятствовать этому, испанское правитель­ство назначило особых «protectores de los Indios» *** (закон Филиппа III от 13 февраля 1619 г., подтвержденный Карлом II во второй половине XVII в.) (стр. 57, 58) [см. стр. 58, примечание 2, закон от 13 февраля 1619 г. относи­тельно того, что входит в качестве общей собственности в имущество общины и относительно предметов, не составляющих общую собственность индей~ цев как золото, серебро, драгоценные камни и прочее].

Далее, учрежденный Карлом V и Филиппом II «королевский совет по делам Индии» должен принимать меры к выполнению законов в раз­личных частях Вест-Индии и Американского материка, а также следить sa выполнением законов, касающихся защиты туземцев, и наказывать нару­шителей этих законов (стр. 58, 59). Колонисты, против которых и были изданы эти законы, превращаются в исполнителей этих законов против самих себя!

Это достойно государственных мужей Карла V и Филиппа III Надзор за этими канальями («энкомьендерами»)

поручается опять-таки испанским чиновникам {вице-королям, губернаторам и протекторам индейцев). Право вмешательства во внутренние отношения американских племен имело следствием ослабление общинного быта и даже его разрушение (стр. 60). [Из многочисленных документов (у Терно-Ком-пана) видею, что система энкомьенд не приостановила быстрого процесса

* — «энкомьендеров, покровителей индейцев». Ред. ** Это слово написано Марксом по-русски. Ред, * * * — «защитников индейцев», ре<),

162

К. МАРКС

вымирания индейцев]. Алонсо Сурита, член королевского совета в Мек­сике в середине XVI в., Ортис де Сервантес, генеральный прокурор Перу в первой четверти XVII в., одинаково свидетельствуют о быстром исчез­новении туземного населения (стр. 60, 61). [«Они облагаются непомерными денежными и натуральными налогами, вследствие чего покидают свои жи­лища и земли, убегают в леса и т. д. Многие кончают жизнь самоубий­ством» (Сурита). То же говорит и Сервантес, по словам которого: «испанцы лишь с трудом могут найти необходимое им число земледельцев и пастухов» и т. д., см. указ. место.] Согласно лучшим представителям испанской адми­нистрации, причиной этого вымирания являются «злоупотребления» (!) «энкомьендеров», «система оценки земель и владений различных племен и непомерное обложение последних сборами» (стр. 61). Испанское прави­тельство признало собственность общины * на возделываемые сю земли; однако оно признало это право только в отношении земель, находившихся под пашней к моменту их кадастрации. Все остальные были объявлены «пу­стопорожними» землями и, как таковые, стали предметом свободного рас­поряжения властей, которые щедро одаряют ими колонистов. Эти субъекты интригуют вместе с комиссарами или (если те в виде исключения «честны») против последних, которым поручены описание и оценка общинных земель, обращаются к властям с просьбой наделения их «пустопорожней землей», интригами выживают «щепетильных» комиссаров, добиваются «новых», которые часто «признают за пустопорожние также и общинные земли, даже если последние уже были под пашней и только временно лежат под паром» (стр. 61, 62). Если старейшины * протестуют против этого, заявляя, что отнятая земля составляет фонд для будущих поколений, для безземель­ных жителей общины и т. д., то эти протесты остаются без последствий, «как враждебные испанцам». Нередко у них отнимают даже возделанные земли «под тем предлогом», что индейцы «возделали их лишь для того, чтобы иметь повод сохранить их за собой и воспрепятствовать присвоению их европейцами. Благодаря этой системе, — говорит Сурита в своем отче­те, — испанцы в некоторых провинциях настолько расширили свои владе­ния, что туземцам вовсе не остается земли для обработки» (стр. 62). Там, где не удавалась такая полная экспроприация ** земли у индейцев, тот же результат достигался обложением их земель натуральными и денежными налогами, не соответствующими их Einbringbarkeit (доходности *); индейцы оставляют такие земли * и переселяются в незаселенные евро­пейцами и недоступные им лесистые и болотистые местности (стр. 62). В том же «Отчете» Сурита, между прочим, говорит: «Всего достояния индей­ца не достаточно для уплаты падающих на него налогов. Встречаются краснокожие, вся собственность (имущество) которых не составляет даже 1 песо (20 реалов = 5 франкам) и которые живут лишь поденной работой ... не имеют средств для содержания семьи... Индейцы лишь с трудом могут позволить себе такую роскошь, как одежда... большинство из них впадает в отчаяние, не находя средств для снабжения семьи необходимой пищей... Во время моих недавних разъездов я узнал, что многие индейцы с отчаяния повесились, предварительно объявив своим женам и детям, что они делают это ввиду невозможности уплатить требуемые с них налоги» (стр. 62, 63). Согласно закону 1575 г. индейцы должны платить лишь умеренный налог плодами земли, сбор *, идущий на содержание в нх среде «священ­ника» *** и на вознаграждение энкомьендера [за оказанное им «покрови­тельство»!].

* Это олово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского: обезземеленье. Ред. * * * У Ковалевского: принта, в конспекте — «priest». PeQ,

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 163

Как же мог этот «умеренный налог» съесть индейцев?

Из-за системы периодически повторявшейся переоценки их общинных ее-мель.

[Эта повторяющаяся кадастрация, столь ненавистная для жителей английской Ост-Индии, там имеет по крайней мере тот смысл, что государство в качестве лендлорда претендует на периодическое повышение ренты. Это не имело никакого смысла у испанцев, где жалованье священнику и энкомьендеру должно было быть установлено раз навсегда. Энкомьендер не яв­лялся лендлордом].

Сурита описывает этот процесс следующим образом:

«В последнее время установился обычай пересмотра оценочных листов при малейшем заявлении со стороны онкомьепдера, что отданные под его покровительство индейцы могут платить большую, чем принятая до сих пор, сумму налогов. Советы отдельных провинций (audiencias), согласно законам от 19 июня 1540 г. и от 14 августа 1543 г., каждый раз назначают для этой цели новых комиссаров, причем энкомьендер всегда настаивает на выборе их из среды своих креатур. Если это ему не удается сразу, то он интригами добивается, чтобы индейцы сами отказывались принять по­сланного комиссара и требовали назначения того или иного лица, по жела­нию энкомьендера. Если последний останется недоволен вторично назна­ченным комиссаром, то он возобновляет свои интриги и продолжает их до тех пор, пока не получает своего человека. Чтобы удержать раз назначен­ного комиссара на своей стороне, энкомьендер старается убедить его в том, что тот своим выбором обязан исключительно ему. Одновременно с этим он старается расположить в свою пользу также и всех местных чиновников и для этой цели обыкновенно подкупает их. Комиссар, отправившись на места, производит в течение от 3 до 15 дней описание и оценку общинных земель в пределах указанного ему Berings (округа)*, руководствуется дан­ными, представленными ему предварительно подкупленными местным энкомьендером чиновниками, живет все время, вместе с сопровождающим его штатом низших чиновников и слуг, за счет туземных жителей. Когда оценочный лист составлен, он передается на утверждение советов отдель­ных провинций. Тут только индейцы узнают о чрезмерном обложении их земель и подают ходатайства о его сокращении. Их требования сообщаются энкомьендеру; вследствие этого ** начинается процесс; последний тянется ,2—3 года, в течение которых индейцы платят согласно сделанной комис­саром оценке. Процесс приводит обычно к посылке нового комиссара, одно содержание которого, вместе со всем его штатом, обходится индейцам дороже, нежели двухгодичная сумма налогов. В конце концов признается правильность первой оценки, за которую стоят все подкуплецные энкомьен­дером местные власти. Индейцы всегда оказываются неправы; после про­должительного процесса они находятся в том же положении, что и прежде, лишь с той разницей, что теперь они совершенно разорены процессуальными и административными издержками» (стр. 63, 64).

Однако лишение индейцев их старых владений и угнетение их налогами еще недостаточно. Законом Филиппа III от 26 мая 1609 г.: «Из соображе-

* Это слово написано Марксом по-русски. Рев. ** У Ковалевского: вслед sa этим. Ред.

164

К. M A t> К С

ний общей государственной пользы мы разрешаем производить насильст­ венное распределение индейцев для обработки полей, разведения скота и раз­работок золотых, серебряных, ртутных, изумрудных рудников и прочее». [Даже при избыточном * количестве негров, разработка рудников без участия индейцев —не желавших там работать — представляла слишком большие трудности]. По требованию колонистов индейцы обязаны постав­лять в Перу 1/₇ населения деревень, а в Новой Испании 4%; закон опре­деляет также срок, сверх которого индейцы не могут принуждаться коло­нистами к работам, однако этот закон забывает определить число рабочих часов, а также не принимает никаких мер для наблюдения за способом обра­щения с работниками на этой каторге (стр. 65). [См. у Суриты описание положения принудительно нанятых индейцев в течение всего навязанного им законом срока (стр. 65). Этот способ обращения энкомьендеров с при­нужденными работать на рудниках и т. д. способствовал их быстрому выми­ранию (указ. место).] Эти каторжные работы отвлекают одновременно от полей необходимые в период сева, сенокоса и жатвы рабочие руки. Поэтому часть земель многих общин остается необработанной; это опять-таки используется колонистами для того, чтобы заполучить их у властей «в каче-стпе пустопорожних земель». (Относительно этого хозяйничанья в Чили см. стр. 66.) В Чили законом от 17 июля 1622 г. Филипп IV ввел систему энкомьенд [однако не для всех пограничных племен, поставленных в прямую зависимость от фиска, в пользу которого они были обложены натуральными и денежными повинностями]; было запрещено принуждать в дальнейшем индейцев наниматься к энкомьендерам (указ. место). Несмотря на все известные испанскому правительству мерзости системы энкомьенд, оно распространило ее не только на новые провинции (как Чили), но, благодаря установлению системы наследственного перехода энкомьенд по нисходящей и коллатеральной линиям первых энкомьендеров, оно поставило индейце* раз навсегда в положение наследственной крепостной зависимости (стр. 67). [«Вначале, — говорит Хуан Ортис де Сервантес, — королевский совет по делам Вест-Индии считал необходимым, в интересах самих индейцев, после смерти энкомьендеров воссоединять энкомьенды с доменами и превращать их таким образом в государственную собственность. Филипп II» (это живот­ное!) «в 1556 г. сначала признал принцип наследственности в отношении энкомьенд под условием временной уплаты энкомьендером правительству суммы столь значительной, что на деле принятая правительством мера ока­залась неосуществимой, за отсутствием охотников (претендентов). Новая по­пытка, сделанная в 1572 г., была так же безуспешна, как и первая. Законами от 16 мая 1575 в.ш! апреля 1582 г., наконец, был признан принцип наслед­ственности энкомьенд» (указ. место).] Систем,а наследственного крепост­ного права продолжала дело систематического истребления индейского населения и грабежа колонистами издревле принадлежащих ему общинных земель (под предлогом, будто это «пустопорожние земли»); наконец, этим путем в среде общинных союзов было уничтожено (родовое ** начало **) Geschlechts-, Verwandschaftsprinzip, которое является их жизненным принципом, до окончательного перехода их в чисто ländliche (сель­ские**) общины (стр. 68). Это ослабление кровных уз (действительное или мнимое) в некоторых местах привело к образованию из прежних общинных наделов мелкой земельной собственности, которая в свою очередь под бременем налогов со стороны энкомьендеров и вследствие впервые раз­решенной испанцами системы отдачи денег в рост, по словам Суриты,

* У Ковалевского: наличном. Рёв. •* Это слово написано Марксом по-русски. Рев.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 165

«мало-помалу перешла в руки владеющих капиталами европейцев, — при туземных правителях индейцы- не знали ростовщиков» (стр. 68).

Der Geschlechtscharakter (родовой * характер *) управления исчезает с того момента, когда энкомьендеры получили право заменять неугодных им касиков [Aelteste, Vorsteher * (старейшин *)] своими креатурами. К этому надо прибавить политику энкомьендеров, сводившуюся к тому, чтобы укрепить свою власть, вызывая и используя раздоры между индей­цами и их старейшинами, с одной стороны, и между различными индей­скими деревнями и племенами, с другой.

Эти внутренние раздоры, ведущие к разорительным тяжбам и лишающие индейцев последней силы сопротивления ис­панцам, становятся единственным проявлением их, так ска­зать, «политической» жизни [на стр. 68, 69 дальнейшие подроб­ности].

Для ведения бесконечных тяжб, вызванных этими внутренними беспо­рядками, индейцы вынуждены постоянно прибегать к займам у ростовщи­ков, а часто для уплаты своим кредиторам, — к продаже того ничтожного имущества, которое им еще оставили испанцы (стр. 69, 70). [Совершенно очевидно, что индейцы, обремененные налогами в пользу энкомьендсра, завидовали своим старейшинам, получавшим незначительные сборы, причитавшиеся им по традиции и на основании испанского закона, и старались лишить их этих доходов. С другой стороны, дешевая политика энкомьендеров, которые выставляли этих старейшин как вымогателей у ин­дейцев и занимали последних происками и интригами против этих посред­ ников между ними самими и энкомьендером и попытками заменить одного старейшину другим.]

С разложением родового * характера общины * связано то, что она во многих местах распалась также и как сельская община *,

вследствие того, что обособившиеся друг от друга лица стреми­лись стать частными собственниками.

Важна следующая выдержка из Сурити: «Невежество европейцев в отношении юридического характера общинных союзов и недооценка их важности (в интересах общественного порядка и мира) были причиной того, что колониальное правительство признало за многими индейцами право частной собственности на отдельные участки общинной земли, нахо­дившейся лишь в их временном пользовании, не имея на то более серьезного основания, кроме показаний самих заинтересованных лиц, ссылавшихся на факт владения и обработки этих участков их предками. Когда старейшины (начальники) хотят воспротивиться такому ограблению общин, их протесты не принимаются во внимание». Возникающие таким образом частные вла­дения, по свидетельству Суриты, недолго остаются в руках индейцев. Обремененные налогами, они в большинстве случаев закладывают или продают их испанцам, метисам и мулатам, которые, рассчитывая на такой исход, поддерживают в сельском населении страсть к разделу общинных земель (стр. 70). [Отчет Суриты относится к середине XVI в.]

Уже в середине XVI в. (время отчета Суриты) во многих местах Мек­сики и Перу сельская община * перестает существовать. Однако она не сов­сем исчезла. В законодательстве Карла II она существует: «В имущество

* Это слово написано Марксом по-русски- Ред,

166

К. МАРКС

общины включается имущество, находящееся во владении индейцев данного поселения, которое должно расходоваться для общего блага, храниться там и увеличиваться». Община фигурирует также в описаниях современных путешественников (как Сарториус. «Mexico»; сравни примечание 4, стр. 70). «Туземцы, — говорит Сарториус, — нередко живут общинными союзами, как в деревнях, так и в городах, по кварталам. Особенностью индейцев является прочность их общинных союзов. Старшие члены не раз­решают младшим переселения в другие деревни. Большая часть индейских деревень владеет землей и капиталами сообща и не хочет раздела. Только Wohnstellen (усадьбы *) с окружающими их садами считаются част­ной собственностью граждан. Пахотные и сенокосные земли составляют собственность каждой деревни и обрабатываются отдельными граждана­ми, без уплаты какой-либо земельной ренты. Часть их подлежит сов­местной обработке: доходы с них служат для покрытия общинных издержек» (указ. место). Это сохранение в широких размерах ** сельской общины объясняется, с одной стороны, привязанностью индейцев к этой форме земельной собственности, как наиболее соответствующей сту-иени их культуры; с другой стороны, отсутствием в колониальном зако­нодательстве (в отличие от английской Ост-Индип] постановлений, кото­рые бы давали возможность членам родов отчуждать принадлежащие им наделы * (стр. 71).

* * *

Giraud: «Recherches sur l'histoire de la propriété chez les Romains» ¹²³ .

Colebrooke: «Digest of Hindu Law on contracts and^ successions» (1864).

Sir Henry Sumner Maine: «Lectures on the Early History of Institutions». 1875.

Campbell: «Modern India». 1853.

«Calcutta Review». 1850.

«Systems of land tenure in various countries» . — Cobden Club Essays.

«Selections from the records of the governement of India (Foreign depart­ment)» M 11 Report on the administration of the Punjab for the years 1849 —50 и 1850—51. Calcutta, 1853.

«Selections from public correspondence. N. W. Provinces» M XXXIV. Report on Bhej Burrar tenures in Zillah Banda, by the late II. Rose, collector of Banda. 1845. (См. там же. Appendix). X *** Report on the Settlement of Chuklah, 16 December 1837 (Thomason).

«Selections from the public correspondence of the administration for the affairs of Punjab». (1857. T. I).

Там же. Summary settlement of the Hustnugur in the district of Peshawur, to Melville. Esq., secretary of administration, Lahore, 17 April 1H52.

Там же. Report on the Jouzoofzall district by lieutenant Lumsden, commis­sioner, Peshawur division, 17 January 1853.

Place. 5-й отчет Плейса Ост-Индской компании относительно управле­ния Мадрасом.

Ману. В переводе Loiseleur-Deslongchamps.

Sicé: перевод «Виавагары — Сара Сан Грахи».

John D. May ne: «A treatise on Hindu Law and usage». Madras, 1878.

• Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского: если общинное владение не исчезло совершенно. Ред. '*• Знак перед названием стоит в рукописи Маркса. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ И. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 167

Friedrich Stenzler; «Iafnavalkya's Gesetzbuch». Berlin, 1849.

Dr. Julius Jolly: «Naradiya Dharmasastra or the Institutes of Narada», translated for the first time etc. 1876.

X* Bibliothèque de l'école des chartes 1872. В ней: «Caractère collectif des pre- mières propriétés Immobilières» (стр. 465 и т. д.).

«Митакшара». Перевод в: «Hindu law books», edited by Whitley Stokes. Madras, 1865.

Silvestre de Sacy: Du droit de propriété territoriale en Egypte, a также в «Economiste français», сентябрь 1873 г., о поземельных отношениях в Тур­ции.

Mayr: «Das indische Erbrecht». Wien, 1873.

Брихаспати; Дакша; Вьяса и т. д.

Nelson, of the Madras Civil Service: «A view of the Hindu Law as admini­strated by the High Court of Judicature at Madras». Madras, 1877.

Elphinstone's: «History of India». 2 vis.

Mill's: «History of British India». 9 vh.

Thornton's, то же, 3 edition in 1 vol. 1862 **.

Trotter's «History of the British Empire in India». Sequel to «Thornton's History», 2 vis. 1866 **.

Marshmans «History of India». 3 vis. 1867 **.

Thornton's «Gazetteer of India». 4 vis. 1854 ** (Win. H. Allen et Co 13. Waterloo Place. Pall Mall S. W.).

Grady's: «Hindu Law of Inheritance» **.

Ferrier: «History of the Afghans» translated by Jesse. 1858 (Mur­ray) **.

«Autobiography of the Emperor В aber» translated by Leyden and Erskine. 1826.

«Analysis of the Constitution of the East India Company» by Auber.1826 **.

II. АНГЛИЙСКАЯ ОСТ-ИНДИЯ

А) СОВРЕМЕННЫЕ ФОРМЫ ОБЩИННОЙ ЗЕМЕЛЬНОЙ

СОБСТВЕННОСТИ В ИНДИИ В ПОРЯДКЕ ИХ ИСТОРИЧЕСКОГО

ВОЗНИКНОВЕНИЯ

Почему в древнейших законодательных памятниках столь скудный материал одя исследования древнейших .*** форм общественной жизни? (стр. 72). Каковы должны быть методы исторического исследования древ­нейших форм? (стр. 73—74).

«Ни в одной стране нет такого разнообразия в формах земельных отношений, как в Индии. Рядом с родовой общиной — соседская, или сель­ская; система периодического и равномерного передела пахотной и луговой земли, включая обмен жилищами ****, рука об руку с системой пожиз­ненных неравных наделов, размер которых определяется законами наследо­вания или фактическим владением во время последнего передела; общинная эксплуатация встречается наряду с частной; общинная пашня в одних

* Знак перед названием стоит б рукописи Маркса. Ред. •• Это название не упоминается в книге Ковалевского. Ред, "•У Ковалевского: первобытных. Ред. ••*• У Ковалевского: усадьбами. Ред.

168

К. МАРКС

местностях и лишь общинные угодья * (как лес, пастбище и т. д.) в других; здесь допущение всех жителей общины к пользованию общинными землями, там — ограничение права пользования небольшим числом семей старинных поселенцев; и наряду с этими формами общей собственности всех видов и категорий, крестьянская парцелльная собственность **, наконец, круп­ная земельная собственность в громадных размерах ***, охватывающая часто целые округа (стр. 74).

1) Древнейшая форма (которая сохранилась): родовая община, члены которой живут в нераздельности, обрабатывают землю сообща и удовле­творяют свои потребности из совместных (общих) доходов. В отношении этой формы в одном из решений Тайного совета говорится: «Ни один из членов рода не может указать на принадлежность ему не только в качестве собственности, но и во временном пользовании той или иной части общинных земель. Продукты общего хозяйства поступают в общую кассу и служат для удовлетворения потребностей всей общины» (стр. 75). Эта форма общинно­го землевладения сохранилась лишь в некоторых местностях северной и северо-западной Индии, притом в форме des vereinbarten Eigentums («совместного * владения» *) и общинной эксплуатации земли только ближайшими родственниками, членами неразделенной (нераздельной) семьи, как называет эту форму родовой общины Мейн ¹²⁴. Из этого не сле­дует, что она раньше не включала в свой состав и более отдаленных род­ственников (членов рода). Эта современная семейная община, по-видимому, является скорее продуктом разложения родовой общины. Например, се­мейные общины *** Боснии и Герцеговины, охватывающие нередко целые десятки и сотни семей (стр. 75).

По мере удаления от времени первоначального поселения родов в пре­делах завоеванной ими территории

[то, что родовая община обязательно живет на чужой, завое­ ванной территории, является произвольным предположением Ковалевского]

сознание кровного родства между отдельными ветвями рода неизбежно ослабевает. С постепенным упадком этого сознания

[почему сознание играет тут роль causa eff iciens * * * *, а не факти­ческое разделение в пространстве, которое с раздроблением рода на «ветви» становится неизбежным?]

в каждом из родовых подразделений обнаруживается желание регулировать свои имущественные отношения независимо от сферы участия и вмешатель­ства более или менее чуждых ему остальных подразделений рода

[вернее, наступает фактическая необходимость раздробления общего хозяйства на более обособленные части]

и одновременно (?) неизбежно усиливается тенденция к индивидуализации имущественных отношений в пределах каждого Dorfes (поселка *). Отсюда результат: постепенное выделение из земель всего рода особых

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского: малоземельные крестьянские участки. Ред, *** У Ковалевского: задруги. Ред. *»** _ действующей причины. Ред,

конспект книги M. Ковалевского «общинное землевладение» 169

пространств (зон), общее владение которыми ограничено лишь членами того или другого подразделения, другими словами, больших нераздельных семей, как, например, в Вунделкханде ^12В. Родовые союзы из нескольких сот чле­нов, владеющие сообща десятками квадратных миль, еще но редкость. Мауза Путана в округе (паргана) Хуммерпур имеет 9314 акров и 157 общинных владельцев; мауза Сордни в Джелалпуре состоит из 399 членов и владеет пространством в 12 033 акра; Кхурола К хае является собственником 18 260 акров или 28¹/_г квадратных мили («Calcutta Review», 1850 сентябрь, № 14, стр. 155 и 156). Но подразделения этих союзов, называемые тхоки, бехри и патти, состоят друг с другом лишь в слабой связи. Каждая (патти) имеет свое самоуправление, выбирает своего старшину * (ламбердар), платит отдельно от других подразделений падаю­щую на нее сумму государственных сборов, производит взимание их и рас­кладку среди своих членов, связанных друг с другом круговой * порукой * (Gesamt bürgschaft) ^m . Каждый из членов патти получает свой надел только из земель последней. Все вместе пользуются общим выгоном и другими угодьями, независимо от членов остальных патти. Общность ** между патти, не обнаруживающаяся в пределах каждой из них, пока речь идет только об интересах членов отдельной патти, обнаруживается как только какие-либо чрезвычайные обстоятельства вызывают в той или другой патти явления, прямо затрагивающие интересы всех членов рода; тогда не только допускается, но и требуется участие всех членов рода в местных делах отдельных патти. Это вмешательство чаще всего имеет место, когда то или другое подразделение {рода} не в состоянии {уплатить} государственных налогов (джама) ^ш. Чтобы избежать обязательной в силу закона принуди­тельной продажи части принадлежащей ему земли и этим самым уменьше­ния занятой родом территории, индийский закон требует распространения круговой поруки с членов самого узкого (мельчайшего) *** подразделения на членов высшего, с членов патти на членов бехри, с последних — на членов тхока и, наконец — на членов всего братства (бхаичара) ^1М. То же про­исходит каждый раз, когда допущенная впервые английским законом про­дажа надела * тем или другим членом общины грозит уменьшением общего имущества всего рода; в этом случае индийское законодательство признает право предпочтительной покупки прежде всего за округом * (паргана), к которому принадлежит продавец, а затем за следующим за ним высшим подразделением рода и т. д. и, наконец, за родом во всем его составе (стр. 75-77).

Вследствие тенденции к индивидуализации имущественных отношений в пределах отдельных поселений (деревень) нераздельная родовая собствен­ность мало-помалу отмирает и возникает новая форма собственности ****. В большинстве провинций, в эпоху их захвата англичанами, нераздельная родовая община исчезла; существовали еще только обломки более поздних систем земельной собственности, В одних общинах при условии пользования индивидуальными семьями неравными по своему размеру наделами, причем размер последних определялся каждый раз либо степенью родства их владельцев с действительным или мнимым родоначальником общины, либо фактической обработкой; в других общинах — при условии периодического передела общинной земли на равные доли (стр. 77—78),

* Это слово напмоайо Марксом по-русски. Рев. ** У Ковалевского: связь. Рев. •••У Ковалевского: низшего. Ред.

••** У Ковалевского: другие, более сложные формы отношения народа к земле. Ред.

170

К. МАРКС

2а) Древнейшей из этих более новых форм является та, при которой размер семейных наделов определяется законом преемственности (наследо­вания). Эта система еще весьма распространена в Северо-Западных провин­циях Индии ¹²⁹ п, в особенности, в Вунделкханде и в Пенджабе (стр. 78).

Пенджаб. (Извлечение из «.Report on the administration of the Punjab for the years 1849 —50 and 1850 —51». Калькутта, 1853.) «Землевладельческая община, члены которой принадлежат к одному клану [правильнее роду] и часто происходят даже от одного и того же родоначальника, встречается повсюду в стране и особенно часто у племени джатов. Каждый совладелец имеет определенный участок, который он обыкновенно обрабатывает лично, уплачивая причитающуюся с него сумму поземельного сбора, соответст­венно произведенной общинными властями разверстке... Большая или меньшая близость к родоначальнику того или другого члена общины опре­деляет размер находящегося в его распоряжении * участка. Общественное мнение так строго придерживается сохранения этой системы определяемых родством наделов, что мы нередко встречаем допущение к пользованию лиц, предки которых в течение одного пли даже двух поколений не прини­мали вообще никакого участия в общинной собственности... Определяемые таким образом наделы пахотной земли не могут рассматриваться ни как пожизненные, ни как наследственные. Они остаются в распоряжении * той или иной семьи до тех пор, пока необходимость предоставления новых наде­лов родившимся или временно устраненным членам рода ** не явится осно­ванием для нового передела общинной пахотной земли... Нередко общины производят передел пахотной земли и сенокосов с целью установления большего соответствия между степенью родства и размером наделов. — Еще чаще та же цель достигается тем, что, не изменяя существующей нарезки, известные участки необработанной земли, находящейся в общем пользовании всех членов родовой общины, передаются тем из совладельцев, которые тре­буют увеличения своих наделов. Этим путем индивидуальные наделы de facto становятся пожизненными и даже наследственными» (стр. 78, 79).

Северо-Западные провинции: в отчете покойного Роуза (1845. См. стр. 28 ***), сборщика податей ¹³⁰ в Банда между прочим сказано:

«Приступая к определению индивидуальных совладельцев в селении Кхуджурека (провинция Банда), общинный совет (панчаят) прежде всего занялся определением степени родства каждого из членов общины с родо­начальником и затем предоставил в пользование каждой семье больший или меньший участок земли, согласно предписанию индийского закона о размере участия отдельных родичей в наследовании оставлонного покойником имущества» (стр. 79).

В общем: индивидуальные наделы отдельных семей далеко не охваты­вают собой всех земель общины. Часть последних, состоящая в большинстве случаев из лесов, болот и пастбищ, но нередко включающая в себя и при­годные к земледелию участки, остается в общинном пользовании всех членов X рода, и в отношении этой земли осуществляется еще х **** долгое время исчезнувшая уже, в применении к лучшим по плодородию участкам (поч­вы) *****, система совместной эксплуатации, будь то личным трудом са­мих родичей или трудом нанятых людей {Mietlingen} (стр. 79, 80).

* У Ковалевского: владении. Ред. ** У Ковалевского: родственникам. Ред. *** — страница рукописи Маркса. См. настоящий том, стр. 166; речь идет об издании: «Selections from public correspondence, N. W. provinces», № XXXIV. Ред.

**** Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в рукописи Маркса. Ред.

*•*** Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

конспект книги м. йовалевского «общинное Землевладение» 171

2Ь) Определение..степени родства по отношению к родоначальнику с течением времени и по мере численного размножения членов рода стано­вится все более затруднительным и невозможным, когда к этому добав­ляются насильственные изменения — когда состав рода нарушается вслед­ствие войны с соседними родами, некоторые родовые общины исчезают, их земельные наделы частично захвачены или частично снова превращены в необрабатываемую землю. Так, Томасон говорит [в своем отчете (отно­сительно поселений чукла. См. стр. 28 *)]: «Было бы неправильно пред­полагать, что семейства продолжали размножаться нормальным путем, без перерывов, начиная со времени первоначального их возникновения вплоть до настоящего времени. Неоднократно имели место насильственные изменения. Целые племена исчезали под напором чужих родов или вслед­ствие враждебных столкновении с соседями». В результате всех этих слу­чайностей

[к ним надо причислить и преднамеренную колонизацию (в смысле Маурера!) ¹³¹]

индивидуальные наделы в общинных землях фактически перестают соответ­ствовать — по крайней мере в целом {in ilirem Gesamtzusammenhang} ** — степени родства с родоначальником; больший или меньший размер этих наделов определяется теперь относительным размером пространства, фактически подвергаемого обработке той или иной семьей. Отсюда значи­тельная неравномерность в территориальном протяжении отдельных наде­лов ***, которая, согласно Кэмпбеллу («Systems of Land tenure. Cobilen Club Essays»), является преобладающим типом общинного землевладения в Индии (стр. 80).

По этому поводу следующая цитата, касающаяся общинного землевла­дения в одном из селений парганы Чебо, в округе Ванда (отчет Роуза. См. стр. 28 ****). «Мы не встречаем в общине *** постоянных наделов. Каждый владеет обрабатываемым им участком до тех пор, пока продол­жается обработка. Как только тот или другой земельный участок остается необработанным, он снова входит в состав общинной «пустоши» и может быть занят любым из членов общины, при условии возделывания его и уплаты причитающегося с него поземельного сбора» (стр. 81). Неравномер­ность наделов часто ведет к спорам между членами общины [эти споры назы­ваются «.кам-о-беши»

(это название относится несомненно только к частям Пенджаба, о чем говорит Томасон в своем отчете о поселениях чукла)].

При этих раздорах одни отстаивают существующий передел, другие же требуют нового передела (указ. место).

3) Томасон там же описывает один из таких споров «кам-о-беши» следующим образом: «Лица, требующие нового передела, настаивают на равномерности парцелл (наделов) и одинаково, враждебны кок системе наделов, определяемых степенью родства, так и системе санкционирования фактического владения».

• См. настоящий том, стр. 166; имеется в виду: Report on the Settlement of Chuklah, 16 dec. 1837. Ред.

** У Ковалевского: в своем протяжении. Ред. **• Это слово написано Марксом по-русски. Ред. •••• См. настоящий том, стр. 166; имеется в виду: «Selections from public corres­pondence, N. W. province«», M XXXIV. Report on Bhe] Burrar tenures in Zilien Banda, by Uie late H. Rose, collector of Banda, 1S45. Ред.

7 M. и Э., т. 45

172

К. МАРКС

Равномерный передел общинной земли, повторяемый в определенные промежутки времени, и часто ежегодно, является поэтому сравнительно более поздней формой в истории индийских форм земельной собственности. Она и теперь существует только в некоторых северных и северо-западных округах; чаще всего она встречается в Пенджабе: здесь она встречается не только в пределах одного и того же селения, но и между двумя и больше родственными друг другу поселками, касаясь нередко не только пахотной земли, но и крестьянского двора (усадебной * земли * —

земли, примыкающей к жилищу крестьянина).

В своем отчете об «общинных {summary} поселениях в Густунгаре в округе Пешавар», помеченном: Лахор, 17 апреля 1852 г., комиссар Джемс пишет: «Я не должен упустить из виду один весьма оригинальный обычай, сохра­нившийся до сих пор в некоторых местностях, я разумею обычай периоди­ ческого обмена земель между отдельными поселениями и их подразделениями (канди). В некоторых округах этот обмен касается только земель. Жители одной канди переходят на земли другой и наоборот, как, например, в Сафер X кхель и Седое кхель ¹³², в то время, как в других округах X ** сами жилища переходят из рук в руки. Последнее происходит до сих пор каждые пять лет между жителями двух поселений Праджхур и Тарнал, а также между жителями обоих канди селения Кхешджи» (стр. 81, 82).

О том же сообщает лейтенант Ламсден, комиссар кадастрации округа Юсуфзаи в области Пешавар [в «Selections from the public correspondence о) the administration for the affaires of the Punjabi), 1857, t. I, p. 367, в своем отчете об округе Юсуфзаи от 17 января 1853 года].

«Между некоторыми селениями в округе Юсуфзаи еще недавно суще­ствовал обычай периодического обмена землями и жилищами, обыкновенно каждые 5 или 7 лет. Все подобного рода обмены стали выходить из употреб­ления начиная с 1847 года... В последнее время такой обмен становится все реже и реже»... Причина этого, согласно Томасопу, в его отчете об «общин­ных поселениях в Густунгаре», стр. 101 (в «Selections from the public corres­pondence of the administration for the affairs of the Punjab»). «С течением времени обмен полями между отдельными родственными друг другу селе­ниями часто встречает сильную оппозицию со стороны заинтересованных лиц:Х ** временные владельцы лучших по плодородию земель нередко отка­зываются уступить их соседям в обмен на худшие; всюду, где сила и влияние были на их стороне, обмен земель между селениями совершенно прекратился» (стр. 82). То же говорится там (указ. место, стр. 102) относительно прекра­щения обмена усадьбами

[дом с прилегающим к нему полем]

в пределах одного и того же селения: «Опыт показывает, что поселяне, принужденные покинуть свои прежние места жительства, обыкновенно предварительно сносят своп усадьбы*, оставляя на месте прежнего посе­ления пустое незастроенное пространство, и тем самым наглядно проте­стуют против предписываемой обычаем обязанности предоставлять дру­гим результаты собственного труда» (стр. 82, 83).

Но если обмен усадьбами * прекратился повсюду, то теперь еще во многих местностях часто встречается обмен пахотной землей между чле-

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

** Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в рукописи Маркса. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 173

нами одной и той же общины. Земли каждой общины *, равно как и каж­дого из ее подразделений, округов (канди) разделяются на известное число наделов, соответственно числу имеющихся в общине или ее подразделениях общинных владельцев (называются здесь дафтари ¹³⁸). Каждый из последних X получает в свое исключительное пользование X ** земли, различные по своей плодородности и употреблению

[то есть специализации, для которой они лучше всего при­годны].

Так как наиболее пригодные для обработки участки расположены по течению рек или вдоль линии ирригационных каналов, то в интересах сохранения равенства наделов необходимо было предоставить каждому из совладельцев равное пользование как пригодной к ирригации землей [называемой шолгура от шола — рис *, который можно сеять только на землях, орошаемых реками и каналами], так и непригодной к ирригации землей, известной под названием лулми. Поэтому, прежде чем выделить каждому семейству его соответственный надел (называемый букра), в каж­дой общине предварительно происходит раздел всей принадлежащей ей земли на несколько конов *, как это имеет или имело место в России и Гер­мании; эти коны * называются в Пенджабе «ванд»; владельцы наделов (бук­ра) получают участки в каждом из этих конов *; таким образом, каждому предоставляется равное участие в общинной земле * * *, и он обязан взамен нести одинаковую с остальными долю натуральных и денежных повинно­стей, то есть как для целей местного управления — издержки по содержанию в порядке дорог и каналов и по оплате жалованья местным общинным влас­тям (стр. 83) — так и по покрытию падающей на общину суммы государ­ственных налогов (называющихся джама). Каждый раз, когда прирост населения и недостаток незанятой еще, хотя и пригодной для обработки земли делает неравномерным существующее распределение земли между членами общины, последние приступают к переделу.

X ** Передел не имеет, таким образом, периодического характера, по крайней мере, в общинах, богатых новью (поднятой целиной). Однако там, где последней мало, передел происходит в более или менее короткие промежутки времени — 10,8,5 лет, а часто даже ежегодно. Последнее чаще всего встречается в тех общинах, в которых незначительное протяжение наиболее пригодных к обработке пространств делает невозможным одина­ковое наделение ими всех совладельцев **** при том же переделе в данном году. Они, следовательно, по очереди получают право пользования этими землями, в результате ежегодно повторяющегося передела. Эта форма общинного землевладения, основанная на принципе ежегодного передела, называется в Северо-Западных провинциях «держание паутх», в Пенджабе— «держание кхетбет» [см. отчет Роуза, а также отчет лейтенанта Ламсдена, соответственно страницы 79 и 367] (стр. 84). Раньше периодический обмен наделами встречался также и во всех остальных провинциях

[в то время как теперь только в Пенджабе и в Северо-Западных провинциях].

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в рукописи Маркса. Рев.

*** У Ковалевского: во владении недвижимым имуществом общины. Ред. •*** У Ковалевского: пользователей. Ред.

7*

174

К. МАРКС

Так, например, в отчете Плейса (см. стр. 28 *) о Мадрасе между прочим сказано: «Мы весьма часто встречаем среди землевладельцев обычай ежегодно менять свои участки. Этот обычай встречается даже в самых богатых селениях. Я думаю, что он возник из желания устранить всякое неравенство, поводом к которому могла послужить передача земель в более или менее постоянное пользованием (стр. 84).

4) Наконец, в процессе своего разложения сельская община Индии доходит и до стадии развития, преобладающей в средневековой Германии, Англии и Франции и в настоящее время еще на всей территории Швей­царии, а именно: пахотная, а часто и сенокосная земля находятся в частной собственности различных членов общины и только так называемые Apperti-nenzien ** (угодья ***) остаются их общей собственностью ****; последние называются в Северо-Западных провинциях «сзйср» и включают в себя: а) необработанную землю, богатую травой, кустарником или лесом; Ь) искус­ственные и естественные резервуары воды (как, например, колодцы и болота, которые могут служить для ирригации); с) рощи и сады с плодовыми дере­вьями и дровяным лесом; d) незанятую членами общины усадебную землю, с которой они получают определенную ренту за возведенные па ной жилища и постройки; е) пустоши, содержащие селитру и железо, добывание которых составляет занятие самих членов общины или посторонних арендаторов; f) наконец, ярмарочные пошлины и платежи с лиц, поселившихся в общине и занимающихся в ней тем или иным ремеслом. Итак, право *** въезда ***, право *** выпаса *** и целый ряд других прав, тождественных со средне­вековыми «правами марки» и «общины» {«Mark» und «Gemeinde gerechtig-keiten»}, которые принадлежат каждому из общинных землевладельцев, соответственно размеру его личного земельного участка, как это было в Германии вслед за выделением из марки пахотной земли и раздела ее в частную собственность между отдельными членами общины (стр. 85). Однако особенностью индийской системы — вследствие ее большей бли­зости к древнейшим формам общинного землевладения — является то, что и те жители общины, которые по той или иной причине стали безземель­ными, пользуются «общими угодьями» {«Gemain»} *****. Так, в «Calcutta Review» (№ 14, стр. 138; см. эту тетрадь, стр. 28) * говорится: «Член той или иной общины, продолжающий проживать в ней также после отчужде­ния его вемельного участка или оставления последнего без обработки, имеет полное право участия в пользовании «сэйер»» (стр. 85, 86).

Итак, следующий ход {развития ******}; f) Сначала родовая община с нераздельной земельной собственностью и ее коллективной обработ­кой *******_ 2) Родовая община распадается, в соответствии с числом ветвей рода, на большее или меньшее число семейных общин

[в южнославянском смысле].

В конце концов и здесь исчезает неделимость земельной собственности и совместная обработка земли; 3) Система определяемых правом наследог вания,

• См. настоящий том, стр. 166. Ред. ** Appertinenzien — букв, атрибуты. Ред. *** Это слово написано Марксом по-русски. Ред. **** У Ковалевского: достоянием. Ред. *»*** у Ковалевского: «лесом, пастбищами и пустошью». Ред. ****** У Ковалевского: порядок исторического преемства. Ред. ******* У Ковалевского: общинной эксплуатацией. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 175

то есть степенью родства,

и потому неравных, наделов. Война, колонизация и т. д. искусственно изме­няют состав рода и тем самым размер наделов. Прежнее неравенство возрастает; 4) оно не имеет более своим основанием степень родства с тем же самым главой рода, а фактическое владение, выражающееся в самой обра­ботке. Сопротивление этому, отсюда: 5) Система более или менее периоди­ческого передела общинных земель п т. д. Первоначально передел касается одинаково усадеб (с прилегающим участком) {Wohnungsboden (mit Zube­hör)}, пахотной земли и сенокосов. Продолжающийся процесс приводит сначала к выделению в частную собственность усадебной земли [включая примыкающее к жилищу ноле и т. д.], позже также и пахотной земли и сенокоса. От старой системы общей собственности остается лишь в качестве beaux restes * общинная земля

[в смысле противопоставления земле, перешедшей в частную собственность] [или то, что раньше было только угодьями {Appertinenzien}]

и, с другой стороны, совместная семейная собственность; но и эта семья, в силу процесса исторического развития, все больше и больше сводится к частной отдельной семье в современном смысле (стр. 86, 87).

В) ИСТОРИЯ ПОЗЕМЕЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ИНДИИ В ЭПОХУ ТУЗЕМНЫХ РАДЖЕЙ

Чем ближе к нашему времени памятники законодательства, тем много­численнее в них свидетельства признания общинной собственности на землю господствующим типом поземельных отношений в Индии. Причина этого: обычное право (местное), прежде почти совершенно исключенное из сводов законов, постепенно все больше и больше вносится в писаное право брахманов. В самом кодексе Ману ¹³⁴ за королем признается право «прида­вать силу закона тому, что было установлено практикой ученых и добро­детельных мужей, принадлежащих к дважды-рожденным ¹³⁵, каждый раз, когда выведенные из нее (этой практики) правила соответствуют юриди­ческим обычаям провинций, округов, каст и семейств». Из этих обычаев более поздние кодификаторы Индии, составители многочисленных сбор­ников, известных в индийской юридической литературе под названием «смрити» ^ш, черпали материал для толкования Ману. Обычное право доставляло главный материал для пополнения скудных чисто юридических и преимущественно чисто этических ** правил древнейших кодексов, регу­лирование которых первоначально предоставлено было внутреннему управ­лению сел, городов и провинций (стр. 89).

[Колбрук устанавливает дату «Вед» — 1400 г. до н. э., а Элфин-стон в «.Институтах Ману» (основанных на отрывочных ре­лигиозных поэмах «Вед») — примерно 900 г. до н. э., хотя сэр Уильям Джонс, переводчик Ману, относит их ко времени примерно 1280 г. до н. э.; «Рамаяна» — это примерно 1400 г. до н. э.; «Махабхарата» — следующая историческая поэма, «Илиада» индусской литературы.]

* — остатков былой красы. Ред. ♦* У Ковалевского: частноправных. Рв9.

176

К. МАРКС

1) Ковалевский находит в Ману (см. цитату из французского перевода Луазелёр-Делрншана)

следы как общинного землевладения, так и одновременного возникнове­ния частной земельной собственности, либо путем выделения из общинных земель индивидуальных наделов, либо вследствие того, что новые поселенцы завладевали теми или другими участками общинных пустошей и леса и распахивали их, — однако, лишь с предварительного согласия общинно-родовых союзов» (стр. 90, 91).

[Цитаты о границах селений не указывают непосредственно на общинную собственность в селениях.]

Как теперь, так и в Индии IX в. {до н. э.}, наряду с земельной собствен­ностью целых родов и сел существует и нераздельная собственность отдель­ных семей на землю (книга IX, статья 104 Ману) (стр. 91). X В статье 20 книги IX упоминается X * о кооперативных обществах, то есть о людях, которые объединяются с целью содействовать, каждый своим трудом, успеху общего предприятия. Существование таких коопера­тивных обществ указывает на распространение в Индии с древнейших времен не только принципа общинного землевладения, но также и совместной эксплуатации земли членами родовых союзов; их возникновение можно объяснить лишь перенесением фактической общинной кооперации при обработке земли родовыми союзами на добровольные, основанные на до­говоре союзы, [в которых общая собственность и кооперация]. Аналогия с русской артелью (стр. 92).

[Однако это не согласуется с тем, что говорилось ранее; а именно, что у кочевых и даже диких народов еще до существования зе­мельной собственности — общей или частной, — {такие явле­ния} вызывались условиями охоты и т. д.]

Хотя общая собственность на землю является господствующим типом в эпоху кодекса Ману, все же уже встречается и частная собственность, на что указывает упоминание об огораживаниях, о захвате кем-либо чужого поля и т. д. (стр. 92). Этот кодекс знает и отчуждение семейной собствен­ности еще не путем дарения или завещания, несовместимых с принципом ее нераздельности, а путем продажи, и то только с согласия сограждан, родственников и соседей; но это указывает на возникновение отдельных вла­дений ** из индивидуальных наделов общинной земли; с другой стороны, Ману признает труд основанием собственности; этим он прямо указывает на возникновение последней путем обращения в пашню пустошей общины, что имеет место и по сей день в богатых землей «братствах» Пенджаба. «Очистка земли от джунглей, — говорится в отчете об управлении Пенд­жабом в 1849—51 годах, — часто рассматривается как веское и неопровер­жимое доказательство права собственности» (стр. 93). Последнее право, предоставляемое лицам, посторонним общине, можно объяснить огромными размерами общинно-родового землевладения (стр. 93).

Однако тот факт, что общинные пользователи превращают свои инди­видуальные наделы в частную собственность, ссылаясь на давность [дав­ность ** владения **, Alter des Besitzes],

* Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в рукописи Маркса. Ред.

** Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

Конспект книги m. Ковалевского «общинное землевладение» 177

Ковалевский считает возможным объяснить

лишь из опыта новейшей практики, который показывает, какая опасность грозит системе наделов, определяемых степенью родства, со стороны

I более отдаленных потомков и новых поселенцев, причем этот антаго­низм в конечном счете ведет даже к системе периодического передела

| общинных земель на равные наделы (стр. 93).

[Ковалевский считает, что владельцы (по степени родства) принимали профилактические меры против этой будущей опас­ности, превращая свои наделы в частную собственность. Дру­гими словами: он объясняет это положение вещей посредством гипотезы, что уже ко времени составления кодекса Ману вла­ дельцы (по крайней мере, более крупных наделов соответственно степени родства) уже видели угрозу своему владению и потому старались превращать его в частную собственность. Если принять в качестве предпосылки эту тенденцию, непонятно, почему применение принципа давности, — который встречается повсюду наряду с этой тенденцией, — должно представлять особую трудность или казаться загадочным.]

Установление принципа давности владения сначала в 20, а затем в 10 лет, как титула приобретения частной собственности, является в моих (Кова­левского) глазах средством легального предотвращения (выхода *, Heraus­kommen aus der Gefahr) вышеупомянутой опасности и имеет своим последствием превращение по меньшей мере пахотной земли, а в некоторых местах и сенокосов в частную собственность ее временных владельцев (стр. 94).

[Гораздо проще сказать: раздоры вследствие увеличивавшегося неравенства наделов, которое со временем должно было при­вести к неравенству в других областях имущества, притяза­ ний и т. д., короче, всякого рода общественному неравенству, — должно было вызвать со стороны фактически привилегирован­ных лиц стремление укрепиться в качестве собственников.]

Вышеуказанные причины самопроизвольного разложения родовых и сель­ских общин должны быть более древними, нежели влияния, оказанные в том же направлении постепенно организующейся кастой религиозно-уче­ного сословия, а также усилившейся властью племенных начальников (ста-' рейшин), ставших с течением времени раджами отдельных царств (кня­жеств) и, наконец, раньше или позже развившейся в сельском населении эмиграцией в городские промышленные и торговые центры, — эмиграцией, которая нарушала прежнюю связь народа с землей и неизбежно вела к раз­ложению родового принципа

[который, однако, снова появляется там, прежде всего в городах, в форме господства родов]

* Это олоно написано Марксом по-русски. Ред.

m

К. МАРКС

и общинного землевладения (стр. 94). В эпоху Ману эти последние 3 при­чины могли действовать лишь очень слабо или вообще не могли действовать. Ни В одной статье его кодекса не упоминается о праве раджей раздавать общинные земли, — что несколькими веками позже было в полном действии. Далее: брахманам было запрещено заниматься возделыванием земли, что исключало возможность дарения недвижимой собственности: в книге X, статья 115, также упоминается о дарении брахманам лишь движимости. Наконец, сельская жизнь решительно преобладала над городской, и про­цветал сохранившийся доныне обычай заниматься ремеслом и торговлей, не выходя за пределы сельских поселений (указ. место).

2) Период, начинающийся сводом законов Яджнявалкъи и институ­тами Парады ¹³⁷ и заканчивающийся завоеванием страны мусульманами, то есть от IX — V вв. до н. о. по V— VI вв. н. э. и

до империи Моголов (1526—1761).

а) Использование общинно-родовых и сельских союзов для целей управ­ления и суда.

В обоих сводах законов Яджнявалкъи и Нарады члены сельских общин фигурируют под названиями общинных союзов или собраний родичей, которым центральная власть поручает полицейские и судебные функции, то есть охрану спокойствия. Это означает: эти родовые союзы и общины уже из независимых органов с этими функциями превращаются в низ­шие —■ полицейские и охранные инстанции государства.

[Принадлежавшие им первоначально общественные функции — суд и полиция — становятся теперь функциями, возложенными на них, вверенными и предписанными им государством.]

С этого момента солидарное пли общее поручительство (круговая * порука*), с древнейших времен связывавшее их между собой, становится общей ответственностью перед государством **; в кодексах, определяющих ответственность родовых союзов за происшедшие в их пределах нарушения спокойствия, имеется целый ряд таких постановлений, [Такие постанов­ления встречаются также в целом ряде позднейших сборников законов, что дает возможность проследить развитие в Индии тех или иных инсти­тутов частного или публичного права вплоть до нашего времени.] Таким образом возмещение [вира *], которое выплачивали раньше в пределах общины или родового союза [ближайшие родственники преступника] родственникам лица, пострадавшего от преступления или проступка, становится теперь денежным штрафом, уплачиваемым государству (пра­вительству, властям) как штраф за невыполнение возложенной на общину обязанности поимки преступника. Так, в статье 271, том II (Яджня-валкъя) — в случае обнаружения следов преступника в пределах сельской округи, виновным считается начальник селения. Так, в статьях 271 и 272, II тома Яджнявалкъи говорится: «Всякий раз, когда нельзя открыть следов убийцы или вора вне пределов сельской черты, денежная ответст­венность падает на селение, в округе которого совершено убийство; если след преступника найден в пределах соседней деревни, жители ее обязаны уплатить денежный штраф; если след обнаруживается в 5 или 10 деревнях, все и каждая из них в принудительном порядке несут денежную ответствен­ность» (стр. 95, 96).

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. •* У Ковалевского: центральной администрацией. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M, КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 179

Круговая порука общины в отношении уплаты, ею государственных налогов, разверстка которых среди ее членов проводится самой общи­ной X * — размер налогов ни в коем случае не должен превышать V« части чистого дохода общины — («Институты» Народы, гл. XVII, статья 47) — приобретает юридический характер с подробной ее разработкой лишь в ко­дексах V и VI в. н. э. (стр. 96).

Кроме поддержания спокойствия и уплаты сборов, члены родовой общины выполняют функции гражданского и полицейского судопроизвод­ ства, а также участвуют в разбирательстве так называемых бесспорных ** дел **. По поводу судопроизводства Яджнявалкщ, как и Нарада, упоминают в числе прочих судов собрания общинных совладельцев, которым, как выс­ шим инстанциям, подчинены, с одной стороны, семейные советы, а с другой— собрания ремесленников, и которые, в свою очередь, имеют над собой назна­ченного королем высшего чиновника и самого короля. Объекты правосудия, подчиненные «суду соседей» (сожителей **) (ныне называемому «панчаятом»), по своему характеру те же, что и объекты судопроизводства марки, или об­щины, в германское средневековье, или, еще и доныне, волостных, или окружных (земельных) судов (судов ** верви **) в Швейцарии и России. Статья 5, книга II «Институтов» Нарады сохраняет за королем {разби­рательство} лишь запутанных дел; в отношении других судов выдвигается лишь требование о коллегиальном [а не единоличном] ведении дел. Отсюда следует, что все судебные иски, о которых упоминается в кодексах Яджня-валкьи и Нарады, проходили в низшей инстанции через суды ** общин ** [юрисдикция семейных советов (судов) и ремесленных судов имеет специфи­ческий характер]: прежде всего иски о нарушениях отдельным лицом или целой общиной границ владения. Согласно индийскому праву, как и русско­му, межи (termini) не подлежат давности (Ману, книга VIII, статья 200; Яджнявалкья, книга II, ст. 25) (стр. 97, сравни етр. 98). Если возникает такой спор по поводу границы между целыми общинами, то решение по такому процессу входит в компетенцию королевского суда (стр. 98). Рас­смотрению общинных судов подлежат также жалобы на совершение дей­ствий, имеющих целью последующий захват чужой собственности, как преднамеренное уничтожение тех или иных знаков ** межеваний ** (указ. место).

К другой категории процессов, подлежащих разбирательству общин­ных собраний ***, относится нарушение прав собственности отдельных членов или целой общииы путем потравы, присвоения чужих плодов, рубки чужого леса, самовольного возведения плотин и т. д., упоминаемые во многих статьях обоих названных кодексов. Разграничение между юрис­дикцией общинной и юрисдикцией королевской: каждый раз, когда судеб­ное дело требует применения одного из известных индийскому праву видов ордалий (ordeals), право вынесения приговора принадлежит суду короля или назначенной им судебной коллегии (Нарада) (стр. 99) [Согласно статье 104 V главы, I части «Институтов» Нарады, право прибегать к ордалиям признается за судьей каждый раз, когда он путем обращения к другим видам доказательств не может прийти к определенному выводу относи­тельно гражданской ответственности или уголовной виновности одной из Двух сторон.] (стр. 99). К третьей категории процессов, подлежащих веде­нию общинных судов, относятся всякого рода гражданские процессы, возни-

* Поставленный адесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в рукописи Маркса. Ред.

*' Это слово написано Марксом по-русски. Ред. •*• У Ковапевского: сельских сходов. Ред.

180

К. МАРКС

кающие между лицами полноправными и не подсудными специальным судам в том случае, если при их решении применение ордалий не признается неизбежным (указ. место). (Специальным судам подчинены: члены нераз­ дельных семей — семейным судам, члены ремесленных и торговых корпора­ций — ремесленным судам (указ. место)). (Ордалии, например, применяются в спорах о депозите, когда одна сторона отрицает получение его от другой; поэтому решения (согласно Нараде) в таких случаях принимаются исклю­чительно королевскими судами (указ. место)).

Уголовная юрисдикция, по-видимому, принадлежала исключительно королевским судам (стр. ^jfc—100).

Судопроизводство общин в так называемых бесспорных делах. Уже у Ману совершение купли-продажи недвижимой собственности требовало согласия соседей. Четыре века спустя принцип частной собственности на землю уже настолько окреп в обществе, что требуется еще лишь публич­ность такой продажи [то же и при дарении недвижимости], чему соответ­ствует обычай совершения акта в общинном собрании (стр. 100) (смотри примечание там же).

Эти статьи, касающиеся юстиции и полиции общин {der Kommunen}, в сводах законов V и VI в. и. э. являются единственным указанием на суще­ствование общин в этот период. Это и понятно, так как общинам было пред­писано в управлении своими имущественными отношениями руководство­ваться, как и до сих пор, местными обычаями и установлениями; обяза­тельная сила этих обычаев зачастую явно признается Яджнявалкьей и Нарадой (указ. место). [Относительно организации самих общин и форм общей собственности * имеются лишь отдельные следы (смотри ниже).]

В кодексе Ману не содержится ничего об организации общинного управ­ления; зато: Яджнявалкъя и Народа подтверждают назначение общинных старейшин (начальников) самими общинами, оба советуют выбирать их из среды лиц, понимающих как следует свои обязанности, бескорыстных и чистых душой; они предписывают членам общин беспрекословное пови­новение распоряжениям (предписаниям) выбранных таким образом лиц (стр. 101).

Нарада в некоторых статьях называет членов общинных собраний ** «родственниками», в других только «сожителями» *** (домочадцами, соседями). Следовательно, тогда существовали двоякого рода общины— «родовые общины» и «сельские» ***. Существование первых за 4 столетия до нашей эры у Страбона, кн. XV, гл. I (а именно в 327 г. до н. а. Алек­сандр Великий завоевывает Афганистан и переходит затем Инд на терри­тории, называемой Таксила, с князем которой Александр заключает союз против великого раджи Пора или Пуру, царствовавшего в Канори и гос­подствовавшего над всем Индостаном, и т. д.). Приведенная ниже выдержка взята из следующего сообщения македонского полководца Неарха (одного из полководцев Александра): «законы неписаные; они частью общие, частью специальные, сильно отличающиеся от законов других народов, и т. д. Другие совместно со всеми своими родичами собирают плоды урожая; и затем каждый берет себе необходимое для пропитания на год. X ****. Остальное они сжигают для того, чтобы необходимо было снова трудиться, а не жить праздно» ¹⁸⁸,

* У Ковалевского: общего пользования землей. Ред. ** У Ковалевского: союзов. Ред. *** Это слово написано Марксом по-русски. Ред. * * * * Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в руко­писи Маркса. Ред,

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 181

Эта выдержка, следовательно, должна указывать

на родовую общину, основанную на принципе общинной эксплуатации, в то время как встречаются также и общины, основанные на принципе отдельного пользования каждым семейством принадлежащим ему по наслед­ственному праву определенным наделом общинной земли. Обе формы родовой общины встречаются также в V— VI в. н. а., по крайней мере, в некоторых местностях, а именно в тех (Северо-Западная Индия), где они встречаются еще и в настоящее время. Но уже в V— VI в. ». э. господствующим типом в Индии очевидно были:

a) сельские общины, притом такие, в которых индивидуальные наделы
определялись не степенью родства с родоначальником, а фактическим
владением, другими словами — действительной обработкой. Иначе нельзя
было бы объяснить постоянно упоминание в кодексах не о кровных родствен­
никах, a über Nachbarn (о * соседях *), собрание которых составляет *
сельский * сход *. Далее: особо важное значение, которое придает законо­
датель в обоих кодексах владению, иначе обработке. С одной стороны
[Яджнявалкья и Парада], законодатель отказывается признать в качестве
титула собственности факт незаконного владения, хотя бы и тремя поко­
лениями беспрерывно, в том случае, если владение не сочеталось с обработ­
кой; с другой стороны, владельцем участка, покинутого его прежним соб-

X ственником [то есть владельцем], законодатель признает того, X ** кто приложил к нему свой труд (стр. 102). [Так (там же, примечание 4) между прочим у Нарады: «Если владелец того или другого участка не в состоянии, по бедности, его обработать, а также в случае смерти или исчезновения владельца, доходы с участка {Parzelle} принадлежат тому, кто непосред­ственно приступит к его обработке». «Земля, которая в течение 5 лет остается без обработки, считается бесхозяйной [то есть ödes, пустопорож­ней *]». С другой стороны, мы встречаем следы частной земельной собствен­ности еще в эпоху Ману; так, например, во всем XI отделе 2-й части «Инсти­тутов^ Нарады говорится о спорах, касающихся границ частных владений; много подробностей относительно порядка проведения частных границ и восстановления границ нарушенного владения

[все это, однако, может иметь место и при индивидуальных наделах земли, которые не являются частной собственностью?] (стр. 103).

b) Обращение под плуг (обработка) никем не занятых участков,
каждый раз с разрешения собственников необработанной земли (так назы­
ваемой пустоши), то есть членов или начальников (старейшин) общин
фигурирует уже у Ману в качестве способа приобретения частной соб­
ственности на землю; об этом говорят и все позднейшие кодексы. Единст-

X венное существенное различие X **, появляющееся с течением времени, состоит в том, что место прежнего согласия бывших общинных собствен­ников занимает разрешение des Volksältesten, chefs ***, народного * старей­шины *. По мере удаления от времени первоначального оседа­ния племен на определенных пространствах, растет власть племенных ста­рейшин (вождей), превратившихся с течением времени в народных *

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в рукописи Маркса. Ред.

**• — главы, вождя. РеО,

182

К. МАРКС

старейшин *,и возрастание их власти проявляется преимущественно в области имущественных отношений, — в установлении юридической фик­ции, в силу которой народный старейшина становится, если не de facto, то de jure **, верховным собственником всей занятой народом территории (стр. 103). Имеется в виду dominium eminens, которое встречается еще и в наше время у мусульман в Египте, Турции и т. д., в России, по крайней мере, в московский период ее истории и как юридическое понятие в Англии (сравни, например, Аллен, «Royal prerogative», 1849, стр. 125 и ел.). В силу этой фикции глава (представитель) верховной власти имеет возможность свободно располагать землями общинных союзов, раздавая никем не занятые участки в собственность лицам, готовым обратить их под обработку (стр.104). В анналах отдельных индийских общин — источнике, еще мало доступном историкам, не знакомым с санскритом, — имеются доказательства того, как таким путем благодаря распоряжению раджи сразу и в широких раз­мерах возникала частная собственность в ущерб общинной собственности (стр. 104). Ковалевский приводит пример из одного такого источника: «Повествование о порядке основания села M y руда в южном Канкане». Эта хроника была найдена индийским ученым Нарайяном Мандликом в семейном архиве брахманского рода из селения Муруда; он напечатал ее в оригинале и в английском переводе в журнале Бомбейского отделе­ния Азиатского общества; но его мнению, оригинал рукописи отно­сится к XIV или XV в. н. э. (стр. 104) [само повествование на стр. 104—107].

с) Наряду с общинной собственностью законодательство V и VI в. н. э. знает еще семейную собственность, которая так же медленно и само­произвольно разлагается (стр. 107). Вначале взаимная ответственность родственников, независимо от степени родства; в эту эпоху (V — VI в. н. э.) она ограничена тремя степенями по нисходящей линии и двумя — по боко­вой; при этом дети ответственны только друг за друга, за отца, деда и дядю, и, наоборот, каждый из этих членов рода — только за остальных. Этими немногими родственниками, их женами и детьми, в то время уже ограничивается фактически и юридически личный состав нераздельной семьи (undivided family) (стр. 108).

В то время как у Ману раздел доставшегося от родителей наследства допускался лишь в случае ясно выраженного желания старшего сына, в «Институтах» Нарады для такого раздела достаточно простого уговора (соглашения) между членами семьи (указ. место). [Согласно Нараде: «Эту функцию (вместо отца) может выполнять по отношению к семьей млад­ший сын, если он обладает нужными для этого качествами».] У Нарады: если имеется налицо согласие семьи, по крайней мере, наиболее заинтере­сованных ее членов, то раздел может быть произведен даже при жизни отца или матери, как только прекращается фактическое совместное прожи­вание *** родителей

(возможно, имеется в виду и coitus)

после выдачи замуж дочерей, прекращения менструации у жены и faculta- tis coeundi y мужа. По воле отца раздел может иметь место в любое время при его жизни. При разделе отцовского наследства каждый из сыновей и незамужних дочерей, а в случае их смерти — их потомство, и, наконец, при жизни матери — последняя, получает свою часть, определяемую,

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** — если не фактически, то юридически. Ред. *** У Ковалевского: сожитие. Ред.

Конспект книги m. коваЛевского «общинное землевладение» 183

с одной стороны, старшинством [«Старший брат получает больший надел, нежели остальные, младший — соответственно меньший». Нарада], с дру­гой стороны, кастой. [«Наделы остальных братьев — за исключением старшего и младшего — одинаковы в том случае, если они принадлежат X * к одной и той же касте». Нарада] (стр. 108—-109). При разделе материн­ского наследства наследуют только дочери или, в случае их смерти, — их потомство (стр. 109). Раздел наследства разрешается и в том случае, если согласие семьи подразумевается. 10-летнего независимого и самостоятель­ного ведения хозяйства (управления имуществом) каждым членом семьи и выполнения предписанных религиозным законом жертвоприношений в память усопших родителей достаточно, чтобы быть выделенным из семьи

[то есть более не принадлежать к нераздельной семье] (стр. 109).

Далее, ослабление кровной связи проявляется в постановлениях зако­нодательства, регулирующих отношение отдельного лица к имуществу, приобретенному его собственным трудом, независимо от каких-либо затрат из общего имущества семьи. Согласно толкованию кодекса Ману Васишт-хой, можно предположить, что в эпоху редактирования этого кодекса член семьи, приобретший личным трудом определенный предмет — дви­жимый или недвижимый — не становился исключительным собственником его, а только получал при его разделе — после смерти главы семьи — двой­ную долю в нем (указ. место).

На первых порах условие, чтобы имущество было приобретено «без всяких затрат со стороны семьи», истолковывалось в смысле благоприят­ном для интересов семьи. В этом согласны комментарии (?) Катъяяны, Брихаспати, Вьясы и «Митакшара» ¹³". [В настоящее время (смотри: сэр Т. Стрейндж) «Митакшара» Виджнянешвары и чДайа Бхага» Имуты Ваги — оба трактата посвящены праву наследования — последний яв­ляется основным законом в Бенгалии, первый принят повсеместно от Бенареса вплоть до южной оконечности полуострова. «Об их авторитет­ности, каждого в пределах его действия, свидетельствует тот факт, что они, как лучшие образцы, положены в основу наших судов во всех британских владениях Индии». Стрейндж]. В более поздних кодексах семейные инте­ресы были большей частью принесены в жертву интересам частного приоб­ретения. Яджнявалкья знает уже об исключительной собственности на подарок, сделанный другом, на приданое невесты и т. д. (стр. 110).

Дальнейшее доказательство усиления индивидуализации имуществен­ных отношений со времени кодекса Ману до времени кодексов Яджнявалкьи и Парады то, что в обоих последних кодексах гораздо цшре свобода распо­ряжения частного лица принадлежащим ему имуществом. У Ману для отчуждения земли требуется предварительное согласие соседей, членов родовых общин **; в «Институтах* же Народы требуется лишь публич­ ность сделок о продаже. Однако это постановление и он относит далеко не ко всей земельной собственности. Предметом дарения, согласно Нараде "и другим, не может быть общая собственность. [Вьяса говорит: «Общая соб­ственность отчуждаема лишь в одном случае: с согласия всех участвую­щих в пользовании ею».] (стр. НО). Под общей собственностью здесь сле­дует понимать родовую (ancestral) и именно поэтому — нераздельную соб­ственность семьи. Отец семейства может, только располагать доходами с последней и то лишь после покрытия всех необходимых расходов на содер­жание семьи (Нарада) (стр. 111).

* Знак на полях стоит в рукописи Маркса. Ред. •• У Ковалевского: общинных союзов. Ред,

184

К. МАРКС

d) Если мы перейдем ко времени владычества монголов в Индии (XIV, XV, XVI века), то в юридических памятниках обнаружим, с одной стороны, остатки древнего общинного строя, а с другой стороны, успехи, достигнутые процессом индивидуализации имущественных отношений в период с VI по XIV— XV в. н. э. Ни в одном из этих памятников права нет прямого описания общинной формы собственности, так как отношения общинных собственников регулировались не законом, а местным обычаем. Так, Питамаха прямо требует, чтобы при спорах между сельскими жите­лями, пастухами и т. д. решение выносилось на основании местных обы­чаев, и обязательная сила этих обычаев признается всеми новейшими ком­ментариями и проч. Эти обычаи применяются общинными судами. Вхригу (составитель одного из новейших сводов) упоминает о юрисдикции, как отдельной, так и совокупности нескольких общин. Первой подлежат про- X цессы между членами одной и той же общины, х * второй — вынесение приговора в случае судебных споров между членами двух различных общин (стр. 111) (и примечание 5, там же).

У Катьяяна есть прямое упоминание об общинной земле — там, где говорится о праве владельцев соседних с ней 5'частков на пользование ее фруктовыми деревьями. Брихаспати перечисляет виды общей собствен­ности, не подлежащие отчуждению, и говорит при этом о «земле, принадле­жащей всем» (стр. 112). («Неотчуждаемой собственностью является дорога, земля и т. д., принадлежащие всем».) То же у Дакши: «Общей собствен­ностью являются те предметы, которые ученые признали неотчуждаемыми» (стр. 112).

Господствующим типом земельной собственности в этот период остается собственность нераздельной семьи, доказательством чего служит то, что судами признается характер нераздельности за тем или другим спорным участком до тех пор, пока заинтересованное лицо не докажет обратное. Все новейшие комментаторы индийского права говорят о нераздельной соб­ственности, определяя, кто из членов семьи имеет право на участие в дохо­дах от общего имущества, а кто лишь право на содержание на средства семьи; а также, когда они подымают вопрос о праве членов семьи требо­вать отчета в управлении ее имуществом от наследственного или выборного ее главы; то же самое по вопросу, при каких условиях возможны отчуж­дение или раздел семейной собственности (стр. 112V

С другой стороны, об усилении индивидуализации недвижимой соб­ственности свидетельствует большая легкость семейных разделов и большая свобода распоряжения не только благоприобретенной, но и родовой соб­ственностью **, в особенности, если речь идет о предоставлении имущест­венных выгод членам жреческой касты — брахманам (стр. 113).

Жреческий сброд {pack} играет, следовательно, главную роль в процессе индивидуализации семейной собственности (стр. 113).

Основной признак нераздельной семейной собственности — ее неотчуж­даемость. Следовательно, чтобы поколебать эту собственность, развившееся под влиянием брахманов законодательство должно было все больше и больше нападать именно на этот оплот ее. Ману еще не знает отчуждения нераздельной семейной собственности; точно так же и Нарада. У более позд­них — как Вьяса и Чинтамани — такого рода отчуждение разрешается при условии общего согласия всех совладельцев.

* Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак имеется в рукописи Маркса. Ред.

•* У Ковалевского: имущества. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 185

Так как попу «подарки» не во вред, то это условие его стесняет. [Отчуждение посредством дарения — повсюду излюбленный ко­ нек жрецов/]

Отсюда стремление жреческой касты, с одной стороны, к облегчению и ускорению семейных разделов, имевших своим последствием переход недви­жимой собственности в состояние свободной отчуждаемости, а с другой стороны, введение в законодательство особых правил, облегчающих распоря­жение семейной собственностью в случае ее дарения жреческой касте. Уже Ману разрешает семейный раздел с целью увеличения этим путем числа мест отправления семейного культа. Новейшие своды единодушно поощряют подобные разделы. «Культ предков, — говорится в одном из них, — имеет несомненно меньшее число очагов, если члены семьи живут совместно; отсюда польза и даже необходимость семейных разделов в инте­ресах душ усопших предков». У Брихаспати забавно говорится: «Поклоне­ние питри, дзвам и брахманам со стороны живущих общим приготовле­нием пищи едино, (но) если их разделить, то это почитание будет иметь место в каждом отдельном доме» (стр. 114, сравни там же, примечание 2).

Семейный раздел является в глазах жреца-законодателя только одним из средств к устранению тех препятствий, которые принцип неотчуждае­мости семейной собственности ставит на пути к увеличению собственности брахманов. Для этой же цели отец семейства в силу закона получает право свободного дарения в пользу духовенства, вопреки и как исключение из общего правила о неотчуждаемости семейной собственности (стр. 114). В «Митакшареь допускается дарение недвижимой собственности не только отцом семейства, но и любым членом семьи, если такое отчуждение проис­ходит с какой-либо благочестивой целью. Отступая от общего правила индийского права, признающего действительность отчуждения лишь после перехода фактического владения отчуждаемым предметом в руки нового собственника, Катъяяна, Гарита и другие признают действитель­ность дарения в пользу попов *, совершенного кем-либо на смертном одре; они кладут, таким образом, начало последующему развитию завещатель­ного права, о котором в древнем законодательстве нет и помину (стр. 115).

Что дарение в пользу духовенства как при жизни, так и перед смертью является древнейшим видом распоряжения семейной собственностью, лучше всего доказывает констатируемый в «Митакшаре» факт, что другие виды распоряжения имуществом подводились под форму дарения С целью придать им одинаковую с последними законодательную гарантию (указ. место).

Так же и у других народов, например, у народов германо-римского мира (vide ** Меровинги, Каролинги) та же иерархия — дарение попу является первым, предшествовашим всем другим способом отчуждения недвижимой собственности *** (указ. место).

Sicé: «Le droit musulman etc.».

«Хедайя»: английский перевод Гамильтона {Hamilton} (конец XVIII в.).

Мулътека. Перевод дЮссона {d'Ohsson}, английский перевод Белена {Belin} в «Journal Asiatique» (1861 и 62 годы).

* У Ковалевского: духовенства. Ред. •• — смотри. Ред. *** У Ковалевского: «дарения в пользу духовенства... представляют собой древнейшие виды распоряжения семейной собственностью». Ред.

186

К. МАРКС

Von Tischendorf: «D as Lehnswesen in den Moslemischen Staaten». Leipzig, 1872.

Worms: «Journal Asiatique», октябрь 1842 г.; jo me, 1841 г., серия IV, т. I; февраль 1844 года.

Kremer: «Die herrschenden Ideen des Islams». Teil 2. Die Staatsideen.

Hammer-Purgstall: «Die Länderverfassung unter dem Khalifat».

«Bulletin de la société de législation comparée». 1877. О характере земель­ной собственности в Боснии.

John Dowson: «The History of India, as told by its own Historians. The Muhammedan Period. Edited from the posthumous papers of the late Sir H. M. El­liot». (T.I, 1867 г.); тоже, т. Ill; т. IV (Autobiography of the Emperor В aber) .

Stewart: «Early English Records», стр. 165 ¹⁴ °.

«Calcutta Review», 1864, M 45 и № 14, сентябрь 1850 г.; то же 1854 г. и 1859 г. сентябрь.

Dissertation concerning the landed property of Bengal by Charles William Boughton Rouse. London, 1791.

Hunter: «A statistical Account of Bengal». 1877. T. XVI, стр. 397 и ел.; т. I, стр. 262 и ел.

Talboys Wheeler: «Early Records of British India». 1878.

Gierke: «Geschichte der deutschen Genossenschaft».

Dubois {Дюбуа}. Описание туземного населения Индии ^li0 .

Marly le Chastel: Histoire générale des Indes. Paris, 1569.

«Voyages de François Bernier... contenant la description des états du Grand Mogul». Amsterdam, 1699.

Chunder Dutt: «The Peasantry of Bengal». Calcutta, 1874.

Observations on the law and constitution of India. London. 1825.

Граф Warren: «De l'état moral de la population indigène» (Индия).

Stewart: «History of the Bengal».

Correspondence between the government of India and the Secretary of state in Council relative to the famine in Bengal. 1874.

В «Transactions of the Bengal Science Association», стр. 17, присланная миссионером Лангом {Lang} «Сельские общины в Индии и России».

Kemble: ^Contemporary India». {Campbell. «Modern India».} ^ш

Memorandum on the improvement in the administration of India during the latest 80 or 40 years and the petition of the East India Company to Parlia­ment. 1838.

Sir Henry Maine: «Village communales etc.». 1872 и его «The effects of observation of India on modern European thought» ^ш.

С) МУСУЛЬМАНСКОЕ ПРАВО И ИЗМЕНЕНИЯ, ВНЕСЕННЫЕ ИМ В ОТНОШЕНИЯ ЗЕМЕЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ * В ИНДИИ

Сисэ. «Le droit musulman» [по сэру Томасу Стрештджу «Hindu Law» 1830, Мадрас, где он был главным судьей, т. I, стр. 2, 3] **. [Введение: «В судах Компании (за исключением тех, которые зависят от бомбейского правительства), магометанский уголовный кодекс, введенный магомета­нами для индусов, был нами сохранен; бенгальское правительство ограни­чилось внесением в него некоторых изменений»]. Населяющие Индию мусульмане принадлежат к последователям школы Абу Ханифы (родился в 699, умер в 767 г.). [Глава одной из 4 ортодоксальных суннитских сект.] [Его комментарии к Корану «Sened» («Опора») у ортодоксальных мусульман

* У Ковалевского: в сферу поземельных отношений. Ред. ** Взятое в квадратные скобки выписано Марксом непосредственно из книги Стрейнджа. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 187

имеют силу закона.] Два главных представителя этой школы: Вурхан ад-дин Али, живший во второй половине XII века, применял учение Абу Ханифы к нередко совершенно новым отношениям, вызванным покорением мусульманами такого множества народов и государств; его труд «Хедайя» (переведенный Гамильтоном) пользуется до сих пор неоспоримым авто­ритетом в мусульманских судах Индии. — Второй представитель Муль-тека (перевод д'Оссона и перевод Белена, опубликованный в «Journal Asiatique» за 1861 и 1862 гг.). Ссылки на его свод встречаются го­раздо реже в мусульманских судах Индии, тем не менее он является одним из наиболее распространенных комментариев ханифитского учения во всей граничащей с Индией Азии, откуда пришли ее завоеватели (стр. 118, 119). Согласие в воззрениях Бурхана ад-дин Али и Мультеки выражается в их доктрине об отношениях завоевателей к земельной собственности поко­ренных — одно из основных учений ханифитской школы (стр. 119).

Оба учат, что покоренные должны уплачивать «джизьят» или «джизья» (поголовный налог), если они не переходят в ислам. Школа Абу Ханифы в этом отношении согласна с остальными тремя (ортодоксальными) юрис­тами—Маликом, Шафи и Ханбалом: идолопоклонники или ренегаты-арабы подлежат истреблению; в противоположность этому «народы писания» — таковыми признавались только: евреи, христиане, маги и язычники-огне­поклонники, — в случае их покорения и отказа перейти в ислам обла­гаются всеобщим поголовным налогом (стр. 119). Движимая собственность признается целиком принадлежащей завоевателям (указ. место). Недви-собственность остается частично в руках покоренного населения, и оно должно платить правительству земельный налог (харадж); [«мусуль­манский военачальник обязан объявить неверным, как велика сумма возло­женного на них хараджа и в какие сроки он должен быть внесет]; «он частью поступает в руки членов мусульманского войска, взамен жалованья за службу» (стр. 120). Фактически это всеобщая практика; согласно самой «Хедайе», «после завоевания страны имам имеет право разделить ее между мусульманами или оставить ее в руках ее прежних владельцев, обложив их хараджем* (стр. 120).

В «Мультеке» говорится: «Недвижимая собственность имеет источни­ком своего происхождения завоевание. Она распадается на две категории: земли, свободные от платежа налогов (называются «ушрие» или «мулк»), облагаемые налогом (называются «хараджие»). Свободными от налогов признаются те земли, владельцы которых приняли ислам, а также и те, которые после завоевания страны правоверными были разделены меж­ду мусульманскими завоевателями» (стр. 120, 121). Нет никакого следа превращения всей завоеванной страны в домениальную собственность. Паршивые «ориенталисты» и т. д. напрасно ссылаются на места из Корана *, в которых говорится о земле как «принадлежащей богу». Остается изречение Абу Ханифы: «Имам не может объявить покоренную страну вакуфом ни всего народа, ни отдельных завоевателей». Это может иметь лишь тот смысл, что туземное население не может быть полностью экспроприиро­вано **. Земли завоеванных мусульманами стран, как общее правило, про­должают оставаться в руках их прежних владельцев, общинных или частных, и раздача их имамом в пользу мусульман допускается лишь в виде исклю­чения (стр. 121). Что касается земель, распределяемых имамом между му­сульманами, то это 1) вакуф, то есть постоянная частная собственность ***

* У Ковалевского: какой бы смысл ни извлекали еще недавно ориенталисты из изречений Корана. Ред.

** У Ковалевского: обезземелено в пользу казны. Ред. *** У Ковалевского: бесповоротная собственность. Ред.

188

К. МАРКС

религиозных, благотворительных и общеполезных учреждений, 2) военные бенефиции (икта), розданные имамом членам войска (указ. место).

Вакуф. У мусульманских юристов школы Абу Ханифы часто упоми­нается о неотчуждаемости собственности 1) церквей, 2) благотворительных и общеполезных учреждений. К первой категории относятся земли *, доходы с которых предназначены на содержание храмов и духовных училищ (так называемых медресе и мектебе). Ко второй категории — владения, пред­назначенные на содержание построенных на них «имар» («домов для бед­ных»), а также госпиталей, кладбищ, мостов и колодцев (под общим назва­нием «мирджие»). Во всех этих случаях земля остается в руках ее прежних владельцев, они только платят сборы (которые теперь называются «иджар») не казне (фиск), а упомянутым учреждениям. Помимо имама также и част­ные собственники часто превращают свою землю в вакуф. Мелкие собствен­ники охотно переносят на церковь и принадлежащие ей благотворительные учреждения свои титулы собственности; это перенесение происходит под условием сохранения наследственного владения отчужденной землей, владения теперь не свободного, а связанного с ежегодной уплатой владель­цам вакуфа, установленного для последнего определенного денежного ценза. С другой стороны, с объявлением земли вакуфом, ее владельцы освобождаются от возможности принудительного ее отчуждения за долги путем публичной продажи, а также от обязанности уплачивать фиску харадж (стр. 122, 123).

Бенефиции (икта). «Мультека» (комментарии Мультеки) содержит следующие подробные определения: «Имам может делить между своими воинами земли покоренных на правах военных бенефиций («зиамет» или чтимаръ). Имам имеет также право свободного распоряжения пустопо­рожней (необработанной) землей государства... часть ее он может усту­пить кому заблагорассудится, под условием ежегодной уплаты определен­ного налога в казну... Он должен постоянно заботиться о том, чтобы земли, не имеющие владельцев, не оставались долгое время без несения налогов и при распределении этих земель он не должен руководствоваться ни право­верностью, ни общественным положением лица, получающего надел» (стр. 123). С этими текстами согласны Малик, Шафи и Ахмед — на основа­нии выдержек, приводимых Маварди (указ. место). Если же покоренные — к моменту их покорения — приняли ислам или если страна в результате капитуляции переходит из рук неверных в руки мусульман, — завоеван­ная земля обязана только платить харадж, и имам не имеет права ее раз­давать.

Что же касается раздачи той части земли, которую имам — после завоевания — имеет право раздавать, — то арабский юрист Ибн Джама различает [см. Тишендорф. «Das Lehnswesen in. den moslemischen Staaten». 1872} 3 категории (стр. 123), а именно:

I. Первый вид «икта»: раздача земельных участков или определенных приносящих доход статей в полную и исключительную собственность получателей. Это имеет место по отношению: 1) к никем еще не возделанным пространствам, 2) к землям, покинутым их прежними владельцами, 3) к участкам, которые, хотя и находятся еще под обработкой неверных, но обещаны имамом тому или другому члену мослемского войска до момента покорения неприятельской страны. Раз земля обложена хараджем — сле­довательно, она составляет часть консолидированного фонда постоянных доходов в пользу всего общества правоверных — она не подлежит больше распоряжению имама. После окончательного завоевания «имам не может никому передавать права собственности на уже возделываемую землю»

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 189

(Сиди Крелил, цитируемый Ибн Джамой (стр. 124)). На практике это при­водит к тому, что большая часть земли остается в руках туземцев (указ. место).

Напротив, в отношении невозделанной земли Мулътека говорит: «Имам имеет в любое время право раздачи невозделанной земли государства. X* Всякий правоверный или неверный, обращающий пустошь под обработку, приобретает на нее право собственности». Однако фактически на это тре­буется согласие имама. Так, в «Хедайе»: «Тот, кто с разрешения имама обра­батывает пустошь, становится ео ipso ** ее собственником. Тот, кто делает это без его разрешения, согласно Абу Ханифе, лишается этого права... Вся пустошь, с момента завоевания, переходит в собственность всего общества правоверных. Индивидуальное присвоение ее, как и всякого рода военной добычи, немыслимо поэтому иначе, как в силу разрешения главы правоверных — имама». То же, — говорит Абд эль-Баки, коммента­тор Сиди Крелила, — относится к земле, покинутой ее владельцем

[то есть земли, ставшей бесхозяйной] (стр. 125).

II. Второй вид пикта».

Имам предоставляет получателю пользование только известны­ми правами на переданной ему земле:

1) получение им части продуктов земледелия с уступленной ему земли или 2) присвоение лицом, в пользу которого произведен надел, всего или части дохода, доставляемого хараджем. Предоставление права пользо­вания имеет место лишь на определенный срок (известное время), максимум до конца жизни лица, наделяемого этим правом. После его смерти его права не переходят к наследникам, а возвращаются фиску. В самом благоприят­ном случае семья покойного может рассчитывать лишь на получение пожиз­ненного содержания со стороны властей (указ. место).

Ибн Джама в согласии с Маварди и другими законоучителями гово­рит: «Земля мусульман никогда не может быть передана кому бы то ни было в наследственное пользование» (стр. 126).

III. Третий вид икта: передача права пользования совместно с доме-
ниальным управлением: 1) горной промышленностью; 2) соляными, нефтя­
ными, серными и т. п. месторождениями; 3) дорогами, ярмарками, мельни­
цами. Право использования некоторых из этих объектов осуществляется
только путем взимания известных платежей; так обстоит дело, например,
с ярмарками, дорогами и т. д. (указ. место).

Икта I категории. Так как передаваемая по этой категории земля, как правило, является пустошью и, следовательно, не платит хараджа, то расширение возделываемой площади, а тем самым и площади, облагаемой хараджем, — имеет целью увеличение государственного дохода ***. Та же цель побуждала мусульманских юристов — Макризи и «Хедайя» —предо­ставлять имаму право отбирать обратно данный им участок в том случае, если он в течение полных трех лет фактически не"обрабатывался. Он может в этом случае быть немедленно передан третьему лицу, однако, согласно учению Маварди, за исключением того лица, у которого он был отобран имамом и которое лишь по истечении трех лет (считая с момента изъятия) может снова получить право собственности на пустующую землю (стр. 126, 127). Маварди и другие опираются при этом на предание, которое приписы-

* Поставленный здесь и вынесенный на поля такой же знак стоит в рукописи Маркса. Ред.

• • — тем самым. Рев. *** У Ковалевского: доходов всего общества правоверных. Рев.

lôô

К. МАРКС

вает Мухаммеду следующее изречение: «Тот, кто, владея землей в течение трех лет, не приступает к ее возделыванию, тем самым дает право присвоения ее каждому, кто готов заняться ее возделыванием (обработкой)». Эта первая категория икта указывает на существование в эпоху мусульманского господства обычая — известного задолго до их завоевания — в покоренных ими странах, в частности, в Индии — а именно: х * передачу пустопорожних земель племенными и народными старейшинами в собственность лицам, впервые подвергшим их обработке (стр. 127). Совершенно другая цель у икта II и III категории: их цель — вознаграждение офицеров мусульман­ской армии постоянным доходом. Только воины, сипаи, допускаются, как общее правило, к их получению. Исключение может быть сделано имамом лишь в отношении его ближайших приближенных, судей и некоторых лиц, оказавших специальные услуги властям. Наделение такими икта (II и III) не имеет вещного характера [не являются jus in re], а состоит только в возможности временного, максимум пожизненного пользования частью или всей суммой натуральных сборов или денежных платежей, причита­ющихся казне с того или другого округа (стр. 127, 129). Фон Тишендорф («Das Lehnswesen in den moslemischen Staaten») опирается на свидетельство Якута относительно распространенного в его время предания о предостав­лении в округе Мекка лишь одного участка земли в икта правителем Йеме­на, персидским царем ** Кушру **. Из этого можно заключить, что выше­описанные икта существовали задолго до времен Мухаммеда в пределах Персидской монархии и в зависимых от нее странах. Мухаммед и его преемник Абу-Бакр |первый халиф, избранный в 632 г. к. э. после смерти Мухаммеда] не знали другого вида наделения землей, кроме передачи права собственности на пустующие земли. Омар воздерживался и от этого вида раздачи земли, по крайней мере, мусульманам, так как оп считал более целесообразным для них исключительное занятие военным делом. (Кремер и Гаммер-Пургшталь, см. стр. 40) ***. Лишь при Османе в халифате возникла персидская система передачи икта. во временное и пожизненное пользование. Широкое применение она получила в правление Омейядов, в особенности при Аббасидах. Последние, овладевшие троном благодаря поддержке персидских войск (из Хорасана), поспешили применить к их чле­нам вынесенную из их родины систему. От арабов обычай наделения воинов правом пожизненного пользования доходами с определенных земель в форме натуральных и денежных поступлений с их владельцев перешел к посте­пенно отходившим от язычества **** монголам и туркам. Поэтому мы нахо­дим это в полном действии только в Индии и в Алжире (стр. 128).

Как правило, следовательно, при мусульманских завоевателях земля оставалась в руках ее прежних владельцев: власти присваивали себе только домениалъные и невозделанные земли; только из этих земель наделя­лись мусульмане. Бенефициальные раздачи в громадном большинстве случаев не имели другого последствия, как лишение казны налоговых по­ступлений с известных округов, а отнюдь не экспроприацию ***** сельского населения. Последнее продолжало по-прежнему владеть землею на правах общинной и частной собственности. Перемена коснулась в большей мере лиц, нежели земель. Из свободных владельцы стали зависимыми, а вместе с этим и их владение из аллодиального стало феодальным (стр. 129).

* Поставленный здесь в вынесенный на полн такой же знак стоит и рукописи Маркса. Ред.

•* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. •*• См. настоящий том, стр. 186. Ред. **•• У Ковалевского: сменившим их владычество. Ред. • •••• у Ковалевского; обезземеленье. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 1Ô1

[Это последнее имеет ведь только смысл в отношении магоме­ тан, получавших икта II или III, ив отношении индусов лишь в той мере, в какой они платили натуральный или денежный налог не казне, а лицам, наделенным казной. Уплата хараджа не превращала их собственность в феодальную, точно так же, как impôt foncier * не превращал французскую земельную собственность в феодальную. Все это место у Ковалевского в высшей степени беспомощно].

То, что земельная политика мусульман соответствовала учению их юристов, «что вышеупомянутый процесс феодализа­ции» постепенно охватил также отдаленные части Индостана,

доказывают арабско-персидские и монголо-турецкие хроники, ставшие доступными благодаря изданию их в английском переводе, начало которому было положено покойпым сэром Г. М. Эллиотом и которое до сик пор еще не вполне закончено его продолжателем профессором Джоном Даусоном (см. «The History of India, as told by its own historians. The Muhammedan period». Edited from the papers of the late Sir H. M. Elliot, by Professor John Dowson, т. I (1867) и т. д.).

D) ПРОЦЕСС ФЕОДАЛИЗАЦИИ

ЗЕМЕЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ В ИНДИИ

В .ЭПОХУ МУСУЛЬМАНСКОГО ВЛАДЫЧЕСТВА

[В 711 г. Синд завоеван Мухаммедом Касимом; после его убийства в 714 г. халифом Валидом I (династия Омейядов) арабское господство в Синде идет к своему концу; 30 лет спустя от него не остается и следа.]

Синд. (Первое завоевание арабов в Индии.) «Шахнаме» — персидский перевод утерянного арабского текста первой половины VIII в. (Джон Даусон, т. I, стр. 136) — содержит подробности о том, как поступали завоеватели с земельной собственностью. По этому источнику: прежде всего покоренное население облагалось поголовным налогом [Ковалевский тоъорш: правильнее поочажным ** сбором ** {mit Heerdsteuer}], «согласно оставленной проро­ ком заповеди»; наряду с этим туземцы должны были платить равный преж­нему поземельный налог и вновь введенную церковную десятину; от послед­ ней не освобождается и ни один мусульманин. Туземцы, принявшие маго­метанство, не платили ни поземельного, ни поголовного налога (стр. 130); за всеми, без различия вероисповедания, «сохранялась их движимая и недвижимая собственность. Земли и имущество не были отобраны у поко­ренного населения» («Шахнаме»). Мухаммед Касим предоставил сбор нало­гов наследственным в Синде откупщикам налогов — «браминам». Исключе­ ние составляли те села и округа, налоговые поступления с которых отданы были Касимом его военным сподвижникам в качестве военных ленов (икта или катайя); они получали их под условием военной службы. Лишенные со времени Омара права заниматься каким-либо иным ремеслом, кроме военной службы, владельцы икта в силу необходимости должны были

• — поземельный налог. Ред. ** Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

192

К. МАРКС

оставить земли вверенных им округов в руках прежних их возделывателей, довольствуясь ежегодным взиманием с них определенной части натуральных платежей. Не все солдаты наделялись такими ленами, а только личная охрана * (?)

(высшие офицеры!]

Касима. Простые солдаты получали ежегодное жалованье и полное осво­бождение от налогов. [Войско Мухаммеда, как отмечает профессор Даусон, не имело в своем составе ни женщин, ни детей; арабы вынуждены были поэтому волей-неволей вступать в смешанные браки с туземными женщи­нами завоеванных стран.] Вступая в браки с туземными женщинами Синда, арабские солдаты постепенно образовали особые военные колонии, которые постепенно развились в города (?) под названиями джунуд (= дружины **, Gefolgschaften) и амсар (местечки, города). Из всех земель завоеванной страны Касим забирал лишь домениальную собственность низверженных раджей, а также пустопорожние земли; оба эти вида земель составили фонд для наделения неприкосновенной частной собственностью духовных и благотворительных учреждений, прежде всего монастырей. Все существовавшее в Синде гражданское судопроизводство целиком было сохранено. «Все процессы (Даусон), касающиеся имущества, договоров, долгов и т. д., продолжали решаться, как и раньше, в третейском порядке в советах сельских старшин (или так наз. «панчаятов») на основании писа­ного, а еще чаще обычного права» (стр. 130—132).

Лишь в XI в. [особенно начиная с Махмуда Газнсви (его вторжения относятся к 1001—1024 гг.) и его сына Масуда I — сравни стр. 42, последние потомки Махмуда после потери ими всех других владений господствовали еще в Лахоре (Пенджаб) до 1182 г.] начинается действи­тельное завоевание Индии — Пенджаба и т. д. Завоевания в Северной Индии охватывали 23 провинции.

Господство Махмуда Газневи и его преемников не оставило никаких следов в сфере отношений земельной собственности, так как полководцы этой династии ограничивались грабительскими набегами, истреблением людей и т. д. (Ал-Утби. «Тарих Ямини») (стр. 133).

[Это не может относиться к последнему из Газневидов, султану Бахраму, который, будучи изгнан в 1152 г. [Ала ад-дином из Гура], бежал в Лахор, в то время как династия Газневидов господствовала еще до 1182 г.] По Ковалевскому, прочное господство магометан в Северной Индии начинается с завое­вания Дели Мухаммедом Гури. Это неправильно [в 1193 г. Шихаб (брат Гийас ад-дина, султан из династии Гуридов) разбил Притхвираджа, правившего в Дели и Аджмире; оста­ вил в Аджмире наместником бывшего раба Кутб ад-дина; тот захватил Дели и объявил себя первым его мусульманским властителем (1206—1210 гг.)].

Туземное население было обложено налогами, зиммис. Сбор налогов возложен был частью на местных раджей, обязанных уплачивать их ежегодно в форме установленной дани, частью иа назначенных для этой

• У Ковалевского: начальники дружин. Ред. •• Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 193

цели чиновников в качестве откупщиков. Прежние владельцы сохраняли свою собственность. Шамс-ад-дин

(1211—1236 гг.) (3-й правитель из династии рабов в Дели)

уже раздает села и округа своим военачальникам под условием поставки определенного числа ратников, то есть превращает их в «иктадаров». Благодаря этому они получили право взимания в свою пользу с собствен­ников земли в этих селах и округах налогов, поступавших ранее в казну. Этим ничего не изменялось в отношениях земельной собственности тузем­ных владельцев. Если иктадар не нес обусловленной военной службы, то икта у него отбиралась. Согласно персидскому хронисту Зия ад-дин Варани, Шамс-ад-дин роздал в одном только Доабе

[доаб — территория между рекой и ее притоком; здесь имеется в виду Доаб между реками Джамной и Гангом — главный Доаб]

до 2000 икта! Точно так же Гийас ад-дин Балбан

(1266—1286 гг.) (правитель Дели из династии рабов)

и Джалал ад-дин

[Хилджи, а не Фируз, как у Ковалевского] (1288—1295 гг.)

роздали военной аристократии, лично или через губернаторов, новые бенефиции, «чтобы расположить ее в свою пользу», — говорит персиянин Барани. Подобно бенефициальным владельцам в Западной Европе, и иктадары стремились сделать свои привилегии наследственными и неза­висимыми от султана (стр. 133, 134).

Согласно Ковалевскому, персиянин Барани говорит, что

Гийас ад-дин Балбан застал монархию расшатанной в самых ее основах, так как иктадары его отца

[отец раба Гийас ад-дин Балбана, ставшего позднее визирем султана Насир ад-дин Мухаммеда?!],

присвоившие себе звание ханов, стремились к независимости и постоянно делили между собой власть султана и достояние казны. Вместо того, чтобы являться на военные смотры, они находили оправдания для своей неявки, а узурпацию свою * закрепляли каждый раз подкупом чиновников. Боль­шинство иктадаров прямо отказывалось от несения военной службы, ссы­лаясь на то, что икта были даны им не в условную, а в безусловную собствен­ность, так называемую чинам» ^ш (стр. 134).

[Все это вполне естественно, если принять во внимание, что в 1206—1288 гг. в Дели царствовали властители из династии рабов.]

Гийас ад-дин Балбан (см. его проект) по Барани, (стр. 134,135) напрасно старался положить этому конец; «он уступил настояниям и слезам икта­даров» (Барани) (стр. 135). Икта были розданы, главным образом, началь­никам кавалерии (указ. место) (под условием личного несения военной

• У Ковалевского: нарушение своих обязательств. Ред.

194

К. МАРКС

службы). Следовательно, уже в XIII в. иктадары стремились к «мулку», или «милку», полной собственности, которую султан мог раздавать и дейст­вительно раздавал — обычно заслуженным чиновникам и придворным — только из домениалъных и отнесенных к ним пустопорожних земель (указ. место).

В XIII веке уже и духовные корпорации видели в праве производить сбор налогов в свою пользу главный источник своих доходов. Гийас ад-дин Балбан передал в дар основанному им в Мултане монастырю (ханака) «.несколько сел на содержание», то есть с тем, чтобы монастырь мог собирать с них причитающиеся казне сборы (стр. 136).

[По индийскому закону власть правителя не подлежит разделу между сыновьями; тем самым оказался закупорен один из глав­ ных источников европейского феодализма.]

1295 —1317 гг. — Ала ад-дин (2-й монарх из дома Хилджи, правившего в 1288—1321 гг.).

Согласно Шамс Сирадж Афифу, Ала ад-дин не только воздерживается от раздачи икта чиновникам и кавалерийским офицерам, заменив их ежегод­ным жалованьем, но и отнимает также у многих эмиров своего отца

[его отец не был султаном; он наследовал своему дяде Джалал ад-дину (1288 —1295 гг.), основателю династии Хилджи, кото­рого он предательски убил]

отданные им в икта села, подчиняет их непосредственно фиску империи (превращает их в халиса — слово, употребляемое еще в Северной Индии). «Одним росчерком пера» (Барани) он приказал, чтобы все села, иктадары которых претендуют на владение ими на правах «милкь, были подчинены непосредственно фиску. Та же участь должна была постигнуть всех лиц, получивших те или другие земли в дар от прежних султанов безо всяких условий (инам), будь то светские лица или духовные корпорации (вла­дельцы вакуфов) (стр. 136, 137).

Его слабый преемник — Мубарак (1317—1320 гг.), в лице которого было покончено с династией, должен был, разумеется, вернуться к прежней системе (указ. место).

(Описание Северной Индии). В «Travels of the eyes into the kingdoms of different countries» (см. стр. 137, примечание 2) описывается военный и административный персонал в 1325—1351 гг. при Мухаммеде Туглаке

[2-й властитель династии Туглаков (1321—1414 гг.), основан­ной Гийас ад-дин, Туглаком I (1321—1325 гг.)]

Там говорится: «Ханы, малики, эмиры и полководцы (исфах салари) получают, каждый из них, доход с тех или других местностей, предостав­ленных им фиском. Солдаты и мамлюки не получают права участия в сборе налогов и живут на жалованье. Иначе обстоит дело с офицерами. Им отдаются целые села с правом обращать в свою пользу причитающиеся с них налоговые платежи. Села и округа остаются в их управлении до тех пор, пока это будет угодно одарившему их султану иди его престоло-

Конспект книги м. Ковалевского «общинное землевладение» 1Ô5

наследнику. На практике эти последние при вступлении на престол обыкно­венно утверждают икта за их прежними владельцами». Так поступают, —

продолжает Ковалевский, —

согласно сообщениям дин-Варани, ближайшие преемники Ала ад-дина, а именно: султаны Кутб ад-дин и Гииас ад-дин Туглак.

Однако Ала ад-дин правил в 1317 г., тогда как Кутб ад-дин правил в 1206—1210 гг. (следовательно, столетием раньше), а Гийас ад-дин Туглак является не ближайшим преемником Ала ад-дина 1им был Мубарак (Хилджи)], а тем, кто сверг его династию.

1351—1388 гг. — Фируз Туглак. Он установил бесспорный переход икта от наделенного им впервые лица к его наследникам; он предписал: «Если умирает кто-либо из офицеров армии, то место его занимает его сын; за неимением сына — муж его дочери; при отсутствии прямых потомков место покойного должен занять ближайший к нему раб (гулям), если же не имеется и последнего — ближайший родственник. Последними в порядке наследования являются жены покойного». «Замена иктадара его наследни­ком может также иметь место и при жизни наделенного лица, если это лицо неспособно к дальнейшей военной службе» (Шамс Сирадж Афиф). Таким образом, икта законом была признана наследственной. Фируз допустил к пользованию икта не только офицеров, как это было до него, но и солдат. Чаще всего последние получают лишь некоторую долю налоговых сборов, причитающихся собственникам уже существующих икта, и в атом случае они обычно продают свои права особому классу скупщиков, которые нередко, в свою очередь, перепродавали этот товар другим. Тот же Фируз применил эту, введенную для военачальников, систему бенефиций также и к прави­тельственным чиновникам (стр. 137, 138). Он роздал также многочисленные земельные участки в безусловную собственность духовным корпорациям и частным лицам; они (эти участки) поступали из домениальных и числя­щихся за ними пустопорожних земель. Последние передавались новым коло­нистам под условием уплаты хараджа; Фируз предоставлял обычно послед­ний («харадж», уплачиваемый колонистами) в пользу духовных корпора­ций и основанных им самим благотворительных учреждений; таким обра­зом, большая часть поднятой целины стала вакуфами, следовательно, неотчуждаемой собственностью духовных корпораций, госпиталей и т. п. Собственность мертвой руки (вакуфы) возникала, кроме того, путем икта, вследствие того, что взимание причитающихся государству налогов с (заселенных раньше) сел и округов было передано духовным корпорациям, благотворительным учреждениям и то. п. Таким способом мусульманские властители лишь продолжали делать то, что в течение столетий до них делали туземные раджи, приписывавшие нередко к тому или другому храму сотии или тысячи новых селений. Разница между вакуфами и бене­фициями следующая: собственность вакуфов была собственностью мертвой руки (неотчуждаемой и неотменяемой); кроме того, их владельцы были осво­бождены от всякого рода служебных повинностей и, прежде всего, от воен­ной службы (стр. 139).

1388~-1389 гг. — Туглак II; признает при своем вступлении на пре­стол права, предоставленные Фируаом иктадарам, и раздает своим привер­женцам и фаворитам новые икта. При нем и при последующих членах династии Туглаков беспрерывные дворцовые и прочие перевороты, — в том числе пинок, данный Тимуром (Тамерланом) * 1898—1399 в»., кото-

196

К. МАРКС

рый приводит к падению султаната Дели, вследствие чего эмиры и малики пограничных провинций объявили себя независимыми и получили возможность удерживать в своих руках все сборы с вверенных им провин­ций (стр. 140, 141).

Если подвергавшиеся нападению слагали оружие, Тимур, следуя предписаниям пророка, гарантировал им их собственность — движимую и недвижимую — под условием уплаты хараджа и «занята»*¹⁴³ (поголовного налога). Но собственной администрации Тимур нигде не учреждал; более того, он оставлял на прежних местах покорных ему эмиров и маликов, заменяя их новыми лицами лишь там, где они казались ему не вполне надежными. Таким образом, его нашествия укрепили систему бенефи-циалъного владения. Как только он покидал страну, правители провинций плевали на «нового властителя», не желая, с другой стороны, признавать «старых» (стр. 141, 142).

(Следует плохое изложение о династиях Сейидов и Лоди в Дели, стр. 142, 143.)

Преемники Хизр-хана — Мубарак, Мухаммед, Ала ад-дин (1421 — 1450), придя к власти, тотчас же закрепляли за иктадарами и чиновниками их должности, оклады и отданные им в * кормление * округа (паргана) и села (дех), земельные * наделы * и военные бенефиции (икта) (стр. 142).

Согласно автобиографии Бабура ^ui , самыми могущественными незави­симыми государствами, которые он застал — под властью либо мусуль­манских ханов, либо индийских раджей — были: 1) Афганистан, 2) Гуд­жарат, 3) Декан, 4) Мальва, 5) Бенгалия (стр. 143). Во всех этих государ­ствах опять гражданские войны; как и в империи, то же развитие бенефи-циалъной системы и системы откупа налогов, в ущерб политическому и административному единству (стр. 143).

Согласно свидетельству Бабура, в Бенгалии уже в этот период была вполне развита система заминдарства, то есть откупа налоговых поступле­ний с округов и сел финансовыми чиновниками; тогда как в Декане пол­ностью были развиты военные бенефиции (стр. 143). В отношении Бенгалии Бабур говорит, что неизвестен был иной способ вознаграждения чиновников, кроме предоставления им права обращать в свою пользу налоги с подве­домственных им местностей. В Декане же в то время под властью военно-феодального дворянства, видимо, находилось так много округов, что власти­тели были вынуждены постоянно искать помощи и поддержки у своих собст­венных эмиров (стр. 144).

Монголы оставляли целые округа и провинции в руках индийских раджей; последние получили название заминдаров (земельных собствен­ников), и эти раджи-заминдары обязаны были уплачивать ежегодные подати имперскому правительству; это в большинстве случаев имело место лишь в номинально подчиненных «империи» округах; во всех осталь­ных заминдарства раздавались мусульманскими чиновниками. Утверж­дение старых и назначение новых заминдаров обычно имело место при каж­дом новом вступлении на престол. В большинстве случаев заминдарами оказывались люди, владеющие уже земельной собственностью в том или. ином округе или селении. К их старым владениям (комар) прибавлялись, как только они вступали в свою должность, особые наделы * из пустопо­рожних земель вверенного им округа (эти наделы * назывались нанкар). Кроме того, заминдары иногда получали право въезда, охоты и рыбной ловли — Стюарт («Early English records», стр. 165). Кроме ряда полицейских

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 197

обязанностей, заминдар принимал на себя сбор налогов с вверенного ему округа с правом вознаграждать себя за службу путем добавочного обложения местных жителей. Последние обязаны были теперь, вместо того чтобы платить налоги непосредственно фиску, вносить их посредникам-зштшка-рам (указ. место).

Наряду с этим: раздача бенефиций, или икта, военному сословию. Вла­дельцы получали право исключительного пользования натуральными сборами и денежными налогами с вверенных им округов или селений и освобождались от всех платежей в государственное казначейство. Их единственная повинность: личная военная служба и поставка — за их соб­ственный счет — заранее установленного числа пехотинцев и кавалеристов. Иктадары, владения которых были расположены на границах империи, получали титул джагирдаров ^иъ и обычно больший сравнительно с другими округ (стр. 145). Раздача еще невозделанной земли —как мусульманам, так и инаковерующим, без различия, происходила по-прежнему. Монголы — как и их индийские и арабские предшественники — в интересах увеличе­ния государственных доходов старались уменьшить размеры невозделанной или вновь покинутой земли. Местные чиновники — мутсудии и амилы, должны были строго следить за этим. Так говорится в фирмане Аурангзеба (цитировано Вормсом в «Journal Asiatique», 1842 г.): «В начале года местные чиновники — мутсудии и амилы, обязаны возможно обстоятельнее ознако­миться с характером обработки земли в предшествовавшем году. Если им станет известно, что земледельцы в той или другой части вверенного им округа лишены необходимых орудий производства, то мутсудии и амилы, получив предварительно от них некоторое обеспечение, обязаны дать им денежные ссуды от имени правительства. Каждый раз, когда владелец того или другого участка исчезает из селения, оставляя свою землю невозделанной, мутсудии и амилы имеют право отдать ее в надел * треть­ему лицу, однако не раньше, чем через год со времени удаления прежнего владельца». При передаче пустопорожних земель лицам, желающим обра­тить их под плуг, речь идет о «вещных правах», о неотменяемом и наслед­ственном праве собственности на землю — «милк» или «мулк» (стр. 146).

То, что делали Великие Моголы по отношению к провинциям, повторя­лось в каждой провинции губернаторами; после того, как они отдавали в ленное владение своим чиновникам и ратникам селения и округа, — они, императоры, как и губернаторы, имели право вновь отнять у них бенефи­ции; о таких конфискациях часто упоминают летописцы и путешественники [(сравни Эллиот — Даусон, т. V, стр. 241, 414) и Стюарт («Early records of British India», стр. 164, 165)]; наглядное доказательство того, что джа-гиры и заминдарства не были наследственными, хотя фактически они в боль­шинстве случаев переходили от отца к старшему сыну (сравни перевод Фиришты, сделанный Дау). Их владельцы могли вступить в предостав­ленные им права не раньше, как по получении императорских санадов, которые поэтому каждый раз должны были быть возобновлены при вступ­лении на престол нового государя (стр. 147).

При монголах произошло также мало юридических изменений в отно­шениях земельной собственности, как и при прежних мусульманских властителях Индии, но зато произошли изменения фактические (указ. место). В мемуарах императора Джеганхира (или Джахангира) (1605— 1627 гг.) говорится, что одной из его важнейших забот было воспре­пятствовать «присвоению земель туземного населения джагирдарами и финансовыми чиновниками в целях их дальнейшей обработки на свой собственный счет» (стр. 148).

• Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

198

К. МАРКС

Такого рода присвоение поражало, следовательно, всю систему *. Обременение налогами, личные преследования, нередко открытое насилие легко доводили крестьян до того, что опи покидали свои наделы. Эти последние обыкновенно использовались тогда для «округления» владений самого ааминдара или доставались зависимым от него лицам. В числе различ­ных видов замиидарств, существование которых в Бенгалиии Бихаре засви­детельствовано английскому правительству показаниями местных чинов­ников и брахманов, мы находим поэтому и замиидарства, явившиеся след­ствием захвата заминдарами земель мелких собственников, санкциони­рованного впоследствии санадами императоров или губернаторов провин­ций (стр. 148). [См.: Чарлз Уильям Боутен Раус. «Dissertation concerning the landed property» (Приложение) № VII, стр. 273. Лондон, 1791.] (указ. место).

Другой способ экспроприации: переход ** прав собственности мелких земельных собственников к крупным при условии сохранения за мелкими наследственного права пользования. Такой договор [в романо-германском средневековье «коммендация»] держится до сих пор и Индии под наимено­ванием «нкбалдава». Отсюда — быстрый переход аллодиальной собствен­ности крестьян в феодальную, с одной стороны, зампндаров, с другой стороны, духовных благотворительных и общеполезных учреждений (стр. 149).

Такие изменения в землевладении Индии, вызванные частью насиль­ственно, частью самой природой вещей, особенно часты к концу царствова­ния Великих Моголов, благодаря упадку центральной власти и усилению, вследствие этого, влияния и независимости местных органов власти. Уже Джахангир — преемник Акбара — жалуется на то, что эмиры погранич­ных провинций присваивают себе суверенные права, налагая свои печати на королевские грамоты, и наделяют своих придворных собственными почет­ными титулами (указ. место). В течение XVII и XVIII в. продолжается произвольное расширение джагирдарами и заминдарами предоставленных им прав. В теории владение заминдарствами требовало подтверждения императорским санадом при каждом новом вступлении на престол, но фактически они стали наследственными; император должен был возоб­новлять санвд старшому сыну, а за отсутствием такового — старшей дочери; даже если будет доказано, что заминдар злоупотребляет своей должностью, император может, самое большее, заменить его в его должности кем-нибудь из его родственников, но обязан утвердить за смещенным так заминдаром его владение «как нанкар» и пользование доходами от добавочного обложения налогами жителей вверенного ему округа.

[Это относится только к Бенгалии!] (стр. 150).

Согласно донесениям английских чиновников, комиссарам кадастрации во многих округах не удалось обнаружить иных собственников, кроме заминдаров. Например, в округе Кушба Сагранх — смотри донесение Томасоиа от 20 февраля 1864 г. — прежние земельные собственники, брахманы, благодаря захватам джагирдара, постепенно утратили всякое отношение к земле; так что ко времени кадастрации округа английскими чиновниками в нем не осталось иного собственника, кроме самого джагир­дара (указ. место).

Чем большую независимость зампндары приобретали по отношению к центральному правительству, тем легче становилось им бесконтрольно распоряжаться в пределах вверенных им округов. Они находили более

* У Ковалевского:«Подобного рода присвоения... перешли в целую систему».Ред, ** У Ковалевского: уступка. Ред,

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 199

выгодным для себя, вместо того чтобы производить лично сбор налогов в каждом находящемся в их ведении селении, отдавать их на откуп третьим лицам по отдельным подразделениям округа. Таким образом возник целый ряд зависимых от заминдара бенефициалъных владений, наследственные пользователи которых, по примеру заминдаров, также стремились к узур­пации прав вверенных им землевладельцев. В эпоху кадастрации Бенгалии англичанами каждое заминдарство * включало в себя уже целую иерархию должностных лиц, из которых каждое претендовало на положение собст­венника или, по меньшей мере, наследственного пользователя землей в гра­ницах вверенного ему округа (стр. 151).

По словам местных английских чиновников, джагирдары, по примеру императора и губернаторов, создавали, в свою очередь, подчиненные им бенефициалъные владения на тех же условиях, на каких они сами были наделены ими. Когда возникал вопрос об имущественном обеспечении младших членов семьи, джагирдар прибегал к выделению в их пользу того или другого участка своего джагира, под условием принятия ими на себя некоторых служебных обязанностей или уплаты почти номинального сбора, называемого «мадад»,. Весьма часто предметом наделения даже не родствен­ных джагирдару лиц была предоставлявшаяся в их распоряжение пусто­порожняя земля; эта последняя передавалась в наследственное пользова­ние под условием ее возделывания и ежегодной уплаты джагирдару незна­чительного натурального или денежного сбора. На первых порах наделяв­шее лицо сохраняло за собой право в любое время отнять надел * обратно. С течением вроменн, но мере того как джагирдары превращали свои вла­дения в наследственные, субджагиры тоже становятся наследственными, а именно переходят, по образцу своих прототипов, на началах майората, от отца к старшему сыну (стр. 151, 152).

Тот же процесс постепенной субинфеодации замечается и в тех землях, которые раздавались в империи Великих Моголов гражданским чиновникам, получившим со временем общее название заминдаров, землевладельцев. Сами Великие Моголы — а по их примеру и правители провинций — при­сваивали себе право выделения особых селений из отданного ими в откуп округа с тем, чтобы наделять ими впоследствии заслуженных лиц, обычно под условием уплаты причитающихся с этих селений сборов не непосредст­венно фиску, а через посредство заминдара. Подобные раздачи стали позже производить по собственному почину также и заминдары. В надел * вклю­чались целые группы селений, возделанные и необрабатываемые простран­ства, которые в своей совокупности нередко охватывали весь округ, или «талуку», поэтому их владельцев и называли шалукдарами». Наряду с ними встречаются почти повсюду в том же заминдарстве так называемые «патнидары»; разница между ними и талукдарами только в размере наде­лов *. Как те, так и другие, каждый в пределах своего округа, охотно уступали сбор натуральных и денежных платежей с входивших в состав их округа дистриктов особо доверенным лицам, каждый раз под условием временного или периодического их вознаграждения. Так возникла в преде­лах заминдарств новая группа чиновников — откупщиков налогов, так назы­ваемые адарпатни»; последние постепенно также создают категорию зависимых от них лиц — «сепатни». Принцип наследования,первоначально признанный по отношению к заминдарам, постепенно распространился и на категории соподчиненных друг другу откупщиков налогов (см. Хантер. «Л statistical account of Bengal». 1877, т. I, стр. 262 и след. и в каж­дом из других томов под рубрикой: «Формы земельной собственности»). Постепенно признается неотъемлемость их владения; с этого времени заминдарства — уже не целые налоговладельческие единицы, а группы

• Это слово написано Марксом по-русски. Рев,

200

К. МАРКС

расчлененных по многим категориям наследственных сборщиков налогов, глава которых — ваминдар, хотя он в юридическом отношении ничем не отличается от остальных, на практике добился признания за ним земле­владельческих прав (стр. 152, 153).

Так как в Индии встречаются «бенефициальная система», «отдача должностей на откуп» [последняя, однако, отнюдь не является чисто феодальной, доказательство — Рим] и коммен­дация, — Ковалевский видит здесь феодализм в западноевро­ пейском смысле. Ковалевский забывает, между прочим, о кре­постном праве, которого в Индии нет и которое представляет собой важный момент. [Что же касается индивидуальной роли защиты (сравни Палгрева) феодалами (исполняющими функции фогтов) не только несвободных, но и свободных крестьян, то это играет в Индии, за исключением вакуфов, незначительную роль]; [свойственная романо-германскому феодализму поэти­зация земли Boden-Poesie (см. Маурер) столь же мало при­суща Индии, как и Риму. Земля нигде в Индии не благородна, в том смысле, чтобы она была, например, неотчуждаема в поль­зу недворян!] Впрочем, сам Ковалевский видит основное раз­личие: отсутствие патримониальной юстиции в области граж­данского права в империи Великих Моголов.

В период упадка Аурангзеб предоставлял заминдарам во вверенных им округах некоторые уголовно-полицейские функции, например, против воров и разбойников; однако решения, касающиеся имущественных отно­шений, целиком оставались в руках туземных судов. Среди 15 видов юрис­дикции одного из новейших кодексов, кодекса Бхригу, почти каждая имеет характер третейского суда, избранного жителями или споря­щими сторонами * (стр. 153, 154).

Отдача должностей на откуп, кроме того, имела место не по всей стране. Целые округа были подчинены непосредственно фиску и полностью от него зависящим чиновникам. Последняя система встречается не только в государствах Великого Могола, но также в большей или меньшей степени в независимых от него. Эта форма была единственной известной у маратхов, а они постепенно распространили свою власть на всю Центральную и Южную Индию (стр. 154).

К концу монгольской империи так называемая феодализация только в некоторых округах, в большинстве других обжимная и частная собствеяг-ностъ остается в руках туземных владельцев, а отправление государст­венных функций в руках чиновников, назначенных центральным прави­тельством (стр. 155).

Е) АНГЛИЙСКОЕ ХОЗЯЙНИЧАНЬЕ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ИНДИЙСКУЮ ОБЩИННУЮ СОБСТВЕННОСТЬ **

«Respublica Moscoviae». Lugduni В atavorum, 1630, там же: De Moscovia, Antonii Possevini Diatriba, стр. 213, 217.

* У Ковалевского: сторонами посредниками. Ред.

** У Ковалевского: «Английская поземельная политика в Ост-Индии и влия­ ние ее на распадение общинного землевладения у индусов». Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 201

Marly le Chastel. «Histoire générale des Indes». Paris, 1569, стр. 227.

Henry Wilson, «An account of the Pelew Islands». 1788, стр. 287.

Дюбуа. Описание туземного населения Индии.

Письмо Кольберу в приложении к «Voyages de François Bernier». Amsterdam, 1669 (стр. 307, 310).

Дюперрон {Dupeyron} (см. Mill. «History of British India», издание 1840, т. I, стр. 310 и т. д.). Дюперрон (Приложение *), первый, кто понял, что в Индии Великий Могол был не единственным собственником земли.

Бьюкенен (Путешествие в Майсур) описывает тамошнюю общинную обработку земли ^14в.

Земля в Бенгалип была признана частной собственностью заминдаров во время первого — 1793 г. — кадастра, пропзведениого по распоряже­нию генерал-губернатора Бенгалип лорда Корнуоллиса (его правление — 1786—1793 гг.). В 1765 г. англичанам стало известно, что заминдары («сборщики государственных налогов») претендуют на положение «замин-даров-раджей», поскольку они постепенно присвоили себе такую власть во время упадка империи Моголов. {Наследственный характер их владений объяснялся тем, что Великим Моголам не было дела до формы землевла­дения, лишь бы был собран годовой налог; налог ятот был некой фиксирован­ной суммой, считавшейся равной излишку ежегодной продукции данной области над ее потребностями. Все, что заминдар собирал сверх этой суммы, принадлежало ему самому,

поэтому он драл шкуру с райатов.]

Их претензии считаться раджами объяснялись тем, что они награбили огро­мные количества земли и денег, содержали войска и присвоили государст­венные функции. Английское правительство (с 1765 г.) обращалось с ними как с простыми подчиненными ему сборщиками налогов, сделало их ответст­венными перед законом и подлежащими тюремному заключению или уволь­нению с должности за малейший перебой в уплате налога. В то же время положение райатов не было улучшено; наоборот, их стали еще больше унижать и притеснять, и вся налоговая система пришла в полный беспоря­док.

1786 г.: Дпректоры {Осг-Индской компании} из политических сообра­жений распорядились заключить новое соглашение с заминдарами, в котором было бы четко оговорено, что все даруемые им льготы они по­лучают не по праву, а только по милости губернатора и Совета; была назначена комиссия, которая должна была обследовать и представить доклад о положении заминдаров в настоящее время; райаты, боясь мести заминдаров, отказывались давать показания; заминдары же уклонялись от опросов, и работа членов комиссии зашла в тупик.

1793 г.: Лорд Корнуоллис отказался от комиссии и неожиданно, без всякого предупреждения, провел в Совете решение, немедленно получившее силу закона, считать отныне заминдаров владеющими всем, на что они при­тязали... наследственными собственниками всей земли в данной области, ежегодно уплачивающими — не определенную долю государственных налогов, которые они собирали для правительства, — а своего рода дань в казна­чейство! Г-н Шор, впоследствии сэр Джон Шор, преемник прохвоста** Корнуоллиса, резко высказался в Совете против такого огульного унич­тожения индийских обычаев; а когда он увидел, что большинство Совета твердо решило (только для того, чтобы отделаться от бремени издания

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. *• Выражение Маркса. Ред.

âôâ

К. МАРКС

бесконечных законов и от нескончаемых споров по поводу общественного положения индусов) объявить заминдаров собственниками земли, он пред­ложил закрепить за ними землю на десять лет. Но Совет высказался за вечное пользование. «Совет уполномоченных» одобрил это решение и в быт­ность Питта премьером провел —

1793 г. — билль о «признании индийских заминдаров наследственными собственниками земли на вечные времена». Это решение было обнародовано в Калькутте в марте 1793 г. К великой радости не ожидавших этого замин­даров! Мероприятие это было не только внезапным и неожиданным, но и незаконным, поскольку считалось, что англичане издают законы для всего индусского народа и по мере возможности управляют им, руководствуясь его собственными законами. Одновременно английское правительство издало несколько законов, дающих райатам средства защиты от заминда­ров в гражданских судах и охраняющих их от повышения арендной платы. Эти законы, принимая во внимание положение в стране, были бесполезны и остались мертвой буквой; ибо райаты были в столь абсолютной зависи­мости от своих помещиков, что лишь редко осмеливались сказать слово в свою защиту. — Одним из вышеупомянутых мероприятий было предписа­ние, устанавливающее на вечные времена размер арендной платы; в нем значилось, что райату выдается на руки письменный «nomma», то есть доку­мент, содержащий условия пользования землей и сумму ежегодно причи­тающейся с нее арендной платы. В этом предписании заминдару разреша­лось увеличивать ценность своего имения обработкой новых земель и по­вышать арендную плату за поля, засеваемые более дорогими сортами зерна.

1793 г.: Таким образом Корнуоллис и Питт осуществили ис­кусственную экспроприацию земледельцев Бенгалии (стр. 161).

1784 г.: Британское законодательство решительно вмешалось с целью урегулировать «дела Ост-Индской компании» и британских «владений в Индии». С этой целью был издан закон от 24-го года царствования Георга III, ставший основой конституции Бритапской Индии. В силу этого закона был учрежден «Совет уполномоченных по делам Индии», обычно называемый «Контрольным советом», для руководства и контроля над политическими функциями Ост-Индской компании. 29-я статья этого закона требовала от Компании расследования постоянных жалоб на притеснения, которым подвергались различные раджи, заминдары, полигары и другие земельные держатели в Британской Индии, а также выработки, «на основе принципов умеренности и справедливости и сооб­разно с законами и конституцией Индии», постоянных правил для даль­нейшего сбора земельного налога.

1786  г.: Маркиз Корнуоллис прибыл в Индию в качестве генерал-губерна­тора; этот субъект *, сообразуясь с инструкциями Правления директоров и Контрольного совета (полученными еще в Англии), сначала —

1787  г.: вновь соединил функции гражданского судьи и уголовной полиции с функциями администратора в руках сборщика налогов, сделав его гла­вой округа и судьей гражданского суда провинции (мофусил дивани адалат), но собственный суд сборщика налогов — как судьи по налоговым делам — остался отделенным от суда дивани, где председателем был тот же сбор­щик; апелляции из этого последнего суда направлялись в садр дивани адалат, а из его налогового суда — только в Департамент налогов, засе­давший в Калькутте.

1793 г.: Согласно постоянному землеустройству Корнуоллиса для трех провинций Бенгали, Бихара и Ориссы, размер поземельного налога с этих

* Выражение Маркса. Ред.

конспект книги м. Ковалевского «общинное землевладение» 203

трех провинций был раз навсегда установлен на основании средней цифры предыдущих сборов, — недоимка должна была покрываться соответствуй ющей продажей земли, в то время как заминдар «мог получать причита­ющиеся ему с арендатора суммы только через суд». Землевладельцы стали жаловаться, что они таким образом оказываются в полной зависимости от нижестоящих арендаторов, поскольку правительство, под страхом лишения их земли, ежегодно требует с них то, что они могут получить со своих арендаторов только путем затяжной судебной процедуры. Тогда были выработаны новые правила, но которым в отдельных, особо оговорен­ных, случаях и по строго предписанной форме заминдару давалось право добиваться от арендатора платы путем ареста, а сборщик налогов полу­чал такое же право по отношению к заминдару. Это в 1812 году.

Сравни. Harrington. «Elementary Analysis of the Bengal Laws and Regu­lations».

Colebrookc. «Supplement to the Digest of Bengal Regulations and Laws»;

в особенности же: «l'iflh Report from the Select Committee of the House of Commons on the Affairs of the East India Company» (особенно важны документы, помещенные в Приложении к отчету). См. также протокол г-на Шора (в то время — 1812 г.—лорд Тинмет) от 18 июня 1789 г., {изданный в} 1812 году.

Последствия «землеустройства» [см. Отчет парламентской комиссии о голоде в Бенгалии и Ориссе, 1867 г., часть I.]: ближайший результат этого грабежа «общинной и частной земельной собственности» крестьян, повлек­шего за собой целый ряд местных восстаний крестьян против навязанных им «лендлордов»; в некоторых местах изгнание заминдаров и выступление вместо них Ост-Индской компании в качестве собственника; в других местах — обнищание заминдаров и принудительная или добровольная продажа их имений оля уплаты налоговых недоимок и частных долгов ¹⁴'. Поэтому большая часть земель провинций быстро перешла в руки несколь­ких городских капиталистов, располагавших свободными капиталами и охотно помещавших их в землю, [См. «Return: East India (Bengal and Crissa Famine (1806))», 1867, часть I. Heport of the Commissioners и т. д. 1848, стр. 222.«Как это обычно бывает при нашей системе, с самого начала происходила в широких размерах передача путем продажи прав заминда­ров, и покупателями были [в Ориссе] почти повсюду денежные люди — из ранее заселенной и более богатой провинции Бенгалии,— у которых покупка земельных прав является излюбленной формой помещения капитала.] Город­ские капиталисты по-прежнему оставались в городах, не имели, следова­тельно, никакой связи с сельским населением и сдавали обычно свои поместья отдельными участками в краткосрочную аренду наиболее состоя­тельным лицам из сельского населения, нередко также мелким городским капиталистам

(иначе говоря мелким ростовщикам).

Со времени первого кадастра сохранилось лишь небольшое число семейств старых заминдаров, не располагавших нужными для земледелия оборот­ными средствами, а тем более постоянным капиталом; они соперничают с арендаторами в искусстве выгодно помещать имеющиеся в их распоря­жении незначительные денежные суммы, предоставляя ссуды крестьянам на ростовщических процентах (стр. 162, 163) (сравни в цитированном Отчете, ч. I, стр. 321, 322, 349 и ел.).

Поэтому ничего в интересах земледелия не делалось (за исключе­нием того, что делали сами земледельцы)

8 М. и Э., т. 45

204

К. МАРКС

(стр. 163, 164, сравнение того, что делали монголы и проч. для орошения и т. п. с тем, что делали англичане) (примечание, стр. 164).

[См. граф- Уоррен. «De l'état moral de la population indigenes) и т. д.] Корнуоллис не предпринимал абсолютно ничего для ограждения {прав} крестьян, хотя в последний период монгольского владычества вновь уста­новились некоторые обычаи и правила между ними и заминдарами [стр. 165. См. Стюарт. «History of the Bengal»; брошюру: «The rights of landlord and tenant» и, наконец: Датт. «The peasantry of Bengal»].

В 1812 г. генерал-губернатор декретом узаконил «добровольные согла­шения* (между райатами и заминдарами) без правительственного вмеша­тельства.

Фарс (стр. 166).

Акт 1859 года. Управление лорда Каннинга (1856—1859 гг.). После синайского восстания (1857 —1859 гг.) акт лорда Каннинга (1859 г.) для Бенгалии; он различает 3 категории землепользователей: 1) владевших землей в 1793 г. ко времени составления кадастра Бенгалии; 2) владевших ею свыше двенадцати лет; 3) владевших ею менее продолжительное время (стр. 166, 167). Для первой категории: арендная плата не может ни в коем случае быть увеличена заминдаром; для второй: арендная плата заминдару увеличивается в трех определяемых законом случаях: а) увеличения про­изводительности участка — помимо улучшений, введенных в хозяйство самим арендатором; Ь) установления того факта, что участок, находящийся в пользовании арендатора, больше, нежели это было первоначально услов-лено; с) если размеры арендной платы ниже уплачиваемой соседними арендаторами. Арендаторы первой и второй категории не могут быть согнаны по одному лишь желанию землевладельца. Для третьей, землевла­ дельцы имеют право в любое время повысить арендную плату и вовсе прекра­тить аренду (стр. 167, см. Компбелл. «Modern India»).

1826 год. Губернатор Монро в Мадрасском округе вводит пародию на французскую мелкую земельную собственность. Этот вид собствен­ности, как отмечает Кэмпбелл («Calcutta Review», 1864, № 45), должен был бы называться не крестьянской собственностью (райатвари), а филд-вари *, так как при этой формо правительство вступает в соглашение не с тем или другим крестьянином-собственником, а с временным владель­ цем того или иного поля. С каждого земельного участка должна вноситься определенная сумма денежных налогов, обязанность уплаты которых ложится на временно обрабатывающего поле. Последний может в любое время оставить свой участок и этим освободиться от денежного налога. Если же он не внесет его, власти заставляют его немедленно убраться. Здесь нет частной собственности — в строгом смысле этого слова —

ведь собственность предполагает право отчуждения ее облада­телем!

Все эти крестьяне являются по существу только «налоговыми единицами» (сообщает Кэмпбелл, указ. место), «а целые провинции только фондами, доставляющими определенную сумму налоговых платежей» (стр. 168).

При этой системе правительство имеет дело не с совокупностью общин» ных владельцев того или иного селения, а с наследственными пользовате­лями индивидуальных участков, права которых прекращаются в случае несвоевременной уплаты налогов. Все же между этими атомами ** про-

* — полевой собственностью, от field — поле. Ред.

** У Ковалевского: обособленными друг от друга в имущественном отноше­нии владельцами. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 205

должают существовать известные отношения, отдаленно напоминающие прежние общинно-сельские землевладельческие группы. Леса и пастбища продолжают быть нераздельной собственностью всех членов или вернее семейств; пашни и луга служат еще общим выгоном после уборки с них хлеба и сена. Лишь общинная пустошь является предметом исключитель­ного присвоения со стороны английского правительства, использующего эту незаконную узурпацию для взимания земельных налогов с лиц, готовых возделывать отдельные участки пустоши и ео ipso *, увеличить число земельных пользователей и, следовательно, налогоплательщиков того или другого селения (стр. 168, 169).

Несмотря на эту систему, в некоторых местностях Мадрасского пре­зидентства — расположенных в северных и прибрежных его округах п населенных племенами тамилов и телугу — встречаются следы еще недав­него существования общинных союзов. Земли находятся еще в руках их прежних наследственных владельцев; хотя по закону за своевременную уплату правительственных налогов каждый из них ответствен в отдель­ности, однако они продолжают владеть своими наделами ** на общинных началах (стр. 169). Мадрасская система разорвала узы солидарности между владельцами одного и того же селения; проявлением этой солидар­ности была не только круговая порука {Gesamthaft} в уплате земельных налогов, но и возведение объединенными усилиями целого ряда сельско­хозяйственных сооружений, целью которых было увеличение производи­тельности почвы. Эта система разрушила взаимную ответственность чле­нов общин, а передачей участков любым, часто совершенно чужим лицам — в случае несвоевременной уплаты налогов — искусственно нарушила состав общины и ее начало солидарности, основанное на соседство (стр. 169, 170). Вдобавок место прежних избираемых местных начальников занимают произвольно назначаемые и смещаемые правительством чиновники; вслед­ствие этого, как замечает тот же Кэмпбелл, через несколько лет от общин­ных союзов не останется и следа. Это превращение прежних общинных соб­ственников во временных возделывателей правительственных земель не обо­шлось без протеста. Во многих округах Мадрасского президентства члены родовых общин, так называемые «мирасдары», обращали внимание прави­тельства, что принадлежащие им как нераздельная собственность те или иные земли насильственно обращаются в индивидуальные аренды. В лучшем случае правительство предоставляет им преимущественное право по сравнению с другими претендентами [стр. 170, сравни: английский миссионер Ланг. «Сельские общины в Индии и России» в «Transactions of'the Bengal Social Science Association», стр. 17] (стр. 170). [Та же чисто фис­кальная точка зрения «английских псов»***, что и при составлении кадастра Бенгалии.] Здесь они считали превращение заминдаров в «крупных земель­ных собственников» наилучшим средством обеспечить себе исправных налогоплательщиков; там, в системе правительственных земельных аренд, они усматривали гарантию своевременной уплаты налогов и возможность увеличения их суммы путем распространения системы налогового обложе­ния на новых арендаторов государственных земель. Ожидаемый финансовый улов **** не удался. С каждым годом недоимки увеличивались. Потому-то мадрасская система и не была введена в Северо-Западных провинциях и в Пенджабе. [Пенджаб был аннексирован в 1849 г. — в управление лорда Далхузи (1848—1856 гг.).] (стр. 171).

* — тем самым. Ред. ** Это слово написано Марксом по-русски. Ред. *** У Ковалевского два последних слова отсутствуют. Ред. *•** У Ковалевского: выгода. Ред.

8*

206

К. МАРКС

Бенгальская система была постепенно введена в Ориссе, Бихаре И на первых порах в Северо-Западных провинциях. Там, где английские чиновники * не находили заминдаров, они признавали собственниками земли сельских старейшин («ламбердаров»). Права общинных собственни­ков совершенно не принимались во внимание; столь же мало учитывались вплоть до 1859 г. и права наследственных возделывателей. Повсюду централизация земельной собственности в руках немногих капиталистов, при бедности искусственно созданных крупных земельных собственников, абсентеизм большинства собственников, эксплуатация крестьян посред­ством ссуд под ростовщические проценты заминдарами, живущими в своих имениях, и краткосрочными арендаторами, наконец, отсутствие каких бы то ни было сельскохозяйственных усовершенствований. Отсюда всеобщая ненависть ** к английскому правительству (стр. 171, 172).

В 1840—1847 гг. в Бомбейской провинции (президентстве) губернато­ром Элфинстоном вводится нечто похожее на мадрасскую систему. Она отличается от последней лишь тем, что как-то считается с теми общинами, в которых в большей или меньшей степени осталось неприкосновенным общинное пользование («мираси»). Расторгая общинные союзы, бомбейская система одновременно признает за их членами (так называемыми мирас-дарами) право наследственного пользования; они но лишаются своей соб­ственности даже в том случае, если их земля временно остается невозде­ланной. Посредники между земледельцами и правительством признаются собственниками в том случае, если могут предъявить титул владения. [См. «.Memorandum on the improvement in the administration of India during the latest thirty or forty years and the petition of the East-India Company to Par­liament». 1858.] Итак, здесь повсюду крупная земельная собственность и мелкие аренды.

[Сочетание Англии и Ирландии. Прекрасно!] (стр. 172, 173).

В Северо-Западных провинциях и Пенджабе, где как будто бы признана возможность сохранения общинной собственности, английское правитель­ство в то же время своими мероприятиями способствует процессу ее быстрого разложения (стр. 173).

Система, с 1807 г. постепенно установленная в Северо-Западных про­винциях, в строгом смысле слова не является общинным землевладением; вернее, это есть признание status quo,начало которому положено еще мусуль­манским правительством. Частной собственности на землю отведено в ней первое место, а общинная собственность допускается лишь там, где английским «псам»-чиновникам *** не удается обнаружить лиц, которые могут представить какие-либо, хотя бы и самые сомнительные, титулы собственности (стр. 174). Английским ослам потребовалось невероятно много времени, чтобы хоть приблизительно разобраться **** в действительных условиях землевладения в завоеванном лордом Уолсли крас. «Некоторые селения, — говорится, например, в отчете одного из комиссаров по состав­лению кадастра в 1818 г. [«Selections from the revenue records of the N.-W. provinces», т. I], центром деятельности которого была II m ава, — до сих пор остаются без собственников. К нашему крайнему удивлению, мы не нашли никаких следов существования заминдаров или других собственников такого же рода. Во многих селениях владение землею является также предметом споров между двумя партиями, из которых ни одна не может представить в свою пользу никаких существенных доказательств»

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского: недовольство. Ред. **» у Ковалевского: английским чиновникам. Ред.

**** у Ковалевского! невольно поражаешься медлительностью, с какою анг­лийские чиновники приходили к пониманию. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 207

(английский остолоп/).

Если одной из этих партий являются общинные собственники, а другой — местные власти или богатые и влиятельные жители, то комиссары, в боль­шинстве случаев, оказывались на стороне последних и мотивировали свой образ действий тем, что «права общинных собственников никогда не были строго и точно определены и что по этой причине невозможно дать опреде­ленный ответ на вопрос: имели ли они какие-либо права на землю?» [Из выше цитированных «Selections», т. I, стр. 111, отчет комиссара по составлению кадастра в Рохилкханде] (стр. 174, 175). Вопрос о принадлежности земли тому или другому семейству зачастую решался по произволу комиссаров, составлявших кадастр, и па основе свидетельств заинтересованных магоме­танских чиновников, к которым обращались за справками. Таким образом, земельная собственность в значительной мере концентрировалась в руках людей, имевших лишь фиктивные титулы владения; поэтому комиссия, назначенная в 1821 г. для ревизии, вынуждена была отнять землю у многих владельцев. (См. Кэмпбелл. «Modern India», стр. 323). Во многих селениях, где издревле не было известно других форм земельной собственности, кроме общинной, сумели укрепиться как крупные земельные собственники — за-миндары и талукдары, то есть сборщики податей с целых округов и их подразделений, — так и мелкие частные земельные собственники — сельские старшины («ламбердары»); как в том, так и в другом случае к большой невыгоде большинства населения, волей-неволей принужденного перейти в класс зависимых от помещиков арендаторов. — В сравнительно редких случаях, когда комиссары признавали собственниками сельские общины, соглашение, касающееся уплаты налогов, заключалось не «с * целым * миром *, а только с одним или несколькими сельскими старейшинами, как в округе Бенарес. В таких случаях общинные собственники ** стано­вились либо жертвой произвола и вымогательства последних, либо предъяв­ляли петиции о разделе общинной земли и о передаче ее в частную собствен­ность различным пользователям *. Такие иски о разделе разрешались уже в 1795 году» (стр. 175).

Английские «остолопы» постепенно сообразили,

что общинная собственность является не особенностью той или другой местности, а господствующим типом поземельных отношений, редким исключением из которого является лишь установленная мусульманским правительством «частная собственность» того или другого чиновника. [См. указ. место, стр. 219: «Extract from a letter from Mr. Wauchope to the secretary to the Board of commissioners in the ceded and conquered provinces» 12 августа 1809 г.; о том же: отчет Сандза Ньюнема (сборщика налогов) секретарю «Совета уполномоченных», Бунделкханд, 12 мая 1817 г.] (стр. 176).

Поэтому пересмотр прежних кадастров, начатый в 1822 г. согласно регламенту губернатора Макензи, привел к заключению правительством соглашений не непосредственно с отдельными владельцами в пределах сельских общин, как прежде, а с целыми общинами, по крайней мере в тех местах, где сельские общины сохранились в большей или меньшей непри­косновенности (стр. 176), сравни там же, примечание 3.

Частичные исправления кадастра, продолжающиеся и по настоящее время, имеют целью расширение принципа общинного землевладения; при этом исходят из него, как господствующего типа, а не из частного

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского: пользователи. Ред.

208

К. МАРКС

землевладения, как прежде. Давность владения признается неоспоримым доказательством принадлежности земли сельским общинам, в то время как от частных лиц, претендующих на землю, требуется представление письменных документов, составленных при акте купли или дарения со сто­роны мусульманского правительства (стр. 177).

Таким образом, в принципе общинная собственность была при­знана; в какой мере это было на практике, — это всегда зави­село и зависит всякий раз от того, что «английские псы» считают для себя самих наиболее выгодным (стр. 177).

Так, в различных округах Бунделкханда полностью сохранился, вплоть до их покорения англичанами, целый ряд сельских общин, земли которых занимали десятки квадратных миль. По политическим и фискальным сообрашониям это показалось «вредным». Состоя нередко из нескольких тысяч человек, связанных между собою единством происхождения и общ­ностью владения, эти союзы казались английскому правительству, с одной стороны, опасным противником в случае возможного восстания, с другой стороны, помехой в таком дельце *, как своевременное покрытие недоимок ** путем продажи с публичных торгов наделов несостоятельных налогопла­тельщиков.

Как поступает британский «остолоп»?

Относительно уплаты налогов он договаривается не с целой общиной— паргана, а с отдельными ее подразделениями (бехри и патти), оставляя одновременно за первой денежную ответственность на случай неплатеже­способности членов ее подразделений (стр. 177, 178. Сравни «Calcutta Review» M 14, September 1850; «Village schools and peasant proprietors in the N.-W. provinces», стр. Ibbetc). Разделяя таким образом сельские общины на округа, английское правительство одновременно проводит в большин­стве общин меры для точного установления как наделов каждого в пахотной земле, так и доли каждого плательщика в уплате налогов, причитающихся со всей общины. [Полной системой паттидари называется система, при кото­рой вся пахотная земля распределяется между членами общины, а неполной та, при которой часть пахотной земли остается в общинном пользовании] (стр. 178).

Спустя некоторое время сельские собрания совершенно перестали соблюдать эти правительственные распоряжения, — либо продолжали владеть землею нераздельно, либо производили новый раздел как общин­ных земель, так и налогов между своими отдельными членами. Исклю­чение составляли только те местности, в которых комиссары по составлению кадастра застали систему наследственных наделов, размер которых опре­делялся степенью близости или отдаленности владеющей ими семьи от общего родоначальника; эту последнюю систему господа комиссары сочли нужным безоговорочно признать (стр. 178). [См. цитированное на стр. 178, 179 [в «Selection from public correspondence, N.-W. provinces», № 34, p. 78] из отчета сборщика налогов Роуза в Банда в округе Аллахабад.]

Произвольное искажение характера общинной собственности британ­скими «остолопами»*** имело вредные последствия. Раздел общинных земель между округами ослабил начало взаимной помощи и поддержки, это жизнен­ное начало общинно-родовых союзов. Многоземельные и многолюдные общины, по отзыву самих «остолопов», особенно способны смягчать и часто совер-

* У Ковалевского: при таких условиях. Рев. ** Это слово написано Марксом по-русски. Ред. •*• У Ковалевского два последних слова отсутствуют. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 209

шенно устранять последствия засухи, эпидемий и других временно постига­ющих страну катастроф. Связанные между собою узами крови, соседским сожительством и порождаемой этим самым общностью интересов, они спо­собны противостоять всевозможным случайностям, страдают от них только временно; раз опасность миновала, они с прежней энергией приступают к работе. В несчастных случаях каждый может рассчитывать на всех (стр. 179).

Это пошло прахом после насильственного раздробления сель­ских общин

на ничтожные по своему размеру округа и ограничения круговой поруки
сравнительно небольшим числом семейств. Падение принципа родства
проявилось с тем большей силой, что раздел общинных земель между
округами лишь предшествовал разделу пахотной земли — в пределах
большинства общин и округов — в частную собственность отдельных
семейств. Во многих местностях, где существовали так называемые вла­
дения бхедж берар, то есть где время от времени имел место передел
общинных земель пропорционально участию каждого владельца в уплате
налогов, раздел общинной территории в наследственное пользование
сделал невозможным как возвращение в общину временно отсутствовав­
ших членов, так и увеличение ее численного состава наплывом поселенцев.
(Сравни Report on the Bhej Burrar tenures in Zillah Banda (1875) в «.Selections
from public correspondence, N.-W. provinces», № 34.) ,

Как в тех общинах, в которых вся пахотная земля была разделена между отдельными семьями, так и в тех, в которых часть пахотной земли оставалась в нераздельном пользовании всех членов общины, система общин­ной собственности была в корне подсечена «остолопами» тем, что прави­тельство не только не запретило отчуждение общинных наделов, но еще предписало продажу их с публичных торгов в случае несвоевременной уплаты тем или другим владельцем надела причитающихся с него налогов. Члены общинных союзов получали только преимущественное право (приви­легию предпочтительной покупки) и должны были раз навсегда отказаться от права родового и соседского выкупа, права, признанного законодатель­ством всех народов, живупщх общинно-родовыми союзами (стр. 180,181).

(См. «Calcutta Review», 1854; «The collection of revenue in the N.-W. provinces» и примечание на стр. 181.) (Это право продажи с публичных тор­гов, предоставленное сборщикам налогов актом 1841 г., привело к проник­новению чуждых элементов, большей частью городских капиталистов, в сельскую общину.) [Раньше существовало такое правило: если кто-нибудь не уплачивал своего налога, например, в течение 15 лет, его владение наделом * переходило к владельцу другим наделом, уплатившему за него недоимку, благодаря чему отчуждение в пользу посторонних лиц являлось редким исключением.] (Сравни «Calcutta Review», 1859, M 14, стр. 154.)

Пенджаб (аннексирован в 1849 году). Также и здесь англичане насиль­ственно раздробили сельские общины на округа и искусственно ввели частную собственность на пахотные наделы; то же и здесь: публичная продажа общинных наделов для уплаты частных долгов и общинных недо­имок; однако в отличие от Северо-Западных провинций, в Пенджабе община была признана единственным и исключительным собственником всей земли; здесь общинные союзы удержались в гораздо большей неприкосно­венности, нежели в Северо-Западных провинциях (стр. 182). Однако британское правительство присвоило себе

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред.

210

К. МАРКС

в качестве государственной собственности,

в ущерб сельским общинам, леса и необрабатываемые земли, под предло­гом охраны первых от истребления общинными собственниками, а в дейст­вительности с целью способствовать европейской колонизации. Общинные ообственники сохранили право въезда* и {пользования} пастбищами (указ. место). [«Selections from the records of the government of the Punjab and its dependencies». New Series, M 10, 1874, Lahore, стр. 57.] [См. там же «Selections from the records of the government, N.-W. provinces», v. IV. From R. Alexander, commissioner to the sudder board of revenue N.-W. provinces. Agra, August, 1855, стр. 330, там же, from Strachey, collector of Morada-bad to Alexander, 16 July 1855 (см. стр. 183)].

Англо-индийские чиновники, а опираясь на них и публицисты вроде сэра Г. Мейна и т. п., изображают упадок общинной собственности в Пенджабе только как результат экономического прогресса — несмотря на любовное отношение англичан к архаи­ ческим формам — тогда как англичане сами являются главными (активными) виновниками этого упадка, — который угрожает им самим (стр. 184).

Посредством установления отчуждаемости индивидуальных общинных наделов «остолопы» ввели ** совершенно чуждый и враждебный индусскому обычному праву элемент, лишь слегка смягченный правом предпочти­тельной покупки, признаваемым за членами общины (стр. 184, 185).

Благодаря соприкосновению с европейской культурой у индусов разви­вается склонность к роскоши. Они часто тратят половину своих доходов на празднование свадеб и т. п.; для этой цели они делают займы на усло­виях уплаты ростовщических процентов

[во всех странах с некапиталистическим производством и пре­обладанием сельского хозяйства — развитие ростовщичества]

и, используя предоставленную англичанами свободу отчуждения наде­ лов, отдают их в качестве залога ростовщикам. Когда наступает срок уплаты, у крестьян обычно не хватает необходимых средств. Ростовщик предъ­являет иск и без больших издержек и проволочек приобретает право соб­ственности на общинный надел. Став таким образом членом общины, ростовщик применяет те же средства для расширения своего земельного владения и в 10—20 лет достигает желанной цели. Общинные владельцы либо согнаны со своих прежних земель, либо остаются на них в качестве простых арендаторов. Место общинной земельной собственности заняла земельная собственность чуждого всему селению городского ростовщика (стр. 185),

Опрошенные в 1854 г. о причинах быстрого упадка общинной собствен­ности и перехода ее в другие руки, комиссары по исправлению кадастра и сборщики налогов единогласно ответили — ростовщичество. Сравни «Selections from the records of the government, N.-W. provinces». T. IV, стр. 300, 315. Frequency of transfer of proprietary title. From Egerton offici­ating collector at Delhi to W. Muir, secretary to government N.-W. provinces. Delhi, 10 November 1854, стр. 304. To же: «Selections from public corres­pondence, N.-W. provinces», № 34 (см. стр. 186, 187).

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского: английское законодательство ввело. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 211

В результате ряда Dürren (засух *) в руки ростовщиков попадает также и трудолюбивое племя джатов (стр. 186). Благодаря системе высоких и сложных процентов ростовщик может, когда это ему заблагорассудится, завладеть общинными наделами... Мелкий ростовщик постепенно начи­нает играть роль гиганта в индийской земельной системе... Эти молодчики известны под наименованием прехта, бохра, каян, утхбарья, баниа (в Бун-делкханде); они, — говорит один сборщик налогов,— сразу же знакомятся с экономическим положением каждого члена общины, используют его стесненное положение, предоставляя ему заем под огромные проценты и под залог индивидуалыгого надела в общине {Gemeindehufe}... Раньше или позже, путем добровольной или принудительной продажи с публичного торга, он переходит в руки ростовщика. Постепенно тот концентрирует в своих руках и все остальные общинные наделы (стр. 186, 187).

Зачастую и правительство играет непосредственную роль в отчужде­нии индивидуальных общинных наделов. Сами английские чиновники при­знают, что благодаря непомерно высокому обложению земель во время составления кадастра в Северо-Западных провинциях общинные собствен­ники считали для себя выгодным приступить к отчуждению своих наделов, результатом чего был быстрый переход владения наделом из одних рук в другие. За последние 30 лет (в Северо-Западных провинциях) обложение налогами в большинстве округов было значительно уменьшено, но все еще поглощает, если не весь, то почти весь доход сельского хозяина в округах Дели и Аллахабад, так что общинные собственники считают выгодным законтрактовывать свои наделы под условием, что арендаторы уплатят им сумму, равную сумме причитающегося с надела налога (стр. 187). След№ вне этого часто — оставление земли без обработки, уход из общины с целью избавления от земельного налога, несвоевременная уплата тех или других индивидуальных платежей в общинную кассу. Против этого английская администрация применяет как единственное средство: предоставление надела неплательщика или покинувшего общину члена другим членам* общины, большей частью сельским старейшинам (ламбердарам) во временное или при продолжающейся несостоятельности и в постоянное пользование. Вследствие этого в относительно небольших общинах ламбердарам, изби­раемым обычно из среды самых состоятельных членов общин, удается сконцентрировать в своих руках наделы остальных (стр. 188). Таким обра­зом все общинные земли перешли во временное или постоянное владение ламбердара в паргана будаус { pergunnah budousa}, отдельные подразделения которой стали таким путем частью наследственной, частью временной соб­ственностью этого молодчика ** (указ. место).

Гораздо чаще, однако, от несостоятельности того или иного члена общины выигрывает не старейшина общины, а городской капиталист. При невозможности внести всю сумму падающих на нее налогов, вследствие неплатежеспособности ее отдельных членов, община нередко бывает вынуждена приступить к отчуждению части своих земель, причем поку­пателями неизменно являются городские и сельские капиталисты, помеща­ющие свои капиталы в земельную собственность. Часто также продажа с публичных торгов производится правительственными чиновниками финансового управления для покрытия из полученной цены недоимок той или иной общины; и здесь опять-таки в выигрыше чуждые общине капиталисты (стр. 188, см. там же цитату в примечании).

Переход общинных земель (в Северо-Западных провинциях и особенно в Пенджабе) в частную собственность ускоряется еще благодаря той

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред, * * У Ковалевского: ламбердара. РеЭ,

212

К. МАРКС

легкости, с какой ростовщик (заимодавец) получает исполнительный лист на продажу индивидуального надела своего должника. Если сумма иска не превышает 300 рупий, решение выносится старейшиной общины (тах-силдаром), выполняющим функции сборщика налогов, в противном случае комиссаром по составлению кадастра. Апелляция в департамент налогов и сборов имеет место лишь в особо важных случаях (стр. 189, дальнейшее см. на стр. 189, 190). [29 ноября 1854 г. Дж. Кэмпбелл, сборщик налогов в Азингуре, округ Бенарес, пишет: {нигде} земля не переходит из рук в руки с такой легкостью, как в Индии вследствие правил {установленных} юрисдикцией английской администрации, стр. 189].

[Те же самые английские «псы» затрудняют переход земли в своей собственной стране больше, нежели в какой-либо другой стране!]

В Северо-Западных провинциях при принудительных продажах земельной собственности пек {проходил} по меньшей мере через две судебные инстан­ции, в Пенджабе решение выносится сборщиками налогов, комиссарами по составлению кадастра и, в самом крайнем случае, департаментом налогов и сборов! (Указ. место).

(Хороши судьи!) Тот же Кэмпбелл говорит:

«Присуждение прав на земельную собственность производится в судах пер­вой инстанции, с соблюдением точно таких же форм, как и при ничтожней­ших долговых исках. Так как цена земель определяется просто их годо­вым доходом, то истец считает более выгодным для себя требовать продажи участка как наиболее легкого способа реализации долга. Как только имя должника занесено в книгу сборщика налогов, кредитор без труда доби­вается продажи его надела без промедлений, без каких-либо отсрочек. Должнику остается лишь выбор: либо самому приступить к отчуждению своего надела, либо предоставить это административной власти. Поэтому неудивительно, что там, где население несостоятельно или нерадиво, засухи часты и ростовщики многочисленны, переход земли из рук в руки происходит на каждом шагу» (стр. 189, 190).

В эпоху мусульманского владычества временное оставление общины не имело следствием потерю прав члена общины. Если он уходил на зара­ботки в город, то уступал только временно свой надел всей общине или тому или другому соседу, под условием уплаты причитающегося с его надела налога. При возвращении он получал ого обратно и вновь платил приходя­щуюся на участок долю налога. Это было особенно легко в тех местностях, где существовал обычай периодической разверстки всей суммы взимаемых с того или другого селения правительственных налогов соответственно размеру принадлежащего каждому члену участка (владение бхедж берар). При этой системе, — говорит Роуз, сборщик налогов в Банда, — каждый возвращающийся уменьшал сумму налогов, уплачиваемую его товарищами. Теперь, — говорит Томасон, — временный владелец участка [вместо отсут­ствующего] пользуется защитой правительства и может быть лишен его лишь приговором гражданских судов. Обычный способ сопротивления требованию возврата участка — это представление в суд иска о том, что истец в течение 12 лет непрерывно им владел, или же длинного счета издержек на чужой участок, понесенных временным владельцем (стр. 190, 191.) Процесс распада общинных союзов не ограничивается созданием мелкой крестьянской собственности, но неизбежно ведет к крупной земель­ной собственности (стр. 191). Описанное выше вторжение в лоно общины

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 213

чуждого ей класса капиталистов уничтожает ее патриархальный харак­тер, а вместе с тем и влияние старейшин общины;

начинается война всех против всех.

Так, Каст, сборщик налогов в Банда, пишет 9 октября 1854 г.: «Порядок, вполне соответствующий условиям сельской общины, члены которой свя­заны между собой узами родства, становится невозможным с проникно­вением в общину чуждого ей элемента — спекулянтов. Нравственный конт­роль ламбердаров (старейшин общины) исчезает, и вся община распадается на части». Эджертон (10 ноября 1854 г.), сборщик налогов в Дели говорит так: «Ростовщики делают все, что в их силах, чтобы поддержать и породить новые распри в среде членов общины, рассчитывая на то, что конечный исход их будет благоприятен их интересам». Они используют и поощряют антагонизм интересов, неизбежный при упадке патриархальных отно­шений. Поэтому ни в одной стране нет такого количества земельных процес­сов, как в Индии; эти иски требуют значительных денежных затрат, для покрытия которых члены общины часто должны прибегать к займам под залог своих наделов, нередко при условии уплаты 100% с запятой суммы (стр. 192). Конечный результат юридической войны * — разорение бедней­шей из тяжущихся сторон, которое рано или поздно приводит к отчужде­нию ею своего надела. С. Ф. Ле-Ба, сборщик налогов в Джаунпуре, пишет 10 октября 1854 г.: «Не будет преувеличением сказать, что каждый раз, когда бедняк ведет процесс с состоятельным лицом, не особенно разборчивым в выборе средств и мстительным, гражданский суд дает последнему полную возможность довести противника до окончательного разорения» (стр. 193). Далее, Тернбулл, сборщик налогов в Булундсхуре: «Чтобы избежать процесса, несправедливо начатого могущественным соседом, не знако­мый с судебными формальностями и не будучи в состоянии нести издержки процесса владелец общинного надела часто передает свое право собствен­ности другому, столь же могущественному соседу, ища его совета и содейст­вия. Не обдумав хорошо всех последствий своих действий, имея лишь слабое представление о собственных интересах, кроме достижения стоящей перед ним ближайшей цели, мелкий крестьянин прибегает к так называемому икбалдава, или отчуждению принадлежащего ему надела в собственность крупному землевладельцу, под условием сохранения права пользования им, и осознает нелепость предпринятой им меры лишь после законного перехода его надела в чужие руки».

Вместе со своей семьей он становится простым возделывателем на ранее принадлежавшем ему наделе (стр. 193).

То же относится к мелким крестьянам-собственникам (указ. место). Тот же сборщик налогов говорит о «постепенном и быстром поглощении мелкой земельной собственности крупной, законным и незаконным путем» (стр. 194). «Memorandum on the Census of British India of 1871 —72» дает следующее коли­ чество земельных собственников в Северо-Западных провинциях и Пенджабе: Северо-Западные провинции — 693 207; Пенджаб — 3 195 455; итого: 8 888 662. Если к этому прибавить арендаторов и земледельцев — 5 182 000 в Северо-Западных провинциях и 1 765 000 в Пенджабе, — то общее число лиц, заинтересованных в дальнейшем удержании земель в руках временных владельцев = 10 миллионам (стр. 194). Жители (крестьяне) так привязаны к земле, что они предпочитают (см. примечание 3, стр. 194)

• У Ковалевского: судебного спора. Ред.

214

к. Маркс

оставаться в качестве простых сельскохозяйственных рабочих * на своих прежних участках, нежели искать более высокую заработную плату в городах (стр. 195). Противоречие между лишенными своей земли общин­ными собственниками и мелкими крестьянами-собственниками, с одной стороны, и английским правительством, с другой (указ. место).

III) АЛЖИР

А) ВИДЫ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ В АЛЖИРЕ В ЭПОХУ ФРАНЦУЗСКОГО ЗАВОЕВАНИЯ

Lacroix. «Colonisation et administration romaines dans VAfrique septentrionale»

(«Revue africaine», 1863, стр. 381.)

Gustave Boissiere. «Esquisse d'une histoire de la conquête et de l'administration

romaines dans le nord de l'Afrique». Paris, 1878.

Ибн-Халдун (перевод Слейна), историк берберов.

Мерсъе (иа французском языке). «Каким образом Африка была арабизи-

рована?» (Париж, 1874.)

Того же автора. «.История поселения арабов в Северной Африке».

Rod. Dareste. «La propriété foncière en Algérie». 1852.

Eugène Robe. «Les lois de la propriété foncière en Algérie».

«Кабилия и обычаи кабилов». Аното и Летурно. 1873.

Leynadier et Clausel. «Histoire de l'Algérie française». 1846.

«Moeurs, coutumes et institutions des indigènes de l'Algérie».

В издании: «Revue africaine» см.: «Topographie et histoire générale d'Alger

par le bénédictin Fray Diego de Haedo abbé de Fromesta», traduit de l'espagnol

par le Dr. Monnereau и Bergbrugger, 1870.

Для периода турецкого владычества в Алжире, кроме «Revue africaine», особенно важно: Genty de Bussy. «De l'établissement des français dans la régence d'Alger». Alger, 1833, in folio.

Алжир после Индии еще сохраняет больше всего следов архаических форм земельной собственности. Родовая и нераздельная семейная собствен­ность здесь — господствующие типы земельной собственности. Столетия арабского, турецкого, наконец, французского господства — если не счи­тать самого последнего периода, официально со времени закона 1873 г. — не смогли разрушить кровную организацию и основанные на ней принципы нераздельности и неотчуждаемости земельной собственности (стр. 197).

В Алжире индивидуальная и коллективная земельная собственность; первая возникла, вероятно, под влиянием римского права; она (индивиду­альная земельная собственность) преобладает по настоящее время у тузем­ных берберов, а также у мавров и евреев, которые составляют главный кон­тингент городского населения; среди берберов некоторые — называемые кабилами и населяющие на севере побережье Средиземного моря и т. д., сохраняют многие следы родовой и общинной собственности, живут до настоящего времени нераздельными семьями, строго соблюдая неотчуж­даемость семейной собственности. Наибольшая часть берберов переняла от арабов язык, образ жизни, характерные особенности землевладения (стр. 197, 198). Коллективные формы земельной собственности во главе с родовой, несомненно, введены, арабами (указ. место).

Во второй половине VII в. — вторжения арабов в Алжир; однако без колонизации, следовательно, без влияния на тамошние институты.

• У Ковалевского: земледельцев. Ptd.

Конспект книги м. Ковалевского «общинное Землевладение» 215

Но в середине XI в. добровольное подчинение одного из берберских правителей * Багдадскому халифату; первыми поселившимися в Северной Африке арабскими племенами были племена хиляль и сулейм. Отсутствие дружественных связей среди туземных берберов дало возможность араб­скому завоеванию, временно задержанному в конце XI в. вследствие ос­нования единой мавританской империи, постепенно подчинить себе все страны северного побережья Африки, в том числе и Алжир. Берберские князьки при их внутренних распрях часто обращались за помощью к араб­ским ополчениям и вознаграждали их за это уступкой значительной тер­ритории в собственность под тем условием, что впредь они обязывались перед ними военной службой. Так, уже в конце XII в. мы находим много­численных арабских поселенцев в прибрежной части современного Алжира, называемой Тель. В конце XIV в. прекращаются не только общие, но и частичные переселения арабских племен. Они живут поэтому и теперь еще в тех же местах, где и пять веков тому назад. Значительно смешав­шись с туземцами, арабы заняли ужо в то время все северное побережье Африки **, где находятся и поныне. Их пастушеский образ жизни, при­несенный ими из Аравии, получил возможность дальнейшего развития благодаря физическому рельефу запятой ими страны: не пересеченное высокими горами североафриканское плато изобилует большими паст­бищами (стр. 199). Эти последние — со времени первоначального поселе­ния арабов и до сих пор — находятся в нераздельном владении кочующих по ним племен. Родовая собственность передавалась у этих арабов от по­коления к поколению; она подвергалась изменениям лишь: 1) благодаря разделению (постепенному) рода на различные ветви; 2) включению ино­племенников в свой состав. Отсюда: выделение из родовых *** пастбищ ме­нее значительных по своему территориальному протяжению участков и в некоторых местах родовая собственность заменяется соседской, другими словами, «gemeindliches» (общинной ****) (стр. 200).

Развившаяся у кабилов под влиянием арабов система землевладения отличается от арабской тем, что она более удалена от первоначального типа родовой собственности. Впрочем, и у них: круговая порука за натуральные сборы и повинности; нередко покупка на общий счет быков, коз, овец, мясо которых затем распределяется между отдельными семьями; им также знакомы судебная и административная автономия родов. В имущественных процессах в качестве третейских судей выступают у них родовые советы; только родовые власти могут разрешить кому-либо селиться среди каби­лов. Никто из чужого рода без их разрешения не допускается к приобре­тению собственности; те же начальники родов раздают невозделанные земли в собственность лицам, которые делали их пригодными к обработке и возделывали их в течение трех лет подряд (стр. 200). Далее, пастбища и леса находятся у кабилов в общем пользовании; в отношении пахотной земли существует еще право преимущественной покупки для родичей, ро­ дового и общинного ***** выкупа и право наследования всей родовой общиной имущества, оставленного одним из ее членов; это последнее право различно регулируется «обычными распорядками» (канунами) различных племен. У одних родовое подразделение — деревня — допускается к наследованию вместе с родными братьями умершего; у других только при отсутствии

* Шараф ад-даула ал-Му'изза. Ред. ** У Ковалевского: Алжира. Ред. *** У Ковалевского: племенных. Ред. **** Это слово написано Марксом по-руссни. Ред. • »«*« у Ковалевского: оооедского. Ред.

216

К. МАРКС

каких-либо родственников до шестой степени (стр. 201). С другой стороны, субъектом права на пахотную землю является у кабилов только семья (указ. место) и притом нераздельная; и земля поэтому собственность не­раздельной семьи; последняя включает отца, мать, сыновей, их жен, де­тей и детей их детей (внуков), дядей, теток, племянников и двоюродных братьев {Geschwister-Brüder} (кузенов). Имуществом семьи обычно уп­равляет старший по возрасту по выбору всех членов семьи. Он покупает и продает, арендует земли, распоряжается посевом и жатвой хлеба, за­ключает торговые сделки, расплачивается за семью и получает причитаю­щиеся ей платежи; его власть ни в коем случае не неограничена; во всех сколько-нибудь важных случаях и, в частности, при покупке или продаже недвижимости он обязан спросить совета у всех членов семьи. В остальном он неограничен в распоряжении имуществом семьи. В случае если его деятельность кажется вредной интересам семьи, последняя имеет право сместить его и назначить на его место нового администратора (стр. 202). Домашнее хозяйство нераздельной семьи находится полностью в руках старшей по возрасту женщины

(сравни хорватов)

или наиболее способной к управлению, избираемой каждый раз всеми чле­нами семьи. Нередко такие женщины чередуются в исполнении этой функ­ции (указ. место).

Семья доставляет каждому своему члену орудия труда, ружье и капи­тал, необходимый для торговли или ремесла. Каждый член семьи должен посвящать ей свой труд, то есть отдавать в руки главы семьи, под страхом изгнания из семьи, все получаемые им доходы. Что касается индивидуаль­ной * собственности — по отношению к движимости — то она ограни­чивается для мужчин только одеждой; для женщин тряпьем ** (см. Ле-турно) и украшениями, которые они получили в приданое (вернее подарок) в день свадьбы; исключение существует только для роскошных одежд и дорогих ожерелий; они остаются общей собственностью семьи и могут по­ступать лишь в индивидуальное пользование той или другой женщины

(сравни южных славян).

Что касается недвижимой собственности, которую член семьи получил в качестве подарка или по завещанию, то она считается его индивидуальной собственностью, однако, поступает в Besitz (владение **) всей семьи (указ. место). Если семья состоит из небольшого числа членов, то едят ta общим столом и функции кухарки по очереди падают на всех членов семьи — женщин. Готовая пища отпускается каждому члену хозяйкой (женской главой семьи) (указ. место).

В многочисленных по составу семьях ежемесячное распределение прови­зии, только за исключением мяса, распределяемого в сыром виде между членами семьи в неопределенные промежутки времени, каждый раз после покупки и убоя скота. При распределении провизии отец семейства со­блюдает строгое равенство между членами (стр. 202, 203). — Далее: ин­ститут кровной мести, в силу которого каждый может быть признан от­ветственным, то есть может искупить своей жизнью совершенное каким-либо другим членом $емъи убийство. Так как нераздельная семья у кабилов является одновременно как личным, так и имущественным союзом, она по

* У Ковалевского: частной. Ред. ** Это слово написано Марксом по-русски. Рев.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 217

настоящее время жизнеспособна. Умирая, отцы семейств обыкновенно приказывали своим детям пребывать, как и до сих пор, в нераздельности (стр. 203). Однако на практике нередки выделыш разделы; согласно народ­ной молве, повинны в этом, главным образом, женщины; кабильская по­говорка: «Постельные беседы ведут к семейным разделам». При разделе семейного имущества обыкновенно следуют тем же правилам, что и при разделе наследства. Наряду со степенью родства часто также принимается во внимание, как велико имущество, внесенное в семейную собственность частным лицом. Равенство частей соблюдается лишь при распределении годовых припасов, зерна, оливкового масла и т. д. (указ. место). Чаще, не­жели разделы, бывают выделы, которых, согласно обычному праву, может требовать каждый член семьи. В этом случае в его пользу выделяется из семейного имущества та часть, которая причиталась бы ему в порядке законного наследования, также все индивидуальное * имущество, которое он предоставил в пользование семьи. После совершения выдела семей­ная община живет, как и раньше, — нераздельно (стр. 203, 204).

Итак, если кабилам знакома также и частная земельная собствен­ность, то лишь как исключение. Здесь, как и всюду, она встречается у них как продукт постепенного процесса распада родовой, общинной ** и се­мейной собственности (стр. 204).

Разложенце коллективных форм землевладения, являющееся, как и всюду, результатом внутренних причин, было значительно ускорено среди кабилов и арабов Алжира турецким завоеванием страны к концу XVI столетия. Сообразно своим законам, турок, как общее правило, оставлял землю в руках владеющих родов, но домениальной собственностью стала значительная часть пустопорожних земель, находившаяся до этого во владении родов. Эти земли, называемые «хауш» или «азиб-эль-бейлик» (земли беев) (или «бегов»), стали обрабатываться за счет турецкого прави­тельства. Местные беи получали для этой цели за счет государственной казны рабочий скот и земледельческие орудия, а туземное население поста­вляло рабочий персонал, необходимый для уборки урожая. Большая часть домениальной земли, однако, оставалась не в непосредственном управле­нии правительства; она перешла в руки арендаторов, одна часть которых обязана была ежегодно уплачивать в государственную казну определенную сумму денежных налогов, а другая часть — нести известные натуральные сборы и повинности в пользу домениального управления. Отсюда две кате­гории сдаваемых в аренду земель: 1) «азель» платят определенную денежную ренту; 2) «тонизза» несут лишь натуральные сборы и повинности. Арен­даторы обоих видов допускаются лишь под условием обработки земли. Если этого не происходило в течение трех лет, то участок отбирался и передавался фиском третьим лицам (стр. 204, 205).

Кроме постоянно существующего местного ополчения, турки для за­щиты против мятежей создали военные колонии

(которые Ковалевский окрестил «феодальными» на том шатком основании, что из них при известных условиях могло бы раз­виться некоторое подобие индийских джагиров),

называвшиеся «анода». Основанные среди туземного населения турецкие военные колонии постепенно пополнялись арабскими и кабилъскими всад­никами. Каждый поселенец получал от правительства вместе со своим участком необходимое для посева зерно, лошадь и ружье, за это он был

* У Ковалевского: личное. РеО. ** У Ковалевского: сельской. Ред.

218

К. МАРКС

обязан нести пожизненно военную службу внутри границ округа (каидата); эта служба освобождала его землю от налогов. Величина земельного надела различна, соответственно различны и обязанности его владельца; целый участок обязывал являться по первому требованию в ряды турецкой кон­ницы, половина участка — лишь к пехотной службе (стр. 205, 206). [Одна «зуидия» пахотной земли считалась целым земельным участком; члены «змала» назывались «махзен»], стр. 206.

Размер территории, занятой в качестве домениальных земель или зе­мель военных колонистов, увеличивался с каждым поколением вследствие конфискации имущества действительно мятежных или подозреваемых в мятеже родов. Большая часть конфискованной земли продавалась с пуб­личных торгов властями через бегов (или боев); это способствовало развитию частной земельной собственности (начало которой было положено еще римлянами). Покупателями большей частью были частные лица из среды турецкого населения; так возникла постепенно большая категория част­ных землевладельцев; их титулом собственности являлась только квитан­ция казначейства {Staats-Rent-Kamraer}; квитанция констатировала факт продажи земельного участка с публичных торгов и получение вла­стями от покупателя следуемой за него суммы; квитанции назывались «байт аль-маль» и пользовались тем же судебным признанием, как акты купли, дарения, залога и другие земельно-имущественные акты (стр. 206). Турецкое правительство одновременно сильно поощряло концентрацию частной земельной собственности в руках духовных и благотворительных учреждений. Легкость, с которой оно приступало к конфискации, и бремя налогов часто побуждали частных владельцев передавать свои титулы собственности таким учреждениям, то есть основывать еакуфы или «хабус». [Сиди Халил — один из наиболее авторитетных в Алжире толкователей малекитского учения, допускает возможность передачи частными лицами тех или иных земель или доходов не только в наслед­ственную собственность, но и во временное пользование, прекращаемое обыкновенно смертью дарителя.] Благодаря этому они освобождались от акта конфискации и бремени налогов; передача происходила под условием дальнейшего, пожизненного, но чаще всего наследственного, права поль-зования землей, переданной в вакуф первоначальным ее собственником, но он обязан был теперь вносить учреждению денежные или натуральные сборы (барщинные платежи) (стр. 206, 207). [Главные документы в издан­ных Алжирским историческим обществом «Revue africaine»; см., напри­мер, за 1861 г.]

Турецкое господство отнюдь не повело к феодализации, аналогичной пндостанской (в период упадка власти Великих Моголов). Этому препят­ствовала сильная централизация военно-гражданской администрации Алжира; последняя исключала возможность наследственного захвата местных должностей и превращения обладателей их п почти независимых от деев крупных земельных собственников. Все местные деи и каиды, обыкновенно арендовавшие сбор податей в переданных им округах, со­храняли эти функции лишь в течение трех лет. Закон этот строго пред­писывал такую смену, и на практике она происходила еще чаще (стр. 208). Турецкое правительство содействовало, следовательно, лишь развитию среди арабов частной земельной собственности в ущерб «общинной». — По статистическим сведениям, собранным депутатом Национального со­брания Варнье (1873 г.), при переходе Алжира во французские руки поло-с землевладением во всей прибрежной полосе (побережье), называе­мой Телъ, было следующее:

Домениальная собственность — / 500 000 гектаров; то же в распоря­жении государства на правах общего имущества (блед аль-ислам) всех

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 219

правоверных — 3 000 000 гектаров пустопорожних земель. Мулк (част­ная собственность) — 3 000 000 гектаров; из них еще с римской эпохи в раздельном владении у берберов — 1 500 000 гектаров и к ним приба­вилось еще в качестве предмета частного присвоения * под турецким господством — 1 500 000 гектаров.

В нераздельном владении арабских родов (арш) — 5 000 000 гектаров. Что касается Сахары, то в ней только 3 000 000 гектаров, расположенных в границах оазисов, составляют частью нераздельную семейную собствен­ность, частью частную. Остальные 23 000 000 гектаров Сахары — голая песчаная пустыня (стр. 208, 209).

В) ФРАНЦУЗСКОЕ ХОЗЯЙНИЧАНЬЕ

И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА УПАДОК

КОЛЛЕКТИВНОГО ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ ТУЗЕМЦЕВ **

Дебаты в «Annales de l'Assemblée nationale», 1873, t. XVII, Paris, 1873; t. XVIII (M 1770), Rapport (en Assemblée Nationale) de Mr. Warnier,

Perron: «Précis de jurisprudence musulmane par Khalil ibn Ishâk», tra­duit de l'arabe.

«Изложение общего проекта колонизации». Алжир, 1863.

Premier Rapport de Mr. Didier au nom de la commission de l'assemblée législative, 1851 (перепечатано в книге: Eugène Robe. «Les lois de la proprié-lé immobilière en Algérie»),

Кадо доказывает юридическое невежество Перрона и большинства так называемых ориенталистов.

Cadoz. «Droit musulman malékite». Paris, 1870.

Установление частной земельной собственности

(в глазах французского буржуа)

— необходимое условие всякого прогресса в политической *** и социаль^- ной сфере. Дальнейшее сохранение общинной собственности «как. формы, под­держивающей в умах коммунистические тенденции» (Дебаты Национального собрания, 1873) опасно как для колонии, так и для метрополии; раздел родового владения поощряется, даже предписывается, во-первых, как средство к ослаблению всегда готовых к восстанию порабощенных племен, во-вторых, как единственный путь к дальнейшему переходу земельной собственности из рук туземцев в руки колонистов (стр, 210, 211). Эта политика неизменно проводится французами **** при всех свергающих друг друга режимах, начиная с 1830 г. до настоящего времени (стр. 211). Средства иногда меняются; цель всегда одна и та же: уничтожение тузем­ной коллективной ***** собственности и превращение ее в предмет свобод­ной купли-продажи и тем самым облегчение конечного перехода ее в руки французских колонистов (указ. место). На заседании 30 июня 1873 г. при обсуждении нового законопроекта депутат Эмбер сказал: «Представлен­ный на ваше обсуждение проект является лишь завершением здания, фундамент которого заложен целым рядом распоряжений, декретов, за­конов и сенатус-консультов, которые все сообща и каждый в отдельности

* У Ковалевского: индивидуального обособления. Ред. * * У Ковалевского глава названа: «Поземельная политика Франции в Алжире и влияние, оказанное ею на распадение общинного землевладения у туземцев», Ред, *** У Ковалевского: экономической. Ред. **** зто слово написано Марксом по-русски. Ред, ***** У Ковалевского: общинной. Ред,

220

К. МАРКС

преследуют одну и ту же цель — установление у арабов частной земельной собственности» (указ. место).

Первой заботой французов после завоевания части Алжира было объявить большую часть завоеванной территории собственностью прави­тельства (французского). Предлог к этому: общепринятое у мусульман учение о праве имама объявлять землю туземцев национальным вакуфом; действительно dominium eminens * имама признается как малекитским, так и ханифитским правом. Но это право [смотри перевод Перрона книги: «Precis de jurisprudence musulmane par Khalil ibn Ishâk», т. II, стр. 269 и т. д.] разрешает ему только взимать поголовный налог с завоеванного населения. Последнее происходит, говорит Халил, «для получения средств, необходимых для удовлетворения потребностей потомков пророка и всей мусульманской общины». Луи-Филипп в качестве преемника имама или, вернее, покоренных доев, конечно, захватывает не только домениалъную собственность, но также и все другие еще не обрабатываемые земли, в том числе и общинные — пастбища, леса и пустоши (стр. 212).

[Поскольку неевропейское (иноземное) право для них «выгодно», европейцы не только — немедленно! — признают его, как здесь мусульманское право, но и «не понимают» его лишь к своей собственной выгоде, как в данном случае.] Французская жад­ность совершенно очевидна:

если правительство являлось и является первоначальным собственником всей земли, тогда отпадает необходимость признавать притязания араб­ских и кабильских племен на те или иные земельные участки, раз они не могут доказать свои права письменными документами. Таким образом: с одной стороны, прежние общинные собственники, низведенные до со­стояния временных владельцев правительственной земли, с другой — на­сильственный грабеж значительной части занятой родами территории и поселение на ней европейских колонистов. В этом смысле постановления от 8 сентября 1830 г., 10 июня 1831 г. и т. д. Отсюда система распреде­ления {cantonnements}; она состояла в разделении земель рода на две части, из которых одна оставлена членам рода, другая сохраняется за правитель­ством с целью поселить на ней европейских колонистов. Общинные земли — при Луи-Филиппе — были отданы в свободное распоряжение военно-гражданской администрации, созданной в колонии. Указом от 21 июля 1846 г. частная земельная собственность в округе Алжир, в общинах Блида, Оран, Мостаганем и Бон была, напротив, объявлена неприкосно­венной; однако французское правительство оставило за собой право эк­спроприации не только в случаях, предусмотренных Гражданским кодек­сом {Code Civil}, но и всякий раз, когда это было необходимо для основания новых или расширения старых колоний, для целей обороны, или если ин­тересы фиска страдали от оставления того или иного участка земли без обработки его собственником (стр. 212, 213). [Указы от 8 сентября 1830 г., 10 июня, 11 июля 1831 г., 1 и 3 декабря 1840 г., королевский указ от 31 октября и 28 ноября 1845 г., 1 октября 1844 г., 21 июля 1846 г.]

Большинство французских скупщиков земли (частных) вовсе не наме­рено было заниматься земледелием; они спекулировали лишь на пере­продаже земли; покупка по смехотворным ценам, перепродажа по отно­сительно высокой цене — казались «выгодным помещением их капиталов». Эти молодчики **, не считаясь с неотчуждаемостью родовых владений, по-

* — верховная собственность. Ред. ** У Ковалевского: скупщики. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 221

спешили заключить целый ряд купчих крепостей с отдельными семьями. Используя внезапно вспыхнувшую среди французских пуделей спекуля­тивную горячку*, и в ожидании, что французское правительство не смо­жет долго удержаться в стране, туземцы охотно продавали, нередко двум или трем покупателям в одно и то же время тот или иной участок земли, или совершенно несуществующий, или находящийся в общем владении рода. Поэтому, когда началась проверка титулов собственности в судах, оказа­лось, что более трех четвертей всего числа проданных земельных участков принадлежали одновременно разным лицам (см. извлечение из брошюры: «Изложение общего проекта колонизации». Алжир, 1863. Примечание 2 на стр. 214). Что сделало французское правительство? Бесстыдное! Оно начало с санкционирования нарушения обычного права, признав действи­тельными все незаконно совершенные отчуждения! В законе от 1 октября 1844 г.

[то же буржуазное правительство, которое в силу ложно истол­кованного мусульманского права объявило себя единственным собственником алжирской земли, заявляет:]

«Никакой акт передачи недвижимой собственности с согласия туземца

(даже если он продавал ему не принадлежащее!)

в пользу европейца не может подвергаться оспариванию на том основании, что недвижимость была неотчуждаема согласно мусульманскому закону». Помимо интереса колонистов, правительство при этом имело в виду ослабь ление подчиненного ему населения путем подрыва общинно-родового быта. (Так, в своем докладе Национальному собранию в 1851 г. депутат Дидье говорит: «Мы должны поспешить с разрушением родовых союзов, так как они стоят во главе всякой оппозиции нашему господству») (стр. 214—216). С другой стороны, опасения французского правительвтва восстановить против себя туземное население и желание в будущем охранить денежный рынок от потрясений, неизбежно вызываемых спекуляцией фиктивными титулами владения, заставляли правительство отказаться па будущее время от дальнейшего применения колонизационной системы. Вдобавок к этому арабам удалось в большинстве случаев откупить обратно частично у ев­ ропейских колонистов, частично у самого правительства все отчужденные или отнятые у них земли. Так закончилась полнейшим фиаско система распределения. Именно при этой попытке натолкнулись собственным но­сом на факт еще совершенно жизнеспособной общинно-родовой земельной собственности. Теперь уже недостаточно было ее игнорировать; следовало принять активные меры для ее ликвидации (стр. 216). Эту цель преследует сенатус-консульт от 22 апреля 1863 года. В нем законом признается право собственности родов по отношению к занимаемым ими землям, но эта коллективная** собственность должна быть распределена не только между семьями, но также и между их членами. Аллар (генерал), которому была поручена Государственным советом защита проекта закона, сказал в сенате, между прочим: «Правительство не упускает из виду, что общая цель его политики — ослабить влияние родовых старейшин и вызвать разложение родов. Таким путем оно разрушает последние остатки феодального пра­ва, защитниками которого являются противники правительственного законопроекта... создание частной собственности, поселение европейских

* У Ковалевского: пользуясь возникшей внезапно спекуляционной горяч­ кой. Ред.

* * У Ковалевского: родовая. Рей.

222

К. МАРКС

колонистов среди арабских родов... будут самыми сильными средствами для ускорения процесса разложения родовых союзов» (стр. 216, 217). Статья II сенатус-консулъта 1863 г. указывает на то, что в ближай­шем будущем императорскими декретами {будет предписано}; 1) устано­вление границ земель, принадлежащих каждому роду; 2) распределение всех родовых владений между отдельными семьями, исключая земли, ко­торые из-за их непригодности к обработке должны оставаться нераздель­ ной собственностью семейств; 3) образование частной собственности пу­тем раздела семейных земель всюду, где такая мера признана подходящей (стр. 217). Наполеон III сам против третьей меры; см. его письмо к маршалу Магону 1865 г. (стр. 217, примечание 2). По указу правительства, издан­ному с санкции Государственного совета, Баденге * приказал учредить особые комиссии для производства разделов; каждая такая комиссия должна состоять из одного бригадного генерала или полковника, в качестве пре­зидента, одного супрефекта или советника префектуры, одного чинов­ника арабского военного или департаментского бюро и одного чиновника уп­равления доменами. Назначение членов комиссий предоставляется генерал-губернатору Алжира; только президенты утверждаются непосредственно императором. Подкомиссии должны состоять из чиновников местной администрации в Алжире («Reglement oV administration publique» от 23 мая 1863 г.). В компетенцию подкомиссий входят все подготовительные работы, как собирание данных для правильного определения границ рода, каждого из его подразделений, пахотных и пастбищных земель в последних, наконец, частных и домениалъных владений, включенных в район родового округа (стр. 218). Затем наступает деятельность комиссий: установление на ме­сте — в присутствии делегатов соседних родов — границ подлежащих разделу родовых земель; далее, подтверждение полюбовных сделок между частными владельцами земель (включенных в границы родового владения) и родом; наконец, судебные решения при жалобах соседних родов на не­правильное установление границ отведенных им владений. Комиссия должна докладывать обо всех принятых ею мероприятиях генерал-губер­натору Алжира, который решает в последней инстанции (стр. 218); см. дальнейшее содержание Положения от 23 мая 1863 г. на стр. 218, 219.

Согласно докладу Варнъе [председатель комиссии по выработке за­конопроекта, касающегося «частной собственности» в Алжире] Нацио­нальному собранию от 1873 г. (см. «Annales de l'Assemblée nationale», т. XVII, Annexe № 1770) из общего числа 700 родовых владений за время с 1863 по 1873 г. уже 400 были разделены между входившими в состав ро­дов кровными союзами, то есть кровными союзами ближайших родствен­ников, из которых каждый получал определенный земельный округ [вхо­дившие уже к тому времени в их границы домениальные и частные владе­ния были также признаны властью]. Эту часть Положения 1863 г. легко было проводить, так как это расчленение — подобное процессу, в силу ко­торого из старой германской марки выделились свободные, полусвободные и несвободные общины — началось задолго до французов, в период турецкого господства в Алжире.

Эжен Роб («Les lois de la propriété immobilière en A Igérie», стр. 77) заме­ чает по этому поводу: «После того, как родовой старейшина утратил свой прежний характер патриарха и перешел на положение мусульманского чиновника, каида, возрос авторитет отцов семейств и получил официаль­ный, признанный законом, политический характер; процесс разложения рода (на меньшие по своей численности кровные союзы) начался с того

* Прозвище Наполеона III, приводимое адеоь и ниже Марксом, отсутствует в книге Ковалевского. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 223

времени сам по себе, незаметно и постепенно развивался... Чувство кров­ного родства (между различными семьями) постепенно ослабевало; отдель­ные ветви отделились от общего ствола; ближайшие родственники обра­зовали отдельные поселения (деревни); каждая палатка стала центром обособленных интересов, центром собственной кровной группы, которая имела свои особые потребности, эгоистические и относительно узкие стрем­ления. Так род перестал быть обширной семьей и стал агломератом всех поселений, рассеянных на родовой земле, своего рода конфедерацией па­латок, конфедерацией с гораздо более ограниченным * официальным и политическим характером, чем раньше». Комиссия, таким образом, за­стала при проведении этого пункта Положения от 23 мая 1863 г. род уже сам по себе распавшимся на его подразделения и она лишь должна была придать силу закона тому, что задолго до этого существовало на практике (стр. 219, 220).

Совершенно по-иному обстояло дело с ее другими задачами: введение частной собственности в пределах подразделений рода (стр. 220). Это должно было произойти согласно пункту V, статье 26 Положения с уче­том различных видов исторически сложившегося обычного права, следова­тельно, тоже лишь после предварительной констатации таковых. Ничего не вышло; от пункта полностью отказались при Баденге (сравни стр. 221, 222). [Здесь еще следует упомянуть из доклада Варнье: трудности произ­водства разделов в Алжире между прочим основаны на крайнем разнообра­зии экономических условий отдельных членов рода. В 142 родах приходи­лось на каждого человека 1—4 гектара; в 143 родах — 4—8 гектаров; в 8 родах — 8—16 гектаров; в 30 родах — 16—185 гектаров (раздел со­здает одновременно крупных и мелких земельных собственников, одни едва могут работой на поле добыть средства к существованию, другие не в со­стоянии полностью использовать все доставшиеся им в собственность зе­мельные участки (стр. 221, примечание)]. Поэтому ничего и не вышло из этой меры, направленной на экспроприацию ** арабских родов в пользу европейских колонистов. С 1863 по 1871 г. европейские колонисты, купили у туземцев больше земли, чем продали им самим — в общем и целом меньше чем на 20 000 гектаров; ежегодно фактически только 2 170 гекта­ров, 29 аров и 22 сантиара — количество земли недостаточное, как говорит Варнье, чтобы устроить на ней одау-единственную деревню. (См. подробности на стр. 223 и особенно примечание.)

1873 год. Отсюда первой заботой «собрания деревенщины»*** 1873' г. ¹⁴⁸ было принять более действенные меры с целью ограбления арабов. [Прения в этом позорном собрании по про­ екту «введения частной собственности» в Алжире пытаются при­крыть это жульничество мантией так называемых вечных неиз­ менных законов политической экономии (стр. 224) ****.

• У Ковалевского: определенным. Ред. •* У Ковалевского: обезземелению. Ред. * * * У Ковалевского: «Неудивительно поэтому, что первой заботой Национального собрания, созванного после франко-прусской войны, было принятие более действитель­ных мер к обезземелению арабов. В дебатах Национального собрания по вопросу об «установлении частной собственности у арабов» каждому беспристрастному читателю бросается в глаза один факт — желание прикрыть общими фразами и ссылками на так называемые неизменные законы политической экономии весьма ясно сознаваемые всеми далеко не альтруистические мотивы». Ред.

**** слова «собрание деревенщины», приводимые здесь и ниже Марксом, от­сутствуют в книге Ковалевского. Ред.

224

К. МАРКС

В этих прениях «деревенщина» проявила полное единодушие относительно цели: уничтожение коллективной собственности. Спор вращался лишь вокруг методов, как с ней покончить.

Депутат Клапъе, например, желает поступать предписанным — сенатус-консулътом 1863 г. — способом, по которому введение частной собствен­ности допускается прежде всего лишь в тех общинах, земельный участок которых уже выделен из родовой земли; комиссия «деревенщины», прези­дентом и докладчиком которой был Варнъе, настаивает, напротив, на том, чтобы начать эту операцию с конца, то есть с определения индивидуального надела каждого члена общины и притом одновременно во всех семистах родах].

Косметические средства, которыми господин Варнъе прикрывает мероприятие, имеющее целью экспроприацию арабов, следующие:

1)        Арабы сами часто высказывали желание приступить к разделу об­щинных земель. Это попросту бесстыдная ложь *. Депутат Клапъе (засе­дание 30 июня 1873 г.) отвечает на это: «Вы уверяете, что сами арабы хотят установления в их среде частной земельной собственности; но разве до­клад заключает в себе выражение желаний, непосредственно высказанных родовыми и общинными властями (джаммами). Отнюдь нет: арабы довольны своим положением, своим законодательством, своими местными обы­чаями. Только спекулянты и ростовщики требуют от вас установления частной собственности» (стр. 224, 225).

2)   Система свободного распоряжения каждым арабом принадлежав­шим ему на правах собственности земельным участком даст ему в крайнем случае возможность получить путем продажи или залога земли недостаю­щий ему капитал. Но желательно ли это в интересах самих арабов? Как будто бы не всюду — в странах некапиталистического способа производ­ства ** — встречается самая бесстыдная эксплуатация сельского насе­ления мелкими ростовщиками и соседними помещиками, располагающими свободным капиталом? Возьмем Индию. Возьмем Россию, где крестьянин за 20,30, часто 100 процентов получает от «кулака» *** сумму, необходимую ему для уплаты государственных налогов. С другой стороны, помещик **** использует его тяжелое положение, чтобы связать его зимой контрактом на весь период покоса и жатвы за треть или половину обычной заработной платы, которая выплачивается ему вперед и идет опять-таки на пополне­ние бездонной пропасти русской государственной казны.

С помощью «залога» и «отчуждения» — санкционируемых зако­ном — английское правительство старается в Северо-Западных провинциях Индии и в Пенджабе разложить коллективную собственность*****крестьян,их окончательно экспроприировать и способствовать переходу общинной земли в частную собствен­ность ростовщиков (стр. 225).

Даже Баденге — письмо к Мак-Магону 1865 г. — свидетельст­ вует об аналогичных действиях ростовщика в Алжире, которому

* У Ковалевского: принадлежит к области чисгого вымысла. Ред. " У Ковалевского: где капиталистическое хозяйство не успело еще сложить­ ся. Ред.

*•* Это слово приведено в конспекте в латинской транскрипции.Ред. *••* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ••••• У Ковалевского: общинное землевладение. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ M. КОВАЛЕВСКОГО «ОБЩИННОЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЕ» 225

бремя государственных налогов служит орудием для наступле­ния (см. стр. 225, 226).

(Письмо цитируется Клапье в его речи в Собрании 30 июня 1873 г.)

При мусульманском правлении, у крестьянина, по крайней мере, не могла быть экспроприирована его земля ростовщиком-спекулянтом. Оно не знало залога земли (ипотеки), так как признавало общинную соб­ственность

(соответственно собственность нераздельной семьи),

как нераздельную и неотчуждаемую (ср. примечание 2, стр. 226). [Там же; напротив, оно признавало прет — обеспечение; это даот заимодавцу преимущественное право перед другими кредиторами; он получает раньше их платежи из доходов как с движимого, так и недвижимого имущества должника.

Таким образом и здесь ростовщику открывается соответствую­щая сфера деятельности! Как в России и т. д.] (стр. 226).

В сенатус-консулъте 1863 г. в ст. 6 признается вначале право свободного отчуждения, как земельной собственности частных лиц, то есть так назы­ваемых земель мульк, так и за целыми родовыми подразделениями по от­ношению к выделенному им округу; это делало, таким образом, возможным продажу и залог общинных земель, чем сейчас же воспользовались ростов­щики и земельные спекулянты. Сфера их «предприимчивости» еще более расширяется благодаря закону «собрания деревенщины» 1873 г., который окончательно установил частную собственность на землю *; каждый араб может теперь свободно распоряжаться выделенным ему участком земли как частной собственностью; результатом будет экспроприация земли у туземного населения европейскими колонистами и спекулянтами. Но это и есть сознательная цель «закона» 1873 г. (стр. 226, 227).

3) Введение частной собственности на землю среди неподготовленного к ней и несимпатизирующего ей населения выставлялось как непогрешимо действующая панацея для улучшения способов земледелия, следовательно, для увеличения производительности земли (стр. 227). Об этом кричат не только западноевропейские политэкономы, но и так называемые «культур­ ные классы» Восточной Европы! Однако в подтверждение этого в прениях «собрания деревенщины» не было приведено ни единого факта из истории колонизации. Варнье ссылается на улучшение способов обработки в не­больших по размерам и благоприятно расположенных в отношении сбыта владениях европейских колонистов. Количество всех земель *, которые принадлежат европейским колонистам в Алжире, — 400 000 гектарам; из них 120 000 принадлежат 2 компаниям, Алжира и Сетифа; эти, как это подтверждает и сам Варнье, обширные и далеко расположенные от рын­ков земли обрабатываются арабскими арендаторами по-старому, сущест­вовавшему еще до прихода «просветителей» французов **, традиционному методу. Остальные 280 000 гектаров распределены в неравной мере среди 122 000 европейцев, из которых 35 000 чиновники и городские обыватели, не занимающиеся земледелием.

Остается: 87 000 обрабатывающих землю французских колони­стов,

* Это слово написано Марксом по-русски. Ред. ** У Ковалевского: до прибытия европейцев. Реф.

226

К. МАРКС

но и у них нет интенсивной культуры земледелия, которая не окупается там, где масса необработанной земли велика, а население относительно не­велико (стр. 228) (сравни прения 30 июня 1873 г.). Экспроприация арабов по этому закону имела целью: 1) обеспечить французских колонистов возможно большим количеством земли; 2) путем отрыва арабов от их естественной связи с землей сломить последние силы и без того разлагаю­щихся родовых союзов и тем самым устранить всякую опасность восстания (стр. 229). Варнье показал, что земель, находящихся в распоряжении коло­нистов, недостаточно для удовлетворения потребностей ежегодно вновь притекающих из Франции колонистов. В провинции Алжир приходится на каждого европейского колониста 1,3 гектара, в провинции Оран — 2,64; только в провинции Константина — 3,25 гектара (стр. 229). Таким образом, увеличение числа земледельцев-колонистов невозможно при одновременном дальнейшем существовании арабской системы земельной собственности (указ. место). Чтобы ускорить процесс перехода прежних родовых земель в руки колонистов, закон (1873 г.) постановляет, если не пол­ностью отменить право родового выкупа (шефаа) [право шефаа состоит в праве выкупа земли, проданной тем или иным членом рода (ферка), всеми членами ферка (рода) (см. речь депутата Эмбера, заседание 30 июня 1873 г. «Annales de V Assemblée nationale», т. XVIII, стр. 636); это право совершенно идентично с существующим в настоящее время правом членов общины в некоторых частях кантона Граубюнден], то ограничить его теми степенями родства, за которыми французский Гражданский кодекс признает преимущественное право выкупа. Наконец, чтобы увеличить государственные домены, законопроект 1873 г. признал государственной собственностью пустоши, которые оставались в общинном пользовании арабских родов и не были разделены между их округами.

Это — прямой грабеж! Поэтому-то «собрание деревенщины», столь нежно относящееся к священной и неприкосновенной «собственности», приняло насилующий общинную собствен­ность законопроект без всяких изменений и должно было ввести его в действие еще в том же 1873 году.

(3-е чтение на заседании 26 июля 1873 г.) («Annales de Г Assemblée natio­ nalen, т. XIX) (стр. 230). Маршал Нъелъ правильно заметил в прениях Национального собрания 1869 г.:

«Алжирское общество основано на кровном

[то есть, родственном]

начале». Индивидуализацией земельной собственности достигается также и политическая цель — уничтожить основу этого общества (стр. 231).

Печатается по рукописи Перевод с немецкого, английского и испанского

Написано К. Марксом между октябрем 1879 и октябрем 1880 г.

Впервые опубликовано на русском я.теке I журнале: «Советское востоковедение»,

1958, ММ 3, 4 и 5;

«Проблемы востоковедения», 1959, M 1;

«Народы Азии и Африки», 1962, M 2

[ 227

К. МАРКС

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» ^i4S>

ЛЬЮИС Г. МОРГАН. «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО».

ЛОНДОН, 1877

ЧАСТЬ I. РАЗВИТИЕ ИНТЕЛЛЕКТА ВСЛЕДСТВИЕ ИЗОБРЕТЕНИЙ И ОТКРЫТИЙ

ГЛАВА I I Период дикости

1) Низшая ступень. Детство человеческого рода; человечество живет в своей первоначальной ограниченной области обитания, питается пло­дами и орехами; к этому периоду относится начало членораздельной речи. Заканчивается эта ступень введением употребления рыбы в пищу и приоб­ретением умения пользоваться огнем. Племен в таком состоянии в истори­ческое время человечества не встречается.

2)        Средняя ступень. Начинается с употребления рыбы в пищу и при­менения огня. Человечество распространяется из первоначальной области обитания по большей части земной поверхности. Такие племена все еще существуют: например, австралийцы и большая часть полинезийцев ко времени их открытия.

3)        Высшая ступень. Начинается с изобретения лука и стрел, закан­чивается изобретением гончарного искусства. На этой ступени — племена атапасков с Территории Гудзонова залива, племена долины {реки} Колум­бии и некоторые прибрежные племена Северной и Южной Америки, но от­носится это ко времени их открытия.

II Период варварства

1)   Низшая ступень. Начинается с {изобретения} гончарного искусства. На следующей (средней) ступени приобретает значение различие в природ­ных богатствах обоих полушарий, западного и восточного, но можно при­ нять за эквиваленты: для восточного полушария — одомашнение животных, для западного — возделывание кукурузы и других растений при помощи орошения наряду с применением необожженного кирпича и камня для постройки домов. На низшей ступени стоят, например, индейские племена США к востоку от реки Миссури и те племена Европы и Азии, которые знали гончарное искусство, но не имели домашних животных.

2)   Средняя ступень. Начинается в восточном полушарии с одомаш­нения животных, а в западном — с возделывания растений при помощи

228

К. МАРКС

орошения и с применения в строительстве необожженного кирпича и камня. Она заканчивается {изобретением} способа плавки железной руды. К этой ступени относятся, например, оседлые индейцы Нью-Мексико, Мексики, Центральной Америки, Перу и те племена в восточном полушарии, которые имели домашних животных, но не знали железа. Сюда же относятся и древние бритты; благодаря соседству более развитых континентальных племен европейского континента они знали употребление железа, а также жизненно важные ремесла, далеко опередившие в своем развитии их об­щественные учреждения.

3) Высшая ступень. Начинается с плавки железной руды, употребле­ния железных орудий и т. д.; заканчивается изобретением фонетического алфавита и применением письма для литературных произведения. На высшей ступени варварства находились греческие племена гомеровской эпохи, италийские племена до основания Рима (?), германские племена времен Цезаря.

III Период цивилизации

Начинается с {изобретения} фонетического алфавита и создания литературных памятников; эквивалентом является иероглифическое письмо на камне.

О ГОНЧАРНОМ ИСКУССТВЕ СПЕЦИАЛЬНО К ПЕРИОДУ П (1) *

Кремневые и другие каменные орудия древнее гончарных изделий; в древних местонахождениях первые часто встречаются без керамики. Изобретению гончарного искусства предшествовали: начало оседлой жизни при некоторой степени господства над источниками пропитания, деревянная посуда и утварь, ручное ткачество из волокон коры, изготовле-ние корзин, лук и стрелы. Гончарного искусства не знали, например, атапаски, племена Калифорнии и долины Колумбии. Оно не было изввстно в Полинезии (за исключением островов Тонга и Фиджи), в Австралии, Калифорнии и Территории Гудзонова залива. Тайлор замечает, что «тка­чество было неизвестно на большей части островов, отдаленных от Азии», и что «на большей части островов Тихого океана не было известно гончарное искусство». Кремневые и другие каменные орудия дали челнок, деревянную посуду и утварь и, наконец, бревна и доски для постройки домов. Варка пищи — до появления гончарного искусства — производилась весьма примитивным способом в корзинах, обмазанных глиной, и в ямах, выложен­ных шкурами, при помощи нагретых камней.

Оседлые индейцы, как, например, зуньи, ацтеки и чолула (ступень 2, периода II), изготовляли в большом количестве п разнообразной формы гончарные изделия превосходного качества; полуоседлые индейцы США, период II (1), как, например, ирокезы, чоктавы и чироки, изготовляли их в меньшем количестве и ограниченного числа форм.

Гоге ^ш — в прошлом столетии — рассказывал, что капитан Гонн-виль, посетивший в 1503 г. юго-восточный берег Южной Америки, нашел, что «их домашняя утварь была из дерева, даже горшки для варки, но они были покрыты особого рода глиной толщиной в добрый палец, предохра­нявшей их от действия огня»; по Гоге, сначала обмазывали глиной под­верженную сгоранию деревянную посуду, чтобы предохранить ее от огня,

• Подзаголовок принадлежит Марксу. Ред.

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 229

пока не увидели, что глина и одна отвечает зтой цели, и «таким образом появилось на свет гончарное искусство».

По проф. 9. Т. Коксу из Индианаполиса, анализ «древних гончарных изделий», относящихся к эпохе строителей маундов ^ш, показывает, что они состоят из аллювиальной глины и песка или из смеси первой с измель­ченными в порошок пресноводными раковинами.

ПУТЬ РАЗВИТИЯ У РАЗЛИЧНЫХ ПЛЕМЕН И СЕМЕЙ ПЛЕМЕН *

Одни были так изолированы географически, что проделали разные стадии развития самостЪятельно; другие — подверглись деформирующим внешним влияниям. Так, Африка представляла и представляет этнический хаов дикости и варварства; Австралия и Полинезия находились в состоя­нии чистой и первозданной дикости. У семьи индейских племен Америки, в отличие от всех других существующих племен, можно наблюдать состоя­ния человечества в три последовательных этнических периода. Когда они были открыты, то представляли каждое из этих трех состояний, а особенно низшую и среднюю ступени варварства, в более развитом и полном виде, чем какая-либо другая часть человечества. Индейцы крайнего севера и некоторые прибрежные племена Северной и Южной Америки находились на высшей ступени дикости; полуоседлые индейцы к востоку от Миссисипи— на низшей ступени варварства; оседлые индейцы Северной и Южной Аме­рики — на средней ступени варварства.

ЧАСТЬ I. ГЛАВА И. СПОСОБЫ ДОБЫВАНИЯ ПИЩИ

От их (людей) искусности в этой области — в способе добывания пищи — всецело зависел вопрос господства человека на земле. Человек — единст­венное существо, о котором можно сказать, что опо достигло абсолютного контроля (?!) над производством пищи (стр. 19). Великие эпохи челове­ческого прогресса более или менее прямо совпадают с расширением ис­точников пропитания (там же).

1)        Естественные источники пропитания, плоды и коренья, добывае­мые в ограниченной области обитания. Первобытный период, изобретение языка. Такой способ пропитания предполагает тропический или субтро­пический климат. Леса, в которых под тропическим солнцем произрастали плоды и орехи (стр. 20). Люди были, по крайней мере отчасти, древесными жителями (auf den Bäumen lebend) (Лукреций. Ю природе вещей», книга V).

2)   Рыбная пища. Первый вид искусственно приготовляемой пищи; без варки она не вполне пригодна; огонь впервые использовался именно для этой цели. [Охота за дичью слишком ненадежна, чтобы когда-либо представлять исключительное средство для поддержания жизни.] С этим новым видом пищи человек сделался независимым от климата и местности; следуя по берегам морей и озер и по течениям рек, он мог еще на ступени дикости расселиться на большей части земной поверхности. Остатки крем­невых и других каменных орудий, встречающиеся на всех континен­тах, дают в избытке доказательства этого расселения. За время, прошед­шее до следующего периода, значительно увеличилось разнообразие и

* Подзаголовок принадлежит Марксу, Ред.

230

К. МАРКС

количество пищи; так, например, стали печь хлебные корни * в земляных пе­чах; непрерывно увеличивалось количество добываемой дичи благодаря усовер­шенствованному оружию, в особенности луку и стрелам, они последовали за копьем и боевой палицей; это было первое смертоносное оружие для охоты, оно появилось в позднейшем периоде дикости. Лук и стрелы столь же характерны для высшей ступени дикости, как железный меч для периода варварства, а огнестрельное оружие для периода цивилизации. Лук и стрелы не были известны полинезийцам вообще и австралийцам (стр. 21, 22).

Вследствие ненадежности всех этих источников пропитания вне об­ширных рыбных районов человечество стало прибегать к людоедству. Находятся ьсе новые доказательства его всеобщего распространения в древности (стр. 22).

3) Мучная пища, добываемая посредством возделывания растений.

Возделывание хлебных злаков было, по-видимому, неизвестно в восточ­ном полушарии племенам Азии и Европы на низшей и почти на всей средней ступени варварства; напротив, в западном полушарии оно было известно аборигенам Америки на низшей ступени варварства; они занимались огородничеством.

Природные богатства обоих полушарий неодинаковы: в восточном полушарии имелись все годные для одомашнения животные, за исключе­нием одного, и большинство хлебных злаков; западное полушарие имело только одно годное для возделывания хлебное растение, но зато самое лучшее (кукурузу). Это создало для американских аборигенов преиму­щественное положение в этот период. Но, когда наиболее развитые племена восточного полушария в начале среднего периода варварства одомашнили животных, дававших мясо и молоко, их уровень и без знакомства с хлебными злаками оказался значительно выше уровня американских аборигенов, имевших кукурузу и овощи, но не имевших домашних животных. С одомаш­нением животных началось, по-видимому, выделение семитов и арийцев из общей массы варваров.

Что открытие и возделывание хлебных злаков у арийцев следовало за одомашнением животных, доказывается существованием на различных диалектах арийского языка общих названий для этих животных и отсут­ствием общих названий оля хлебных злаков или культурных растений. Zéa (единственное исключение) филологически соответствует санскритскому yavas (но означает по-индийски ячмень, по-гречески «полбу»).

Огородничество предшествовало полеводству, как Огород (hortos) предшествовал полю (ager); последнее предполагает определенные гра­ницы, первое прямо означает «огороженное поле»

[hortus — огороженное место для растений, отсюда — огород; от этого же корня — cohors (также cors, в некоторых рукопи­сях — chors) — yard, место, обнесенное стеной, двор (также скотный двор); ср. греческое jcôpxoc, pp°cj латинское hortus, немецкое garten, английское garden, yard (итальянское corte, французское cour, английское court), итальянское giardino, ис­ панское и французское jardin] ¹⁵².

Обработка земли, однако, древнее огорода; сначала обработка неболь­ших открытых участков наносной земли, 2) обработка огороженных участ­ков, или огородов, 3) обработка поля посредством плуга и тяговой силы

* Имеется в виду псоралея съедобная. Ред,

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 231

животных. Мы не знаем, предшествовало ли возделыванию хлебных зла­ков выращивание одного или нескольких видов таких растений, как го­рох, бобы, репа, пастернак, свекла, squash

(вид тыквы у индейцев Массачусетса)

и дыня. Некоторые из этих растений имеют общие названия по-гречески и по-латыни, но ни одно из названий не является общим также и для санскрита.

Огородничество в восточном полушарии возникло, по-видимому, из потребностей скорее домашних животных, чем человека. В западном полу­шарии оно началось с возделывания кукурузы; оно повело к локализации и оседлому образу жизни в Америке; имело тенденцию, особенно у оседлых индейцев, занять место рыбной ловли и охоты. Благодаря хлебным злакам и культурным растениям человечество впервые ощутило возможность иметь пищу в изобилии.

С появлением мучной пищи исчезает людоедство; оно сохранялось как пережиток во время войны и практиковалось во время войн у американских аборигенов на средней ступени варварства, например, у ирокезов и ацте­ков воюющими сторонами; но как общее явление оно уже исчезло. (В период дикости практиковалось в отношении пленных врагов, а во время голода и в отношении друзей и родичей.)

4) Мясная и молочная пища. Отсутствие в западном полушарии годных к одомашнению животных, за исключением ламы. Ранние испанские авторы говорят о «немой собаке», которая встречалась в одомашненном виде на Вест-Индских островах, а также в Мексике и Центральной Америке; они также говорят об индюках и другой домашней птице на американском континенте; аборигены одомашнили индейку, а племена нахуатлака — некоторые виды диких кур.

Это различие, а также видовое различие между хлебными злаками обоих полушарий обусловило значительную разницу в развитии той части их обитателей, которая достигла средней ступени варварства.

Одомашнение животных доставило постоянную мясную и молочную пищу; племена, которые обладали домашними животными, выделились из массы остальных варваров. Для оседлых индейцев это ограничение в су­щественном виде пищи было неблагоприятно; их мозг меньше по объему, чем был мозг индейцев, находившихся на низшей ступени варварства.

Преимущества арийцев и семитов благодаря разведению в большом количестве домашних животных. Греки доили овец, а также коров и коз («Илиада», IV, 433). Арийцы еще в большем размере, чем семиты {занима­лись скотоводством}.

Одомашнение животных — в восточном полушарии — постепенно привело к пастушеской жизни на равнинах Евфрата и Индии и в степях Азии; на окраинах одной из этих областей было впервые осуществлено одомашнение животных. Они {арийцы и семиты} пришли, таким образом, из таких местностей, которые не только не могли быть колыбелью челове­чества, но даже не могли быть обитаемы ими в то время, когда они были дикарями или варварами низшей ступени, для которых естественным местом обитания были лесные области. После того как они привыкли к пастушеской жизни, ни арийцы, ни семиты не смогли бы опять вернуться со своими стадами и отарами в лесные области западной Азии и Европы, не научившись предварительно возделывать некоторые хлебные маки, благодаря которым они могли бы прокормить животных вдали от степей. Весьма вероятно, что возделывание хлебных злаков возникло из потребностей

232

К. МАРКС

домашних животных, в связи с этими переселениями на запад, и что употребление данными племенами мучной пищи явилось результатом этого.

Аборигены западного полушария достигли большей частью низшей ступени варварства, а частью средней ступени без домашних животных, за исключением ламы в Леру, и только с одним хлебным растением, куку­рузой, с добавлением бобов, тыквы и табака, а в некоторых местностях какао, хлопка и перца. «Кукуруза*, вследствие ее способности расти в го­ристых местах, что благоприятствовало ее непосредственному возделыва­нию, вследствие ее пригодности к употреблению как в зеленом, так и в спе­лом виде, вследствие ее высокой урожайности и питательности, была на ранних ступенях человеческого развития более богатым даром, способство­вавшим прогрессу больше, чем все другие хлебные злаки взятые вместе; отсюда поразительное развитие, достигнутое американскими аборигенами без домашних животных; перуанцы производили бронзу, что непосредст­венно предшествует умению плавить железную руду.

5) Неограниченное количество пищи благодаря полеводству.

Домашние животные, дополняющие своей силой мускульную силу че­ловека, — новый фактор величайшего значения. С течением времени про­ изводство железа дало плуг с железным лемехом и более совершенные ло­пату и топор. Благодаря этим орудиям, а также на основе существо­вавшего раньше огородничества, появилось полеводство, и вместе с ним впервые — неограниченное количество пищи. Плуг с животными в каче­стве тяговой силы; отсюда возникла мысль о расчистке леса и возделыва­нии обширных полей (Лукреций, V, 1369). Стало возможным густое за­селение ограниченных областей. До появления полеводства вряд либыловоз-можно, чтобы полмиллиона людей в какой-нибудь части света жили вместе и развивались под одним управлением. Там, где встречаются исключения, они могли явиться результатом пастушеской жизни на равнинах или ого­родничества, усовершенствованного благодаря орошению, цри особых и ис­ключительных условиях.

Морган делит формы семьи следующим образом (стр. 27, 28):

1)        Кровнородственная семья; групповой брак братьев и сестер; на этой форме семьи основана (и теперь служит доказательством ее сущест­вования) малайская система родства.

2)        Пуналуальная семья; название происходит от гавайского термина родства пуналуа. Она основана на групповом браке нескольких братьев и их жен и групповом браке нескольких сестер и их мужей. Термин «брат», употребляемый здесь, включает кузенов первой, второй, третьей и более отдаленных степеней, которые все считаются между собой братьями; термин «сестра» включает кузин первой, второй, третьей и более отдален­ных степеней, которые все считаются между собой сестрами. На этой форме семьи основаны туранская и ганованская системы родства. Обе формы семьи относятся к периоду дикости.

3)   Синдиасмическая семья; от аа\Ъо61и> — соединять парами

[(ouvBoàç — соединение попарно. Еврипид.) Страдательный

залог: соединяться парами или сочетаться; Платон, Плутарх], [auv8uaajj,6ç — соединение парами. Плутарх.] ¹⁵³

Основана на соединении мужчины и женщины в пару, но без исключитель­ного сожительства; зародыш моногамной семьи. Развод или разлучение

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 233

зависели от желания как мужа, так и жены. Эта форма семьи не создала особой системы, родства.

4)   Патриархальная семья; основана на браке одного мужчины с не­сколькими женщинами. У еврейских пастушеских племен вожди и знат­ные люди жили в полигамии. Ее влияние на человечество было незначи­тельным, так как не получила всеобщего распространения.

5)        Моногамная семья; брак одного мужчины с одной женщиной при исключительном сожительстве; преимущественно семья цивилизованного общества, по существу современная. На этой форме семьи основана само­стоятельная система родства.

ЧАСТЬ III. ГЛАВА I. ДРЕВНЯЯ СЕМЬЯ

[Древнее всего: жизнь в орде при промискуитете; никакой семьи;

здесь могло играть кое-какую роль только материнское право.]

| Системы родства основаны на различных типах семьи; они же являются | доказательством существования семьи, которую они переживают.

Наиболее древняя из всех открытых до сих пор систем родства найдена у полинезийцев; как типичная взята система гавайцев; Морган называет ее малайской системой. По этой системе все кровные родственники под­ходят под следующие отношения родства: отец и мать, сын и дочь, дед и бабка, внук и внучка, брат и сестра; никаких других отношений кров­ного родства не признается; помимо этого имеются отношения свойства. Эта система возникла вместе с «кровнородственной» формой семьи и слу­жит доказательством ее существования в древности; она была очень ши­роко распространена среди полинезийцев, хотя семья перешла у них из кровнородственной в пуналуальную форму. Последняя не отличается от первой настолько, чтобы вызвать изменение системы родства, основанной на первой. Брак между братьями и сестрами еще не совсем исчез на Сандвичевых островах, когда 50 лет тому назад там обосновались американ­ские миссионеры. Эта система должна была господствовать также в Азии, так как она является основой существующей там доныне туранской си­стемы.

Туранская система господствовала повсюду у аборигенов Северной Америки; вполне доказано ее существование также в Южной Америке; она встречается в некоторых частях Африки, хотя система родства афри­канских племен приближается скорее к малайской. Туранская система еще теперь господствует в Южной Индии, у индийцев, говорящих на дравидском языке, а в измененной форме в Северной Индии, у индийцев, говорящих на диалектах языка гаура; она господствует также в Австралии, в не вполне развитой форме. Она возникла у главных племен туранской и ганованской^ш семей благодаря групповому браку пуналуа и родовой организации, имевшей тенденцию уничтожить кровнородственные браки путем запрещения брака внутри рода, что сделало невозможным брачные отношения между родными братьями и сестрами.

Туранская система признает все степени родства, известные арийской системе, но, кроме того, и такие, которые последней неизвестны. При обыч­ном и официальном приветствии люди называют друг друга термином родства, но никогда не называют по имени; если же между ними не суще­ствует родственных отношений, то — чмой друг*.

У американских аборигенов ко времени их открытия семья уже пе­решла из пуналуалъной формы в синдиасмическую, так что родственные

234

к. Маркс

отношения, обозначаемые их системой родства, во многих случаях были не такими, какие существовали фактически в синдиасмической семье. Но ведь точно так же малайская система родства продолжала сохраняться и после перехода семьи из кровнородственной в пуналуалъщ/ю форму; та­ким же образом и туранская система родства продолжала существовать после перехода пуналуалъной семьи в синдиасмическую. Формы семьи изменяются быстрее, чем системы родства, которые лишь следом фикси­руют семейные отношения. Родовая организация потребовалась для того, чтобы заманить малайскую систему туранской; частная собственность с ее правами владения и наследования вместе с созданной ею моногамной семьей потребовалась для того, чтобы упразднить туранскую систему и заменить ее арийской.

Семитическая, арийская или уральская системы родства, обозначаю­щие отношения родства, соответствующие моногамной семье, не были основаны на туранской системе, как последняя — на малайской, но за­менили ее у цивилизованных народов.

Из пяти форм семьи четыре существовали в исторический период; только кровнородственная семья исчезла; однако она может быть выведена из малайской системы родства.

Брак между отдельными нарами существовал, начиная с древней­шего периода варварства, в форме связи, продолжавшейся до тех пор, пока итого желали стороны; он становился все устойчивее по мере развития общества, по мере того как оно вследствие изобретений и открытий под­нималось на последующие более высокие ступени развития. Муж начал требовать верности от жены под угрозой жестоких наказаний, но для себя самого он претендовал на полную свободу. Так было у гомеровских греков. Развитие семьи с гомеровской эпохи до эпохи Перикла и постепенное превращение ее в сложившийся институт. Так, современная семья стоит выше, чем греческая и римская; моногамная семья и брак развивались в историческое время в течение 3 000 лет. Развитие старой сложной «брач­ной» системы состояло в ее последовательном суживании, пока она ие была сведена к нулю при моногамной семье. Каждая из пяти форм семьи от­носится к совершенно отличному от других состоянию общества. Туранская система родства, обозначающая родственные отношения, свойствен­ные пуналуалъной семье, оставалась по существу неизменной до устано­вления моногамной семьи, когда она оказалась почти совершенно не соот­ветствующей счету происхождения и даже стала считаться непристойной при моногамии. Например: при малайской системе мужчина называет сына своего брата своим сыном, так как жена его брата является и его же­ной; точно так же и сын его сестры его сын, так как его сестра является и его женой. При туранской системе сын его брата все еще является и его сыном на том же основании, сын же его сестры — теперь его племянник, так как при родовой организации его сестра перестала быть его женой. У ирокезов, где семья синдиасмическая, мужчина называет сына своего брата своим сыном, хотя жена его брата перестала быть его женой; то же самое относится и к большому числу других обозначений родства, которые также перестали соответствовать существующей форме брака. Система родства пережила обычаи, из которых она возникла, и продолжает сохра­няться, хотя в общем не соответствует существующему теперь счету происхождения. Моногамия возникла из стремления к точному установле­нию отцовства и законности наследников. Никакая реформа не могла при­способить к ней туранскую систему; она находилась в вопиющем проти­воречии с моногамией; эта система была оставлена, а ее место занял опи­сательный способ, всегда применявшийся туранскими племенами, когда они хотели данное отношение родства обозначить точно. Они обращались

конспект книги лыоиСа г. Моргана «Древнее. оёщесТйо» 235

непосредственно к факту кровного родства, описывая каждое отношение родства посредством комбинации основных терминов; говорили так: сын брата, внук брата; брат отца, сын брата отца; каждое выражение опи­сывало данное лицо, а отношение родства нужно было отсюда вывести; такова была система арийских народов; ее древнейшая форма — у грече­ских, латинских, санскритских, кельтских, семитических племен (Вет­хий завет: родословия) ¹⁵⁵. Следы туранской системы сохранились у арийских и семитических народов вплоть до исторического периода, но в основном она была упразднена, и ее место заняла описательная система.

Каждая система родства выражает действительные отношения род­ства, существовавшие в семье во время образования системы. Родственные отношения между матерью и ребенком, братом и сестрой, бабушкой и внуком были всегда достоверны (со времени установления какой бы то ни было формы семьи), но этого нельзя сказать об отношениях между отцом и ребенком, дедушкой и внуком; последние достоверны только при моно­гамии

(по крайней мере официально?).

Системы родства бывают классификационные или описа­тельные.

При первой системе кровные родственники «классифицируются» по кате­гориям независимо от степени близости или отдаленности их родства с Ego; один и тот же термин родства применяется ко всем лицам одной и той же категории. Например: мои родные братья и сыновья братьев моего отца — все одинаково мои братья; мои родные сестры и дочери сестер моей матери — все одинаково мои сестры; такова классификация в малайской и туранской системах. При описательной системе, напротив, кровные родственники обозначаются основными терминами родства или комбинацией этих терминов, благодаря чему отношение родства каждого лица обозначается особо. Так в арийской семитической или уральской си­стемах, возникших вместе с моногамией; позже был введен некоторый элемент классификации посредством изобретения общих терминов, но древнейшая форма этой системы — эрзянская и скандинавская системы типичны для нее — чисто описательная. Коренное различие между си­стемами является следствием группового брака в одном случае и брака индивидуального между отдельными парами — в другом. Родственные отношения бывают двоякого рода:

1)      в силу кровного родства или по крови; это отношение родства в свою очередь — двояко: а) по прямой линии и Ь) по коллатеральным линиям {боковым}; а) родство по прямой линии представляет собой отноше­ние между лицами, из которых одно происходит от другого; Ь) родство по боковой линии есть отношение между лицами, происходящими от общего предка, а не одно от другого;

2)      в силу свойства или брака; родство по браку существует на основе обычая. При браке отдельных пар каждое лицо — Ego, от которого отсчи-тывается и по отношению к которому определяется степень родства каждого отдельного лица. Оно находится на прямой линии, и эта линия — вер­тикальная. На ней, выше и ниже Ego, предки и потомки в непрерывной последовательности от отца к сыну; совокупность этих лиц образует пря­мую мужскую линию. От этой главной линии отходит ряд коллатеральных линий, мужских и женских, которые нумеруются но порядку; в простей­шей форме при одном брате и одной сестре и т. д.:

9 М. и Э., т. 45

236

К. МАРКС

1-я коллатеральная линия: мужская, мой брат и его потомки;

женская, моя сестра и ее потомки. 2-я коллатеральная линия: мужская, брат моего отца и его потомки;

женская, сестра моего отца и ее потомки;

мужская, брат моей матери и его потомки;

женская, сестра моей матери и ее потомки. 3-я коллатеральная линия, с отцовской стороны:

мужская, брат моего деда и его потомки;

женская, сестра моего деда и ее потомки;

с материнской стороны:

мужская, брат моей бабки и его потомки;

женская, сестра моей бабки и ее потомки. 4-я коллатеральная линия: брат и сестра прадеда и их соответствующие

потомки;

брат и сестра прабабки и их соответствую­щие потомки. 5-я коллатеральная линия: брат и сестра прапрадеда и их соответ­ствующие потомки;

брат и сестра прапрабабки и их соответ­ствующие потомки. Если у меня несколько братьев и сестер, они, вместе со своими потом­ками, образуют столько же самостоятельных линий, но в совокупности они составляют мою первую боковую линию в двух ветвях, мужской и жен­ской, и т. д., и т. д.

Все это было суммировано римскими цивилистами простым способом [«Пандекты», кн. XXXVIII, гл. X: В соответствии с их {каждого лица} положением, землями и именем — и «Институции» Юстиниана, кн. III, гл. VI: «О степенях родства»]; он был принят главными европейскими на­родами.

Римляне ввели особые термины: patruus (для дяди с отцовской сторон») и amita (для тетки с отцовской стороны); avunculus (для дяди с материн­ской стороны) и matertera (для тетки с материнской стороны); от avus, дед, произведено avunculus (малый дед); matertera произошло, вероятно, от mater и atom = другая мать. Эрзянская, скандинавская и славянская {си­стемы} не приняли этого римского метода описания.

Две основные формы — классификаторская и описательная — почти точно обозначают границу между варварскими и цивилизованными народами. Могущественные факторы влияли на сохранение систем родства, после того как отношения, при которых каждая из них вовникла, измени­лись или совершенно исчезли.

В столь сложной системе, какой является туранская, возникли, есте­ственно, расхождения в незначительных деталях. В системах родства тамилов в Южной Индии и сенека-ирокезов штата Нью-Йорк все еще совпадают 200 отношений родства. Измененная форма этой системы, стоящая особняком, у народов, говорящих на языках хинди, бенгали, маратхи, а также у других народов Северной Индии, является комбина­цией арийской и туранской светел». Цивилизованный народ — брахманы— слился с варварскими племенами, и его язык растворился в новых назван­ных выше языках, которые сохранили грамматический строй языка вар­варских племен, но заимствовали из санскритского языка- 90% своих слов. Две системы родства пришли здесь в столкновение! одна^ основан­ная на моногамном или сипдиасмическом браке, и другая — на групповом браке.

У индейских племен Северной Америки семья была> синдиасмической, но они обычно жили в общих домах и вели хозяйство на коммунистически»

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 237

началах. Чем ниже мы спускаемся к пуналуалъной и кровнородственной семье, тем больше становится численность группы, ведущей общее хозяй­ство, и растет число лиц, живущих вместе в одном помещении. Прибреж­ные племена Венесуэлы, у которых семья, по-видимому, была пуналуаль-ной, жили, по описанию открывших их испанцев (Эррера. «History of America»), в домах, имеющих форму колокола, каждый из которых вмещал 160 человек. Мужья и жены жили вместе одной группой в одном доме.

ЧАСТЬ III. ГЛАВА II. КРОВНОРОДСТВЕННАЯ СЕМЬЯ

Семья в ее первобытной форме не существует больше даже у диких племен, стоящих на самой низкой ступени развития. Однако ее существо-ванне доказывается системой родства и свойства, которая на бесчисленные столетия пережила брачные обычаи, давшие ей начало. Малайская система; она обозначает отношения родства в том виде, в каком они могли сущест­вовать только при кровнородственной семье; она существует с незапамят­ных времен; эта система охватывает обитателей Полинезии, хотя собст­венно малайцы изменили ее в некоторых пунктах. Гавайская и ротуман-ская ^15в формы типичны; они простейшие, а потому самые древние. Все кровные родственники, близкие и дальние, делятся на пять категорий: 1-я категория: Ego, мои братья и сестры, мои кузены и кузины первой, второй и более отдаленных степеней родства — все без различия мои братья и сестры. (Слово «кузен» употреблено здесь в нашем смысле; это отношение родства неизвестно в Полинезии.) 2-я категория: мои отец и мать вместе с их братьями и сестрами, ку­зенами и кузинами первой, второй и более отдаленных степеней родства — все они мои родители. 3-я категория: мои деды и бабки, с отцовской и материнской стороны, с их братьями и сестрами, а также кузенами и кузинами различных степеней — мои деды и бабки. 4-я категория: мои сыновья и дочери с их кузенами и кузинами различных

степеней — все они мои дети. 5-я категория: мои внуки и внучки с их кузенами и кузинами различных степеней — всо они мои внуки и внучки. Далее, все лица одной и той же степени родства или категории являются по отношению друг к другу братьями и сестрами.

Пять категорий или степеней родства малайской системы появляются также в «девяти степенях родства» китайцев, с двумя добавочными пред­ками и двумя добавочными потомками.

Жены всех моих братьев, и родных, и коллатеральных, являются моими, так же как и их, женами; для женщины: мужья всех ее сестер, и родных, и коллатеральных, являются также и ее мужьями.

Различные боковые линии, как в восходящем, так и в нисходящем порядке, сливаются с прямой линией, так что предки и потомки моих кол­латеральных братьев и сестер одинаково являются и моими предками и потомками.

Все члены каждой категории находятся в одном и том же отношении родства, независимо от близости или отдаленности их степеней родства по порядку.

Эта система существует, помимо гавайцев и ротуманцев, у других полинезийских племен; так, у обитателей Маркизских островов, у маори Новой Зеландии, у самоанцев, у обитателей острова Кусаие и архипелага Кингсмилъ в Микронезии и, без сомнения, на всех обитаемых островах Тихого океана, за исключением тех, где она перешла в туранскую.

9*

238

К. МАРКС

Система основана на браке между родными братьями и сестрами с постепенным включением в брачный круг коллатеральных братьев и се­стер, по мере расширения сферы брачной системы. В этой кровнородствен­ной семье мужья жили в многоженстве, а жены — в многомужестве. Трудно было бы указать какую-либо другую возможную начальную форму семьи в первобытную эпоху. Еще не все ее следы исчезли у гавайцев ко вре­мени их открытия.

Эта система, таким образом, основана на групповом браке родных и коллатеральных братьев и сестер.

Такого рода муж не знает, является ли тот или иной ребенок его соб­ственным произведением; ото его ребенок, потому что это ребенок одной из его жен, которые являются общими для него и его братьев, родных и кол­латеральных. Жена, напротив, может отличить своих детей от детей своих сестер; она приходилась бы им мачехой; но эта «категория» в системе не существует; таким образом, дети ее сестер также и ее дети. Дети этих общих родителей, хотя и могут отличать своих матерей, но не могут отличать своих отцов, поэтому все они между собой братья и сестры.

Брачные отношения распространялись на всех лиц, которые счита­лись по степени родства братьями и сестрами; каждый брат имел столько жен, сколько у него было сестер, родных и коллатеральных, и каждая сестра имела столько мужей, сколько у нее было братьев, родных и колла­теральных.

Везде, где жена принадлежит к коллатеральной линии, муж должен считаться по прямой линии, и наоборот.

У кафров Южной Африки жены моих кузенов — сына брата отца, сына сестры отца, сына брата матери, сына сестры матери — в то же время и мои жены.

Чем шире была группа родственников, находившихся в брачных отно­шениях, тем меньше был вред от кровосмешения.

В 1820 г. были учреждены американские миссии на Сандвичевых ост­ровах, и миссионеры были потрясены отношениями между полами; они нашли там пуналуальную семью, при которой не были полностью исключены половые отношения менаду родными братьями и сестрами и при которой мужчины жили в многоженстве, а женщины — в многомужестве; гавайцы не достигли родовой организации. Невероятно, чтобы семья у них была в действительности столь же велика, как группа лиц, соединенных брач­ными отношениями. Необходимость должна была принудить ее к подразде­лению на меньшие группы для добывания пропитания и для взаимной защиты. Отдельные лица, вероятно, переходили по желанию из одного та­кого подразделения в другое, как при пуналуальной, так и при кровнород­ственной семье. Отсюда кажущееся злонамеренное оставление мужьями и женами друг друга и детей родителями, о чем упоминает преподобный Хайрам Бингам (американский миссионер на Сандвичевых островах). Как в кровнородственной, так и в пуналуальной семье должен был гос­подствовать коммунистический образ жизни как необходимое условие их существования. Он господствует еще и теперь повсеместно у диких и вар­варских племен. [Каждая меньшая семья должна была представлять собой в миниатюре всю группу.]

О китайской системе девяти степеней родства см. «Systems of Con­sanguinity etc.», стр. 415, 432 ¹⁶⁷ .

В «Тимее» Платона (гл. II) все кровные родственники в идеальной республике должны распадаться на пять категорий, причем женщины каждой категории должны быть общими женами, а дети должны сообща принадлежать родителям

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 239

(см. мой экземпляр, стр. 705, первый столбец).

Здесь те же пять первоначальных степеней родства. Платон был знаком с эллинскими и пеласгическими преданиями, которые проникают далеко в глубь периода варварства, и т. д. Его степени ро&ства совершенно те же, что у гавайцев.

Состояние общества, характеризуемое кровнородственной семьей, указывает на предшествующее состояние беспорядочного полового общения

(в орде!),

вопреки Дарвину (см. «Descent of Man», том II, 360). Как только орда распадалась для добывания пропитания на меньшие группы, она должна была переходить от промискуитета к кровнородственным семьям; кровно­родственная семья — первая «.организованная форма общества».

ЧАСТЬ III. ГЛАВА III. ПУНАЛУАЛЬНАЯ СЕМЬЯ

Она существовала в Европе, Азии и Америке в исторический период, в Полинезии в настоящем столетии; широко распространенная в период дикости, она сохранилась в некоторых случаях у племен, достигших низшей ступени варварства, а в одном случае — среди бриттов — у пле­мен, стоявших на средней ступени варварства.

Она произошла из кровнородственной семьи путем постепенного ис­ключения родных братьев и сестер из брачных отношений... Начавшись с отдельных случаев, она вводилась сначала частично, затем стала обыч­ным явлением и, наконец, получила всеобщее распространение у более развитых племен, но остававшихся еще в состоянии дикости... она ил­люстрирует действие принципа естественного отбора.

Из австралийской системы классов (см. ниже) ясно, что первоначаль­ной целью их было исключение из брачных отношений родных братьев и сестер с оставлением коллатеральных братьев и сестер (см. счет происхо­ждения в этих классах, стр. 425). В австралийской, как и в гавайской пуналуалъной группе, основу брачных отношений составляют мужья-братья в одной группе и жены-сестры в другой... Австралийская органи­зация в классы на основании полового различия, — которая дала начало иуналуальной группе, содержащей зачаток рода, — господствовала, ве­роятно, у всех человеческих племен, впоследствии перешедших к родовой организации. До возникновения родовой организации, которая по самой своей сущности окончательно исключила из брачных отношений братьев и се­стер, последние еще часто включались в пуналуальную семью, как это имело место у гавайцев, не имевших ни родовой организации, ни туранской системы родства.

1) Пуналуалъная семья; в 1860 г. судья Л'орин Эндрюс из Гонолулу в сопроводительном письме к таблице гавайской системы родства гово­рил: «Отношение пуналуа имеет довольно двойственный характер. Оно возникло вследствие того, что двое или более братьев были склонны вла­деть сообща своими женами или две или более сестры — своими мужьями, но в настоящее время это слово означает дорогой друг или близкий товарищ». То, что судья Эндрюс называет склонностью и что в то время могло быть уже исчезающим обычаем, было некогда у них общераспространенным, как доказывает их система родства. Далее приводятся свидетельства миссионеров {см. стр. 427, 428). Так, недавно умерший преподобный

240

К. МАРКС

Артемас Бишоп, один из старейших миссионеров на этих островах *, также приславший Моргану в 1860 г. такую таблицу, писал: «Эта пута­ница в отношениях родства является следствием древнего обычая, в силу которого лица, родственные между собой, имеют общих мужей и жен». Следовательно, пупалуалъную семью составляют: одна группа — несколько братьев с их женами и другая группа — несколько сестер с их мужьями; каждая группа включает детей, происшедших от брака.

У гавайцев мужчина называет сестру жены своей женой; все сестры его жены, как родные, так и коллатеральные, являются и его женами. Но мужа сестры своей жены он называет пуналуа, то есть своим близким товарищем; точно так же он называет мужей всех сестер своей жены. Все они находи­лись в групповом браке. Эти мужья, по всей вероятности, не были братьями, иначе принималось бы во внимание скорее кровное родство, а не свойство, но их жены были сестрами, родными и коллатеральными. В этом случае основу группы составляют жены-сестры, а мужья находятся друг к другу в отношении пуналуа.

Основой другой группы являются мужья-братья, и женщина назы­вает брата мужа своим мужем; все братья ее мужа, родные и боковые, были также ее мужьями, но жена брата ее мужа находилась к ней в от­ношении пуналуа. Эти жены, по общему правилу, не были сестрами, хотя исключения, несомненно, бывали в обеих группах,

[так что братья владели сообща также своими сестрами, а се­стры — также своими братьями].

Все эти жены находились друг к другу в отношении пуналуа.

Братья перестали вступать в брак сперва со своими родными сест­рами, а позднее, после того как родовая организация полностью оказала на общество свое влияние, также и со своими коллатеральными сестрами. Но в промежуточном периоде остававшиеся жены были у них по-прежнему общими. Подобным же образом сестры перестали вступать в брак сперва со своими родными братьями, а затем, по истечении долгого периода вре­мени, и со своими коллатеральными братьями; но остававшиеся мужья у них были общими.

Брак в пуналуальных группах объясняет отношения родства ту$ан-ской системы. {Морган} приводит разные примеры обычая пуналуа, сохра­нившегося как пережиток и позднее периода дикости; Цезарь («Записки о галльской войне») о бриттах, находившихся на средней ступени варвар­ства; Цезарь говорит: «По десять или двенадцать мужчин имеют общих жен, причем большей частью — братья с братьями и родители с детьми». Матери у варваров не имели по десять—двенадцать сыновей, которые как братья могли бы иметь общих жен; но туранская система родства дает много братьев, так как кузены близких и отдаленных степеней попа­дают в эту категорию вместе с Ego. Говоря о «родителях с детьми», Цезарь, вероятно, ошибочно толкует тот факт, что несколько сестер имели общих мужей. Геродот о массагетах, находившихся на средней ступени варвар­ства (кн. I, гл. 216). Фраза Геродота: «Каждый женится на одно щине, но пользуются ими сообща», указывает, по-видимому, на начало синдиасмической семьи; каждый мужчина соединялся с одной женщиной, которая, таким образом, становилась его главной женой, но в пределах группы продолжала существовать общность мужей и жен. Массагеты, хотя и не знали железа, сражались верхом на конях, вооруженные мед­ными боевыми секирами и копьями с медными наконечниками, и умели из-

* Гавайских островах. Pea,

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕЁНЕЕ ОБЩЕСТВО» 241

готовлять колесницы (άμαξα) и пользовались ими. Нельзя допустить, следовательно, что у них существовал промискуитет. Геродот (кн. IV, гл. 104) говорит также об аватирсах: Юни вступают в совместное поло* вое общение с женщинами, чтобы быть братьями друг другу, и, будучи родственниками, не испытывать ни зависти, ни ненависти друг к другу». Групповой брак пуналуа лучше объясняет" эти и подобные им обычаи у дру­гих племен, упоминаемых Геродотом, чем полигамия или промискуитет.

Эррера («History of America») говорит (это относится ко времени первых мореплавателей, посетивших прибрежные племена Венесуэлы): «Они не соблюдают никаких законов или правил в браке, а берут столько жен, сколько захотят, а жены — сколько угодно мужей; супруги бросают друг друга, когда пожелают, не считая, что причиняют кому-либо этим зло. Ничего подобного ревности у них не существует, все живут так, как им нравится, не обижаясь друг на друга... Дома, в которых они живут, принадлежат всем сообща и настолько просторны, что вмещают 160 че­ловек, прочно построены, хотя крыты пальмовыми листьями, и имеют форму колокола».

Эти племена, употреблявшие глиняную посуду, стояли на низшей ступени варварства. Тот же Эррера говорит о прибрежных племенах Бразилии: «Они живут в бойо, или больших, крытых тростником хижи­нах, которых в каждой деревне около 8, полных людьми, с сетками или гамаками для лежания... Они живут звериным образом, не зная ни права, ни благопристойности».

Когда были открыты различные части Северной Америки, пуналуалъ-ная семья, по-видимому, уже совершенно исчезла, существовала синдиасми-ческая форма семьи, сохранившая, однако, еще остатки древней брачной системы. Один обычай, например, признают еще и теперь, по крайней мере 40 североамериканских индейских племен. Если мужчина женится на старшей дочери в семье, то, согласно обычаю, он получает право взять в Жены всех ее сестер по достижении ими брачного возраста. Это право редко осуществляется вследствие трудности содержать несколько семей, хотя полигамия признается повсюду как привилегия мужчин. Прежде — при обычае пуналуа — родные сестры вступали в брачные отношения целой группой на основе своего родства; после отмирания пуналуальной семьи за мужем старшей сестры осталось право стать мужем всех ее се­стер, если бы он этого пожелал. Это пережиток подлинного древнего обычая пуналуа.

2) Происхождение родовой организации.

Частичное развитие рода — в период дикости, полное развитие — на ниашей ступени варварства. Зачаток рода обнаруживается как в ав­стралийских Классах, так и в гавайской группе пуналуа. И у австралийцев найден род, основанный на брачных классах, с организацией, происшедшей, очевидно^ от этих классов... Ее (То есть родовой организации) происхожде­ние следует искать в элементах предшествовавшего ей общества, а зрелости она достигает лишь долгое время спустя после своего возникновения.

В австралийских классах мы находим два основных правила, характер­ных для рода· в его архаической форме: запрещение брака между братьями и сестрами и счет происхождения по женской линии... Когда род возникает, дети оказываются в роде своей матери. Естественная приспособленность классов к тому, чтоб» дать начало роду, достаточно ясна... И в Австралии мы это видим фактически: здесь род связан (на деле) с предшествующей, более архаической организацией, которая продолжает оставаться ячейкой общественной система, —■ роль, перешедшая позже к роду.

Зачаток рода йы' находим также в гавайской пуналуалъной группе, но это относится только· К №&'«сенекой ветви, Которая состой* из нескольких

242

К. МАРКС

сестер, родных и коллатеральных, имеющих общих мужей. Эти сестры, с их детьми и дальнейшими потомками по женской линии, точно представ­ляют состав рода архаического типа. Счет происхождения необходимо велся здесь по женской линии, так как отцы детей не могли быть с досто­верностью определены. Как только эта особенная форма группового брака стала установившимся учреждением, было положено основание роду. Га­вайцы не преобразовали эту естественную пуналуальную группу в род, то есть в организацию, в состав которой входили бы только матери, их дети и дальнейшие потомки по женской линии. Однако происхождение рода следует искать или в группе, которая, подобно гавайской, основы­вается на том, что матери являются между собой сестрами, или в анало­гичной австралийской группе, основанной на таком же принципе объеди­нения. Известная часть членов этой группы в том виде, как она сущест­вовала, с определенной частью их потомков была организована в род на основе кровного родства.

Род возник из семьи, представлявшей группу лиц, состав которой по существу совпадал с составом рода.

Как только род вполне развился и его влияние па общество проявилось полностью, «количество жен стало ограниченным, тогда как раньше их был избыток», потому что род вел к «сокращению размеров группы пуналуа, а в конечном счете, к полному ее уничтожению». Постепенно, после того как родовая организация стала господствующей в древнем обществе, внутри пуналуальной семьи развилась синдиасмическая семья. После того как стала появляться синдиасмическая семья и начали исчезать группы пуналуа, жен стали добывать путем покупки и похищения. Возникнув в группе пуналуа, род взорвал организацию, в недрах которой он заро­дился.

3) Туранская или ганованская система родства.

Эта система и родовая организация в ее архаической форме встре­чаются обыкновенно вместе. Семья — активное начало, никогда не стоит на месте, переходит от низшей формы к высшей. Системы родства, напро­тив, пассивны; лишь через долгие промежутки времени регистрируют они прогресс семьи, и радикально изменяются только тогда, когда семья уже радикально изменилась.

[Точно так же обстоит дело с политическими, религиозными, юридическими и философскими системами вообще.] ^ш

Туранская система родства выражает родственные отношения, фак­тически существовавшие в пуналуальной семье; в свою очередь она является доказательством прежнего существования этой формы семьи. Эта система сохранилась до настоящего времени в Азии и Америке, хотя форма семьи и, следовательно, форма брака, из которой она возникла, уже исчезла, и пуналуальную семью сменила синдиасмическая. Тождественные по су­ществу системы родства у сенека-ирокезов (взята как типичная для гано-ванских племен Америки) и тамилов Южной Индии (как типичная для туранских племен Азии) обозначают одинаковым образом свыше 200 род­ственных отношений одного лица (см. таблицы, стр. 447 и ел.).В системах отдельных племен и народов, естественно, имеются некоторые, однако не существенные, различия. У всех при приветствии называют степень родства: у тамилов, если лицо, к которому обращаются, моложе говоря­щего, обязательно надо употребить термин, обозначающий родство, если же это лицо старше, можно его приветствовать, называя либо степень род­ства, либо имя; у американских аборигенов при обращении всегда упо­требляются термины родства. Эта система служила также средством,

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 243

при помощи которого в древних родах каждое отдельное лицо было в со­стоянии определить свою родственную связь с любым из членов рода, пока моногамия не вытеснила туранскую систему.

У сенека-ирокезов отношения родства: дед (Hoc'-sote), бабка (Oc'-sote), внук (Ha-yä'-aa) и внучка (Ka-yä'-da) представляют собой самые отда­ленные степени по восходящей и нисходящей линиям.

Родственные отношения «брат» и «сестра» не являются абстрактными; они существуют в двойной форме — «старших» и «младших», с особым термином в каждом случае:

старший брат: Ha'-je; младший брат: Ha'-ga; старшая сестра: Ah'-je; младшая сестра: Ha'-ga.

Родственное отношение одного и того же лица к Ego во многих слу­чаях разнится в зависимости от иола Ego.

1 коллатеральная линия. Для мужчины сенека сын и дочь его брата — его сын и дочь (Ila-ah'-wuk и Ka-aK-wuk), и оба они называют его отцом (Ha'-nih). Точно так же дети детей его брата — его внуки (Ha-yä'-da, единственное число) и внучки (Ka-yä'-da); как те, так и другие называют его дедом (Hoc'-sote). Таким образом, дети и внуки его брата относятся к той же категории, что и его собственные.

Далее, для мужчины сенека сын и дочь его сестры — его племянник, ( Hа-уа¹ '-wan-da) и племянница (Ка-уа¹ -wan-da) , и оба они называют его дядей (Hoc-no'-seh). Так что родственные отношения «племянник и пле­мянница» ограничиваются детьми родных и коллатеральных сестер муж­чины.

Дети этих племянников и племянниц — его внуки, как и в предыду­щем случае, а он — их дед.

Для женщины сенека некоторые из этих родственных отношений от­личны: сын и дочь ее брата — ее племянник (Ha-soh'-neh) и племянница (Ka-soh'-neh), и оба они называют ее теткой (Ah-ga'-huc) (термины для племянника и племянницы отличаются от тех, которые употребляет муж­чина сенека); дети этих племянников и племянниц — ее внуки.

Сын и дочь ее сестры — ее сын и дочь, оба они называют ее матерью (Noh-yeh'); их дети — ее внуки и называют ее бабкой (Oc'-sote). Жены этих сыновей и племянников — ее невестки (Ka'-sä), а мужья этих дочерей и племянниц — ее зятья (Oc-na'-hose) и называют ее соответствующими терминами.

// коллатеральная линия. Для мужчины и женщины сенека брат отца — его или ее отец, он называет их сыном или дочерью. Таким обра­зом, все братья отца относятся к категории «отец». Их сыновья и дочери — его или ее братья и сестры, старшие или младшие. Другими словами: дети братьев находятся в родственном отношении братьев и сестер.

Для мужчины сенека: дети этих братьев — его сыновья и дочери, их дети — его внуки; дети этих сестер — его племянники и племянницы, а их дети — его внуки.

Для женщины сенека: дети этих братьев — ее племянники и племян­
ницы, дети этих сестер — ее сыновья и дочери; их дети — одинаково ее
внуки. '

Сестра отца является для сенека теткой, и, если сенека мужчина, называет его племянником. Родственное отношение «тетка» ограничивается сестрой отца и сестрами тех лиц, которые для сенека находятся в отно­шении «отец»; отсюда исключены сестры матери. Дети сестры отца — его двоюродные братья и сестры (Ah-gare¹-seh).

Для мужчины сенека: дети его двоюродных братьев — его сыновья ц дочери, а дети его двоюродных сестер — его племянццкц ц племянницы,

гт

К. МАРКС

Для женщины, сенека: дети ее двоюродных братьев — ее племянники и племянницы, а дети ее двоюродных сестер — ее сыновья и дочери. Все дети последних — его или ее внуки.

Для мужчины сенека: брат матери — его дядя, он называет его племянником; родственное отношение «дядя» ограничивается братьями матери, родными и коллатеральными; отсюда исключены братья отца. Дети его дяди — его двоюродные братья и сестры; дети его двоюродных братьев — его сыновья и дочери, дети его двоюродных сестер — его пле­мянники и племянницы.

Для женщины сенека: дети детей всех ее двоюродных братьев и сестер— ее внуки.

Для мужчины: сестры матери — мои матери, дети сестры матери — мои братья и сестры, старшие и младшие. Дети этих братьев — мои сыновья и дочери, дети этих сестер — мои племянники и племянницы, дети последних — мои внуки.

Для женщины эти родственные отношения следуют в обратном по­рядке, как и в предыдущих случаях.

Для мужчины сенека: все жены его родных и двоюродных братьев — его свояченицы (Ah-ge-ah'-ne-ah), каждая из них называет его деверем (Ha-yä'-o).

Все мужья родных и двоюродных сестер — мои свояки.

Следы обычая пуналуа сохранились кое-где в брачных отношениях у американских аборигенов.

У мандан жена моего брата — моя жена, то же самое у пауни и ари-кара. У кроу жена брата моего мужа — «моя товарка», у криков — моя «теперешняя совладелица», у мунси — «моя подруга», у виннебаго и у ача-отиннов — «моя сестра». Муж сестры моей жены у некоторых племен — «мой брат», у других — «мой свояк», а у криков — «мой малый разлучник» (что бы это ни значило).

/// коллатеральная линия. Здесь {рассматривается} лишь одна ветвь (4 ветви; отношения родства те же, что в соответствующих ветвях предыдущей линии).

Врат отца моего отца, — мой дед, он называет меня своим внуком. Тем самым братьев деда относят к категории *дед» и препятствуют, таким образом, коллатеральным предкам выйти из »той категории родства. Принцип, по которому коллатеральные линии сливаются с прямой, дей­ствует как для восходящей, так и для нисходящей линии. Сын этого деда — мой отец, его дети — мои братья и сестры, дети этих братьев — мои сыновья и дочери, дети этих сестер — мои племянники и племянницы, а дети детей как братьев, так и сестер — мои внуки. Беля Ego — жен­щина, то те же самые родственные отношения следуют в обратном порядке, как и в предыдущих случаях.

IV коллатеральная линия. И здесь рассматривается лишь одна
ветвь.

Брат отца моего деда — мой дед, его сын — также мой дед, сын последнего — мой отец, его сын и дочь — мои старшие или младшие брат и сестра, а их дети и внуки стоят к Ego в тех же отношениях родства, как и в других линиях.

V коллатеральная линия. Классификация та же, как в соответствую­
щих ветвях второй линии, только прибавляются еще дальнейшие предки.

У сенека-ирокезов существуют термины для тестя, отца жены (Ос-па'- hose), и свекра, отца мужа (Hä-gä'-sä). Первый термин употребляется также для обозначения зятя. Далее, существуют термины также для отчима (Hoc'-no-ese) и мачехи (Ос'-mt-ese), пасынка (На -по) и падчерицы (Ка'-по). У некоторых племен тесть и свекор, теща и свекровь считаются родствен-

конспект Книги Льюиса г. моргана «Древнее общество» 245

ными между собой, и существуют термины для обозначения этого родствен­ного отношения.

Туранская система совпадает с малайской почти в половине всех приведенных степеней родства.

Системы родства сенека и тамилов отличаются от гавайской системы в обозначении тех отношений родства, которые зависят от того, могут ли вступить в брак между собою братья и сестры или нет, В первых двух, например, сын моей сестры — мой племянник, в последней — мой сын. Изменение отношений родства, которое произошло вследствие замены кровнородственной семьи пуналуальной, превратило малайскую систему в туринскую.

В Полинезии семья была пуналуальная; система родства оставалась малайской.

В Северной Америке семья была синдиасмическая, система родства оставалась туранской.

В Европе и Западной Азии семья стала моногамной, система родства оставалась еще в течение некоторого времени туранской, пока не пришла в упадок и не была заменена арийской.

Малайская система должна была господствовать повсюду в Азии до миграции малайцев на острова Тихого океана; система (туранская) была передана в малайской форме предкам трех семей человечества из общего азиатского источника вместе с потоком крови; впоследствии она была преобразована отдаленными предками туранской и ганованской семей в ее настоящую форму.

Главные отношения родства туранской системы вызваны к жизни пуналуальной семьей; некоторые степени свойства подверглись измене­нию. Родство между мужьями-братьями и между женами-сестрами со­ставило основу брачных отношений, нашедших свое полное выражение в гавайском обычае пуналуа. Теоретически семья этого периода совпа­дала с группой лиц, объединенных брачными отношениями, но иа прак­тике она должна была распадаться на несколько меньших семей из-за удобств пользования жилищем и добывания пропитания. Десять — двена­дцать братьев, как у бриттов, имевших общих жен, — таков был объем обыкновенного подразделения пуналуальной группы.

Коммунистические начала в быту, вытекавшие, по-видимому, из потребностей кровнородственной семьи, продолжали существовать при пуналуальной семье, а у американских аборигенов — и при синдиасми-ческой и сохранились у них до времени их открытия.

(А южные славяне? И даже русские до известной степени?)

ЧАСТЬ III. ГЛАВА IV. СИНДИАСМИЧЕСКАЯ И ПАТРИАРХАЛЬНАЯ СЕМЬИ

Синдиасмическая, или парная семья — найдена при открытии аме­риканских аборигенов у той их части, которая находилась на низшей ступени варварства; брачные пары, представляли собою ясно выражен­ ные, хотя только отчасти обособленные, семьи. В этой семье — зачаток моногамной семьи.

Несколько Таких синдиасмических семей обыкновенно жило в одном доме

[как у южных славян несколько моногамных семей],

образуя коллективное хозяйстве

246

К. МАРКС

[как южные славяне и в известной степени русские крестьяне до и после освобождения от крепостного права],

которое велось на коммунистических началах. Этот факт доказывает, что семья была слишком слабой организацией, чтобы одной справиться с тяготами жизни; однако она основывалась на браках отдельными па­рами. Женщина представляла теперь нечто большее, чем главную жену своего мужа; рождение детей имело тенденцию укреплять союз и делать его постоянным.

Враки основывались здесь не на «чувствах», а~ на выгоде и необхо­димости. Матери устраивали браки своих детей без их ведома и пред­варительного согласия; иногда таким образом соединяли браком незна­комых друг с другом лиц; в надлежащее время они извещались, когда должна произойти несложная свадебная церемония. Таковы были обы­чаи у ирокезов и у многих других индейских племен. Особенностью этих брачных сделок стали подарки перед свадьбой сородичам невесты, что придавало браку характер купли. Брачный союз продолжался только до тех пор, пока этого желали стороны, муж или жена. Постепенно скла­дывалось и укреплялось общественное мнение, направленное против таких расторжений брака; если наступал разлад, то сородичи с обеих сторон сначала делали попытку к посредничеству. Если это не помогало, жена оставляла дом своего мужа, забирала вместе со своими пожитками также и детей, которые считались принадлежащими исключительно ей; там, где в коллективном домохозяйстве преобладали родственники жены, что обыкновенно и бывало, муж покидал дом своей жены. Таким образом, продолжительность брачных отношений зависела от доброй воли су­пругов.

Преподобный Ашер Райт, в течение многих лет бывший миссионером у сенека, писал Моргану в 1873 г. по этому поводу: «Что касается их семей, когда они еще жили в старинных длинных домах... один какой-нибудь клан преобладал, и женщины брали к себе мужей из других кланов; изредка — и это было новшеством — некоторые из их сыновей приво­дили в дом своих молодых жен, где они с ними оставались до тех пор, пока не набирались достаточно храбрости, чтобы покинуть своих матерей. Обычно правила домом женская часть... Запасы были общими; но горе тому злополучному мужу или любовнику, ^который из-за своей беспо­мощности не приносил своей доли в общий запас. Сколько бы ни было у него в доме детей или принадлежащего ему имущества, все равно он каждую минуту мог ожидать приказания собраться и уйти прочь. И он не смел даже пытаться оказать сопротивление. Дом превратился бы для него в ад... ему не оставалось ничего другого, как вернуться в свой соб­ственный клан или же, как это бывало часто, вступить в новый брак в каком-либо другом клане. Женщины были главной силой в кланах, да и везде вообще. Они не останавливались, если того требовали обстоятель­ства, перед тем, чтобы «сбить рога», по их техническому выражению, с вождя и разжаловать его в простого воина. Точно так же самое назна­ чение вождей находилось всегда в их руках». Сравни Вахофен, «Das Mut­ terrecht», где рассматривается вопрос о гинекократии.

У ирокезов, находившихся на низшей ступени варварства, но сто­явших высоко в умственном отношении, как и вообще у всех индейских племен, достигших одинакового с ними развития; мужчины требовали от женщин супружеской верности под угрозой жестокого наказания, не беря на себя встречного обязательства; полигамия, повсюду призна­вавшаяся правом мужчин, на деле была ограничена отсутствием требо­вавшихся для этой привилегии средств. В синдиасмичеекой семье —

Страница составленного К. Марксом конспекта книги Моргана «Древнее общество»

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 247

отсутствие исключительного сожительства. Старая брачная система продолжала существовать, но в уменьшенном и ограниченном раз­мере.

То же у оседлых индейцев, стоявших на средней ступени варварства. По Клавихеро («History of Mexico»), все браки устраивались родителями. «Жрец связывал концы уипила (платья) невесты и тилматли (плаща) жениха, и в этой церемонии состояло главным образом заключение брач­ного союза». Эррера («History of America») говорит: «Все, что приносила с собой невеста, сохранялось в памяти, чтобы можно было разделить имущество, в случае если пара разойдется, что у них было обыкновенным явлением; муж брал дочерей, а жена — сыновей, и оба они могли вновь вступить в брак». Полигамия — признанное право мужчин у оседлых индейцев — была у них гораздо более распространена, чем у менее раз­витых племен.

В пуналуалъной семье в зависимости от потребностей общественного Состояния имела место большая или меньшая степень сожительства парами; у каждого мужчины из нескольких жен одна была главной, и наоборот; так что имелась тенденция к переходу к синдиасмической семье. Это явилось главным образом следствием возникновения родовой орга­низации. При этой организации:

1)        Запрещение браков внутри рода устранило браки родных братьев и сестер, а также детей родных сестер, так как все они принадлежали к одному и тому же роду. При подразделении рода запрещение брака между всеми потомками по женской линии каждого предка в пределах рода распространялось долгое время и на его ветви, как это было пока­зано в отношении ирокезов.

2)        Структура рода вызвала предубеждение против брака между кровными родственниками; оно было широко распространено среди аме­риканских аборигенов уже ко времени их открытия. Например, у иро­кезов никто не мог вступать в брак ни с одним из указанных выше кров­ных родственников. Поскольку оказалось необходимым искать жен в других родах, их начали приобретать посредством договора и купли; недостаток женщин вместо прежнего избытка их, таким образом, вел к постепенному сокращению размера группы пуналуа. Эти группы теперь исчезли, хотя система родства продолжает еще существовать.

3)        В поисках жен мужчины не ограничивались своим собственным племенем и даже дружественными племенами; они насильственно за­хватывали их у вражеских племен; отсюда — индейский обычай щадить жизнь пленных женщин, тогда как мужчин убивали. Когда жены стали приобретаться путем купли и захвата в плен, мужчины уже не так охотно, как прежде, делились ими с другими. Это повело к отсечению от тео­ретической брачной группы той ее части, которая не была непосредственно связана с ней для добывания пищи, что еще более сократило размер семьи и сферу действия брачной системы. Фактически брачные группы с самого начала ограничивали свой состав родными братьями, имевшими общих жен, и родными сестрами, имевшими общих мужей.

4)        Род создал более высокий общественный строй, чем известный до тех пор. Брак между лицами, не родственными между собой, созда­вал более сильную физически и умственно породу; два прогрессирующих племени сливались воедино, череп и мозг должны были вырасти и увели­читься соответственно до суммы способностей обоих племен.

Склонность к сожительству парами, столь сильно развитая теперь у цивилизованных народов, не может таким образом считаться нормой для человечества, а развилась благодаря опыту, как и все великие стрем­ления и силы разума.

m

К. МАРКС

Войны стоили варварам — ввиду более совершенного оружия и более сильных побудительных причин — большего числа человеческих жиз­ней, чем дикарям; ремеслом войны занимались всегда мужчины; созда­вался избыток женщин; это укрепляло систему группового брака, тор­мозило развитие синдиасмичеекой семьи. Напротив, улучшение питания, явившееся результатом возделывания кукурузы и других растений, бла­гоприятствовало общему развитию семьи (у американских аборигенов). Чем прочнее становилась такая семья, тем более обособленной она дела­лась. Найдя прибежище в коллективном хозяйстве, в котором группа таких семей заменила пуналуальную группу, она теперь существовала за счет того, что добывали она сама, домашние хозяйства и роды, к ко­торым соответственно принадлежали мужья и жены. Возникнув на ру­беже дикости и варварства, синдиасмическая семья сохранялась в течение средней и большей части поздней ступени варварства, пока не была вы­теснена низшей формой моногамной семьи. Остававшаяся незаметной в тени существовавшей брачной системы, она, однако, приобретала все большее значение с постепенным развитием общества.

Морган говорит — и это справедливо во многих случаях —

о древних бриттах (находившихся на средней ступени варварства): Юни, по-видимому, имели мозг дикарей, хотя носили одежду более развитых племен».

Некоторые африканские племена, включая готтентотов, плавили железо из руды уже в то время, когда мы впервые о них узнали. Научив­шись получать металл примитивным способом, заимствованным у дру­гих народов, они освоили производство грубых орудий и оружия (стр. 463).

Пути развития следует изучать в таких регионах, где обществен­ные институты однородны. Полинезия и Австралия — лучшие регионы для изучения общества в состоянии дикости; Северная и Южная Аме­рика — для изучения состояния общества на низшей и средней ступе­нях варварства. Морган признает «азиатское происхождение американ­ских аборигенов». Их появление не могло быть реэультатом обдуманного переселения, а скорее должно быть приписано случайностям морепла­вания и большим океаническим течениям от Аави к северо-западным берегам Америки (стр. 464).

Средняя ступень варварства — в XVI столетии — представлена (великолепно) у оседлых индейцев Нью-Мексико, Мексики, Централь­ной Америки, Гранады, Эквадора и Перу с их развитыми ремеслами и изобретениями, усовершенствованной архитектурой, возникающей про­мышленностью и зарождающейся наукой.

Высшая ступень варварства — у греков, римлян, а позднее у гер­манских племен.

Патриархальная семья семитических племен принадлежала поздней­шему периоду варварства и сохранялась еще некоторое время после на­чала цивилизации. Вожди жили в полигамии; это не является, однако, существенным признаком патриархального строя. Эту форму семьи глав­ным образом характеризует: организация известного числа лиц, свобод­ных и несвободных, а семью под властью отца для владения землей и ухода за стадами. Лица, содержавшиеся в рабстве, и лица, использовавшиеся в качестве слуг, состояли в браке и вместе с патриархом, как своим »ла­вой, образовали одну патриархальную семью. Сущность ее составляла власть патриарха над ее членами и ее собственностью. Самое характер­ное — включение в состоя семьи некоторого числа лиц, находящихся в не­известном до тех пар рабском и зависимом положении. Отцовская власть над группой; вместе с ней большее развитие отдельной личности.

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА V. ПОРТАЛА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 249

Точно так же я римская семья находилась под властью отца (patria potestas), власть отца над жизнью и смертью как своих детей и более отдаленных потомков, так и рабов и слуг, которые составляли ядро семьи и дали ей ее название, его абсолютное право собственности на все создан­ное ими имущество. И без полигамии римский pater familias был патри­архом, а его семья — патриархальной семьей. В меньшей степени такой же характер носила и древняя семья у греческих племен.

Патриархальная семья характеризует ту особую эпоху человече­ского развития, когда отдельная личность начала подыматься над родом, в котором она раньше была растворена; ее всеобщее влияние властно требовало установления моногамной семьи... Еврейская и римская формы {патриархальной семьи} составляют исключения в опыте человечества. Отцовская власть была «невозможна» в кровнородственной и пуналуаль-ной семье; ее влияние начало слабо проявляться в синдиасмическои семье и полностью утвердилось при моногамии; в патриархальной семье рим­ского типа она перешла все границы разумного.

ЧАСТЬ III. ГЛАВА V. МОНОГАМНАЯ СЕМЬЯ

Вошло в моду рассматривать патриархальную семью — в ее латин­ской или еврейской форме — как типичную для первобытного общества. Существование рода, каким он являлся в позднейшем периоде варвар­ства, признавалось, но ошибочно считалось, что род по времени следо­вал за моногамной семьей. Род рассматривался как совокупность семей; но род входил целиком во фратрию, фратрия — в племя, племя — в народ; семья же не могла входить целиком в род, так как муж и жена по необ­ходимости принадлежали к различным родам. Жена до позднейшего пе­риода считалась принадлежащей к роду своего отца и носила у римлян свое родовое имя. Поскольку в целое должны входить все части, семья не могла стать единицей родовой организации, это место занимал род.

Семья — позднее явление у римских племен; на это указывает значение слова familia, имеющего тот же корень, что famulus — слуга. Фест {«О зна­чении слов»} говорит: «Слово famulus происходит из языка осков, у которых, раб назывался famul, откуда название familia». Таким образом, в своем первоначальном значении слово familia относилось не к брачной паре или ее детям, а к совокупности рабов и слуг, которые работали для ее содержа­ния и находились под властью pater familias. В некоторых завещаниях слово familia употребляется как синоним Patrimonium — имущества, которое переходило к наследнику. Гай. «Институции», II, 102: «Он передал другу свою familia, то есть свое отцовское наследие {Patrimonium} в законную собственность». Это слово было введено в латинском обществе для обозначения нового организма, глава которого держал под своей отцовской властью жену, детей и известное количество рабов. Моммзен передает слово familia через «совокупность рабов» («Roman History»), Этот термин, таким образом, не древнее одетой в железную броню семей­ной системы латинских племен, появившейся после введения полеводства и узаконения рабства, равно как и после разделения греков и римлян.

[Фурье считает характерными признаками эпохи цивилизации моногамию и частную собственность на землю. Современная семья содержит в зародыше не только servitus (рабство), но и крепостничество, так как она с самого начала связана с земле­ дельческими повинностями, Она содержит в миниатюре все

250

К. МАРКС

те антагонизмы, которые позднее широко развиваются в обще­стве и в его государстве.] ¹⁵⁹

Вместе с синдиасмической семьей {возникает} -зародыш отцовской власти, которая развивается по мере того, как новая семья все более принимает моногамный характер. Когда стали накапливаться богатства и желание передавать их детям привело к переходу счета происхождения от женской линии к мужской, тогда впервые было заложено прочное осно­вание для отцовской власти. Сам Гай. «Институции», I, 55, говорит: «В нашей власти находятся также наши дети [включая и право жизни и смерти], которых мы произвели на свет в законном браке, каковое право свойственно римским гражданам: ибо почти нет никаких других людей, которые бы имели по отношению к своим детям такую власть, какую имеем мы». Моногамия в ясно выраженной форме появляется в позд­нейший период варварства.

Древние германцы: их институты были однородными и самобытными. По Тациту, брачные отношения у них были строги; они довольствовались одной женой, исключением являлись лишь немногие лица, в силу своего положения; приданое приносил муж жене (а не наоборот), а именно: коня в сбруе, щит, копье и меч; за эти подарки женщина вступала в брак («Германия», гл. 18). Подарки, придававшие браку характер купли, несомненно, прежде шли сородичам невесты, а теперь их получала уже сама невеста. «Каждый довольствуется одной женой» («Германия», гл. 19), а женщины «живут, ограниченные целомудрием». Семья, вероятно, ис­кала «убежища» в коллективном домашнем хозяйстве

как у южных славян,

состоявшем из родственных семейств. Когда рабство сложилось в инс­титут, эти домашние хозяйства должны были постепенно исчезнуть.

Действительно, моногамная семья, чтобы иметь возможность существовать самостоятельно, изолированно, предполагает везде наличие класса прислуги, которая первоначально всюду со­стояла непосредственно из рабов.

Гомеровские греки: моногамная семья низшего типа. Их обращение с пленными женщинами отражает уровень культуры этого периода в связи с отношением к женщинам вообще; лагерная жизнь Ахилла и Патрокла; моногамия сводилась исключительно к насильственному принуждению женщин [известная степень затворничества].

Переход счета происхождения от женской линии к мужской был неблагоприятен для положения и прав жены и матери: ее дети были переведены из ее рода в род ее мужа; она теряла с замужеством свои агнатические права, ничего не получая взамен; до этого перехода в до­ мохозяйстве господствовали члены ее собственного рода; это давало мате­ринским связям полную силу и делало центром семьи скорее женщин, чем мужчин. После перехода она оказалась одинокой в домохозяйстве своего мужа, изолированной от своих сородичей. Ее положение у состо­ятельных классов — вынужденное затворничество, а главная цель брака — рождение детей в законном браке (παιδαποιεΐσθαι -γνησίως).

С начала и до конца у греков среди мужчин господствовал прин­цип подчеркнутого эгоизма, стремление уменьшить уважение к женщине, явление вряд ли встречающееся у дикарей... вековые обычаи запечатлели в уме греческой женщины сознание ее неполноценности.

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 251

[Но отношение к богиням на Олимпе отражает воспоминание о прежнем более свободном и более влиятельном положении женщины. Юнона — властолюбива, богиня мудрости появ­ляется из головы Зевса и т. д.] ¹⁶⁰

Это, быть может, было необходимо для того, чтобы эта раса могла под­няться от синдиасмической семьи до моногамной. Греки остались вар­варами в своем обращении с женским полом и во времена расцвета своей цивилизации; образование женщин было поверхностным, общение с дру­гим полом было им запрещено, им так много внушали об их несовершен­стве, что в конце концов они сами признали это как факт. Жена не была равным товарищем своего мужа, но находилась в положении дочери. См. Беккер. «Charicles».

Так как движущей силой, приведшей к моногамии, был рост собст­венности и желание передать ее детям — законным наследникам, дейст­вительным потомкам брачной пары, то на высшей ступени варварства — в качестве защитной меры, направленной против сохранявшихся остат­ков древних брачных прав {jura conjugialia} — появился новый обычай: затворничество женщин; строй жизни у цивилизованных греков — система заточения и угнетения женщин.

Римская семья: mater familias была госпожой в семье; она свободно ходила по улицам без ограничений со стороны своего мужа, посещала с мужчинами тоатры и праздничные пиры; в доме она не была замкнута в особых комнатах, ее не устраняли от стола мужчин; у римских жен­щин поэтому больше развито, чем у греческих, личное достоинство и независимость; однако брак отдавал ее под власть мужа {in manual viri}, она была как бы на положении дочери: муж имел власть наказывать ее, а в случае прелюбодеяния распоряжаться ее жизнью и смертью (с со­гласия совета ее рода).

Confarreatio, coëmptio, usus^ш — все три формы римского брака отдавали жену под власть мужа; они исчезли при Империи, когда во всеобщее употребление вошел свободный брак, не подчинявший жену власти мужа.

Расторжение брака с самого раннего времени происходило по же­ланию супругов (вероятно, перешло из периода, когда господствовала сипдиасмическая семья); редко при Республике (Беккер. «Gallus»).

Распущенность — столь разительная в греческих и римских горо­дах во времена расцвета цивилизации — была, по всей вероятности, остатком полностью никогда не изжитой древней брачной системы; она перешла из периода варварства как социальный порок и теперь ее эксцессы нашли выражение в новом явлении гетеризма.

Моногамной семье соответствует арийская (семитическая, ураль­ская) система родства и свойства. Род имеет свое естественное начало в пуналуальнои семье. Главные ветви арийской семьи народов, когда они впервые стали известны в истории, были организованы в роды; это указывает на то, что они начали с того же и что из пуналуальнои семьи возникла туранская система родства, которая все еще встречается в связи с родом в его архаической форме у американских аборигенов. Следовательно, она является также первоначальной системой арийцев. Первоначальная бедность арийской системы терминами родства объясняется тем, что большая часть терминов туранской системы должна была исчезнуть при моногамии. Общими для различных арийских языков были только: отец и мать, брат и сестра, сын и дочь и общий термин, применявшийся без различия к племяннику, внуку и двоюродному брату (по-санскритскц

252

К. МАРКС

ncLptar, по-латыни nepos, по-гречески άνεψίος). С такой скудной терми­нологией родства они не могли бы достигнуть той высокой культуры, ка­кую предполагает моногамия. Эта бедность объясняется оскудением предшествовавшей системы, подобной туранской.

В туранской системе различные термины для братьев и сестер, млад­ших и старших, применялись к категориям лиц, в состав которых были включены и неродные братья и сестры. В арийской системе, основанной на моногамии, термины для брата и сестры впервые становятся абстракт­ными и неприемлемыми для обозначения коллатеральных братьев и сестер.

Остатки прежней туранской системы все еще встречаются; так, у венгров старшие и младшие братья и сестры различаются особыми терминами. У французов — брат: aîné, старший; pûné и cadet, млад­ший; aînée и cadette, старшая и младшая сестра. В санскритском язы­ке — старший и младший брат (agrajar и amujar), тоже самое относится и к сестре (agrafri и amujri). Если в греческом, латинском и других язы­ках некогда существовали общие термины для старших и младших братьев и сестер, то прежнее применение их к целым категориям лиц должно было сделать их непригодными для обозначения только родных братьев и сестер.

В арийских языках нет общего термина для деда. По-санскритски — pitameha, по-гречески — πάππος, по-латыни — avus, по-русски — дед {djed}, по-валлийски — hendad. В предшествующей (туранской) системе этот термин применялся не только собственно к деду, его родным братьям и кузенам различных степеней, но и к родным братьям бабки и ее кузе­нам различных степеней; он не мог быть поэтому использован для обо­значения деда и прародителя по прямой линии при моногамии.

В арийских языках нет общего термина для дяди и тетки вообще и особых терминов для дяди и тетки с.отцовской и материнской стороны. В санскритском языке — pitroya, в греческом — πάτρως, в латинском — patruus, у славян — стрый, у англосаксов, бельгийцев и немцев — еат, оот, oheim означают дядю с отцовской стороны. В первоначальном арий­ском языке не было термина для дяди с материнской стороны, родствен­ное отношение, которое приобрело у варварских племен благодаря ро­довому строю такое важное значение. Если предшествующая система была у них туранской, то для дяди с материнской стороны необходимо должен был существовать особый термин, который применялся только к родным братьям матери и ее кузенам различных степеней; категория включала ряд лиц, из которых многие не могли быть дядями при моно­гамной семье.

Зато прежнее существование туранской системы (обозначавшей родственников по категориям) объясняет переход к описательной си­стеме на основе моногамии. При моногамии каждая степень родства индивидуализирована; лица при новой системе описывались посредством первичных терминов или комбинации их: например, сын брата — для племянника, брат отца — для дяди, сын брата отца — для двоюрод­ного брата. Такова была первоначально современная система арийских, семитических и уральских народов. Обобщающие термины, которые она теперь содержит, — более позднего происхождения. Все племена, обладавшие малайской и туранской системами, описывали своих родст­венников подобным же образом, когда задавался вопрос, в каком родстве находится определенное лицо с другим лицом; это было, однако, не си­стемой родства, а способом прослеживания родственных отношений. Отсюда вывод: после всеобщего установления моногамных систем у арий-

Конспект йниги льюиСа f. морГана «Древнее общество» 253

цев и т. д. последние обратились к древней описательной форме, которая всегда была в употреблении при туранской системе, самую же систему они оставили как непригодную и не соответствующую счету происхождения.

Доказательство того, что первоначально настоящая система была чисто описательной: эрзянская — типичная арийская форма, эстон­ская — типичная уральская — все еще остаются описательными. В эр­зянской системе единственными терминами кровного родства являются первичные термины: отец и мать, брат и сестра, сын и дочь. Все осталь­ные родственники описываются посредством этих терминов, причем в обратном порядке, например, брат, сын брата, сын сына брата. Арий­ская система выражает фактические родственные отношения, существо­вавшие при моногамии, предполагает, что отец детей известен.

Позднее в новую систему был введен метод описания, существенно отличный от кельтского, однако ее основные черты не были изменены; он был введен римскими цивилистами, воспринят различными арийскими народами, на которые распространилось римское влияние. Славянская система имеет некоторые совершенно особые черты туранского происхож­дения (см. «Systems of Consanguinity etc.» ^X6 ', стр. 40).

Изменения, внесенные римлянами: стали различать и обозначать особыми терминами дядю с отцовской и материнской стороны, изобрели термин для деда как соотносительный к «epos {внук}. При помощи этих и первичных терминов и применяя соответствующие приставки, они сумели привести в систему отношения родства по прямой и первым пяти коллатеральным линиям, охватывающим совокупность родственников каждого индивида.

Арабская система подверглась такому же процессу, как и римская, а с такими же результатами.

От Ego до tritavus {прапрапрапрадед} по прямой линии — шесть поколений предков и от Ego до trinepos {прапрапраправнук} — столько же поколений потомков, для описания которых употребляются только че­тыре основных термина. Когда надо было пойти дальше по восходящей, tritavus становился новым исходным пунктом описания: tritavi pater {отец прапрапрапрадеда} до tritavi tritavus {прапрапрапрадед прапрапра-прадеда} — двенадцатый предок Ego по прямой мужской линии; точно таким же образом trinepotis trinepos прапрапраправнук прапрапрапра-внука и т. д.

/ коллатеральная линия, мужская ветвь: frater {брат}, fratris filius {сын брата}, fratris nepos {внук брата}, fratris pronepos {правнук брата} до fratris trinepos {правнук правнука брата}; если надо было обозначить двенадцатого потомка, получался термин fratri» trinepotis trinepos {пра­прапраправнук прапрапраправнука брата}. При этом простом методе frater брат является основанием родословной в этой линии.

Та же линия, женская ветвь: soror {сестра}, sororis filia {дочь сестры}, sororls neptis {внучка сестры}, sororis proneptis {правнучка сестры} до sororis trineptis (шестая степень) и sororis trineptis trineptis (двенадцатый потомок).

Обе ветви этой линии происходят от отца; однако, так как брат и сестра делаются исходными пунктами родословных, линия и ее две ветви остаются обособленными, и родственные отношения каждого лица к Ego обозначаются отдельно.

// коллатеральная линия, мужская ветвь с отцовской стороны: брат отца, patruus; patrui filius {сын брата отца}, patrui nepos {внук брата отца], patrui pronepos {правнук брата отца}, patrui trinepos (правнук прав­нука брата отца) т patrui trinepotis trinepos {двенадцатый потомок бра­та отца}.

254

Й. it a P к б

Patrui filius {сын брата отца} назывался также frater patruelis {брат, происходящий от брата отца}, а в обычном народном языке — consob-rinus (кузен).

«Пандекты», кн. XXXVIII, титул 10: «Так же fratres patruelis, sorores patrueles, то есть те, которые происходят от двух братьев; так же consobrini consobrinae, то есть те, которые рождаются от двух сестер (как бы consorini); так же amitini amitinae, то есть те, которые происхо­дят от брата и сестры, но народ почти сплошь всех называет общим тер­мином consobrinus».

Женская ветвь с отцовской стороны: сестра отца, amita, amitae filius {дочь сестры отца}, amitae neptis {внучка сестры отца}, amitae tri­neptis {прапрапраправнучка сестры отца}, amitae trineptis trineptis {две­надцатый потомок сестры отца}; специальный термин для дочери сестры отца — amitina.

III коллатеральная линия, мужская ветвь с отцовской стороны:
брат деда — patruus magnus (пи один из существующих языков не имеет
основного термина для этого отношения родства); patrui magni filius
{сын брата деда}, nepos {внук}, trinepos {прапрапраправнук}, наконец,
patrui magni trinepotis Irinepos {двенадцатый потомок брата деда}; та же
линия, но женская ветвь (с отцовской стороны) начинается с amita magna,
сестры деда и т. д.

IV и V линии с отцовской стороны начинаются соответственно
с patruus major {брат прадеда} и patruus maximus {брат прапрадеда}.
Дальше идет, как в предыдущих линиях: patrui majoris filius {сын брата
прадеда} до trinepos и patrui maximi filius {сын брата прапрадеда} до
trinepos.

Женские ветви (с отцовской стороны) начинаются соответственно с amita major {троюродной бабки} и amita maxima {четвероюродной бабки}.

При описании родственников со стороны матери первая коллате­ральная линия (soror и т. д.) остается та же самая, по вместо мужской появляется прямая женская линия.

Вторая коллатеральная линия (с материнской стороны): avuncu­lus (брат матери), avunculi filius {сын брата матери}, nepos {внук}, trine­pos {прапрапраправнук} и т. д.

Женская ветвь (с материнской стороны): matertera (сестра матери), materterae filta {дочь сестры матери}, neptis {внучка}, pro neptis {пра­внучка}, trineptis {прапрапраправнучка} и т. д.

Третья коллатеральная линия, мужская и женская ветви (с мате­ринской стороны) начинаются соответственно с avunculus magnus {брат матери матери} и matertera magna {сестра матери матери}.

Четвертая линия начинается с avunculus major {брат матери матери матери} и matertera major {сестра матери матери матери}.

Пятая линия начинается с avunculus maximus {брат матери матери матери матери} и matertera maxima {сестра матери матери матери ма­тери}.

Относительно современной моногамной семьи: она должна разви­ваться по мере того, как развивается общество, и должна изменяться по мере того, как изменяется общество, точно так же как это было и в прош­лом. Она представляет собою продукт общественной системы... следует предполагать, что она способна совершенствоваться еще далее, пока не будет достигнуто равенство полов. Если, в связи с предполагаемым не­уклонным прогрессом цивилизации, моногамная семья в отдаленном будущем не будет более в состоянии отвечать потребностям общества, то невозможно sa ранее предсказать характер ее преемницы (стр. 491, 492).

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 255

ЧАСТЬ III. ГЛАВА VI. ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ СВЯЗАННЫХ С СЕМЬЕЙ ИНСТИТУТОВ

Первая ступень последовательного	I II
ряда:	III.
Вторая ступень последовательного ряда:	IV, V.
	VI
	VII
	VIII
Третья ступень последовательного ряда:	IX
	X
	XI
Четвертая сту­пень последова­тельного ряда:	XII. XIII
Пятая ступень последовательного ряда:	XIV XV
	XVI

Беспорядочное половое общение. Групповой брак братьев и сестер, родных и коллатеральных; дает:

Кровнородственную семью (первая стадия семьи); дает:

Малайскую систему родства и свойства. Организация {общества} на основе полового различия и обычай пуналуа, ведущий к огра­ничению брака между братьями и сестрами; дает:

Пуналуалъная семья (вторая стадия семьи); дает:

Родовую организацию, исключившую из брака братьев и сестер; дает:

Туранскую и ганованскую системы родства и свойства.

Возрастающее влияние родовой организации и усовершенствование необходимых для жизни производств, вследствие чего часть челове­чества поднялась на низшую ступень варвар­ства; дает:

Брак между отдельными парами, но без ис­ключительного сожительства; дает: Синдиасмическую семью (третья стадия семьи).

Пастушеская жизнь на равнинах в некоторых областях; дает:

Патриархальную семью (четвертая, не всеоб­щая, стадия семьи).

Возникновение собственности и установление наследования имущества по прямой линии; дает:

Моногамная семья (пятая стадия семьи); дает:

Арийскую, семитическую и уральскую системы родства и свойства и приводит к исчезнове­нию туранской системы.

{К пункту} I. Беспорядочное половое общение. Жизнь в орде; ника­кого брака; гораздо ниже уровня самого отсталого дикаря из обитаю­щих теперь на земле; грубые кремневые орудия, находимые в различных частях земли, которыми уже не пользуются современные дикари, сви­детельствуют о крайне примитивном состоянии человека после того, как он вышел из своего первоначального места обитания и стал рас­пространяться по континентальным областям в качестве рыбака. — Первобытный дикарь. Кровнородственная семья... признавала беспоря­дочное половое общение внутри определенных границ, которые отнюдь не были тесными, и ее организация указывает на некоторое худшее со­стояние, которому она ставила преграды.

К пункту V. В австралийских мужских и женских классах, связан­ ных брачными узами, встречаются группы пуналуа. У гавайцев мы также встречаем ту же самую группу вместе с брачным обычаем, который ее

256

к. МАРКС

характеризует. Пуналуальная семья включала в себя тех же лиц, которые входили в состав предшествовавшей кровнородственной семьи, кроме род­ных братьев и сестер, которые теоретически были исключены из нее, хотя и не всегда фактически.

К пункту VII. Родовая организация. В австралийских классах мы находим группу пуналуа в развернутом и систематическом виде; австра­лийцы были также организованы в роды. Здесь пуналуальная семья древнее рода, так как она основывается на классах, которые предшест­вовали родам... Для того чтобы туранская система появилась на свет, необходимы были как пуналуальная семья, так и родовая организация.

К пунктам X и XI. Тенденция к сужению группы находящихся в браке лиц — в конце периода дикости, так как на низшей ступени варварства синдиасмическая семья стала постоянным явлением. Обычай привел к тому, что более развитые дикари начали считать главной одну из нескольких жен; отсюда со временем развился обычай сожительства парами, и жена сделалась партнером и товарищем мужа по содержанию семьи... Древ­няя брачная система, ограниченная теперь вследствие постепенного исчезновения групп пуналуа более узкими рамками, все еще окружала развивающуюся семью и сопровождала ее до порога цивилизации... Она приняла, наконец, новую форму гетеризма, которая все еще и в циви­лизации следует за человечеством, как тень, омрачающая семью... Син­диасмическая семья появилась после рода, который во многом содей­ствовал ее возникновению. От реки Колумбии до Парагвая семья у индейцев была, по общему правилу, синдиасмической, как исключение в отдельных областях — пуналуалъной, и, вероятно, нигде не была моно­гамной.

К пункту XIV . Невозможно переоценить влияние частной собствен­ности на цивилизацию человечества. Она явилась той силой, которая привела арийские и семитические народы от варварства к цивилизации... Органы управления и законы устанавливались, имея в виду главным обра­зом ее создание, охрану н пользование ею. Собственность породила рабство как средство для своего производства... С введением наследова­ния собственности детьми ее владельца впервые появилась возможность строго моногамной семьи.

К пункту XV. Моногамная семья. В своей вполне развитой форме эта семья сделала достоверным отцовство, поставила индивидуальную собственность на недвижимое и движимое имущество на место коллек­тивной собственности Е установила исключительное право наследования детей вместо наследования агнатами. Современное общество покоится на моногамной семье.

Все ученые мужи, выступавшие ранее, включая сэра Генри Мейна,

признают еврейскую и римскую формы (патриархальной семьи) древней­шей организацией общества... с этим связана гипотеза о вырождении человечества, которая должна объяснить существование варваров и дика­рей. Но изобретения и открытия вытекают одно из другого; знакомство с тетивой должно било предшествовать луку и стрелам, как порох — мушкету, паровая машина — железной дороге и пароходу; так различ­ные способы добывания пищи следовали один за другим через длинные промежутки времени, и орудия человека изготовлялись из камня, прежде чем стали делаться из железа. То же самое относится и к социальным • институтам.

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 257

ЧАСТЬ IV. (РАЗВИТИЕ ИДЕИ СОБСТВЕННОСТИ)

ГЛАВА I. ТРИ ПОРЯДКА НАСЛЕДОВАНИЯ

«.Самые ранние идеи (!) собственности» теснейшим образом связаны с добыванием пищи — основной потребностью. Объекты собственности становятся, естественно, многочисленнее в каждом «последующем этни­ческом периоде» по мере роста числа ремесел, от которых зависят средства существования. Рост собственности идет, таким образом, рядом с разви­тием изобретений и открытий. Таким образом, каждый этнический период обнаруживает заметный прогресс по сравнению с предшествующим не только в отношении числа изобретений, но и в отношении разнообра­зия и размеров собственности, явившейся результатом этих изобретений. Увеличение числа форм собственности должно было сопровождаться развитием определенных установлений, регулирующих владение и нас­ледование. Обычаи, на которых основываются эти правила владения и на­ следования собственности, определяются состоянием и уровнем развития общественной организации. Таким образом, развитие собственности тесно связано с увеличением числа изобретений и открытий и с усовершенст­вованием социальных институтов, которые характеризуют различные этнические периоды развития человечества (стр. 525, 526).

I. Собственность на ступени дикости

Люди, когда они еще не знали огня, не обладали членораздельной речью и не умели изготовлять оружие... зависели... от дикорастущих плодов земли. В период дикости они медленно, почти незаметно подви­гались вперед: от языка жестов и несовершенных звуков к членораздельной речи; от дубины, как первого оружия, к копью с кремневым наконечни­ком и, наконец, к луку и стрелам; от кремневых ножа и долота к каменным топору и молотку; от ивовой и тростниковой корзины к корзине, обмазан­ной глиной, которая дала сосуд для варки пищи на огне, и, наконец, к гон­чарному искусству.

В отношении средств пропитания они прогрессировали от дикора­стущих плодов в ограниченном месте обитания к рыбе и морским моллю­скам и, наконец, к хлебному корню * и дичи.

Далее, на ступени дикости развились: {изготовление} веревок и бе­чевок из волокон коры, а также тканей из растительной массы; дубле­ние шкур для одежды и покрытия шалашей; наконец, постройка домов из жердей и крытых корой, или из досок, расщепленных при помощи каменных клиньев.

Среди менее аначшпелъных изобретений Моргай приводит, наряду со сверлом для добывания огня (хотя наоборот: все отно­сящееся к добыванию огня — главное изобретение!),

мокасины

(индейское слово для обозначения обуви без подошвы, из мягкой оленьей кожи и т. д.)

и лыжи.

В этот период сильно увеличилась численность людей

* Исоралея съедобная. Р?ф,

258

К. МАРКС

(в противоположность примитивному состоянию, на основе увеличившихся средств потребления);

они распространились по континентам. В социальной организации — прогресс от кровнородственной орды к племенам с родовым строем, та­ким образом у них возникли зачатки основных органов управления.

Наиболее развитая часть дикарей в конце концов организовала ро­довое общество и образовала небольшие племена, жившие в разбросанных селениях... их грубая энергия и еще более грубое ремесло были направлены главным образом на добывание пищи; они не имели еще селений, обне­сенных частоколом для обороны, не имели мучной пищи, практиковали еще каннибализм. «Потенциально» прогресс был огромным: имелись уже зачатки языка, управления, семьи, религии, строительного искусства, собственности, а также зародыши необходимых для жизни производств.

Собственность дикарей незначительна: грубое оружие, ткани, ут­варь, одежда, орудия из камня и кости и «личные украшения» — главные объекты их собственности. Мало объектов собственности — никакого стремления к обладанию ими; никакой Studium lucri {страсти стяжания}, которая в настоящее время так властно господствует над умом человека.

Землей владело племя сообща, тогда как жилищами владели совместно их обитатели.

Стремление к стяжанию питало свои нарождающиеся силы только за счет предметов чисто личного потребления, возраставших вместо с мед-лонным развитием изобретений. Предметы, считавшиеся наиболее цен­ными, клались в могилу вместе с их умершим владельцем, чтобы он мог продолжать пользоваться ими в стране духов.

X Наследование: первый из его главных порядков возник с учреждением рода; согласно этому порядку имущество умершего распределялось между его сородичами. На деле оно присваивалось ближайшими родственниками, но по общему принципу имущество должно было оставаться в роде умер­шего и распределяться между его членами. [Это правило сохранили до цивилизации греческие, римские роды.] Дети наследовали своей матери, но не получали ничего после смерти того, кто считался их отцом.

II. Собственность на низшей ступени варварства

Главные изобретения: гончарное искусство, ручное ткачество, ис­кусство обработки почвы в Америке, что дало мучную пищу (кукурузу) и растениеводство с применением орошения; (в восточном полушарии как эквивалент начинается одомашнивание животных) — никаких вели­ких изобретений. Ручное ткачество с основой и утком, по-видимому, относится к этому периоду; это одно из величайших изобретений; но нельзя с уверенностью утверждать, что это искусство не было уже известно в со­стоянии дикости.

Ирокезы и другие американские племена, находившиеся на той же ступени, изготовляли пояса и ремни для помочей, с основой и утком, превосходного качества и отделки, употребляя при этом тонкую бечевку, сделанную из волокон коры вяза и липы

(basswood — американская липа).

Принципы этого изобретения, давшего впоследствии одежду человече­ству, были полностью разработаны, но эти племена не были в состоянии распространить их применение также на производство тканей одежды,

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 259

Рисуночное письмо, по-видимому, впервые появилось в этот период; если же оно возникло раньше, то теперь получило весьма значительное развитие. Ряд связанных между собой изобретений в этой области таков: 1) язык жестов, или язык личных знаков; 2) рисуночное письмо, или иде­ографические знаки; 3) иероглифы, или условные знаки; 4) иероглифы фонетического характера, или фонетические знаки, употребляемые по определенной схеме; 5) фонетический алфавит, или запись звуков речи.

Письмена на копанских памятниках ¹⁶² — очевидно, иероглифы из категории условных знаков — показывают, что американские аборигены, употреблявшие три первые формы, шли самостоятельно к фонетическому алфавиту.

Обнесение селений частоколом с целью обороны, щит из невыделан­ной кожи для защиты от стрел, ставших теперь смертоносными, раз­личные виды боевых дубин, в которые вделаны камень или острие оленьего рога, — все это, по-видимому, относится к этому периоду. Во всяком случае они были во всеобщем употреблении у американских индейских племен, находившихся ко времени их открытия на низшей ступени вар­варства. Копье, снабженное кремневым или костяным наконечником, не было обычным оружием лесных племен, хотя иногда и применялось: например, оджибве употребляли копье или пику, She-mä'-gum, с крем­невым или костяным наконечником. Лук и стрелы и палица — главное оружие американских индейцев на этой ступени.

Некоторый прогресс в гончарном искусстве, а именно в увеличении размера изготовляемых сосудов и в их орнаментации; крики делали гли­няные сосуды вместимостью от 2 до 10 галлонов; ирокезы украшали свои чаши и трубки миниатюрными изображениями человеческих лиц, которые прикреплялись в виде медальонов; но в общем до конца этого периода гончарное искусство оставалось крайне грубым.

Заметный прогресс в строительстве жилищ в отношении их размера и способов сооружения.

Среди менее значительных изобретений: выдувная трубка для стрельбы в птиц, деревянная ступка для перетирания кукурузы в муку и каменная ступка для приготовления красок.

Глиняные и каменные трубки и употребление табака.

Более совершенные орудия из кости и камня, в том числе каменные молотки и mauls

(mauls — тяжелые деревянные молоты),

причем рукоятка и верхняя часть камня заворачивались в невыделанную шкуру; мокасины и пояса, украшенные иглами дикобраза.

Некоторые из этих изобретений, вероятно, были заимствованы у пле­мен, стоявших на средней ступени; именно благодаря этому постоянно повторявшемуся процессу более развитые племена поднимали до себя те племена, которые стояли ниже, по мере того как последние становились способными ценить и усваивать средства прогресса.

Возделывание кукурузы и других растений дало людям пресный хлеб, индейские succotash

(кушанье из зеленой кукурузы и бобов)

и hominy

(каша из кукурузной муки);

это вело также к возникновению нового вида собственности на обрабаты­ваемые земли или огороды.

260

К. МАРКС

Хотя земля оставалась в общей собственности племени, отяыте при­знавалось право на владение обработанной землей за отдельным инди­видом или за группой, которая стала субъектом права наследования.. Лица, соединявшиеся в общее домохозяйство, принадлежали преимущест­венно к одному и тому же раду, а порядок наследования не позволял, чтобы земля уходила из владения рада *.

Наследование.

Имущество мужа и жены было раздельна; после их смерти оно оста­валось в роде, к которому муж и жена соответственно принадлежали. Жена и дети не получали ничего после мужа и отца, и наоборот. Если у ирокезов умирал мужчина, оставив жену и детей, то его имущество разделялось между его сородичами таким образом, что большую часть получали его сестры, их дети и его дяди с материнской стороны; его братья могли получить небольшую часть. Если умирала женщина, оста­вив мужа и детей, то ее имущество наследовали ее дети, сестры, мать и сестры матери; большую часть получали ее дети; во всяком случае имущество оставалось в роде. У оджибве имущество матери разделялось между ее детьми, если по возрасту они могли им пользоваться; в против­ном случае, или если детей не было, оно доставалось ее сестрам, ее матери и сестрам матери, но не ее братьям; хотя оджибве перешли уже п счету происхождения по мужской линии, порядок наследования еще продолжал оставаться тот, который господствовал при счете происхождения по женской линии.

Разнообразие и размер собственности — больше, чем в период дико­сти, но все еще недостаточно велики, чтобы развить сильный интерес к наследованию.

В способе распределения имущества — зародыш второго из главных порядков наследования, по которому имущество переходило к агнати-ческим родственникам с устранением остальных сородичей. Агнатиче-ское родство теперь предполагает счет происхождения по мужской ли­нии; принцип один и тот же в обоих случая», Ш' лица, объединяемые родством, равные. При счете¹ родства по женской: линии ататш— это лица, которые могут проследить свое происхождение исключительно через женщин от общего предка с лицом, оставившим наследство; в дру­гом случае — это лица, которые могут проследить свое происхождение исключительно через мужчин. Основу агнатического родства образует кровная связь известных лиц внутри рода вследствие их прямого происхож­дения по определенной линии от одного и того же общего предка.

В настоящее время у более развитых индейских племен начинает проявляться отрицательное отношение к наследованию сородичей; у не­которых племен этот порядок окончательно отброшен, и его место за­няло исключительное наследование детей. Примеры такого отрицательного отношения имеют место у ирокезов, мускогов, чироки, чоктавов, меномини, кроу, и оджибве.

В этот древнейший период варварства весьма заметно сокращение каннибализма; он исчез как общее явление; сохранялся ео время войны в течение этого и среднего, периодов варваретва. В этой форме канниба­лизм был найден у главных племен Соединенных Штатов, Мексики и Центральной Америки. Получение мучной пищи — важнейшее средство, освободившее человечество от этого дикого обычая.

* На полях этого абзаца рукой Маркса написано: «Собственность». Рев.

КОНСПЕКТ КНИГИ ЛЬЮИСА Г. МОРГАНА «ДРЕВНЕЕ ОБЩЕСТВО» 261

I И II ступени дикости я низшая ступень варварства — эти два этнических периода, охватывают, по крайней мере, четыре пятых всей жизни человечества на земле.

На низшей ступени варварства начали развиваться высшие свойства человека. Личное достоинство, красноречие, религиозное чувство, пря­мота, мужество, храбрость стали теперь общими чертами характера, но вместе с ними появились жестокость, предательство и фанатизм. В религии — почитание стихий с смутным представлением о персони­фицированных божествах и о великом духе; примитивное стихосложение, общие дома и хлеб из кукурузы — относятся к этому периоду. Он поро­дил также синдиасмическую семью и конфедерацию племен, организованных в фратрии и роды. Воображение, этот великий дар, так много содейство­вавший развитию человечества, начало теперь создавать неписанную литературу мифов, легенд и преданий, оказывая уже могущественное влияние на человеческий род.

III. Собственность на средней ступени варварства

Об этом периоде сохранилось значительно меньше сведений, чем о каком-либо другом.

Он был представлен во всем своем варварском блеске у оседлых ин­ дейцев Северной и Южной Америки ко времени их открытия. Эта эпоха начинается в восточном полушарии одомашнением животных, в запад­ном — появлением оседлых индейцев, живущих в больших общих домах из необожженного кирпича, в некоторых местностях — сложенных из камня.

Возделывание кукурузы и других растений с применением орошения, которое потребовало искусственных каналов; грядки, разбитые на квад­ратных участках, с прорытыми бороздами для задержания воды.

Часть этих оседлых индейцев ко времени их открытия производила бронзу, что приблизило их к процессу плавления железной руды.

Общий дом в виде крепости занимал среднее положение между се­лением, обнесенным частоколом, на низшей ступени, и городом, окружен­ным стеной, на высшей ступени. Ко времени открытия Америки там не существовало городов в собственном смысле слова.

В военном искусстве успехи незначительные, если не считать улуч­шения обороны посредством сооружения больших домов, обычно непри­ступных для нападения индейцев. Они изобрели: набитый хлопком сте­ганый панцирь (escaupiles) как дополнительную защиту от стрел, и обоюдоострый меч (macuahuitl), обе стороны которого снабжены рядом острых кусков кремня, вделанных в деревянный клинок. Они продолжали еще употреблять лук и стрелы, копье, палицу, кремневые ножи, топоры и другие каменные орудия, хотя имели уже медный топор и долото, ко­торые по каким-то причинам так и не вошли во всеобщее употребление.

К кукурузе, бобам, тыкве и табаку присоединились теперь хлопок, перец, томаты, какао и культура некоторых плодов. Род пива делался из подвергнутого брожению сока магуей

( мекси